§ 2. Специальные знания , ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ В АНТИКОРРУПЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Проблема использования специальных знаний в раскрытии и расследовании преступлений традиционно является предметом особого внимания ученых-процессуалистов и криминалистов. Только в последние десятилетия ей посвящен ряд диссертационных и монографических работ (Т.

Посвященная данной проблеме современная литература и результаты соответствующих исследований позволяют утверждать, что объем знаний в этой области настолько значительный, что пользоваться ими на профессиональном уровне без помощи специалистов- криминалистов может быть затруднительно. Расширение сферы использования специальных знаний при расследовании преступлений обусловлено, с одной стороны, ростом преступности, видоизменением ее структуры, усилением противодействия расследованию, и в этой связи растущей потребностью правоохранительных органов в адекватных мерах борьбы с ней, с другой - развитием научно-технического прогресса и возможностью использования его достижений в этих целях^[33].

Институт сведущих лиц (специалистов) давно известен русскому уголовному процессу. Тем не менее со времени принятия Устава уголовного судопроизводства России после 1864 г.

Вместе с тем в работах некоторых ученых-криминалистов можно встретить разночтения по поводу «специальных знаний» и «специальных познаний», характерные для УПК РСФСР. В этой связи представляет интерес, на наш взгляд, исследование, проведенное Л. В. Лазаревой, по восприятию сотрудниками правоохранительных органов данных терминов и отношению к ним. Большинство опрошенных ею респондентов (75 %) считают их разными по содержанию, а 25 % воспринимают их как взаимозаменяемые «во избежание излишней демагогии»^[36].

Отметим, что в действующем уголовно-процессуальном законодательстве употребляется термин «специальные знания», что является, на наш взгляд, более точным, так как знание - это «продукт общественной, материальной и духовной деятельности людей; свойств и связей мира, природного и человеческого. Познание - это процесс получения человеком нового знания, открытие неизвестного ранее»^[37]. Таким образом, понятие «познание» в отличие от понятия «знания» отражает процедурную сторону постижения исследуемого предмета, мира в целом, что вполне логично позволяет согласиться с законодателем и в дальнейшем по тексту работы использовать термин «специальные знания».

Довольно давно в специальной литературе возник и до сих пор остается дискуссионным вопрос об отнесении знаний в области права, юридических знаний к специальным знаниям и возможности проведения «правовых» экспертиз. Безусловно, и следователь, и оперативный работник в силу своей профессиональной подготовки располагают определенными правовыми знаниями, реализуемыми ими при раскрытии и расследовании преступлений, в частности, в розыскной деятельности.

В этой связи Ю. А. Тихомиров справедливо отмечает: «Право - не застывший формализованный свод правил. Оно изменяется и развивается по мере развития общества и государства»^[38]. В настоящее «время реформ» в самых различных сферах деятельности наряду с законами, далекими от совершенства (или даже завершения), действует множество подзаконных, ведомственных нормативно-правовых актов, и разобраться в их часто противоречивых предписаниях не всегда способны даже те, кто призван их исполнять^[39].

В рассматриваемом аспекте субъекты розыска должны представлять себе современные возможности научно-технического обеспечения антикоррупционной деятельности и судопроизводства, знать, каких именно специалистов необходимо дополнительно привлечь для разрешения возникающих вопросов. Справедливости ради отметим, что большинство следователей, сотрудников уголовного розыска, как и судей, обладая специальными знаниями и соответствующими научно-техническими средствами, в ряде случаев вполне могут обходиться без помощи специалистов. Этому, по справедливому мнению Е. Р. Россинской, может способствовать расширение кругозора в области общедоступных, общеизвестных знаний, прежде всего естественно-научных и технических^[40].

Особенно злободневно проблема самостоятельного производства следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий без привлечения специалистов-криминалистов проявляется при осуществлении антикоррупционной деятельности в условиях активного реформирования системы правоохранительных органов, когда численный состав всех структурных подразделений, включая экспертнокриминалистических, планово сокращается.

Традиционно в рамках раскрытия и расследования преступлений специальные знания реализуются в следующих формах: судебная экспертиза, исследование, оказание помощи при проведении следственных действий, оперативно-розыскных мероприятий, консультации, допрос эксперта и специалиста.

Обращает на себя внимание своеобразное «предпочтение», которое оказывают следователи экспертизам, а сотрудники оперативных подразделений - исследованиям, что вполне логично с учетом рода деятельности указанных субъектов, так как экспертиза, как правило, выступает средством доказывания, для розыска же в большей мере характерны исследования, оперативно предоставляющие розыскную информацию.

Результаты произведенного нами опроса находят отражение и в общей оценке основных показателей работы ЭКП ОВД России по привлечению специалистов - сотрудников экспертно-криминалистических подразделений для участия в следственных действиях и оперативно-розыскных мероприятиях^[41]. Так, в целом по стране для участия в оперативно-розыскных мероприятиях специалисты в среднем привлекаются на 12-15 % чаще, чем для участия при производстве следственных действий по общему количеству зарегистрированных преступлений. Причем этот процент с небольшими колебаниями сохраняется на протяжении последних десяти лет, что позволяет определить некую закономерность в том, что у сотрудников оперативнорозыскных подразделений (учитывая сложность и динамизм обстановки, в которой им приходится работать), чаще возникает необходимость использования специальных знаний для реализации всех возможностей розыска.

Таким образом, рассматривая понятие и сущность специальных знаний, по нашему мнению, следует обязательно акцентировать внимание на таких двух аспектах, как: общее содержание специальных знаний и область их применения.

Следует также отметить такой важный, на наш взгляд, тактический момент, как выбор субъекта применения научно-технических средств, специальных знаний, методов, приемов и методик в осуществлении рассматриваемой деятельности. По сути, речь идет о необходимости определения наиболее эффективных путей использования специальных знаний, их форме и условиях применения.

Закон определяет два основных условия участия специалиста в следственных действиях и оперативно-розыскных мероприятиях, а именно компетентность^[42] и незаинтересованность в деле. Таким образом, прежде чем пригласить специалиста к участию в осуществлении розыска или иных следственных действиях (мероприятиях) в рамках антикоррупционной деятельности, его субъекты должны удостовериться в компетенции специалиста, выяснить его отношение к объекту розыска, в том числе к подозреваемому, обвиняемому и потерпевшему.

Заметим, что компетентность специалиста оценивается субъектами антикоррупционной деятельности как до принятия решения о его приглашении к участию, так и после получения конкретного результата его участия (справки, экспертного заключения и др.). Специалист (например, эксперт) также оценивает свою компетентность в решении выносимых перед ним вопросов (экспертизы) и в случае невозможности решить вопрос (дать заключение), если поставленный вопрос выходит за пределы его специальных знаний, обязан сообщить об этом указанному субъекту (органу, назначившему экспертизу и др.).

Оценивая характер компетентности приглашаемого специалиста, субъекты антикоррупционной деятельности не освобождаются от необходимости выработать собственное внутреннее убеждение о сложившейся ситуации и самостоятельно разобраться во всех деталях, выясненных с привлечением специальных знаний либо без таковых.

Несмотря на то, что ответственность за компетентность специалиста несет руководитель соответствующего учреждения (например, экспертно-криминалистического подразделения), в котором состоит на службе данный специалист, следователь или сотрудник уголовного розыска, в свою очередь, может проверить его компетентность по соответствующим документам.

Сложнее обстоит дело с достоверным установлением незаинтересованности специалиста, его независимости, которые с учетом динамизма ситуации, возможной смены фигурантов, ряда других обстоятельств, не всегда могут быть выявлены или проверены до его привлечения к участию в следственном действии или оперативнорозыскном мероприятии. Можно предположить, что руководитель учреждения (экспертно-криминалистического подразделения) осведомлен о незаинтересованности специалиста в исходе дела, однако, по нашему мнению, эта оценка не может быть объективной, хотя бы исходя из того, что во все нюансы производимых мероприятий в рамках антикоррупционной деятельности руководителя учреждения посвящать нецелесообразно (во избежание «утечки» информации).

В связи с этим особую актуальность приобретает возможность субъектов антикоррупционной деятельности самостоятельно решать стоящие перед ними задачи, максимально используя собственные специальные знания. Безусловно, наличие специальных знаний у таких субъектов способствует эффективности рассматриваемой деятельности, обеспечивает качество и результативность раскрытия и расследования преступлений в целом. Не случайно поэтому некоторые авторы, исключая из понятия «специальные знания», складывающиеся из знаний, умений и навыков, которые используются во всех сферах человеческой деятельности, выделяют «криминалистические знания», носители которых специализируются на собирании и исследовании доказательств. Иными словами, речь идет о «специалистах, чья деятельность постоянно связана с раскрытием и расследованием преступлений»^[43].

Правильное представление о формах использования специальных знаний в розыскной деятельности, как и при расследовании преступлений, позволяет применять их в соответствии с требованиями законодательства с учетом научных рекомендаций и передового опыта. Не случайно этому вопросу уделяется много внимания в публикациях о специальных знаниях. При этом очевиден широкий разброс мнений о данных формах. С точки зрения правовой регламентации специальные познания принято представлять как используемые в двух формах: процессуальной (участие специалиста в следственных действиях, производство экспертизы) и непроцессуальной (консультативная, справочная деятельность сведущих лиц, участие специалистов в оперативно-розыскных мероприятиях, выполнение ревизионных и аудиторских проверок).

Нам представляется такой подход классификации форм устаревшим, так как он не учитывает всей многогранности потенциальных возможностей применения специальных знаний в раскрытии и расследовании преступлений. В настоящее время недостаточно просто перечислить формы использования специальных знаний, без соответствующего обоснования, либо с учетом только субъекта применения и доказательственного значения получаемых результатов.

И кроме таких традиционных критериев, как субъект использования и доказательственное значение результатов применения специальных знаний, следует обязательно учитывать стадию уголовного судопроизводства, на которой применялись специальные знания (стадия возбуждения уголовного дела, досудебное производство, судебное производство) и стадию осуществления розыскной деятельности (предрозыскная, розыскная). Такой критерий позволит, на наш взгляд, не только оценить правомерность применения специальных знаний, но и определить их целесообразность, своевременность и эффективность для достижения конкретных целей антикоррупционной деятельности.

Как показывает анализ практики, в зависимости от сложившейся ситуации и требуемой компетенции специалиста специальные знания в используются в следующих формах:

- консультации по вопросам применения технико-криминалистических методов и средств в конкретной ситуации и оценки получаемой при этом информации;

- оказание помощи при производстве осмотров мест происшествия и иных следственных действий, связанных с обнаружением и изъятием материально отображаемых следов преступлений и иных вещественных доказательств;

- участие в разработке розыскных версий, планирование расследования в целом и розыска, в частности, назначение экспертиз и исследований, подготовке требуемых для этого образцов;

- производство экспертиз и исследований по заданию следователя и органов дознания;

- оказание помощи в оформлении объектов криминалистической регистрации для постановки на учет и их проверке по учетам.

Также для определения форм использования специальных знаний в антикоррупционной деятельности считаем необходимым учитывать и такой фактор, как обязательность или факультативность привлечения специалиста.

Действующий УПК РФ учел реалии практики предварительного расследования, эффективность и результативность которого во многом обеспечиваются именно участием специалистов в следственных, и соответственно розыскных, действиях (п. 6 ст. 164 УПК РФ).

Участие специалиста обязательно только в осмотре трупа и эксгумации (ст. 178 УПК РФ). Рекомендации на привлечение специалиста содержатся в ч. 3 ст. 184 УПК РФ, регламентирующей производство личного обыска, и в ч. 5 ст. 185 УПК РФ (наложение ареста на почтовотелеграфные отправлений) для участия в осмотре и выемке этих объектов.

При производстве всех остальных следственных действий, как при производстве подавляющего большинства оперативно-розыскных мероприятий, вопрос об участии в них специалиста решается по усмотрению следователя или оперативного работника.

Благодаря своим знаниям специалист может оказать содействие субъектам розыска в применении различных методов и средств при собирании, исследовании, проверке, оценке и использовании розыскной информации, содержащейся в различных источниках на любой стадии работы с ними.

Безусловно, говоря о формах использования специальных знаний в антикоррупционной деятельности, следует различать потенциальные возможности самого следствия, ОРД и собственно розыскной. Во всех случаях речь идет: о процессе поиска информации о лице, совершившем преступление (изучении личности подозреваемого, его признаков, свойств, особенностей); собственно розыске. Иными словами, специальные знания непосредственно реализуются:

- до возбуждения уголовного дела, т. е. в форме ОРД, и на стадии возбуждения уголовного дела;

- после возбуждения уголовного дела в форме следственных действий и оперативно-розыскная деятельности;

- в собственно розыскной деятельности - используется универсальное сочетание всей ранее собранной информации об объекте розыска и осуществляется целевой поиск дополнительной информации о признаках, индивидуализирующих разыскиваемый объект, и возможном месте его нахождения.

При этом участие специалиста может осуществляться не только путем непосредственного выполнения своих функций в ходе конкретного следственного действия или оперативно-розыскного мероприятия, но и в порядке иных действий, обуславливаемых розыскными (следственными) ситуациями.

Использование специальных знаний открывает, по сути, неограниченные возможности использования достижений науки и техники как в собственно антикоррупционной деятельности, так и в расследовании преступлений в целом. Эти возможности значительно актуализировались в последние десятилетия, когда преступники стали применять для совершения преступлений все более изощренные способы, основанные, в том числе, и на использовании современных технологий, компьютерной техники, что соответственно требует привлечения для их раскрытия и розыска соответствующих специалистов.

В этой связи, учитывая специфику антикоррупционной деятельности, представляется особенно актуальным решение проблемы использования результатов применения специальных знаний в ходе осуществления розыскной деятельности (как правило, это непроцессуальные формы), которые не могут признаваться доказательствами, если достоверность полученной информации не подтверждена путем проведения последующих процессуальных действий. Однако, по нашему глубокому убеждению, априорное отрицание доказательственного значения информации о различных объектах, полученной непроцессуальным путем, включая объекты розыска, не обосновано. Как справедливо отмечают некоторые ученые, никакие данные (если таковые объективно существовали или существуют), известные из непроцессуальных источников, не перестанут быть фактами от того, что источник происхождения непроцессуальный^[44].

Последующее трансформирование таких данных в рамках следственных действий, по нашему мнению, является одним из показательных примеров формализма и анахронизма в уголовнопроцессуальном законодательстве. Дело не только в том, что в таком виде научно-техническое обеспечение розыскной деятельности излишне «затратно» с точки зрения привлекаемых сил, средств, используемых методов, но и в неоправданном увеличении сроков расследования преступлений. А время, как известно, в таких случаях «работает» на преступников. При этом доказательств не только не прибавляется, но и полученные ранее в силу различных причин:

- утрачиваются (смерть, переезд в другую страну, болезнь очевидцев, угрозы, подкуп и др.);

- изменяются (умышленно или в силу естественного состояния материальных объектов, содержащих информацию о признаках и свойствах объектов розыска);

- часть (определенное количество) исследуемого объекта (вещества) расходуется. Все эти факторы осложняются, если следователю приходится действовать в полевых условиях, в труднодоступной местности, при отсутствии возможности длительного хранения быстро портящихся объектов и т. д.

Безусловно, получаемая с помощью специальных знаний в ходе розыскной деятельности информация, должна быть проверена в соответствии с законом (с позиции допустимости, достоверности и относимости), что, по сути, приводит к неоднократной ее оценке: в ходе осуществления ОРД, в досудебном производстве и судебном разбирательстве. Представляется, что при определении понятия предварительных исследований следует акцентировать внимание не на их правовой природе, а на предварительном характере, обусловленном условиями следственного действия (оперативно-розыскного мероприятия), на том, что они предваряют окончательное исследование, осуществляемое в условиях экспертизы. И, тем не менее, в процессе розыскной деятельности предварительные исследования различных следов и иных объектов выступают в качестве наиболее распространенной и действенной формы использования специальных знаний.

Сам термин «предварительное исследование» означает, что оно проводится до назначения судебной экспертизы. В настоящее время в уголовно-процессуальном законодательстве такое действие не предусмотрено и поэтому носит чисто оперативный характер. Предварительное исследование чаще всего проводится с целью решения следующих задач: 1) определение целесообразности изъятия обнаруженных объектов в качестве вещественных доказательств и последующего их направления на экспертизу и 2) получение информации для розыска преступников (иных лиц) по горячим следам. Объектами предварительного исследования являются следы рук, ног, орудий взлома, выделения человека, наркотические средства и т. п.

Предварительные исследования могут проводиться в условиях осуществления следственных действий, и их результаты соответственно будут иметь доказательственное значение, или во время доследственной проверки, в ходе оперативно-розыскных мероприятий, результаты которых имеют розыскное значение. При этом реализуются фактически те же методики, методы и средства исследования, которые применяются для производства экспертиз. Мы согласны с тем, что результаты предварительных исследований при определенных условиях, в частности, если их назначение не сопряжено с применением мер процессуального принуждения, следует признать в качестве доказательств. В порядке их оценки в этом качестве достаточно было бы допросить производившего их специалиста, предупредив его об ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Роль таких исследований предопределена необходимостью оперативного решения вопросов криминалистического диагностирования, позволяющих определить природу, состояние объектов, временные и пространственные характеристики, причинные связи, действия и их способы, иную информацию о разыскиваемых объектах.

Следует отметить, что эффективность использования специальных знаний в розыске напрямую зависит от активности использования диагностической информации, содержащейся в различных криминалистических коллекциях и картотеках. По справедливому мнению некоторых ученых-криминалистов, это так называемая обратная связь, определяющая и характеризующая необходимость формирования справочных коллекций и картотек в рамках криминалистической регистрации. При этом специальные знания применяет как субъект розыска, хорошо осведомленный о потенциальных возможностях системы криминалистической регистрации, так и специалист, предоставляющий (обрабатывающий) необходимую для розыска информацию и обслуживающий конкретные блоки информационно-поисковых систем.

Немаловажную роль в успешной реализации всех возможностей розыска, по нашему мнению, призвана играть консультационная помощь соответствующих специалистов субъектам розыска. Специалисты позволят грамотно:

- оценить механизм следообразования, условия обнаружения, фиксации, изъятия и сохранения данных следов;

- определить возможность предоставления этих следов на исследование;

- назначить и провести их предварительное исследование, оценить его результат;

- определить направления, методы и средства реализации полученной информации в решении конкретных розыскных задач;

- подготовить общую ориентировку и частные задания на подключение к розыску конкретного лица в порядке взаимодействия сотрудников других служб правоохранительных органов.

Делая акцент на необходимости тесного взаимодействия участников антикоррупционной деятельности и оперативности предоставляемой в такой форме информации субъектам розыска, многие криминалисты склонны называть такую помощь организационнотактической^[45]. Однако в таких ситуациях использование специальных знаний имеет и научно-познавательный смысл, так как специалист выявляет искомую информацию, активно применяя наглядность методов, что безусловно, востребовано в некотором сочетании предварительного исследования и консультации^[46].

Действующим УПК РФ введена еще одна форма участия в уголовном процессе специалиста. В соответствии с ч. 1 ст. 58 УПК РФ специалист привлекается к участию в процессуальных действиях в числе других целей для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его (специалиста) компетенцию. В этом случае все сказанное им в качестве такового фиксируется в протоколе судебного заседания.

При отсутствии вопросов, касающихся источников конфиденциальной информации, такая форма использования специальных знаний вполне может быть использована применительно к субъектам антикоррупционной деятельности. Как и во многих странах мира, в России специально для закрепления такого рода информации, в том числе для проверки ее достоверности, из числа судей выделяется лицо, обладающее правом работы с конфиденциальными источниками и несущее уголовную ответственность за ее огласку. Справедливости ради отметим, что чаще приходится говорить об использовании специальных знаний субъектов розыска на судебной стадии скорее как о разновидности аналитической работы, включающей собственный опыт, полученные знания в ходе специальной подготовки и конкретные условия их реализации.

Таким образом, к числу основных направлений применения специальных знаний в осуществлении антикоррупционной деятельности, по нашему мнению, следует добавить аналитическую деятельность ее субъектов.

Безусловно, каждое из этих направлений имеет одну общую цель - получение наибольшего количества качественной криминалистически значимой информации и обеспечение ее эффективного использования в осуществлении антикоррупционной деятельности. Особо выделяя из этой массы розыскную информацию, предполагая наличие и других ее видов, мы концентрируем свое внимание на получении сведений, с помощью которых можно разыскать, установить место нахождения лица, совершившего преступление, иных объектов розыска.

С учетом вышеизложенного представляется целесообразным при определении понятия и сущности специальных знаний, акцентировать внимание, прежде всего, на их общем содержании и области применения. Первое соответственно связано с источником приобретения знаний - специальной подготовкой и последующей профессиональной деятельностью, второе, в свою очередь, обусловлено потребностями уголовного судопроизводства и, в частности, осуществлением антикоррупционной деятельности.