§ 2. Фундаментализм на индийской почве.
Несмотря на то, что культурный и политический феномен фундаментализма, по существу, старше появления первых секулярных тенденций, сам этот термин применяется менее столетия. Для успешного понимания его содержания весьма важно проследить его истоки и генезис.
В 1908 г. в Калифорнии прошла «Конференция по основополагающим понятиям христианства (on Christian Fundamentals)», ставшая реакцией на вторжение секулярной рациональности в христианскую религиозность, в частности на библейскую критику с позиции либеральной теологии. После чего термином «фундаментализм» была обозначена консервативная реакция среди крайне «левых» версий американского протестантизма, прежде всего среди пресвитериан, баптистов и методистов.Это движение быстро становится массовым, без труда находя сторонников. Уже в 1919 г. создается Всемирная организация христиан-фундаменталистов (США), которая приобретает весьма широкую поддержку, особенно на Юге[166]. Теоретическую платформу фундаментализма заложили так называемые Ниагарские конференции, проводившиеся с 1876 г. протестантскими ортодоксами в противовес либеральной теологии и светскому свободомыслию. На конференциях были сформулированы пять основных принципов или «пять столпов», на коих базировался протестантский фундаментализм и определяющих темы теологических изысканий, которые, по мнению новоявленных фундаменталистов, не подлежат критическому осмыслению: 1) богодухновенность и безошибочность Библии,
понятой буквально; 2) божественная природа Иисуса Христа, исповедуемая помимо сложной христологии; 3) непорочное зачатие Иисуса Девой Марией; 4) искупление посредством заместительной жертвы; 5) Воскрешение и Второе пришествие.
Наиболее широкое распространение фундаменталистское течение получило в начале XX в., после издания и широкого распространения в 1910-1912 гг. 12 выпусков анонимных брошюр под общим названием "The Fundamentals".
В них отвергалась допустимость критики или рационального истолкования Священного Писания («усугубляющаяся порочность человека сделала его неспособным воспринимать Бога разумными средствами») и в качестве единственного источника божественной истины называлось библейское Откровение. Весьма скоро фундаменталисты приобретают вес в Конгрессе США, где выступают инициаторами и авторами законопроектов, преимущественно запретительного толка (из которых наиболее известен так называемый Сухой закон), а также разнообразных цензурных ограничений.В этот период большой размах приобретает деятельность фундаменталистских групп, возникают библейские учебные и исследовательские центры. В 1919 г. Всемирная библейская конференция в Филадельфии учредила Всемирную христианскую фундаменталистскую ассоциацию. В 1921-1929 гг. в Арканзасе, Теннеси, Миссисипи и других южных штатах фундаменталисты провели законодательный запрет на преподавание дарвинизма, инициировали «обезьяний процесс» в 1925 г. над учителем Скопсом в Даутоне (штат Теннеси). Внешняя политика США во многом до сих пор определяется идеологией протестантского фундаментализма под лозунгом: «великая христианская держава должна взять на себя миссию устроения мирских дел во вселенском масштабе».
Таким было рождение фундаментализма, однако сегодня он в обыденном сознании ассоциируется прежде всего с исламом, что, безусловно, имеет свои причины. Исламский фундаментализм имеет гораздо более долгую историю, весьма разнообразен по своим характеристикам и акцентам. Ваххабитское движение, - возможно, наиболее типичный его пример. Корни ваххабизма следует искать в движении хариджитови5 и в утверждениях законоведов ханбалитского мазхабаиб.
Наиболее последовательно ваххабизм выражен богословом Таки-ад-Таймийей (1263-1328), который отрицал аллегорическое и рационалистическое толкование Корана и Сунны. По его мнению, до конца понять Писание нельзя и не нужно, а требуется лишь уверовать и следовать ему. Социально-политические корни ваххабизма до конца не изучены, однако в качестве движения возрожденческого толка в суннитском исламе оно связано с именем Мухаммада ибн абд-аль- Ваххаба[167] (1703-1792).
Стремясь к строжайшему исповеданию таухида (учения о Единобожии), он отверг поклонение могилам Пророка и святых, поставил под сомнение необходимость обращаться к Пророку и праведным халифам в молитвах, отмечать праздник Маулид-ан-Наби (День рождения Пророка). Свои воззрения он назвал «очищением веры», всех не согласных с ним мусульман - «неверными», а своих сторонников - «мувахиддинами» (приверженцами таухида - прим. и курсив автора/78Если же обратиться ко дню сегодняшнему, то безусловно, движение, во многом «зажженное» харизмой шиита Хомейни и ведомое иранскими муллами, было наиболее эффективным среди всех движений фундаменталистского толка в Исламе (если не в достижении конечных целей, то в мобилизации поддержки), но далеко не единственным. Практически в каждой исламской стране и среди мусульманских меньшинств по всему миру, а не только в Индии, существуют мощные и пассионарные движения в поддержку возрождения ислама. По мнению Т.Г. Скороходовой, «Учение арабского реформатора Абдул-Ваххаба доминировало среди мусульман Индийского субконтинента и было чистым ревайвэлизмом. Целью «возрождения веры» и войны за религию - полное восстановление политических и экономических прав и привилегий мусульман. Ваххабитское движение было, в сущности, традиционалистской реакцией на вторжение и господство западной цивилизации в Индии»[168].
В современном мире необходимо четко различать мирные варианты религиозного фундаментализма (за многими из которых стоит богатая религиозная традиция) и его воинствующе-радикальные течения. Если же попробовать разобраться в сути самой попытки религиозного обновления путем возвращения к истокам, то можно проследить два фактора этого обновления. Первый - древнейшие мифо-магические корни подобных практик[169], второй - исторический контекст ситуаций духовного непокоя, отрицания основ собственной «окостеневший» традиции, чего не избежала ни одна мировая религия. Такое обновление - вполне закономерный процесс, однако в современных условиях приходится учитывать не только религиозные, но и идеологические аспекты такого обновления.
Так, для западного сознания исламский фундаментализм во многом до сих пор главным образом реакцией, своеобразным ответом «коллективного бессознательного» на вызовы модернизации, выраженным в религиозной терминологии, своего рода «бегством в болезнь».Если фундаменталистские тенденции внутри ислама тщательно изучаются и приковывают к себе внимание мировой общественности, то возрожденческие тенденции индуизма изучены в значительно меньшей степени. В этой связи неизбежно встает вопрос: насколько процесс индуизации и его идеологическое ядро - хиндутва - укладываются в концепцию фундаментализма?
С точки зрения традиции, облик современного индуизма во многом парадоксален. Показателен пример отношения к кастово-иерархической стратификации, - незыблемой ведической основе индуизма. Значительная часть идеологов хиндутвы пытается пренебречь кастовой системой, стремясь при этом оставаться в рамках традиции. Другие идеологи индуизации в то же время стараются укрепить варнашраму (традиционное социальное деление на четыре варны), включив в нее мусульман и христиан в качестве шудр. По мнению этих идеологов, это может предотвратить обращение представителей низших каст в христианство или их стремление принять ислам[170]. При анализе реальной ситуации многие исследователи исходят из того, что сегодня на севере Индии кастовая система уже фактически разрушена (хотя сохраняются масштабные регионы “зактытытого” от внешнего мира общества индуистов, где кастовость сохраняется во всем своем многообразии - прим. и курсив автора), теперь на очереди юг страны, наиболее традиционный и резко отделяющий «чужаков» от тех индийцев, в жилах которых «течет кровь Рамы и Кришны»[171].
Со стороны идеологов хиндутвы все явственнее прослеживается прагматичное отношение к базовым принципам индуизма. Стремясь к обретению власти, идеологи хиндутвы используют индуизм зачастую ситуативно и утилитарно, в зависимости от тех политических дивидендов, которые может принести та или иная трактовка положений этой религии.
На мой взгляд, в идеологии современной хиндутвы нет фундаментализма, поскольку там отсутствует сам религиозный фундамент. Роль фундамента вполне могла бы выполнять и отчасти выполняет брахманская версия индуистского вероучения, несмотря на целый ряд существенных догматических и этических расхождений с традиционным индизмом[172]. Однако в основаниях современной хиндутвы лежат не мотивы религиозной мысли, но, скорее, прослеживаются политические интенции сплочения «нации» и воссоздания индусской государственности.Об этом свидетельствует и исток этой идеологии - книга «Хиндутва», написанная Винаяком Дамодаром Саваркаром, и произведения позднейших последователей приверженцев хиндутвы. Центральная и навязчивая ее тема - идея «золотого века», блаженного истока индо-арийской нации, неотъемлемая составляющая хиндутвы, которая требует от последователей «истинного национализма» уничтожения всего того, что исказило облик индусской нации, по мнению, последователей и видных адептов идеологии, это единственная возможность достичь первоначального совершенства. Среди них следует упомянуть создателя РСС - Кешварао Балирама Хедгевара и его приемника на посту сарсангхачалака («генеральный секретарь РСС»), автора своеобразной «Библии» этой организации - «Bunch of Thoughts» («Связки мыслей»’1966) - Мадхава Садашива Голвалкара (1906-1973). Именно они создали облик идеологии хиндутвы, как политического индуизма, в котором ее религиозная составляющая носит по существу второстепенный и все более рецессивный характер, напротив, примордиальные (этнонационалистические и расовые) идеи основателей хиндутвы по сей день составляют ядро этой идеологии.