Лексика: яко vs. оже и акы (аки)
Еще более ярко проявляется распределение двух подчинительных союзов: яко в галицкой части и оже в волынской. Например, в галицкой части находим: Княгиня ... рече: яко “сына ми поими ко дщери” (194.27), а в волынской: рати же пришедши к городу, познаша, оже Руская рать (217.34—35).
Союз яко в галицкой части встречается также в сравнительных оборотах: [Скомонд] борз же бЪ яко звЪрь (182.21); в волынской части используется союз акы (аки): сташа около города, аки борове велицЪи (209.38). Как и в случае причастий рекы/река, противопоставление подчинительных союзов яко и оже связано с различением церковнославянских и восточнославянских форм. Однако противопоставление яко и акы (аки) в сравнительных оборотах отражает, скорее всего, ареальные различия в русском изводе церковнославянского языка[216]. Распределение этих союзов показано в таблице 4: яко как в подчинительных, так и в сравнительных конструкциях обозначается знаком “х” слева от номера страницы, оже — тем же знаком справа от номера страницы, и сравнительный союз акы — знаком “О” справа. Шесть случаев, когда союз оже записывается как аже, на страницах 215 и 224, и четыре примера на стр. 155, 158, 173 и 185 галицкой части, где значение оже не вполне понятно, обозначены звездочкой[217].Вновь обращает на себя внимание то, что яко исчезает там, где впервые появляются оже и акы, а именно, на границе меж-
Таблица 4
Распределение форм яко и акы (аки)
— 195 —
стр. 155 —
ххххх
ххх
хххх
— 200 —
х
хх
х
х
х
ххх
ххх
хх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
х
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
х
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
ххх
— 160 —
— 205 —
— 165 —
— 210 —
— 170 —
— 175 —
— 220 —
— 180 —
— 225 —
— 185 —
*
— 190 —
ххх
ххххххххх
ххххххх
ххх
х
хххх
ххх
хххх
х
ххххх
хх
ххххх
хххх
хххх
ххххххх
ххх
ххх
хх
х
хх
х
х
ххххххх
хххх
х
ххх
х
ххххххх
ххххххх
ххх
х
х
яко = х слева оже/аже = х/* справа акы/аки = о справа
х
оооо
х
хоо
хххо
х
ххх
хх
ххххо
о
х х ххооо х
хх
хххх хх
***
ххххоо
хх
хххо
о
оо
оо
хо
хххххх*
ххо
х
— 215 — • ххх
ду 1260/1261 (стр. 198).
Более того, единственный пример яко на странице 198 находится до, а единственный пример оже — после пропущенного текста между 6 и 7 строками; в галицкой части яко появляется почти 200 раз и только 19 раз — в волынской, а оже (аже) и акы (аки) появляется только 6 раз в галицкой части и почти 80 раз в волынской. Кроме того, из 19 примеров яко в волынской части 16 находятся на страницах 219—224, что согласуется с уже упоминавшимися морфологическими и синтаксическими аномалиями в этой части текста. Этот стилистически отличающийся от окружающего текста фрагмент повествует о болезни и смерти в 1288 году волынского князя Владимира Васильковича и включает пространную похвалу Владимиру и список его многочисленных за-слуг[218]. Отрывок начинается в начале стр. 219 и заканчивается в конце стр. 223, где летописец переходит к краткому повествованию о правлении его брата, князя Мстислава Василькови- ча. Согласование лингвистических и тематических границ служит сильным аргументом в пользу того, что отрывок, рассказывающий о болезни, смерти и заслугах Владимира, должен считаться самостоятельной частью летописи, написанной, скорее всего, другим писцом; во всяком случае, этот писец владел стилем настолько, что автоматически употреблял более торжественные и, следовательно, более уместные в таком контексте церковнославянские формы. Можно, таким образом, заключить, что имеются лингвистические данные, подтверждающие предположение Пашуто и Генсорского о том, что 1289 год (стр. 223) является границей внутри текста Волынской летописи, хотя ни один из них не обратил внимания на столь же явную границу, обозначающую начало этого отрывка (стр. 219).