Уголовно наказуемый обман и его виды
Основные признаки поведения, признаваемого обманом в уголовно-правовом смысле, раскрыты в ст. 15 (4) Акта о кражах 1968 г.*(269) В соответствие с указанной нормой под действиями, выполняемыми "обманным путем", подразумевается любой обман (умышленный или грубо неосторожный), выраженный в словах или в поведении как относительно фактических обстоятельств, так и в отношении закона, включая обман относительно настоящих намерений лица, использующего обман, или любого другого лица".
Понятие обмана, данное в ст.15 (4) Акта 1968г., является родовым для преступлений, предусмотренных ст. 15, 16, 20 (2) Акта 1968г. и ст.1 и 2 Акта 1978г.Как видно из определения, законодатель выделяет следующие виды обмана.
Во-первых, обман может быть умышленным или грубо неосторожным (deliberate or reckless). Определение того, что является умышленным, а что грубо неосторожным применительно к актам о кражах, было дано в решении по делу Кора против главного констебля Хэмпшира*(270). Обман является умышленным, если D знает, что его утверждение ложно, и P примет или может принять его как правдивое. Обман является совершенным по грубой неосторожности, если D сознает, что утверждение может быть ложным и P примет или может принять его как правдивое; или если D сознает, что утверждение является двусмысленным и может быть понято P ложным образом. Если обвиняемый обманул другое лицо по неосторожности (carelessness) или небрежности (negligence) даже с целью получить выгоду для себя или причинить убытки иному лицу, то он не несет уголовную ответственность за совершенное им деяние*(271). При этом следует отметить, что разграничение обычной и грубой неосторожности также оставлено на усмотрение присяжных заседателей и вызывает сложности и даже разногласия между присяжными при вынесении решения по делу*(272).
Вопрос о том, являются ли действия лица мошенничеством, аналогично решается и гражданским правом.
При этом мошенничество имеет место не только в случаях, когда у лица, сделавшего заявление, было ясное осознание ложности сказанного, но и когда у него просто отсутствовало какое-либо убеждение в том, что оно правдиво*(273).Во-вторых, это обман, выраженный в словах или в поведении. При этом обман в виде действия может быть как словесным, так и проявляться в обманном поведении.
Словесный обман связан с введением потерпевшего в заблуждение относительно событий и фактов, а также статуса самого виновного или других лиц. Так, позитивные шаги, предпринятые продавцом, чтобы скрыть дефекты товаров от покупателя, могут составить мошенничество в смысле гражданского права и могут быть квалифицированы в качестве обмана согласно Актам о кражах*(274).
При обманном поведении лицо не сообщает об обстоятельствах, имеющих значение для правильной оценки ситуации потерпевшим. Так, в одном известном фильме мошенник не сообщает потерпевшему ложных сведений о том, что он является директором преуспевающей фирмы. Виновный просто снимает на два часа роскошный офис в одном из престижных офисных центров Нью-Йорка, располагается в кабинете директора и беседует с посетителем о ходе предстоящей сделки. Таким образом, преступник создает у потерпевшего ложное представление относительно своего статуса и перспектив предстоящей операции.
Оба указанных положения нашли свое отражение и в проекте закона о мошенничестве, ст.2 которого предусмотрена уголовная ответственность за мошенничество, совершенное путем ложных заявлений (fraud by false representation)*(275). При этом заявлением признается любое сообщение, сделанное как с помощью слов, так и поведения, как по отношению к какому-либо факту, так и закону, в том числе заявление относительно состояния разума (a) лица, которое сделало это заявление, или (b) любого другого лица. При этом заявление признается ложным, если:
a) оно является ложным или вводящим в заблуждение, и
b) лицо, делающее его,
i) знает, что оно является ложным или вводящим в заблуждение, или
ii) осознает, что оно может являться таковым.
Обман в виде бездействия может быть выражен только в поведении, при этом бездействие рассматривается как преступление только в случаях, когда совершение определенных действий входило в обязанности виновного лица. Так, в проекте закона о мошенничестве 2002г. одним из видов данного преступления являлось мошенничество, совершенное путем незаконного нераскрытия информации*(276). При этом лицо признается виновным в совершении данного деяния только в двух случаях:
1) D в соответствии с требованиями какого-либо закона, законодательного инструмента или правила обязан раскрыть информацию P, и D известно, что обстоятельства, при которых он обязан раскрыть информацию P, имеют место или он осознает, что они могут иметь место;
2) информация представляет собой сведения, которые Р доверяет D сообщать ему; D известно, что Р находится с ним в доверительных правоотношениях (в понимании гражданского права.- Примеч. авт.) или осознает, что доверительные правоотношения такого рода могут иметь место, и любой разумный человек посчитал бы, что D должен раскрыть информацию Р.
Особым видом является обман, совершенный путем так называемого подразумеваемого утверждения. Например, покупатель, как само собой разумеющийся факт, считает продавца собственником определенного имущества, даже если продавец прямо не утверждает этого.
Наиболее распространенным случаем подразумевающихся заявлений являются мошенничества с ценными бумагами, в первую очередь с чеками.
Так, в течение более ста лет (со времени дела Хэйзелтона 1874г.) считалось неписаным законом, что лицо, представляющее чек, подразумевает: (i) что оно имеет счет, по которому выписан чек; (ii) что оно имеет право дать предписание банку на эту сумму; (iii) что подписанный чек является надлежащим приказом на эту сумму*(277). Однако в деле Чарльза*(278) в 1976 г. Палата Лордов выразила сомнение по поводу второго из указанных положений, полагая, что, по существу, имеет место только одно заявление. Если лицо имеет счет, на который выписан чек, можно разумно предвидеть, что чек будет оплачен по предъявлении.
При этом суд ссылался в подтверждение своей позиции на факт, что "существующее состояние дел таково, что при обычном порядке чек будет оплачен".Заявление является завершенным, если отсутствуют определенные намерения или убеждение лица, подписавшего чек, не оплачивать его. Если средства на счете отсутствуют, но имеет место намерение лица внести достаточные средства, прежде чем чек будет предъявлен в качестве оплаты, либо лицо имеет основания полагать, что третья сторона собирается перевести соответствующие средства на его счет при подписании чека и есть фактические обстоятельства, подтверждающие правдивость указанных утверждений, лицо нельзя признать виновным в обмане с помощью выраженного заявления. Однако если таковых обстоятельств не существовало в действительности, то лицо может быть признано обманувшим другое лицо с целью получения выгоды для себя и, соответственно, преступно причинившим убытки обманутой стороне, чек которой не был оплачен. Убытки, причиненные неоплатой чека, возмещаются в гражданском судопроизводстве.
Еще одним характерным примером обмана, совершенного путем подразумеваемых утверждений, является дело Гринстайна*(279). Обвиняемые, осуществляя деятельность, известную как биржевая спекуляция, подавали заявки на приобретение очень большого количества акций, посылая при этом чеки на сумму, значительно превышающую остатки на их банковских счетах. У них не было права овердрафта счета, но они ожидали, что после рассмотрения всех поступивших на биржу заявок им будет предоставлено лишь небольшое число акций, которое они, собственно, и намеревались приобрести в действительности и денежные средства на приобретение которых у них имелись. По правилам биржи при подведении итогов торгов лицам, выигравшим торги и получившим число акций пропорционально сумме выставленной заявки, выдавался возвратный чек на разницу между ценой акций, на которые они подавали заявку, и акций, которые им были в действительности распределены. После зачисления сумм с возвратных чеков на их счета они были в состоянии оплатить подписанные ими чеки либо по первому предъявлению, либо, если сумма еще не была переведена банком на счет, по второму предъявлению.
Обвиняемые утверждали, что они имели право подписывать чеки и что это были надлежащие приказы. Так как все чеки оплачивались по первому или последующему предъявлению, никто не потерпел убытков, вызванных неоплатой чеков. Однако другие участники торгов, посылая чеки, отражающие истинное состояние их банковского счета, не получили акции, хотя и могли бы выиграть торги у обвиняемых, если бы последние выставляли заявки на реальные суммы, которые они и должны были указывать.
Решением по делу было установлено, что обвиняемые не имели права подписывать "дутые" чеки (что доказывается как банковской практикой, так и обстоятельствами дела) и что приказ по оплате таких чеков не был надлежащим в силу того, что они могли быть оплачены только в случае оплаты возвратных чеков. Биржи не приняли бы заявки, если бы знали, что их собственные возвратные чеки будут использованы для обеспечения сделок с акциями. Следовательно, в данном случае имел место обман.
В решении по делу жюри указало, что обвиняемые кроме прочего проявили небрежность относительно оплаты чеков по первому предъявлению; и на основании имеющихся фактов жюри "было уполномочено, если не вынуждено, сделать вывод, что обман был умышленно бесчестным".
В отдельных случаях весьма сложно разграничить уголовно наказуемый обман и гражданское правонарушение, особенно если речь ведется о бездействии. По мнению автора, данная форма обмана является вариантом обмана путем бездействия с той лишь разницей, что в случае "чистого" бездействия обманутая сторона могла обмануться самостоятельно, а в случае "невыведения из заблуждения" обвиняемый, сделавший заявление, впоследствии оказавшееся ложным, и обязанный по гражданско-правовым положениям исправить ложное убеждение потерпевшего, не делает этого. И в том, и в другом случае уголовная ответственность наступает при условии, что виновное лицо обязано было действовать- проинформировать потерпевшего. Если такой обязанности не предусмотрено ни договором, ни законом, отношения сторон находятся лишь в области гражданско-правового регулирования.
Третий вид обмана представляет собой ложные сведения относительно настоящих намерений лица, использующего обман, или любого другого лица. Этот вид обмана является основой при создании финансовых пирамид и наиболее широко применялся в начале XX в.*(280) Представляется, что в данном случае подлежит установлению тот факт, что виновное лицо либо дало обещание потерпевшему совершить определенные действия, хотя само изначально не имело намерения делать этого, либо совершило действия, вводящие потерпевшего в заблуждение относительно своих настоящих намерений. Причем виновный, договариваясь с потерпевшим, и не собирался выполнять обещанные действия. Если, например, лицо, заключая контракт, изначально намеревалось его исполнить, а затем передумало, возникают основания только для привлечения его к гражданской ответственности, а не к уголовной.