ХЕЗИТАЦИЯ
При анализе разговорного дискурса мы имеем дело не столько с ошибками, хотя, конечно же, они встречаются, начиная с постановки неверного ударения и употребления отсутствующих глагольных форм (лежишь) и кончая ошибками стилистическими, фактическими, сколько с СИГНАЛАМИ неподготовленности, НЕПРИНУЖДЕННОСТИ речи.
Распространённой формой такой сигнализации является заполнение пауз, или хе- зитация.[В поезде беседуют двое мужчин лет 30-ти, речь одного лидирует:] И с людьми он очень тяжело как бы работает Один как бы делает, а другой как бы лентяй Оно как бы за свой страх! Я знаю, что он человек порядочный! Я смотрю, а это как бы моих родителей знакомые... Все эти примеры с «как бы» зафиксированы по горячим следам в течение двух-трёхминутного разговора
[Два студента дежурят в гардеробе:] Короче, чисто они опаздывают, короче, на автобус... Она купила невестка, короче, машину сыну, короче, машину А закончила тупо репетиром английского у нас (8 дек. 2009).
Приведём ещё один блок примеров:
[На зачёте по методике НИР, студент юрфака:] Бывает, читаешь книгу - и скучно. Вот первый абзац. Необходимо, как это, ударить по вниманию читателя (июнь 1999). [Девушка лет 17 по сотовому телефону с вокзала, г. Курск:] Короче, как с рьпіка заходишь нормально, оно со стороны города, пОняла? [Жестом при этом показывает, куда повернуть!]. [Студентка подруге, идут по коридору университета:] Я пишу- пишу-пишу, думаю, как бы сейчас, это, не упасть на ручку (22 февр. 2005). [Мужчина под 30 в маршрутке:] Я? Номер приказа по арестованному... Ты звони, вообще! Я сегодня в принципе хотел форму получить. Мне звони, короче! (17 марта 2006). [На рынке:] Типа хоть бери — хошь - не бери! (7 мая 2006). [Старшеклассница подруге о том, что сказала мальчику по сотовому:] Слушай, солнце, тебе не надоело типа мне звонить? (18 ноябр. 2006). [Студентка:] Он говорит типа о любовницах так не говорят! (12 дек.
2008).Спрашивается, какой может быть позитив разговорного дискурса в процедуре засорения речи всевозможными как бы, в принципе, значит, типа, короче. Конечно же, это всё лучше, нежели эвфемизм блин и более откровенные букеты обеденной лексики, тем более что жёсткость по отношению к словам- «паразитам» может «заблокировать» говорящего. Спонтанность допускает не только словесный мусор, но и оговорки, ошибки (не грубость!). Русскому, российскому «педагогу» в лице незнакомых д ид актов и контролёров чужого произношения лучше заняться собственной речью и «не придираться к словам». Талант делать замечания тонко и любовно, талант мягко и весело воздействовать на плохое — исключительно редкая разновидность таланта.
Преподаватель-методист Новосибирского педагогического института Т. Н. Новосёлова на семинарах по методике русского языка буквально за месяц отучила нас, студенток, начинать ответ с «Ну...»: сажала на место и вызывала другого отвечающего. Мы, помнится, быстро поставили речь на контроль. Это тот самый особый случай, который не распространяется, однако, на обычную, повседневную, свободную коммуникацию. Более того, иногда шероховатость речи едва ли не желательна как свидетельство искренности, непринуждённости, естественности душевного порыва. Ты, это самое, приходи ко мне... Или такой пример: [Водителю маршрутки:] Ладно, пойду пацанов проведаю! Мы, дальнобойщики, как-то друг друга уважаем! (21 апр. 2006).
Причины хезитаіщи глубже национального неумения молчать, подбирая точное слово. Наблюдая за своими аспирантами в их первых, самостоятельно написанных больших текстах, мы замечали повторяющиеся слова-опоры. Редактура текста потом освобождала от заметных лишь чужому, придирчивому оку повторений. Когда мы писали книгу «Феномен прозы позднего Есина», то стали замечать, что без конца вклиниваем в текст слова «Дело в том, что...». Нечто подобное происходит и в устной речи. Один, ЧТОБЫ РАЗВИТЬ МЫСЛЬ, повторяет «во всяком случае», другой - «значить», третий - «вот», четвёртый - «это самое...».
В отличие от письменного текста произнесённый, прозвучавший устный текст уже не отредактируешь. Более того, некоторые совпадающие, типичные повторы слов в функции хезитации начинают исполнять дополнительную ПАРОЛЕВУЮ ФУНКЦИЮ (Типа работаю. Сижу типа одна и пр.). Мы против ругательств, даже завуалированных под блин и блин горелый, но с хезитацией, по-видимому, обществу придётся смириться. Боясь произнести очередное «так сказать», выступающий блокирует свободный полёт речи и говорит хуже своей обычной «нормы», пусть даже эта норма — с лишними элементами, строительным мусором. Укрепим сказанное метафорой. В комнате может быть грязь, а может быть рабочий беспорядок. Грубость и сквернословие, ядовитые реплики и откровенный смех над словами собеседника — всё это недопустимо, и чем выше самоидентификация человека, тем спокойнее и уважительнее к собеседнику будет его речь. Но ошибки, оговорки, назойливые вставки, то есть некоторый «рабочий беспорядок» в живой речи вполне допустим, простителен, приемлем.[Студентки в коридоре:] Я ему позвонила, короче, у меня деньги закончились (15 марта 2006). [Студент факультета физического воспитания:] Любой вопрос, короче, скажешь... (20 марта 2006). [Преподаватель-юрист, женщина:] Он ошибку допустил чисто на компьютере (19 февр. 2010).
12.