ГЛАВА СЕДЬМАЯ КОЛЛЕГИЯ ЛУПЕРКОВ

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЕ РИТУАЛЫ ЛУПЕРКОВ, ЭТИМОЛОГИЯ НАЗВАНИЯ, СВЯЗЬ С БОГАМИ

Древнейшей коллегией античная письменная традиция считает луперков. И действительно, их ритуал имеет наибольшее количество архаичных элементов.

Коллегия луперков представляет собой своеобразный феномен в римской религии: являясь древнейшей коллегией, она и ее культ просуществовали дольше других, проявив огромную живучесть, так что папа Геласий I в 494 г. н.э. был вынужден объявить день 15 февраля праздничным - Днем очищения Марии[841], чтобы создать альтернативу все еще справлявшимся Луперкалиям (CSEL. Vol. XXV. Pt. 1. P. 100). Подобная живучесть помимо известного римского консерватизма в значительной степени объясняется гибкостью цели культа, приспосабливавшейся к изменяющимся внешним условиям.

Ввиду этого, коллегия луперков, как никакая другая, получила самые противоречивые оценки, вызвав значительные разногласия среди исследователей.

Противоречивый характер деятельности луперков отражает различные стадии эволюции их культа. К древнейшей стадии относятся ритуалы с яркой магической окраской: ритуальный бег - окружение поселения магическим кругом для исключения вредных влияний; ремни, передающие свою магическую силу тем, кого они затронули, и акт хлестания, изгоняющий злых духов, а также отсутствие молитвы или призыва богов в культе луперков[842]. Окружение магическим кругом является одним из характернейших римских ритуалов, его мы встречаем и у арвальских братьев, и у салиев. Ремни вырезались из шкуры козы - очень плодовитого животного (или козла - символа похоти)[843] и, соответственно, мыслились заряженными плодородящей потенцией и способными передавать ее, что исключало необходимость обращения к каким-либо другим сверхъестественным силам. Обладающими магической силой, способной осуществить цель ритуалов, считались первоначально и сами жрецы, в пользу чего свидетельствует полная идентичность названий жрецов (луперки) и их бога (Луперк), лишь позднее связанного с коллегией, в то время как для культа богов свойственно было образование названия жрецов с помощью суффикса -al-, означающего принадлежность (в данном случае жреца своему богу), например: vestalis (sc. virgo)

• Vesta, Dialis (sc.
  flamen) lt; Dius и т.п. По этому правилу для луперков мы должны были бы иметь lupercales (sc. sacerdotes)
• Lupercus, а не luperci, каковое название отражает более древний этап религии, чем существование самостоятельных божеств.

Отсутствие в данных ритуалах органичной связи с каким-либо божеством или упоминания его подтверждает глубокую древность коллегии. Конечно, когда культ богов занял господствующее положение в умах людей, тогда всякий обряд стал мыслиться связанным с тем или иным божеством, имеющим соответствующую функцию, в том числе был связан с богами и культ луперков, в значительной степени благодаря изысканиям римских ученых. Однако как нельзя лучше характеризует внешний характер этой связи отсутствие единства в определении главного божества. Среди них назывались: Фавн (Ovid. Fast. II. 267-282; 424; V. 101; возможно, Plut. Rom. 21), Инуй (Liv. I. 5; возможно, Macr. Sat. I. 22. 2; Serv. Ad Aen. VI. 775), Луперк (Justin. Epit. XLIII. 1. 7), Лу- перка (Arnob. IV. 3 со ссылкой на Варрона), Юнона (Ovid. Fast. II. 435^452; Fest. P. 85M), Марс (Verg. Aen. VIII. 630), Фебруй (Lyd. Mens. IV. 25 со ссылкой на Анизия), Либер (Serv. Ad Aen. VIII. 343). Об этом же говорит путаница пола жертвы (коза или козел), в то время как в римской религии строго выдерживалось соответствие полу божества пола жертвы, т.е. выбор жертвы в данном случае определялся не божеством, понятия о котором в период возникновения жертвы еще не существовало, а магическими способностями убиваемых животных.

Ряд ритуалов луперков связан с почитанием духов подземного мира, духов мертвых, что характерно для аграрных культов, в частности наблюдалось и у арвальских братьев. Кроме того это почитание было связано, видимо, и с очистительным характером Луперкалий (Varro. LL. VI. 13; 34; Dionys. I. 80. 1; Plut. Rom. 21. Rom. Quaest. 68; 111). С духами подземного мира, судя по всему, соотносилась пещера как место культовых действий, в какой-то степени и выбор козы для жертвоприношения[844], а позднее и жертва собаки, также связанной с подземным миром (Plut.

Сцена мистерий. Фреска из Помпей. I в. н.э.

Quaest. 19; Numa. 19) и подземным богам (Varro. LL. VI. 34; Lyd. Mens. III. 10; IV. 25). Почти весь февраль (кроме 6 дней) был ввиду этого неблагоприятным (ne fastus)[845].

Одновременно этот месяц считался очистительным[846]. Очистительный аспект предстает общим для ритуалов луперков[847]. Другим из характернейших поверий, связанных с их культом, является вера в избавление женщин от бесплодия ударами ремня луперков, о чем уже говорилось выше. Это избавление требовало очищения, поэтому названные черты были всегда тесно сплетены друг с другом и служили той основой, которая всегда присутствовала в Луперкалиях и, несмотря на изменение их цели, позволяла говорить о них как едином культе. Именно к этому очистительному и стимулирующему плодовитость характеру праздника оказалось возможным прилагать самые разнообразные цели.

Первоначальной целью Луперкалий, видимо, являлось не плодовитость семейств, а плодовитость скота, о чем свидетельствует постоянное упоминание в источниках пастушеского значения праздника луперков[848]. Ввиду этого значения праздник имел непосредственный практический смысл для древнейших жителей Палатина, с которым была связана коллегия луперков. Для того, чтобы быть плодовитым, скот также нуждался в очищении. Середина февраля - самое начало весны в Лации[849]. В это время скот выгонялся на пастбища, удалялся от поселения и поэтому особенно нуждался в ритуальных очищениях от всех вредных влияний, накопившихся за зиму, чтобы не пострадать от диких зверей. Начинавшийся вскоре период случки тоже требовал очищения скота.

Вероятно, Луперкалии и были первоначально праздником первого выгона скота на зазеленевшие луга, почему и бег луперков проходил не по отдаленным пастбищам, а вдоль Палатина.

Свидетельством прежней связи Луперкалий со скотом является Инуй[851] - бог прежде всего оплодотворения животных (Serv. Ad Aen VI. 775), относящийся к стадам, а не к людям (Arnob. III. 23 - упомянут наравне с Палее, богиней пастухов и скота).

В пользу пастушеского характера луперков и Луперкалий говорят данные этимологии. Название луперков ввиду отсутствия ясного понимания характера деятельности коллегии объяснялось самым различным образом. Еще в античности было предложено два объяснения: от lupus + arcere (гнать волков) (Serv. Ad Aen. VIII. 343) и от lues + parcere: (защищать от зла) (Arnob. IV. 3). В новое время были выдвинуты этимологии от lupi - hirpi (волки-козлы)[852], от lupus с помощью суффикса -ere- (lup-erc-us)[853], от Аик-аркабе? (волчьи аркадяне либо аркадяне волков)11. Однако наиболее вероятной фонетически остается этимология от lupus + arceregt;[854] lupi - arceregt;[855] lup - arceregt;[856] luperceregt;[857] lupercus, т.е. “отгонитель волков”. Эта этимология больше соответствует древнему конкретному мышлению, чем “защищать от зла” (lues + parcere). Также и по сути деятельности луперков выбранная этимология наиболее вероятна.

Для этимологии луперка от lupus необходимо доказать, что луперки изображали собой волков. Однако никаких свидетельств этому нет, и никто из античных авторов не представлял луперков в таком виде, в то время как о жрецах культа на горе Соракте у фалисков Сервий (Ad Aen. XI. 785) прямо говорит, что они “изображали волков”[858].

Связь волчицы с легендой о Ромуле и Реме, где фигурируют также Луперкалии (об этом см. разд. II), является вариантом широко распространенной связи волка с близнечным культом[859], что согласуется с ролью волка как покровителя изгоев[860]. Видимо, место действия легенды о Ромуле и Реме и волчице - их кормилице, несомненно, гораздо более поздней, чем обряд Луперкалий, и связанной, как и данный обряд, с Палатином, было прикреплено к Луперкалу из-за сходства названия и отсутствия других древних культовых мест на склоне Палатина недалеко от Тибра, где мог бы пристать легендарный челнок[861], если вообще связь волчицы с Луперкалом не является поэтическим вымыслом. Признают возможность такой связи Плутарх (Rom. 21), изложивший практически все возможные объяснения происхождения Луперкалий, Овидий (Fast. II. 421-422), Вергилий (Aen. VIII. 630) и его комментатор Сервий (также, как один из вариантов[862]), Арнобий (IV. 3) со ссылкой на Варрона говорит о богине Луперке, которая, вероятно, является лишь созданным под влиянием образа легендарной волчицы женским дубликатом настоящего бога Луперка. Естественно, что участие Ромула и Рема в Луперкалиях, название которых имеет тот же корень, что и их кормилица - волчица, вызвало представление, что Луперкалии являются праздником в ее честь. Однако таким образом отбрасывается традиция об учреждении данного праздника задолго до Ромула, которую приводят те же авторы, и не доверять которой нет причин (см. разд. II). Необходимо отметить, что точного местоположения Луперкала мы не знаем[863]. Все это делает связь ромуловой волчицы с Луперка- лиями отнюдь не убедительной. Более того эта волчица не является отражением культа волка как прародителя. В римской религии волк рассматривался как опасное существо, опасное не только хищными повадками, но и сверхъестественными свойствами (Plin. NH. VII. 80; 83), в отличие от образа волка-благодетеля у тех народов, где он считался прародителем (тюрки и монголы)[864]. Тем более безосновательно объявлять волка прежним, тотемом Лация[865].

К культу волка относят также жертвоприношение собаки[866], рассматривая его как умилостивление волчицы[867]. Однако обряд принесения врага бога в жертву ему не является господствующим в римской религии. Показательна путаница у Варрона (LL. I. 2. 19), где Либеру жертвуют козла как врага виноградников, а Минерве, напротив, не приносят никого из козьей породы, так как козы вредят оливам, т.е. являются врагами Минервы. Кроме того против умилостивления волчицы как цели жертвоприношения можно привести все вышеназванные доводы, отвергающие участие волчицы в Луперкалиях.

Здесь необходимо коснуться проблемы двух ритуалов, упомянутых только у Плутарха: жертвоприношения собаки и церемонии с двумя подростками. Оснований подозревать здесь ошибку нет. Обе эти церемонии, по всей видимости, являются заимствованными из Греции. Жертва собаки, например, очень редка в римском культе: она встречается на Робигалиях (Ovid. Fast. IV. 908; 936-942), как жертва Гените Мане (Plin. NH. XXIX. 58; Plut. Rom. Quaest. 52), при необходимости работать в праздничные дни (Colum. II. 21. 3—4) и при обрядах augurium canarium (Fest. P. 31L)[868]. В то же время этот обряд был широко распространен в Греции и считался там очистительным (Plut. Quaest. Rom. 68; 111; Rom.

21. [869]. Широкие греческие аналогии имеются и в церемонии с двумя подростками, тоже необычной для римского культа. По всей видимости, эти двое юношей представляли собой нечто вроде “козлов отпущения”, и нанесение крови символизировало либо их символическое убиение, либо (предпочтительнее) символическое нанесение зла, скопившегося у общины, которое тотчас уничтожается, причем используется очистительное средство - шерсть (Ovid. Fast. II. 19-22). Возможны, конечно, и иные толкования, например, нанесение вины за убиение священного животного (козы) и затем очищение от этой вины. Однако любое из этих объяснений, не свойственное римской религии, имеет множество аналогий в Греции[870], и в первую очередь представление о принесении в жертву людей было широко распространено относительно культа на горе Ликей в Аркадии (откуда, по преданию, были заимствованы Луперкалии) (Paus. VIII. II. 3; 6). В Риме же человеческие жертвы, хотя и применялись, но очень рано стали считаться суеверием, несовместимыми с основами римской религии[871], хотя, конечно, это произошло позднее возникновения аркадского культа.

Таким образом, мы можем с уверенностью говорить о греческих корнях этих ритуалов. Отсутствие упоминания о них у всех авторов, кроме Плутарха, позволяет отнести их к августовской реставрации Луперкалий[872]. Ливий, Овидий и Дионисий, как и их источники, следовательно, еще не были свидетелями этих двух странных для римлян обычаев, о которых они, конечно, не преминули бы сообщить. То же можно сказать и для источников компилятивного труда Валерия Максима, возможно, также для Веррия Флакка (или же нужные сведения не дошли до нас, так как, собственно говоря, ни Фест, ни Павел не рассказывают о жертвоприношении луперков, лишь Павел упоминает козью шкуру, которой луперки очищали женщин). Поздние авторы - Аврелий Виктор (вторая половина IV в. н.э.) и Сервий (конец IV в. н.э.) - видимо, пользовались источниками, которые не отразили эти ритуалы, вероятно, оказавшиеся непрочными, так как они не были органично связаны с основными церемониями - бегом и хлестанием, - как, например, жертвоприношение козы, из шкуры которой делались бичи и, возможно, набедренные повязки для жрецов (если коз было несколько). Лишь Плутарх, пользовавшийся не дошедшими до нас источниками августовского времени, отразил данные ритуалы.

Образцом для этих нововведений послужил, видимо, культ Пана Ликейского, которого приписали к Луперкалиям[873] (прежде всего, на основе сходства названий и пастушеского характера Пана), а также другие сходные греческие культы. Таким образом был подчеркнут развившийся очистительный характер Луперкалий.

Все эти доводы можно повторить и для этимологии от lupi- hirpi, т.е. что часть луперков изображала волков, часть - козлов[874]. Для второй части в качестве доказательства приводят одеяние луперков и свидетельство Феста (в изложении Павла): “Креппов, т.е. луперков, называли из-за звука (a crepitu) от шкур, который производят при ударах”[875]. В creppi видят с помощью различных натяжек capri (козлы). Однако базировать теорию на одном неясном слове явно недостаточно[876]. Одеяние луперков из козьих шкур отнюдь не обязательно должно символизировать превращение их в козлов. Их необычное для римлян одеяние подчеркивается во многих источниках, и прежде всего упоминается нагота. Думается, что это не случайно. Для аграрных ритуалов стимулирования плодородия характерны нагота и эротизм[877], и, возможно, лишь с течением времени по нравственным соображениям появились у луперков набедренные повязки (может быть, из шкур принесенных в жертву коз - Dionys. I. 80. I)[878].

Одна из последних гипотез выдвинута Перуцци, который доказывает, что слово lupercales, послужившее, по его мнению, основой для всех других названий, представляет собой фонетическую ассимиляцию Аикаркабес (волчьи аркадяне)[879]. Однако и здесь необходимо найти культ волка у луперков, которого, как мы видим, не имелось в действительности. Поэтому неудивительно, что для доказательства исключительно аркадского происхождения Луперкалий Перуцци использует почти только этимологические доводы, не разбирая характера исследуемого культа. Однако именно в этом лежит решение вопроса, так как специфика названия Луперкалий в том, что все этимологии в принципе доказуемы, с той или иной степенью вероятности. Кроме того, если основой для образования всех форм послужило слово lupercales, то остается неясным, почему оно, закономерно дав имя бога по аналогии с названиями жрецов с суффиксом -al-, широко

распространенными в римском культе, не сохранилось, по той же аналогии, для наименования жрецов бога Луперка, но они получили необычное имя, идентичное с именем бога - luperci.

С точки зрения сути ритуалов название “отгонители волков” остается наиболее подходящим. В начале весны, когда справлялись Луперкалий, изголодавшиеся за зиму волки представляли наибольшую опасность для стад, которые теперь паслись на лугах. Отсюда неудивительно, что одной из функций луперков была защита от волков. Возможно, что этому наряду с очищением служил и магический круг, образуемый бегущими вокруг Палатина жрецами.

Однако ввиду особой изменчивости целей праздника и раннего распространения городской жизни на месте культа луперков, пастушеское значение их было давно забыто, и это скорее можно предполагать, чем доказать. Очень рано праздник был переосмыслен как стимулирующий плодовитость семейств. Это и позволило ему сохраниться в условиях, когда городская застройка все более занимала прежние луга и поля, а жители Палатина все дальше отходили от сельскохозяйственных занятий.

На промежуточной стадии, связанной с существованием отдельного укрепления (oppidum) на Палатине, Луперкалий, видимо, считались днем очищения всего народа, на что повлияло наличие в ритуалах луперков магического круга вокруг палатинского поселения, связанного в других ритуалах всегда с люстрацией. Повлиял и общий люстрационный характер деятельности луперков, который изначально присутствовал в их ритуалах (отрицание этого приводит фактически к отрицанию существования самой коллегии[880]). Магическая сила луперков стала пониматься как действующая внутрь этого круга на жителей поселения, а сам магический круг - как защищающий от внешних зол (именно этому времени и подходит этимология lupercus lt; lues + parcere, как, возможно, и стали восприниматься луперки). А отсюда недалеко и до перенесения цели деятельности луперков с плодовитости скота на плодовитость семейств.

С изменением цели праздника, видимо, было связано появление параллельного ритуала Палилий, тоже относящихся к очищению скота. Название празднества, образованное от имени божества (бог или богиня Палее), указывает на его более позднее,

Плясунья. Фреска из этрусской гробницы “Львиц". Около 520 г. до н.э.

нежели у луперков, происхождение, хотя тоже довольно древнее (в день Палилий, по традиции, был основан Рим), свидетельством чего является неопределенность пола божества. Возникновение Палилий и изменение цели Луперкалий, вероятно, относится к тому времени, когда на Палатине возникло укрепление, упомянутое Варроном для ритуалов луперков (LL. VI. 34). Однако с распространением городской жизни за границы Палатина, с потерей своего значения палатинским поселением очищение его и его жителей как цель праздника сохранилось лишь у античных писателей (Varro. LL. VI. 34; Dionys. I. 80. 1; Fest. P. 85M; Macr. Sat. I. 13. 3), в народном же восприятии выдвинулась одна из первоначальных функций луперков - стимулирование плодовитости, причем относиться оно стало только к женщинам. Это способствовало выдвижению на первый план Инуя, а также появлению в качестве патрона Луперкалий Юноны — помощницы при родах (Юнона Луцина).

Одновременно расширялось значение люстрационных обрядов, так что в действиях луперков стали видеть также очищение земли и дорог (Ovid. Fast. II. 31-32; V.101-102), что вряд ли имело действительное отношение к их культу, явившись' следствием расширенного толкования целей коллегии. Однако в конце античности архаичные представления опять возродились в своеобразной форме: Лид (Mens. IV. 25) считает, что луперки священнодействуют ради увеличения плодов, а папа Геласий выступил против распространенного мнения, что Луперкалий защищают от болезней и от бесплодия земель (Adv. Androm. 11; 12; 14 et passim).

Из всех богов, с которыми были связаны позднее Луперка- лии, наиболее часто упоминаемыми являются Фавн, Инуй, Лу- перк. Именно эти три бога были отождествлены с греческим Паном ввиду сходства их функций[881]. Из них Луперк и Инуй являются божествами, образованными от функций луперков (“отгоняющий волков” и “оплодотворяющий”). Подобные названия богов объясняются тем, что их создали для объяснения существовавших уже ритуалов и прикрепили к ним. На первый план, вместе с функцией сообщения плодовитости, выдвинулся Инуй; что способствовало расширению его значения; у Арнобия (III. 23) он выступает вместе с Палее как охранитель стад от болезней.

Связь Фавна с Луперкалиями не совсем ясна. Имя его, по наиболее вероятной этимологии, от faveo (благоприятствовать)[882]. Возможно, что таким образом Фавн воспринимался как общий патрон - благодетель Луперкалий, наряду со своими двумя отделившимися функциями - Луперком и Инуем. Участие Фавна в легенде об Эвандре - учредителе Луперкалий (возможно, что их имена идентичны друг другу - “благоприятствующий”) также повлияло на появление Фавна среди божеств луперков, как и идентификация его с аркадским Паном. Однако ряд фактов свидетельствует против главенствующей роли Фавна: 1) название жрецов, не связанное с ним; 2) упоминание его в качестве патрона праздника только у Овидия, очень субъективного и приводящего часто малораспространенные легенды; 3) наличие 13 февраля собственного праздника Фавна - с освящением его храма на острове. Если бы Фавн считался связанным с Луперкалиями, то скорее бы освящение храма привязали к этому дню (как, например, все храмы Юпитера были освящены в посвященные ему иды). Кроме того Фавн имел праздник в декабре (Ног. Carm. III. 18. 1-16); 4) Как верно заметил Латте, Фавн не был связан с городом (точнее, с любым населенным местом) и даже не имел там храмов[883], его сферой являлись не луга близ поселения, а, скорее, пастбища в лесах (Латте считал, что горные пастбища), во всяком случае удаленные от места действия луперков. Таким образом, о связи Фавна с Луперкалиями можно говорить лишь предположительно. Прочнее взаимодействуют с ними Луперк и Инуй - собственно говоря, не божества, а функции коллегии, отражающие значительную древность культа. С выдвижением тех или иных сторон (помощь роженицам, очищение, связь с подземными силами), с появлением Луперкалий в легенде о Ромуле и Реме появляются, а позднее прикрепляются к архаическуму культу луперков остальные божества - Юнона, Фебруй, Луперк и Марс. Внедрение Фебруя имеет отношение к названию и очистительному характеру февраля, Либера - лишь к сходству жертвоприношения - ему также жертвовали козла (ср. Serv. Ad Aen. VIII. 343).