§ 121. Дальнейшее развитие в средние века
Vangerow, § 336. — Windscheid, § 159.
Для того чтобы в случае, упомянутом sub 1, а в предыдущем параграфе установить уже на время процесса о владении бесспорное отношение, владение, по праву классическому, на промежуточное время продавалось с молотка между сторонами (fructuum licitatio)1.
Это обыкновение было остановлено в праве поклассическом. По итальянской практике второй половины средних веков, реципииро- ванной Германией, судья после предъявления int. uti possidetis должен был путем ускоренного расследования (summarium, summariissimum) установить, кто из спорящих сторон должен' V і
признаваться владельцем до решения предъявленного иска. С XVIII века по судебной практике summariissimum было отделено от int. uti possidetis (так наз. ordinarium) и существовало в качестве самостоятельного процесса: кто в суммарном расследовании сумел убедить в вероятности, правдоподобии (bescheinigen) последнего спокойного владельческого действия со своей стороны, тот получает защиту во владении, пока противник в ordinarium не докажет своего владения, т. е. вполне не удостоверит его. С этого времени существуют два процесса о нарушении владения: summariissimum и gt; ordinarium; практика допускает summariissimum и относительно
движимостей; истцом может быть и простой detentor вещи.
П. Interdicta recuperandae possessionis § 122. A. Int. de vi
t. D. ХЕШ, 16: de vi et de vi armata; t. С. VIII, 4: unde vi. — Ср. литературу к § 120. — Vangerow, § 690. — Windscheid, § 160. — Brinz, § 183. — Baron, § 106.
Владелец недвижимого имущества, изгнанный из него насильственно, может в продолжение; годичного срока требовать от применившего насилие вознаграждения за вред. Для осуществления этого требования судебным порядком ему принадлежит int. de vi (unde vi). В частности:
Под владельцем здесь, как и в других положениях римского права, следует разуметь юридического владельца1, будет ли он лично лишен владения или его представитель; мнение, будто int.
de vi дается и простому держателю (detentor), почти всеми оставлено.Этот интердикт дается только владельцу недвижимости2; в случае владения движимым имуществом следует применять condictio furtiva или int. utrubi (в рекуператной его форме).
'
Насилие, против которого дается int. de vi. есть vis atrox[69], т. e. насилие, направленное на личность владельца или его представителя; впрочем, и тот признается лишенным владения насильно, кто оставляет участок из страха пред другим лицом, непосредственно угрожающим насильственными действиями; при этом предполагается, что другое лицо действительно овладело участком[70]. Насильно лишивший владения обязан возвратить владение и уплатить интерес, причем все равно, владеет ли он или нет[71]; от обязанности возвращения и вознаграждения за убытки не освобождает его и то обстоятельство, что он имеет право на владение (ius possidendi, например, собственность, закладное право), так как насильное лишение владения есть проступок; отсюда — правило: в possessorium не допускаются exceptiones petitoriae; по
у
Юстинианову праву, не освобождает насильно лишившего владения и то обстоятельство, что он сам прежде потерпел то же от теперешнего истца; в праве Юстиниана, стало быть, exceptio vitiosae possessionis ab adversario ни в каком случае не допускается[72]. Так как насильное отнятие владения (deiectio) есть проступок, то отвечает и тот, кто распорядился об этом или потом дал свое согласие[73]; то лицо, от чьего имени была произведена deiectio, но без поручения или согласия с его стороны, отвечает в размере обогащения °; но не
отвечает третье лицо, которое получает владение от совершившего
* * 11 12 *
deiectio . Юстиниан постановил , что по интердикту de vi отвечает
и тот, кто занял участок в отсутствие владельца, — очевидно с тою
целью, чтобы отсутствующий, который ведь, по общему правилу, не
потерял владения (§ 118 пр. 16), не был вынужден делать попытки к
изгнанию оккупанта.
Исковое требование обнимает: возвращение владения
недвижимостью, плоды со времени deiectio (ff. percepti и percipiendi), движимые вещи, которые находились на участке во время deiectio (как те, которые находились в юридическом владении изгнанного, так и те, которые состояли в его detentio) и по случаю этого деяния пропали или были повреждены[74]. Если deiectus не может привести доказательств относительно отдельных пропавших вещей и поэтому оценка экспертов не может быть применена, то, по закону императора Зенона[75], судья должен сделать предварительную оценку, принимая во внимание частности данного случая, a deiectus определяет ценность вещей под присягою (iuramentum Zenonianum), но не свыше размера суммы, определенной судьею. Но это определение отменил Императорский устав гражданского судопроизводства, заменив его общими нормами об оценке под присягой (§ 45, текст между пр. 8, 9).
По истечении aimus utilis совершившие deiectio и поставленные наравне с таковым отвечают только на сумму обогащения от деликта[76]; ответственность их наследников и до истечения года ограничивается, по римскому праву, только размером обогащения[77], по судебной практике — объемом наследства (§81 пр. 12-14).