§ 222. d. Право Юстиниана

Savigny, Obligationenrecht. §§ 55. 56. — Vangerow, § 608.

С течением времени преторский эдикт подвергся следующим изменениям:

1. Из договоров, заключенных опекуном от имени опекаемого, по окончании опеки не существует права требования ни в пользу опекуна, ни против него; на место последнего вступает один опекаемый[166] .
2. Те же правила применяются и к управляющим имуществом юридического лица.
3. Actio iudicati, которая возникает в пользу или против представителя в процесс (потому что она iudicio contraintur[167]), переносится по общему правилу на самого представляемого[168].

Напротив, неосновательны следующие утверждения:

1. Что в позднейшем римском праве всякий представитель отвечает лишь тогда, когда третий контрагент особо выговорил себе право против него, или что его ответственность продолжается лишь до тех пор, пока он занимается делами доверителя, или что ответственность для него существует лишь в той мере, в какой у него находится на руках имущество доверителя.
   Приводимые в пользу этих положений места источников[169] вовсе их не подтверждают.
2. Что в позднейшем римском праве следует различать формальные и неформальные договоры; что лишь относительно первых удержались нормы цивильного и преторского права, напротив, по неформальному договору, заключенному представителем, управомочен и обязан только представляемыми. Единственное место[170], приводимое в подтверждение этого положения, говорит не о различии формальных и неформальных обязательств, а о праве и фактическом состоянии[171]; поэтому теория эта не встретила признания.