Виды и формы собственности
В римском обществе выработалось несколько крупных разновидностей правовых институтов собственности, поэтому практически на всем протяжении его истории различались цивильная (квиритская), преторская (бонитарная), перегринская и провинциальная собственность.
Все эти разновидности обладали своим особым правовым режимом и оформлением. При этом основаниями их выделения были особый порядок приобретения и отчуждения, процедуры, сопровождавшие эти процессы, а также требования, предъявлявшиеся к субъектам соответствующих отношений.
Квиритская собственность Такая собственность (dominium ex jure Quiritium) могла принадлежать только полноправным римским гражданам и тем свободным негражданам, кто был наделен ius commercii. В рамках квиритской собственности имелось широкое многообразие различных ее разновидностей, определяемых особенностями правового регулирования отношений.
Так, различалась собственность индивидуальная и общественная. Индивидуальная (частная) собственность, естественно, принадлежала какому-либо физическому липу, наделенному абсолютными правами на вещь. К общественной (публичной) собственности относились предметы, которыми владела какая-либо публичная корпорация или государственная казна либо группа лиц, каждому из которых принадлежала доля, соответствующая размеру вложенных средств (condominium).
Издревле квиритская (цивильная) собственность могла переходить от одного хозяина к другому посредством двух видов процесса — манципации и фиктивного судебного процесса.
Как уже отмечалось, самым древним способом отчуждения или приобретения имущества, известной еще в Законах XII таблиц, была только манципация (res mancipi) — договор, требовавший особо сложной и торжественной обрядности. И это усложнение было далеко не случайным, так как посредством манципации происходили операции в отношении самых главных экономических основ существования Рима — земли, скота, рабов, различного рода строений и др.
Манципация возникла в период ранней республики и относилась к числу строго формальных сделок, заключаемых «посредством меди и весов». Она предполагала приглашение пяти свидетелей (право- и дееспособных граждан), а также весодержателя. Покупатель, держа в руках кусок меди, произносил торжественную формулу, так называемую нункупацию (nuncupatio, называть, заявлять): «Утверждаю, что этот (предмет) по праву квиритов принадлежит мне и что он должен считаться купленным мною за этот металл и посредством этих медных весов». Затем он ударял этим металлом о весы (монеты еще не было) и передавал его в качестве символа покупной суммы тому, у кого приобретал вещь. В том случае, если хоть какое-то условие res mancipi было не соблюдено, покупатель становился не собственником, а только владельцем вещи. Однако впоследствии мог попытаться добиться справедливости с помощью владельческого интердикта либо приобрести право собственности путем давности. Неманципи- руемые вещи продавались путем простой их передачи (традиции) за медь или за деньги без каких-либо особых формальностей.
В древности манципации подлежали не только вещи (в том числе и рабы), но и подвластные члены семьи. Так, сын мог быть освобожден из-под власти отца (эмансипация) только после трехкратной манципации.
Для гарантирования прав покупателя в процессе манципации перед лицом возможного мошенничества со стороны продавца еще в Законах XII таблиц устанавливались определенные правила. Так, если продавец не являлся собственником вещи, и добросовестный покупатель на этом основании ее лишится (через rei vindicatio), то продавец должен был вернуть покупателю сумму уже уплаченного вдвойне (посредством actio auctoritatis); если размер продаваемого участка оказывался меньше оговоренного к продаже, то продавец также обязывался возместить недостающее вдвойне (actio de modo agri) и т.п.
Манципируемые и неманципируемые вещи могли отчуждаться также и посредством мнимого судебного спора, или ин юре цессио (injure cessio, уступка на суде).
Стороны приходили к магистрату (цивильному или перегринскому претору) и приобретатель учинял отчуждателю фиктивный иск о собственности, т.е. покупатель делал вид, что отчуждаемая вещь принадлежит ему и торжественно заявлял о своем праве собственности («данная вещь по праву квиритов принадлежит мне»), отчуждатель не возражал против такого утверждения, и тогда претор присуждал данную вещь приобретателю, как будто являющуюся его собственностью.Посредством ин юре цессио решались многие иные споры: освобождение раба, установление или прекращение сервитута, отказ от наследства и т.п.
Преторская собственность По мере того как древние (и единственно возможные для квиритов) формы приобретения/отчуж- дения собственности — манципация и ин юре цессио — уходили в прошлое, а взамен право предложить ничего не могло, положение сторон зачастую осложнялось взаимными претензиями о праве собственности. Тогда в дело защиты добросовестного приобретателя (или не гражданина Рима) включался претор, основывающий свои решения на принципах целесообразности и «доброй совести» (bona fides), с возражением о том, что истец, предъявляя свою виндикацию, поступает недобросовестно. Кроме того, такому приобретателю выдавался особый иск на истребование вещи из чужого владения (actio in rem Publiciana, I в. до н.э.). Таким образом, спорная (с точки зрения недобросовестного отчуждателя) вещь, хотя и не оформленная в соответствии со строгими предписаниям цивильного права, оставалась в имуществе
(in bonis) нового хозяина, в том числе и по основаниям давностного владения (один год для движимого имущества и два года для движимого). Это вид собственности, охраняемой претор- ским правом, получил название преторской или бонитарной (res sua in bonus)[136].
Бонитарная (преторская) собственность (bonorum possessio) прочно вошла в жизнь древнеримского общества как сложившееся в развитом, классическом праве неформальное добросовестное приобретение, однако не признаваемое цивильным правом, но именно поэтому защищаемое претором как действительная собственность.
В итоге в конце республиканского периода формализованная и крайне громоздкая квиритская собственность практически полностью была вытеснена преторской, более отвечающей потребностям коммерческого оборота[137].Перегринская собственность Она возникла на заре республики из права свободных иностранцев участвовать в торговом обороте между собой по jus gentium и с римлянами, в соответсвии с нормами цивильного права, по jus commercii. Совершение сделок могло происходить посредством манципации и литеральных соглашений.
Защита прав перегринов, осуществляемая посредстом пре- торских исков, основывалась на фикции о том, что его хозяин является римским гражданином.
Провинциальная собственность Эта собственность сложилась как земли покоренных Римом народов, которые могли только «пользоваться» ею по своим законам (habere possidere, uti frui liceto, по смыслу: «пусть им будет позволено иметь, владеть, пользоваться и извлекать плоды»), но она всегда оставалась собственностью Рима. Поэтому эти народы (в статусе перегринов) платили налог (stipendium или tributum) за «пользование» землей (от чего италийские земли были освобождены), что привносило существенные дополнения в государственную казну. Эти земли щедро раздавались римским колонистам, солдатам-ветеранам
и другим категориям населения, зачастую путем самозахвата становились владениями наиболее богатых представителей римского общества[138].
Следует отметить, что взаимоотношения Рима и завоеванных им земель были всегда сложными. Неприкрытая эксплуатация провинций, их природных ресурсов и народов, крайне пренебрежительное отношение римлян, имевших владения на этих территориях к местным жителям и громадные злоупотребления наместников, чиновников их аппарата, произвол откупщиков налогов и ростощиков. Последние, повсеместно нарушая установленный Законами XII таблиц высший порог процентов по займам в 12% годовых, в провинциях доводили эту сумму до 50% и выше.
Все это вызывало постоянный ропот населения, а иной раз и всплески вооруженного сопротивления со стороны провинциалов.
Так произошло, например, в 89 г. до н.э. в Малой Азии, где только за один день, подстрекаемыми понтийским царем Митри- датом провинциалами и его войском, было убито более 80 тыс. находящихся в городах провинции римлян и италиков, а имущество их было полностью конфисковано или разграблено.Однако подобные крайние случаи не могли остановить экспансию и алчность Рима. Как не смогли остановить их и суровые меры ответственности за самочинства кампаний публиканов (откупщиков), ростовщиков и администраторов на местах и в провинциях, введенные законом Кальпурния еще в 149 г. до н.э.
Тем не менее постепенно шло сглаживание когда-то радикальных отличий между квиритской и перегринской, квиритской и провинциальной видами собственности. В постклассический период с распространением прав римских граждан на все свободное население империи (эдикт Каракаллы 212 г.) исчезла необходимость в специальном выделении перегринской собственности. В конце концов, в III в. установилось единое на всех право собственности, название которому вернулось из глубокой древности — dominium ex jure Quiritium.