ВВЕДЕНИЕ
Вначале хотим определить жанр данных записок, вернее, признаться в том, что жанр этот нам самим не очень ясен. Можно было бы назвать следующий ниже текст научно-популярной монографией.
Но, представляется, подобная литература, редко становясь хоть сколько-нибудь популярной, зачастую перестает быть научной. Полагаем, что написанное нами следует числить по ведомству публицистики, точнее, эссеистики. Авторы пытаются достаточно свободно рассуждать о том, в чем считают себя хоть немного, но компетентными. Это обусловливает и выбор соответствующего стиля, хотя заранее просим извинить за возможный срыв в академизм.Лингвистам, наверное, эту книгу лучше вовсе не читать. Ничего сколько-нибудь нового, того, что не было бы известно людям с приличным филологическим образованием, мы не напишем, ничего не добавим к их знанию отечественной словесности, да и не претендуем на это. Большая часть того, что будет изложено, является широко известным, преподается на первых курсах гуманитарных факультетов, и т. д. и т. п. Но все же решаемся высказать свое мнение. И побудили нас к этому многочисленные высказывания как раз профессиональных филологов, проявляющих странную близорукость и не обращающих внимание на катастрофическую, на наш взгляд, ситуацию, складывающуюся в русском лингво-культурном сообществе.
Для начала несколько цитат, дабы сохранить хотя бы видимость академического стиля. А. Иличевский: «Я считаю, что язык выдержит все на свете. Нет ничего более консервативного, чем язык» (Российская газета, 22.08. 2007). П. Вайль: «Я глубоко убежден, что язык защищать ни в коем случае не надо, больше того — нельзя ни в коем случае трогать ни тем людям, которые в нем ничего не понимают, ни тем людям, которые думают, что понимают и даже действительно понимают. Понимать нужно главное: что язык есть саморегулирующаяся и самоорганизующаяся система Язык больше, сильнее, умнее каждого из его носителей и всех носителей вместе взятых»[2] (http:// www.gramota.ru/gramota/about/press/14_203).
В схожем духе высказывается и А. Кабаков (см. Российская газета, 22.08.2007). Подобных цитат мы можем привести много больше.Но это писатели. Люди возвышенные. Им с Парнаса, может, не все видно. Хорошо, вот высказывания лингвистов, в высокой профессиональной компетентности которых просто невозможно сомневаться. В. Г. Костомаров: «“Наш язык испортился, он стал ужасным!” — такое слышишь довольно часто. Но я уверен, что с русским языком все в порядке, он развивается по своим сокровенным внутренним законам» (http://www.rian.ru/society/20070402/ 62962803.html). М. Кронгауз: «Как лингвист понимаю, что ничего плохого с языком не должно произойти. У него ведь есть две огромные подпорки — с одной стороны, великая русская культура, литература, с другой — средняя грамотность населения, которое не изучает иностранные языки и поэтому не перейдет на английский, как в Европе. Грамотность и неграмотность не дадут погибнуть» (Взгляд, 17.12.2007).
Далее эти авторы (да и многие другие) начинают все тот же разговор об иноязычных заимствованиях, о сленге и арго и т. д., объясняя, что язык сам оставит то, что ему нужно, а от ненужного избавится... Подобным банальностям иногда даже посвящают целые книги[3]. На эту удочку легко клюют и специалисты, и дилетанты — скажем, форумы в Intemet’e заполнены именно рассуждениями о том, могут ли быть элитными окна и эксклюзивной баранина, имеет ли право на существование в документах МИДа слово «беспредел»[4], и т. п. С дилетантов спрос невелик, но почему этому уделяют внимание профессионалы, игнорируя гораздо более существенные проблемы, не знаем. В мировой заговор не верим, но иногда у нас создается впечатление, что кто-то сознательно использует дымовую завесу, скрывая реальную болезнь и реальные опасности. Поэтому позволим себе тоже повторить несколько совершенно очевидных соображений и высказать свой взгляд на современное состояние русского языка.
В уже упомянутой книге М. Кронгауз говорит о том, как борются в нем просвещенный лингвист, понимающий, что «русскому языку особые беды не грозят», и образованный обыватель, которые раздражают те или иные особенности современной русской речи [5].
Мы и не будем стараться разделить в себе лингвиста и обывателя, может быть, потому что являемся не очень просвещенными лингвистами и очень напуганными обывателями. Мы алармисты. Мы не считаем, что все в порядке, что русскому языку особые беды не грозят. Более того, полагаем, что точка возврата пройдена; себя и своих сверстников считаем последним поколением, еще владеющим русским литературным языком и способным читать написанные на нем тексты. Это даже не алармизм. Это похлеще. Будем очень рады, если проживем еще лет 20-25. Еще больше будем рады, если мрачные прогнозы, рожденные нашим темным сознанием, не сбудутся. Честное слово, сами первыми признаемся, что ошибались и сами посмеемся над своими страхами. А пока смеяться не хочется. Впрочем, мы не пророки. Никогда на это не претендовали и не претендуем.