ПРАВО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЙ

Итак, мы рассмотрели некоторые положения той части архаического сакрального права, которую иногда называют жреческой конституцией. Для более ясного понимания характера деятельности жреческих коллегий в архаическом Риме и, прежде всего, деятельности понтификов, необходимо обратиться к изучению второй части сакрального права - собственно законов о жертвоприношениях и религиозных ритуалах.

Как ни удивительно, именно это поможет нам выявить некоторые финансовые, административные и судебные функции коллегии понтификов в VII-IV вв. до н.э.

Виды жертвоприношений

Сакральные законы, введенные царем Нумой Помпилием, самым тщательным образом регламентировали характер жертвоприношений, их размер, сроки и предназначение (Cic. Leg. И. 19-20). В этих законах определялось также, какому божеству приносились первинки плодов и скота, какому богу требовалось в жертву взрослое животное, какому сосунки, какому самцы и какому самки (Ibid. II. 29). Так, например, по замечанию Арно- бия: “... сакральные законы предписывают, чтобы... женским божествам приносились в жертву животные женского пола и мужским - мужского пола..., небесным богам - белые животные, обитающим в подземном мире более приятен цвет темный и мрачный”[40]. Кроме того сакральным правом выделялись два основных вида жертвоприношений: частные и общественные. Краткое определение им дает Фест: “Публичные жертвоприношения - это те, которые совершаются на общественный счет ради народа, а также те, которые совершаются ради холмов, пагов, курий и святилищ; частными называются те жертвоприношения, которые совершаются ради отдельных людей, семей и родов”[41].

Известно, что жертвоприношения ради римского народа ежегодно совершались понтификами, а позднее - консулами, в форме договора (votum) общины с богом, в котором у бога просили процветания всего государства, а ему обещали за это совер-

шение новых жертвоприношений по окончании года[42]. Жертвоприношения ради холмов совершались во время городского праздника Септимонтий соответствующим городским жрецом или магистратом. Sacra ради пагов (территориальных сельских округов) производились магистрами пагов во время Паганалий в пользу бога-покровителя, а ради курий - курионами, которые также назывались жрецами курии (flamines). Частные жертвоприношения ради рода или семьи отправлялись главами родов и фамилий соответственно божеству - покровителю рода или божественному родоначальнику и воообще предкам фамилии. Частные культы передавались по наследству вместе с основной долей имущества. Несколько иной характер имели жертвоприношения, которые также совершались ради частных лиц в связи с рождением ребенка в казну храма богини Люцины, со смертью человека - в казну Венеры Либитины и с совершеннолетием юноши - в казну храма Юноны (Dionys. IV. 15. 4-5). Все жертвоприношения находились под строгим контролем понтификов и осуществлялись в храме или у алтаря соответствующего божества.

В зависимости от их характера жертвоприношения можно разделить еще на два вида. Прежде всего следует назвать жертвоприношение в форме умилостивительного дара, сопровождавшегося просьбой-мольбой бога о чем-либо в будущем. Это был своего рода акт заключения договора с божеством, ибо человек давал клятвенное обязательство поделиться с богом частью приобретенных благ, если его просьба будет исполнена богом. Так, например, широко известно обязательство Фурия Камилла пожертвовать богу десятую долю всей военной добычи в случае захвата римлянами этрусского города Вейи (Liv. V. 23. 8). Ко второму виду следует отнести очистительные жертвоприношения, с помощью которых происходило освобождение от сакрального обязательства с богом. К очистительным жертвоприношениям

О характере культа аргеев в архаическом Риме известно очень мало, но в современной историографии написано предостаточно[43]. Хотя довольно многие античные авторы так или иначе касаются аргейского культа, однако ни один из них не дает вполне ясной картины этого ритуала. В связи с этим известный немецкий юрист Э. Гушке даже считал, что культ аргеев - это тяжкий крест исследователя древности и необходимо оставить всякую надежду на полное его разъяснение[44]. Тем не менее, попытаемся вновь хотя бы приоткрыть загадку происхождения и характера этого культа.

Согласно сообщению Варрона (LL. V. 45), аргейскими назывались 27 святилищ, находившихся в четырех древнейших регионах Рима, которые обычно называют трибами царя Сервия Туллия. Римский антиквар считал, что название Argei связано с вождями, прибывшими в Рим вместе с Геркулесом Аргивским. Фест же уточняет, что “Аргейскими [некоторые] места в Риме назывались оттого, что в этих местах были похоронены выдающиеся мужи из греков” (Fest. P. 18L). Перечисляя места расположения святилищ, Варрон практически ничего не говорит о характере связанных с ним священнодействий. В другом месте своего сочинения (LL. VII. 44) он указывает, что аргеями также назывались 27 сделанных наподобие людей тростниковых кукол, которые сбрасывались государственными жрецами в Тибр с так называемого “свайного моста” (pons Sublicius). По Овидию (Fast. V. 621 sq.) и Плутарху (Rom. Quaest. 32), этот обряд происходил в Риме в ночь с 14 на 15 мая, когда весталки сбрасывали с дубового моста чучела старых мужей. Эти чучела являлись заменой древних человеческих жертвоприношений богу Сатурну, что явствует из

Старцу, несущему серп, приносите два тела народа

В жертву, ввергая тела в тускской глубины реки.

Более подробно эти жертвоприношения Сатурну описывает Дионисий Галикарнасский (I. 38. 3). Он указывает, что предварительно в соответствии с законами (ката тои? уорои?) совершались жертвоприношения, затем созывались понтифики, наиболее важные жрецы, весталки, преторы (атраттіуоі) и те из граждан, которые имели право присутствовать при ритуале. По версии Дионисия в Тибр сбрасывалось не 27, а 30 соломенных чучел, изображавших людей со связанными руками и ногами (I. 38. 2). К этому описанию следует добавить замечание Плутарха, что во время этого празднества фламиника - верховная жрица Юноны - должна была облачаться в траур, избегать омовения и не носить украшений (Rom. Quaest. 86).

Чаще всего античные авторы связывают введение аргейских обрядов с приходом Геркулеса в Италию, что датируется ими где-то второй половиной II тысячелетия до н.э. В связи с этим упомянем отрывок из Дионисия, который рассказывает о некоем Додонском оракуле, написанном на бронзовом треножнике весьма архаичным языком. В этом оракуле пеласгам было предписано совершить три типа жертвоприношений в случае их счастливого переселения в Италию. Первое - десятая часть собственности (decima) - должно было быть принесено Аполлону, второе - человеческие головы - Юпитеру, сыну Сатурна, а третье - человеческое тело - самому Сатурну[45]. Этот порядок жертвоприношений сохраняли и римляне в течении довольно долгого времени. Хотя Дионисий указывает, что Геркулес якобы заменил человеческие жертвоприношения соломенными чучелами. По другой версии введение этого обряда связывают с Эвандром, совер

шавшиМ ритуальные жертвы аргивян, всегда враждовавших с аркадцами (Plut. Rom. Quaest. 32). Иногда его ассоциируют с обычаем сбрасывать с моста шестидесятилетних старцев, причиной появления которого древние считали голод, царивший в Риме после нашествия галлов в 390 г. до н.э., либо избирательный закон того же времени, запретивший римлянам, достигшим 60 лет, участвовать в выборах на народных собраниях (Fest.

Кроме майского празднования аргеев известна также ритуальная процессия к Аргейским святилищам (itur ad Argeos - Ovid. Fast. III. 792), происходившая ежегодно в ночь с 16 на 17 марта. О характере этого ритуала практически ничего не известно. Возможно, он также связан с Сатурном и Юпитером, так как именно этой ночью года Сатурн был низвергнут с престола своим сыном Юпитером (Ovid. Fast. III. 793-796). Вероятно, именно к этой процессии относится траур жрицы Юпитера (flaminica Dialis). Это следует из слов Авла Геллия (X. 15. 30): “Когда она ходит к Ар- геям, ей нельзя ни украшать голову, ни причесывать волосы”. Любопытно, что ей вообще было запрещено когда-либо подниматься более чем на три ступеньки любой лестницы кроме “греческой”. Возможно, под “греческими” Авл Геллий подразумевает лестницы, ведшие к аргейским святилищам.

Приведенные данные о святилищах аргеев и о сбрасываемых с моста соломенных аргейских чучелах интерпретируются историками весьма разнообразно. Одни в жертвоприношениях соломенных кукол видят умилостивительную жертву богу реки Тибр[46], другие, связывая их с Компиталиями, усматривают в них культ умерших и героев[47], третьи расценивают аргейский ритуал как празднество открытия пресноводного пути или как молитвы, вызывающие дождь, либо как праздник урожая и т.д.[48] Аналогии культу аргеев находят в ежегодном ритуале жертвоприношений Церере 10 августа, в государственных жертвах Геркулесу на главном алтаре (ага maxima) 12 августа, в празднестве Доброй богини (Bona Dea) в ночь с 3 на 4 декабря[49], в жертвоприношениях 1 марта, в день Матрона- лий и шествия салиев (Ovid. Fast. III. 330-348)[50] и, наконец, в ночных жертвоприношениях Манам во время Лемурий 9 мая (Ovid. Fast. III. 419—492)[51]. Столь широкий спектр интерпретаций не позволяет нарисовать однозначную картину культа аргеев.

Ключевым является место у Ливия, в котором он, описывая установленные Нумой Помпилием религиозные ритуалы, приводит следующие подробности: “Он (Нума) освятил и многие другие жертвоприношения и места для совершения жертв, которые понтифики называют Аргейскими”[52]. Поскольку этой фразой Ливий завершает перечень различных религиозных нововведений Нумы, то под аргейскими жертвоприношениями и святилищами можно понимать либо все те, которые не вошли в данный перечень, либо также и те, которые он упомянул в нем. Последними же Ливий упомянул священную рощу, посвященную божествам водных источников Каменам, а также святилище бога Верности (sacrarium Fidei). Эти святилища напрямую не связаны с майским жертвоприношением аргеев, поэтому столь расширительная трактовка текста Ливия кажется на первый взгляд странной. Но одно можно сказать с уверенностью: Ливий считал, что аргейские жертвоприношения и святилища весьма многочисленны и разнообразны (multa alia sacrificia locaque). Лучше понять этот текст Ливия позволяет рассмотрение перечня аргейских святилищ у Варрона.

Начнем с нелегкой задачи локализации святилищ аргеев на территории Рима республиканской эпохи. Путеводителем послужит нам описание святилищ, данное Варроном. Любопытно, что начинает он свое изложение с деления всех святилищ по четырем древнейшим регионам Рима, не включая сюда ни Капитолийского, ни Авентинского холмов, которые он рассматривает отдельно, вне какой-либо связи с аргейскими святилищами (Varro. LL. 5. 41—43). Он последовательно рассказывает о святилищах регионов Suburana, Esquilina, Collina и Palatina (Ibid. 45): “Остальные места города были некогда разделены, когда 27 святилищ Аргеев были распределены по lt;4gt; частям города. Считают, что Ар- геи так названы от вождей, которые вместе с Геркулесом Аргив- ским прибыли в Рим и поселились в Сатурнии. Из этих (мест) первым записан Субуранский регион, вторым - Эсквилинский, третьим - Коллинский, четвертым - Палатинский”.

Современные историки убеждены, что Варрон не дает практически никаких сведений о характере святилищ аргеев, лишь перечисляя места, в которых они расположены. Многие исследователи связывают аргеев с общественными жертвоприношениями sacra pro sacellis[53] и видят в них святилища 27 или 30 курий древнейшего Рима[54]. Однако, не отрицая принципиальной возможности связи аргейских святилищ с куриатным делением Рима, следует подчеркнуть, что Варрон лишь один раз употребляет термин sacellum в отношении аргейских мест, дважды пользуясь термином sacrarium. Обычно же античные авторы используют нейтральный термин loca. Г. Виссова совершенно справедливо отмечает, что sacellum — это чисто технический термин, обозначающий всякое огороженное освященное место, не имеющее крыши (Fest. P. 422L)[55]. Следовательно, приведенная выше трактовка еще не объясняет характера аргейских святилищ. Необходимо отметить, что они, согласно Варрону, размещаются либо в небольших деревянных хижинах (tabemola), либо в огороженных священных участках (sacellum), находящихся в священных же рощах, либо перед (cis) зданием того или иного храма, либо внутри (apud) храма. То, что предлог apud в древней книге “О священнодействиях аргеев”, цитируемой Варро- ном, означает именно “внутри”, подтверждается описанием местонахождения пятого аргейского святилища Коллинского региона. Оно располагалось в храме бога Клятвы (deus Fidius), в той его части, которая названа в книге аргейских священнодействий словом delubrum (Varro. LL. V. 52). Согласно Варрону (apud Mac;-. Sat. ІП. 4.2), это та часть храма, в которой находилась статуя бога, собственно, как считали римляне, место обитания самого бога. В связи с этим любопытно определение слова delubrum у Феста. Он говорит, что так “...называли ободранную, то есть очищенную от коры палку, которую почитали вместо бога”[56]. Таким образом, очевидно, что delubrum — это древнейшее и священнейшее место храма, бывшее, как правило, древнее самого здания храма. Следовательно, пятое аргейское святилище как-то связано с богом клятвы Юпитером Фидиусом.

Однако вернемся к путеводителю Варрона. Наибольшую трудность представляет локализация святилищ первого, Субуранского

региона. Это связано с тем, что в науке не сложилось единого и сколько-нибудь ясного представления о топографии этого региона. Так, Т. Моммзен был убежден, что он исторически связан с древнейшим Палатинским регионом и долгое время был его предместьем, откуда и получил свое название Субуранского, что этимологически вытекает из выражения sub urbis, т.е. “в пригороде”[57]. Опираясь на недостаточно подтвержденное источниками предположение, он размещал субуранский регион полукольцом на восток и север от Палатинского холма. Таким образом, по Моммзену, квартал Карины и улица Субура граничили на севере с Квиринальским холмом и оказывались зажатыми между Палатинским и Эсквилинским холмами и почти изолированными от основных кварталов, связанных с Целийским холмом. Такая топография Субуранского региона отражена на многих картах как XIX в., так и в некоторых современных исследованиях[58]. Однако существует и иная точка зрения, представленная в отечественной историографии И.Л. Маяк[59], которая помещает Суккузанский паг на Целийском холме. А ведь еще Ф. Любкер локализовал улицу Субура между Целием и Эсквилином, резко отодвигая таким образом северную границу Субуранского региона на юг[60]. Такая разноголосица свидетельствует, с одной стороны, о недостаточности и неясности источников, а с другой — о сложности самой проблемы. Однако именно от точности ее решения зависит возможность локализации аргейских святилищ данного региона.

Сам Варрон пишет следующее (LL. V): «(46) Из частей Субу- ры первым является Целийский холм, названный так по имени Целия Вибенны, знаменитого предводителя тусков, который, как говорят, пришел со своим отрядом на помощь Ромулу против царя Тация. Говорят, что после смерти Целия [его сторонники] были сведены отсюда в долину, так как они занимали весьма укрепленное место и не были вне подозрения. От них получила свое название этрусская дорога и по этой причине там стоит [статуя] Вортумна, поскольку он является главным богом Этрурии; те же из целийцев, которые были вне подозрения, были переведены в то место, что зовется Целиолы.

“Caeriolensis — четвертое [святилище] около храма Минервы, откуда поднимаешься на Делийский холм, оно находится в маленькой дощатой хижине”. Caeriolensis — так названо из-за связи с Каринами; Карины же от слова “культовый обряд” (caeri- monia), так как отсюда берет начало Священная дорога, от святилища Стрении она доходит до цитадели; по ней авгуры обычно отправлялись для совершения гадания по птицам. Это именно та повсюду известная часть Священной дороги, которая является первым холмом для идущего от форума.

В этом довольно значительном фрагменте Варрон выделяет пять подрегионов Субуранской трибы. Это собственно Целий, Малый Целий, холм Карины, седловина между Целием и Каринами, называемая в цитируемых священных книгах Варроном Caeriolensis и, наконец, Суккузанский паг, располагавшийся непосредственно под холмом Карины. Если мы посмотрим на топографическую карту всего Целия, то обнаружим как минимум три самостоятельных, но связанных между собой вершины, каждая из которых в древности имела свое особое название, как это было, например, с Квиринальским холмом. Кроме того, Целий разделялся двумя дорогами на четыре части: две западные вершины и поделенная на северную и южную части восточная вершина, обычно называемая Малым Целием. Любопытно, что Варрон пишет: “С Целием соединяется холм Карины”, - что может быть истолковано только как северо-западная возвышенность Целий- ского холма. Собственно же Целием в узком значении в этом случае будет юго-западная возвышенность. Дорога между ними, идущая с северо-запада на юго-восток и затем поворачивающая на юг, видимо, и называлась Caeriolensis. Именно здесь, на южном склоне Целия возле дороги уже вне Сервиевой городской стены, и находилось четвертое святилище аргеев Субуранского региона. Точную привязку позволяет дать упоминаемое Варроном близлежащее святилище Минервы (Minervium). О том, что

это был именно южный склон Целия, позволяет говорить следующий фрагмент из Фаст Овидия (III. 835-838):

Целиев холм с высоты уходит вниз по уклону И постепенно затем гладкой равниной идет.

Малый увидишь здесь храм, именуемый “Капта Минерва”, - От рождества своего в нем обитает она.

“Гладкую равнину” мы можем найти лишь к югу от Целия. Кстати, чуть западнее от этого святилища находилось знаменитое святилище Каменам, где уединялся для общения с богами легендарный царь Нума Помпилий. Если расширительно толковать приведенную выше фразу Ливия о создании Нумой аргейских святилищ, то следует и храм Каменам отнести к аргейским местам Субуранского региона.

Локализация упомянутого Варроном святилища Стрении связано с определением начала древней Священной дороги (Via Sacra), так как именно этот ориентир дает Варрон. Думается, речь идет о перекрестке, где уже после смерти Варрона был построен Колизей, что вполне увязывается с его описанием данного участка Via Sacra (Varro. LL. V. 47). Наконец, шестое святилище располагалось на северном склоне Карин где-то между дорогами к Кверкветуланским и Целимонтским воротам. Именно одну из этих дорог и следовало бы именовать Subura, что вполне согласуется с данными Феста, который сообщает, что она расположена под холмом Эсквилином[61].

Теперь вслед за Варроном с южной части Рима отправимся в восточную часть, в регион холма Эсквилина. Наш источник гласит следующее (LL. V. 49): «Ко второму региону относится Эсквилин. Одни пишут, что он так назван от охраны царя, другие же — от того, что (Эсквилин) были почитаемы царем Туллием. С таким происхождением более согласуются близлежащие места, так как там находится священная роща, которая называется Facultalis (богатая), а также святилище Кверкветуланских ларов, роща богини Мефиты и Юноны Луцины, площадь которых сужена. Это не удивительно, ведь уже давно повсюду есть только одна госпожа — жадность.

(50) Эсквилин включает в себя два холма, ведь и lt;Оппиеваgt; часть, и Цеспийский холм в сакральных посвящениях еще и теперь именуются древними названиями. Ведь в “Жертвоприноше- нях аргеев” сказано следующее:

Рим времен Республики. Аргейские святилища 1.4- 4-е святилище в маленькой хижине около храма Минервы; I. 5 - святилище Стрении, откуда берет начало Священная дорога; I. 6 - святилище в Сук- кузанском паге, возле места, которое назывется “земляная стена"; II. 1 - 1-е святилище на Оппиевом холме, на левой стороне дороги вдоль стены; II.2 - святилище Кверкветуланских ларов; II. 3 - 3-є святилище на Оппиевом холме,

“Оппиев холм: первое святилище на Эсквилине за рощей Богатств, находится на левой стороне дороги вдоль стены.

Оппиев холм: третье святилище по эту сторону Эсквилинской рощи, по правой стороне дороги в небольшой дощатой хижине.

Оппиев холм: четвертое святилище, по эту сторону Эсквилинской рощи, находится на правой стороне дороги среди гончарных мастерских.

Цеспийский холм: шестое святилище в храме Юноны Луци- ны, где обычно находится храмовый служитель”».

Варрон, цитируя сакральные книги “Жертвоприношений аргеев”, делит и этот регион на южную и северную части, что соответствует холмам Оппию и Цеспию. Следует отметить, что первое святилище, видимо, располагалось за Сервиевой стеной, вдоль дороги, начинавшейся от ворот Целиевого холма и идущей вдоль стены мимо Кверкветуланских ворот на север до Эсквилинских ворот. Первым на этом пути было аргейское святилище с левой стороны дороги за рощей богатств. Оно уже относилось к Оппие- ву холму. Далее, видимо, следовало святилище Кверкветуланских Ларов возле ворот с одноименным названием. Третье святилище на Оппиевом холме было на правой стороне дороги не доходя Эсквилинской рощи: оно размещалось в скромной дощатой хижине. Четвертое святилище было уже за Эсквилинской рощей, справа от дороги среди гончарных мастерских (лишнее подтверждение пригородного района — мастерские с печами для обжига в античности обычно находились вне городских стен). Далее Варрон подводит нас к Эсквилинским воротам, за которыми начиналась Пе- телиева роща. Здесь, видимо, справа от ворот и находилось пятое святилище Эсквилинского региона, причислявшееся книгами “Аргейских жертвоприношений” уже к холму Цеспию.

Затем, пройдя через Эсквилинские ворота, справа от дороги мы увидели бы храм Юноны Луцины, в котором и находилось шестое святилище. Далее необходимо было спуститься с Цеспия, пересечь Патрицианскую улицу и подняться на Виминал — пер

на правой стороне дороги, за Эсквилинской рощей в дощатой хижине; II. 4 - 4-е святилище на Оппиевом холме, на правой стороне дороги, за Эсквилинской рощещ II. 5 - Цеспийский холм, 5-е святилище по эту сторону Петелиевой рощи; П. 6 - святилище в храме Юноны-Луцины; III. 1 - алтарь Юпитера Ви- миния; III. 3 - 3-є святилище на холме Квиринале перед храмом Квирина; III. 4 - 4-е святилище на холе Salutaris, напротив храма Аполлона перед храмом Здоровья; III. 5 - 5-е святилище при храме Дия Фидия; III. 6 - 6-е святилище на Муциальском холме в здании auguraculu; IV. 5 - 5-е святилище в храме Ромула на Гермали; IV. 6 - 6-е святилище на Велийском холме в храме богов Пенатов вый холм третьего региона, называвшегося Collina. Здесь мы приблизились к северной окраине Рима.

Вот что сообщает об аргейских святилищах этого региона Варрон (LL. V. 51):

«Пять холмов третьего региона, именующихся по названию святилищ богов; два из них хорошо известны. Холм Виминал получил название от Юпитера Виминия, так как там находится его алтарь. Но есть такие, которые производят [это название] от того, что там будто бы были заросли ивняка. Квиринальский же холм назван так от того, что там находится святилище Квирина. По мнению некоторых, он назван по имени квиритов, которые вместе с Татием пришли из Кур к Риму, так как они имели там лагерь.

(52) Это наименование предало забвению названия соседних регионов. То, что многие холмы имели [свое] название, явствует из “Жертвоприношений аргеев”, где написано следующее:

“Квиринальский холм: третье святилище по эту сторону храма Квирина.

Холм Salutaris: четвертое святилище напротив храма Аппол- лона, перед храмом (богини) Здоровья.

Муциалов холм: пятое святилище в храме Дея Фидия (бога Верности клятве) в святилище (in delubro), где обычно помещался храмовый служитель.

Лациарский холм: шестое святилище в верхней части улицы Insteianus, возле места авгуровых наблюдений; это одно (и то же) здание. Алтари тех богов, от которых эти холмы получили название, располагаются в разных частях этого региона».

Вероятно, первое святилище этого региона - алтарь Юпитера Виминия, располагавшийся скорее всего недалеко от Вими- нальских ворот Сервиевой стены. Местонахождение второго святилища Варрон не указывает, зато локализация третьего святилища не представляет трудности. Если идти с севера вдоль Сервиевой стены, то оно будет располагаться, согласно книге “Жертвоприношений аргеев”, немного не доходя храма Квирина, где- то возле Квиринальских ворот. Далее, перейдя на Целительный (Salutaris) холм, являющийся частью Квиринала, мы найдем четвертое святилище напротив храма Апполлона, немного не доходя до храма Здоровья. Это совсем рядом с воротами Здоровья Сервиевой стены. Далее, идя по той же улицы вдоль стены, на Муциаловом холме в храме бога Верности Клятве (Dius Fidius), в самой священной его части, называемой delubrum, мы найдем пятое аргейское святилище Коллинского региона. Это святилище также располагалось в непосредственной близости от городских ворот в честь бога Санка (одно из имен бога Верности Клятве). Наконец, в наиболее высокой части улицы Insteianus, на Лациар- ском холме, в непосредственной близости к Капитолию в здании авгуровых наблюдений (auguraculum) находилось шестое святилище Коллинского региона.

Нам осталось пройти аргейские святилища четвертого, Палатинского региона (Varro. LL. V. 53): «К четвертому региону относится Палатин, так как Паланты пришли сюда с Эвандром, они lt;называютсяgt; также Палатинами. Другие производят это название от палатинов — аборигенов с Реатинского поля, называвшегося Палацием, которые были там поселены; третьи же считают, что оно от Паланты, жены Латина. Некоторые же думают, что это же самое место названо от слова pecus [скот], так как Невий называет его Balatium.

(54) К нему [Палатину] они присоединили [холмы] Цермал и Велий, так как в (перечне) этого региона написано:

“Гермалий: пятое святилище в храме Ромула”, а также:

“Велийский холм: шестое святилище в храме богов Пенатов”.

Гермал так назван от братьев Ромула и Рема».

Как обходился Палатин, мы не знаем, так как Варрон начинает описание лишь с пятого святилища, находившегося в северо-западной оконечности Палатина, на холме Цермале в храме Ромула. От него следовало идти к храму богов Пенатов на Ве- лийском холме близ северного склона Палатина. В этом храме находилось шестое святилище аргеев.

Итак, круг почти замкнулся. Во время нашей прогулки с Варроном и римскими жрецами, совершавшими ритуальные жертвоприношения в каждом из 27 святилищ в соответствии с инструкцией священной книги “Аргейских жертвоприношений” нельзя было не заметить, что маршрут этот проходил большей частью вдоль городских стен, а остановки очень часто делались на перекрестках дорог и у городских ворот. Еще Е.М. Штаерман отметила сходство древнего римского праздника очищения города Септимония и аргейского обряда. Правда, первый происходил в декабре (Fest. Septimont. P. 458-459L), а обход аргейских святилищ — в марте и мае, однако несомненно общим был характер обряда очищения всего города - lustrum. Обходили римляне все наиболее важные в древнейшем культе религиозные места. Это и храм Юпитера Фидия, и алтарь Юпитера Лациарского, и храм Юноны Луцины, и храмы Ромула на Гермале и богов Пенатов на Велийском холме. Именно внутри этих храмов (apud aedem) находились аргейские святилища, а значит они были связаны каким- то образом и с их культами. Сразу же встает вопрос, что помимо религиозного обхода границ города объединяло храмы столь разных богов под общим названием “святилища Аргеев”?

Здесь необходимо вновь вернуться к легенде, объясняющей происхождение ритуала сбрасывания соломенных чучел аргеев с моста в Тибр. Дело в том, что легенда о замене человеческих жертвоприношений Юпитеру и Сатурну человеческими изображениями в равной мере приписывается и мифическому Геркулесу, и реальному царю Нуме Помпилию. Причем необходимо отметить, что происхождение аргейских чучел связано отнюдь не только с ночным ритуалом 14 мая. Макробий говорит, что Геркулес повелел и во время зимних Сатурналий приносить в жертву вместо людей Сатурну — восковые свечи, а Юпитеру Диту вместо человеческих голов — восковые или глиняные человеческие фигурки (Sat. I. 2. 47^48). Любопытно, что это, так же как и 14 мая, был ночной обряд, сопровождавшийся ритуальным предрассветным купанием в Тибре (Tertull. Apol. 42). Такая же замена жертвоприношений Юпитеру и Сатурну, видимо, имела место и 1 марта во время празднества салиев, связанного с культом Пенатов. Наконец, человеческие жертвоприношения 23 декабря, в один из последних дней Сатурналий, который назывался Компи- талии, были заменены на куклы, только сделанные на этот раз из шерсти (Fest. P. 273L). Важно отметить, что царь Тарквиний Гордый в VI в. до н.э. восстановил человеческие жертвоприношения в этом празднике, однако они вновь были отменены в 509 г. до н.э. консулом Юнием Брутом[62].

Итак, можно предположить, что святилища аргеев связаны с древнейшими человеческими жертвоприношениями Юпитеру Диту и Сатурну. Античная традиция пытается убедить нас, что уже на заре римской истории они приобрели символический характер. Однако хорошо известно, что в тяжелые для Рима моменты истории человеческие жертвоприношения совершались в соответствии с Сивиллиными книгами. Так, в Риме на Бычьем форуме во время серьезных социальных, политических и экономических потрясений римляне в качестве умилостивительной жертвы живьем закапывали два человеческих тела — грека и гречанки (Plin. NH. XXVIII. 12. 12), а после галльского нашествия к ним стали добавлять также двух галлов обоего пола[63].

Однако необходимо отметить, что в архаическом Риме, как правило, применялось уже не просто ритуальное заклание человека ради исполнения кровавого обряда, а жертвоприношение- казнь, регламентированная сакральными законами. Таким образом, человек приносился в жертву лишь тогда, когда нарушал какой-либо из сакральных законов, и лишь тому богу, с которым этот закон был связан. Ведь, с точки зрения римлян, всякое божество требовало своего вида наказания и имело свой особый ритуал жертвоприношений[64]. Дело в том, что согласно традиции, Нума установил такие сакральные нормы, в соответствии с которыми все боги наказывали за клятвопреступление. Каждому божеству надлежало приносить свойственные только ему искупительные жертвоприношения (supplicia). Описывая основание Ну- мой Помпилием культа fides и iusiurandum, Ливий приводит некоторые любопытные подробности: “Нума наполнил сердца всех таким благочестием, что верность и клятва благодаря непосредственному страху перед законами и наказанием стали управлять государством”[65]. Ливий здесь явно указывает на страх перед суровым наказанием (poenarum metus), предусмотренным законами Нумы. Далее Ливий дает еще одну важную деталь культа Верности клятве (Liv. I. 21. 4-5), когда добавляет, что вместе с этим культом царь основал особые, “Аргейские” места для совершения жертвоприношений различным богам.

Подведем некоторые итоги. Во-первых, можно с определенной уверенностью констатировать, что 27 аргейских святилищ в древнейшей части Рима не являлись каким-то единым культом одного определенного божества. Каждое из святилищ было не только территориальным культовым центром курии, пага или иного подразделения римской общины, но и посвящалось отдельному божеству. Однако эти святилища были объединены несколькими общеримскими древнейшими ритуалами, связанными с человеческими жертвоприношениями Юпитеру Диту и Сатурну. Начиная уже с царя Нумы (VIII—VII вв.) эти жертвоприношения были в значительной мере ограничены и регулировались сакральным правом, постепенно обретая форму юридических санкций. Причем, это право регулировало не только религиозные ритуалы, но и правовые отношения как внутри римской ци- витас (обязательства), так и с другими государствами. Особую роль здесь играл институт клятвы именем того или иного бога, в зависимости от характера обязательства или договора. В этом смысле между 27 аргейскими святилищами было некое функциональное разделение — различные виды преступлений наказывались различными божествами.

Теперь любопытно будет рассмотреть, какую роль играло сакральное законодательство о жертвоприношениях в регулировании наиболее важных социально-экономических институтов архаической римской общины, в частности системы налогообложения, права собственности на землю, договоров по аренде общественной земли, обязательственного права по nexum и, наконец, древнейшей форме судебных исков - legis actio sacramento.

Архаическую систему римского налогообложения позволяет понять рассмотрение религиозного празднества Паганалии и связанных с ним жертвоприношений. Согласно античной традиции, подоходный налог и ценз были введены царем Сервием Туллием в середине VI в. до н.э. Наиболее подробно об этом рассказывает Дионисий Галикарнасский (IV. 15): “(2) Туллий построил убежища на таких возвышениях, которые могли обеспечить достаточную безопасность землевладельцам, дав им греческое название паги... (3) Эти места также имели своих цравителей, чьей обязанностью было не только знать имена всех землевладельцев, относившихся к этому пагу, но также и владения, за счет которых они жили. И когда возникала необходимость призвать сельчан к оружию или собрать военный налог, то они собирали людей и взимали их имущество. И для того, чтобы их число не было неизвестным, но могло быть подсчитано и определено, он приказал им воздвигнуть алтари богам, хранителям и защитникам пага, и определил, чтобы они каждый год собирались и почитали этих богов общественными жертвоприношениями. Это событие он сделал одним из наиболее важных праздников, назвав его Паганалиями. И царь написал законы об этих жертвоприношениях, которые римляне до сих пор соблюдают. (4) На эти жертвоприношения и собрания он приказал со всех членов пага поголовно взимать определенное количество денег, одно количество с мужей, другое - с женщин, третье - с детей. Когда это подсчитывалось совершавшими жертвоприношения, то количество людей, разделенное по полу и возрасту, становилось известным... (6) Затем, введя такие правила, он приказал зарегистрировать свои имена и указать собственность в денежном исчислении, в то же время дав клятву, предписанную законом, о том, что они честно дали верную оценку [имущества]. Они должны были также указать имена своих отцов, их возраст и имена жен и детей, и каждый должен был объявить, в какой городской трибе или сельском паге он живет. Если кто не давал такой оценки, то Сервий Туллий установил в наказание конфисковать их имущество, а их самих, выпоров, продать в рабство. И этот закон долгое время сохранял силу у римлян”.

Итак, текст Дионисия позволяет заключить, что во времена Сервия Туллия налог взимался в форме жертвоприношения в казну того или иного храма. Греческий историк говорит о денежной форме этого жертвоприношения. Однако, более вероятно, что в эпоху Сервия Туллия он скорее всего выражался в определенной доле от урожая и приплода скота (Ovid. Fast. I. 672). Возможно, речь идет прежде всего о хлебном налоге аппопа, который собирался незадолго до начала военного сезона (Паганалии отмечались в конце февраля) для содержания римского войска (Lyd. Mens. IV. 30). Хотя военный налог существовал, согласно данным Дионисия (IV. 9. 7; 43. 2), и ранее, однако именно Сервий Туллий сделал его подоходным, справедливо распределив аппопа среди плебеев (Vir. ill. 7). Важно отметить сакральный характер законов, регулировавших систему налогообложения и предусматривавших суровые санкции в случае их нарушения, на которых мы остановимся чуть ниже. Поскольку именно понтифики распоряжались жертвоприношениями всех храмов, указывая, из каких средств и в каком размере они должны быть сделаны (Liv. I. 20. 5;

Cic. Leg. II. 19-20), то становится понятной древнейшая функция понтификов в распределении бюджета общины. Следует учитывать также, что вообще во многих раннеклассовых государствах, в том числи и в римском, казна общины находилась именно в храмах и использовалась на нужды государства (Macr. Sat. I. 8. 3).

ПРАВО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЙ

Еще по теме ПРАВО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЙ: