Лица, подлежащие ответственностиза экономические преступления
Ответственность за экономические преступления, как и за другие преступные деяния, формально наступает с десятилетнего возраста (ст.50 Акта о детях и подростках 1933 г.)*(203).
Однако очевидно, что реальный возраст ответственности за экономические преступления значительно выше, что связано со спецификой экономической деятельности. Исходя из положений гражданского права Англии лицо получает возможность самостоятельно заключать сделки, за рядом исключений, с восемнадцатилетнего возраста. Представляется, что указанный возраст можно принять за реальный минимум, однако, согласно статистическим отчетам полиции, большинство экономических преступлений совершается лицами старше 21 года*(204).Формулировки ряда статей уголовных законов, предусматривающих ответственность за экономические преступления, позволяют сделать вывод о том, что к ответственности за некоторые преступные посягательства могут быть привлечены лишь лица, обладающие специальными признаками. Так, например, в соответствии со ст. 19 (1) Акта о кражах 1968 г. "Ложные заявления директоров компании и пр." к уголовной ответственности могут быть привлечены только лица, являющиеся "служащими юридического лица или ассоциации, не зарегистрированной в качестве юридического лица, или лица, действующие в качестве таковых"*(205):
Если служащий юридического лица или ассоциации, не зарегистрированной в качестве юридического лица, или лицо, действующее в качестве такового с целью обмануть учредителей или кредиторов юридического лица или ассоциации в отношении ее состояния дел, публикует или содействует опубликованию письменных заявлений или бухгалтерских сведений, которые, как ему известно, являются или могут быть ложными, вводящими в заблуждение или недостоверными в существенных деталях, он будет по решению суда нести ответственность в виде лишения свободы на срок до семи лет.
В настоящее время в юридической науке Англии нередко высказываются мнения, согласно которым лица, работающие в определенных сферах экономической деятельности, обладают собственным кодексом поведения, основным побудительным мотивом которого является экономическая целесообразность, а не установки закона.
Отказ от общепринятых этических установок тесно связан с двойственной природой экономических правонарушений и зависит от характера нормативных конфликтов, моральных стандартов, которыми должны руководствоваться определенные группы деловых кругов в своей повседневной практике, а также особенностей сталкивающихся интересов*(206).
В литературе приводилось мнение консультанта по вопросам управления, предпринявшего исследование проблемы преступлений, совершенных специальными субъектами в экономической сфере. "В условиях быстрого роста беловоротничковой преступности при снижении морально-этических норм мы неотвратимо движемся к окончательному превращению нашего общества в криминальное"*(207).
Этот вывод был сделан почти полвека назад. Однако ничего не изменилось с тех пор. Более того, во многих сферах ситуация только ухудшилась. И это связано с очевидной профессиональной деформацией многих представителей деловых кругов. Наибольшее значение для понимания всей сложности проблемы в современном обществе имеет уверенность нарушителя закона в том, что в собственном представлении и во мнении многих людей он остается честным человеком*(208).
Английские криминологи приходят к выводу, что в отдельных сферах бизнеса девиантное поведение является общепринятым стилем осуществляемой деятельности.
Так, по мнению Р.Босворф-Дэвиса, можно говорить о девиантном поведении, например, трейдеров и других профессиональных участников рынка ценных бумаг. "Психологически многие из этих мужчин и женщин могут быть определены как "стойкие к регулированию". Они обладают изначально девиантной, избегающей каких-либо норм, криминогенной культурой, не воспринимающей никакого регулирования.
Это бескомпромиссное утверждение не означает, что указанные лица, не скрываясь, постоянно совершают уголовно наказуемые деяния. Это просто значит, что их высоко рисковая культура сама по себе является антитезисом традиционного понимания функции снижения рисков данных рынков, совместно с высоко конкурентной средой, в которой они работают, чьи новые традиции производят полное впечатление насмешки над нормами "старого рынка", предрасполагают их нарушать правила с большей готовностью, чем лиц, работающих в других секторах экономики"*(209).Д.Брайтуэйт, исследующий иной сектор экономики- фармацевтическую промышленность, также указывает на тот факт, что люди, являющиеся членами одной социальной группы, проявляют большую способность идти на риск вплоть до совершения уголовно наказуемых деяний, чем их же коллеги, по каким-либо причинам в группу не попавшие*(210).
Последователи указанной точки зрения пошли еще дальше в своих предположениях, посчитав, что особая девиантная среда новейших бизнес-технологий будет в дальнейшем формировать новый класс экономических преступников. Так, например, по мнению П.Джонстоуна и Д. Хэйнса, "будущее криминальное поведение может быть определено с помощью параметров развития информационных технологий. Телемаркетинговое мошенничество, электронное отмывание денег и манипулирование рынком с помощью цифровых технологий являются слишком привлекательными для организованных преступников в белых воротничках, чтобы их можно было проигнорировать. Мы знаем слишком мало о том, какое потенциальное влияние организованная преступность может иметь на Сити и какие потери могут быть от этих "гостей""*(211).