ПРЕДИСЛОВИЕ
Дин Ворт (Уорт) родился в 1927 г. в Нью-Йорке. После окончания Дартмутского колледжа (1949 г.) он отправился в Сорбонну, где ему посчастливилось учиться у таких выдающихся филологов, как Андре Вайан и Пьер Паскаль.
Вернувшись в Америку, он поступил в Гарвардский университет, и здесь его учителями были Р. О. Якобсон, Г. В. Шевелев и Г. Лант; наибольшее влияние оказал на него, несомненно, Роман Осипович Якобсон. В Гарварде он защитил магистерскую диссертацию в 1953 г. и затем докторскую — в 1956 г. После этого вся научная жизнь профессора Ворта была связана с одним университетом и одним городом — Калифорнийским университетом в Лос-Анжелесе, где он проработал около 40 лет (до выхода в отставку в 1995 г.).Такова несложная академическая биография профессора Ворта. Важно отметить, что он принадлежит к первому послевоенному поколению американских славистов. Война и последующая перекройка политической карты мира определили его интерес к России: он хотел стать дипломатом и поэтому начал учить русский язык. Он был убежден, что конфликтующие стороны могут договориться и мир может быть достигнут путем дипломатических переговоров. Это оказалось иллюзией, но интерес к русскому языку и русской культуре остался на всю жизнь: мы потеряли дипломата, но приобрели ученого. И вместе с тем война принесла в Америку иммиграционную волну европейских ученых, которым суждено было существенно изменить облик американской науки; по понятным причинам это в первую очередь сказалось на славистике. Одним из этих ученых и был Р. О. Якобсон.
Сказанное позволяет понять особое место профессора Ворта в американской лингвистике и прежде всего его связь с европейской лингвистической традицией: как и его учитель, он продолжает традицию пражской лингвистической школы. На фоне американской науки с присущим ей элементом авангардизма Ворт выглядит как европеец, на самом же деле он космополитичен.
В нем полностью отсутствует тот налет изоляционизма, который, к сожалению, нередок у американских ученых.В академическом мире принято обсуждать достоинства или недостатки коллег. Когда Р. О. Якобсон присутствовал при такого рода дискуссиях, он обычно спрашивал: “Что он сделал?” Как ни странно, этот вопрос часто ставит в тупик участников дискуссии: на этот простой вопрос бывает трудно ответить — по крайней мере, в филологии. С профессором Вортом дело обстоит иначе, и в этом легко может убедиться читатель данной книги. Едва ли не каждая его статья начинается с постановки проблемы; после того, как проблема сформулирована, нам предлагается ее решение. Заимствуя термин, принятый в медицине, его работы можно было бы определить как “case-studies”: он идет от частного к общему, рассмотрение конкретных случаев предстает как путь к общей картине. Внимательный читатель, несомненно, оценит оригинальные мысли и тонкие наблюдения, которыми изобилует лежащий перед ним том.
Дин Ворт впервые попал в Россию в 1957 г.; он приехал как турист всего на несколько дней, но за эти дни ему удалось познакомиться с такими разными людьми, как В. В. Виноградов и К. П. Богатырев, за полгода до того вернувшийся из воркутинских лагерей. В. В. Виноградова нет необходимости представлять читателю-русисту. Что же касается Константина Петровича Богатырева, знатока немецкой литературы и выдающегося переводчика, то он был сыном Петра Григорьевича Богатырева, знаменитого фольклориста, ближайшего друга и сподвижника Р. О. Якобсона; К. П. Богатырев восстановился тогда на филологическом факультете МГУ, где учился в это время и автор этих строк; мы познакомились и подружились. Он был близок к диссидентам и в 1976 г. был убит в подъезде своего дома. Сын К. П. Богатырева, Константин Константинович Богатырев, является переводчиком этой книги; так расходятся и сходятся жизненные нити...
Я познакомился с профессором Вортом в 1963 г., когда он стажировался в Московском университете (в течение 1963— 1964 академического года).
Нас объединял тогда — как это ни странно звучит сегодня — интерес к палеоазиатским языкам: он занимался ительменским языком, я — кетским. Такое было время: в центре интересов была общая лингвистика, и считалось полезным заниматься каким-либо экзотическим языком для расширения лингвистического кругозора и понимания общих закономерностей языковой структуры. Помню, как 29 января 1964 г. мы вместе с нашими женами ужинали в ресторане “Прага”, и Дин сказал: “Сегодня день рождения Пастернака”. Я сразу перевел разговор на другую тему: в ресторане, конечно, были установлены микрофоны, и имя Пастернака было одиозным.В этом небольшом предисловии я хотел сказать сразу о многом: о непростом времени, в которое мы жили; о трудностях контактов между учеными и о том, как мы преодолевали эти трудности; о том жизненном пути, который мы выбрали, и о месте общей лингвистики в выработке нашего мировоззрения; словом, обо всем том, что объединяло автора предисловия и автора самой книги в течение 40 лет научного и дружеского общения.
Б. Успенский
Несколько слов от автора
В эту книгу вошли двадцать семь статей, написанных в течение примерно тридцати лет, с 1963 по 1992 год. Мною двигало желание сделать доступными для русских коллег некоторые из моих работ, существующих только в английском варианте, и к тому же опубликованных в изданиях, которые не всегда легко найти в России. Для книги выбраны статьи, содержавшие, как кажется, новые для своего времени идеи. Я сознательно отказался от соблазна привести старые работы в соответствие с современным состоянием науки, переписать их или, например, добавить обзор литературы, появившейся после их опубликования: подобная «модернизация» представляется мне сомнительной с точки зрения научной этики. Поэтому я предпочел более автобиографический (и более легкий) подход.
Пользуюсь случаем выразить признательность тем, без чьей помощи это издание не могло бы осуществиться. В первую очередь — моей жене, профессору Эмили Кленин: по ее инициативе (и при ее финансовой поддержке) началась работа над переводом. Я благодарен д-ру Т. А. Агапкиной, организовавшей редакционную подготовку издания в издательстве “Индрик”; М. Н. Толстой, дочери моего старого друга, покойного профессора Н. И. Толстого, которая совместила работу над сложным оригинал-макетом с научным редактированием перевода; профессору Б. А. Успенскому, любезно согласившемуся написать предисловие. Однако более всего я обязан д-ру Константину Константиновичу Богатыреву, который перевел подчас трудный английский текст на литературный русский язык и за годы работы над книгой сделал несколько редакций перевода. Посвящаю эту книгу памяти его отца, моего первого и лучшего друга в России, Константина Петровича Богатырева.
Дин С. Ворт 10 марта 2005 года