Факультативные изменения компонентов компаративной конструкции
Условия для факультативных изменений образности окказиональных компаративных конструкций возникают как следствие сочетания контекстуальных, экстралингвистических и субъективных факторов влияния на переводческий процесс.
Факультативные изменения целесообразны и оправданы в том случае, если способствуют более адекватному восприятию вторичного смысла болгарским реципиентом.Для этого переводчики нередко прибегают к приему конкретизации значения: Человек на этой постели казался бы не болъше ореха (И. Ильф, Е.Петров) - На такова легло човек би изглеждал колкото лешник (Т.Балова). Дополнительная гиперболизация образа в переводе не искажает исходный смысл, а, наоборот, содействует более естественному пониманию со стороны аудитории, актуализируя привычные ассоциативные связи. Конкретизация имеет закономерный характер в случае гипер-гипонимической связи формальных соответствий в двух языках: Глаза ее, болъшие, темные, заблестели от слез, как ягоды блестят на дожде (М. Пришвин) - Очите и, големи, тъмни, заблестяха от сълзи, както боровинките блестят от дъжда (А. Далчев).
Генерализация значения при переводе используется под влиянием экстралингвистических факторов и направлена на преодоление несоответствий в картине мира русского и болгарского народов. Так, в русской языковой и внеязыковой действительности реалия лопух встречается чаще, чем ее болгарского соответствия лопуш и репей, что дает основания переводчице заменить ее более общим обозначением, опираясь на контекстуальную мотивировку конкретного сопоставления: - Писать надо, - хмуро и зло жаловался один. - Вянешь, как лопух в поле... (И. Бунин) - Трябва да се пише - мрачно и злобно се оплакваше единият. - Вехнеш като плевел в полето... (Л.Ацева).
Обращение к более характерному в народопсихологическом плане для носителя БЯ сравнению наблюдаем и в случае замены исходного обозначения названием предмета, который в болгарском стереотипе восприятия действительности полнее соответствует подразумеваемым предикативным признакам: Ипполит Матвеевич издал звук открываемой двери и изо всей мочи толкнул врага стулом (И.
Ильф, Е. Петров) - Иполит Матвеевич издаде звук на отваряща се порта и с всичка сила блъсна врага си със стола (Т. Балова). В болгарской картине мира скрип и скрежет связывается прежде всего с открывающимися воротами, поэтому переводческая замена в данном случае кажется вполне уместной. Как допустимое развитие образа можно рассматривать и добавление мотивирующего признака, учитывающего неполное совпадение ассоциативных связей в РЯ и БЯ: [при заключении брачного договора] Молодые стояли, как барашки (И. Ильф, Е. Петров) - Младоженците стояха плахи като жертвени агнета (Т. Балова). Прагматическим соображениям подчиняется также видоизменение некоторых элементов развернутого сопоставления с целью адаптации общего смысла к языковым особенностям БЯ, ср. [о пьяном Тихоне]: Дворник замычал низким и страстным голосом, каким иногда среди ночной тишины вдруг горячо и хлопотливо начинает бормотать унитаз (И. Ильф, Е. Петров) - Тихон замуча с нисък и страстен глас, с какъвто в среднощната тишина изведнъжяростно и припряно започва да мучи някое клозетно казанче (Т. Балова).Факультативная трансформация образности должна находить свои основания как с точки зрения адекватной передачи метафорической характеризации, так и в плане соблюдения принципов адекватного перевода, учитывающего различия в быту, культуре и национальноэтнических особенностях разных народов. В этой связи неправомерным является замещение иноязычного образа характерной болгарской реалией, несущей яркий национальный колорит в языке перевода: Кис- лярский вошел и в изумлении остановился. Его яйцевидный животик сразу же опал и сморщился, как финик. То, что он увидел, было полной для него неожиданностью (И. Ильф, Е. Петров.) - Яйцевидното му коремче изведнъж спадна и се сбръчка като гайда (Т. Балова). Как бы удачным ни казалось развитие подразумеваемых характеристик, оно придает тексту перевода ярко выраженную национальную окраску и переносит читателя в родную действительность, что не соответствует принципу функциональной эквивалентности при переводе.
Этого можно было бы избежать, применив в качестве соответствия дословный перевод с возможным разширением (ср. като фурма; като изсушена фурма), или же найти функциональное соответствие, не содержащее национально-культурных компонентов в семантической структуре (например, като балон; като спукан балон).Слишком большое удаление от исходного образа связано с риском искажения фоновой информации, доступной носителям ИЯ: Глаза Марьи Ильинишны уже круглились, как у змеи: говоря, она вдруг увидала возле кровати мужские туфли, - студент убежал босиком (И. Бунин) - Очите на Маря Илинишна взеха да се облещват като на настъпана жаба: докато говореше, тя изведнъж зърна до леглото мъжките пантофи, студентът бе избягал бос (Е. Георгиева). В данном случае значение имеет не только округлая форма глаз, но и указание на коварство, подлость, опасное и агрессивное поведение, с которыми связывается образ змеи в языковом сознании. Это подтверждается развитием сюжета рассказа (сразу после открытия, что посиделка спит с племянником помещика, Марья Ильинишна рассказывает все старому барину, в результате чего разыгрывается трагедия молодых влюбленных).
Приведенные наблюдения дают некоторые основания считать показатель устойчивости/окказиональности сравнительной конструкции одним из наиболее существенных факторов, влияющих на адекватность перевода. Закрепленность метафорической единицы в языковом сознании способствует повышению роли признака сопоставления в семантической структуре компаратива, тогда как окказиональность использованного сравнения переносит семантическую нагрузку в зону предмета сопоставления, рассчитывая прежде всего на генеративность образа.
ИТ - исходный текст
ТП - текст перевода
ИЯ - исходный язык
ПЯ - переводящий язык (язык перевода)