10.2. Статус свободы как основа правосубъектности лица (status libertatis) Основные понятия

Статус свободы (status libertatis), сво­боднорожденные (ingenue), вольно­отпущенные (libertine), лица, навсегда лишенные потенциальной возмож­ности получения римского граж­данства (dediticii, peregrini dediticii), члены римской семьи, проданные ее главой в рабство (mancipio dati),

освобожденные на будущее по завещанию рабы (statuliberi), ли­ца, выкупленные из плена по­павшие в кабалу благодетелям (redempti ab hostibus), доброволь­но ставшие гладиаторами (auc­torati), арендаторы частных зе­мель (coloni)

Еще в древности статус свободы (status libertatis) определялся так: все люди «или свободные, или рабы».

• собственно римские граждане;

• вольноотпущенники;

• латины;

• перегрины^[71].

Последние две категории людей вышли из собственно сво­бодного неримского населения, выступающего для римлян чужа­ками, а, следовательно, врагами (hostes).

Правовое положение рабов По условию свободы рабы (servi) сразу исключались из числа субъектов права. Согласно положе­ниям римского права раб не являлся человеком, он был «вещью, говорящим орудием» (instrumentum vocale)^[72] — «servi res sunt» («ра­бы суть вещи»). Даже если хозяин бросал раба (больного, дрях­лого), то раб продолжал оставаться вещью, но уже бесхозной (servus nullius, «ничей раб»), и им мог завладеть любой другой свободный человек. Однако на протяжении всей истории Рим­ского государства положение рабов было далеко неодинаковым, и зачастую некоторые из них, получая пекулий (peculium), т.е. собственность, имущество, выступали в качестве приказчиков, управляющих поместьями или капитанов кораблей.

По природе своей рабство различалось по двум основаниям. В одних случаях оно рассматривалось как фактическое (по чужим обычаям), а в других — как правоустановленное, т.е. по квирит- ским законам. Во втором случае источниками рабства признава­лись: рождение от матери-рабыни^[73], плен «врага Рима», продажа римского гражданина в рабство (самозаклад, невыполнение обя­зательств, уклонение от ценза, решение домовладыки), осужде­ние за совершение преступления (уклонение от военной службы, например). Между тем по существующему правилу римлянин не мог становиться рабом в своем Отечестве. Поэтому он в таком случае подлежал продаже за границу (trans Tiberim, за Тибр).

В целях смягчения противоречий внутри римского общества в 326 г. до н.э. долговое рабство в отношении граждан было за­прещено, и ответ теперь можно было держать не свободой, а толь­ко имуществом (закон Петелия)^[74]. С этих пор самым основным источником рабства становится порабощение пленных.

Одним из самых распространенных источников рабства было также пиратство. Порой морские разбойники захватывали целые крупные населенные пункты, а иные прибрежные города быва­ли вовсе покинуты своими жителями в страхе перед пиратами, которые были так всесильны, что в I в. до н.э. даже основали свое государство со столицей — г. Коракесиемом (Киликия, юго-восток Малой Азии). Было даже несколько случаев морских нападений на высших римских магистратов^[75]. В начале 60-х гг. до н.э. пираты разграбили порт в самом Риме, создав тем самым угрозу поставкам продовольствия в него. Постоянная угроза пи­ратского нападения была так высока, что в 67 г. до н.э. была введена специальная диктаторская магистратура Помпея для борь­бы с пиратством, получившая широчайшие полномочия по все­му побережью Средиземноморья. И только такие экстраординар­ные меры позволили справиться с этим явлением.

Первоначально рабство носило закрытый патриархальный характер (домашнее рабство). Невольники, которых было срав­нительно немного, принадлежали отдельным частным лицам, и го­сударство не имело никакого отношения к традиционной суще­ствующей системе.

Рабов в Риме стало особенно много в поздние периоды ис­тории Республики, когда рабство приняло государственные формы (servi publici) Сенека по этому поводу отмечал: «Когда-то сенат постановил, чтобы рабы отличались по внешности от сво­бодных; затем обнаружилось, как было бы опасно, если бы на­ши рабы начали нас считать, т.е. поняли бы силу своей числен­ности». Ему с сожалением вторил и Плиний: «Теперь даже пища и напитки запечатываются перстнем во избежание хищения. Это — результат наличия легионов рабов, присутствия в доме толпы чу­жих людей; приходится уже держать номенклатора для рабов. Иное

дело было у древних. Они имели по одному Марцинору или Люци- пору, которые входили в состав рода, все ели общую пищу, и не было надобности дома беречься от рабов». Находясь в окруже­нии громадной массы невольников, римляне испытывали постоян­ную угрозу и осознавали ее. Об этом говорит существование по­говорки: «Сколько рабов, столько врагов» («Quot servi, tot hostes»)^[76].

Постоянным и почти неисчерпаемым источником пополнения рабов были бесконечные завоевательные походы римской ар­мии. При этом, как отмечает Н.М. Елизарова, в рабство обра­щались не только военнопленные, но и жители завоеванных ме­стностей и городов. И такое обыкновение считалось естественным законом вещей^[77]. Например, после войны с сардами (о. Сицилия) в начале II в. до н.э. только в течение нескольких дней было продано более 80 тыс. рабов^[78], а по результатам войны с Эпиром в 167 г. до н.э. полководцем Эмилием Павлом было обращено в рабство более 150 тыс. человек. Такая же участь постигла и бо­лее 55 тыс. оставшихся в живых жителей полностью уничтожен­ного Карфагена (Северная Африка, 147 г. до н.э.), а с продажей на невольничьих рынках 80 тыс. кимвров, уцелевших в битве при Верцеллах (101 г.

В зависимости от способностей, состояния здоровья, квали­фикации рабы стоили от 500 до 10000 денариев. При этом чаще всего жизнь раба, занятого в сельском хозяйстве или в камено­ломнях, рассчитывалась всего на срок от трех до семи лет.

Подобное отношение к рабам приводило к их массовым вы­ступлениям против своих угнетателей. Так, например, достаточ­но известен заговор рабов в 198 г. до н.э., а также восстание под предводительством Спартака в 73—71 гг. до н.э. Однако в истории Римского государства было немало и других подобных страниц.

Сицилийское восстание рабов в 138—132 гг. до н.э., во главе которого стояли вчерашние невольники сириец Эви (царь Анти­ох), киликиец Клеон и грек Ахей (полководец), относится к почти неизвестной странице истории. Вместе с тем его результатом стало почти пятилетнее существование государства, созданного вчерашними рабами Рима. По отрывочным сведениям, восстав­шие, а их насчитывалось более 200 тыс. человек(!), жестоко рас­правляясь с владельцами крупных латифундий^[79], не трогали мелких собственников, чем заслужили их сочувствие и поддержку. Экс­педиционные корпуса римлян долгое время не могли справиться с ними, и только измена в лагере восставших позволила консулу Рупилию захватить их главные города (Тавромений, Энну) и по­давить бунт.

Столь же мало известно и о восстании рабов и бедняков, ко­торое произошло примерно в это же время в Пергаме (Малая Азия). Его руководитель по имени Аристоник на протяжении трех лет возглавлял сопротивление правительственным войскам и ак­тивно помогающим им крупным землевладельцам, ростовщикам и торговцам. Он мечтал построить «государство солнца», все жите­ли которого (гелиополиты) будут свободными и равными, не будут зависеть от денег и торговли.

Также только отчаянными усилиями Рима удалось подавить Сицилийское восстание 104—101 гг. до н.э. Триддатитысячная армия избранного рабами царя Трифона (быв. Сальвия) была разбита, а оставшихся в живых отправили в гладиаторские школы, но рабы, не желая умирать на потеху римской толпе, зарезали друг друга.

Прекращение состояния рабства По основному (и самому древнейшему) правилу состояние рабства прекращалось только со смертью раба либо в случае перехода раба к своим соплемен­никам за территорией Рима. Со временем появились и иные об­стоятельства, в соответствие с которыми рабы все же могли полу­чить личное освобождение (manumissio), например: через особую судебную процедуру фиктивного процесса об отчуждении иму­щества (manumissio vindicta); по завещанию хозяина, если оно имело прямое указание на это (manumissio testamento)^[80]; при внесении хозяином имени раба в цензорские списки римских граждан (manumissio censu); за предупреждение о готовящемся

восстании, выдачу убийцы хозяина, дезертира (380 г. до н.э.); за высокие заслуги перед государством; вследствие фактического проживания в состоянии свободы более 20 лет. Позже хозяин мог сделать прямое заявление при свидетелях о даровании воли рабу (manumissio inter amicos) либо составить особое отпускное пись­мо (manumissio per epistolam).

Вместе с тем процедура освобождения всегда была искусст­венно чрезвычайно усложнена^[81]. Имелись также существенные ог­раничения. Так, нельзя было опустить сразу всех рабов (в любом случае не более 100) или даже многих (lex Fufia Caninia), либо освободить без существенной мотивации, так как (небезоснова­тельно) считалось, что это создаст угрозу Риму. Значительные ограничения были установлены в lex Aelia Sentia (4 г. н.э.): не­обходимость существенных оснований для освобождения раба, младше 30 лет; целесообразность освобождения рабов господином, не достигшим 20-летнего возраста; высылка клейменных рабов после освобождения из пределов города; аннулирование освобо­ждения, совершенного во вред кредиторам или имуществу хозяи­на. Кроме того, всякий раз требовалось уплатить пошлину в раз­мере 5% стоимости отпускаемых рабов (vicesima manu-missionum).

В более поздний период рабство получило некоторое смяг­чение. Так, например, в I в. н.э. рабов запретили отдавать в гла­диаторы без разрешения городских властей (закон Петрония).

Деловые отношения между рабом и его хозяином (имеется в виду пекулий) впервые стали регулироваться на законодатель­ном уровне. Провозглашалось недопущение излишней жестокости со стороны хозяина (например, навечное заковывание), убийст­во больного раба рассматривалось как преступление, порицалось религиозное или моральное растление рабов, стало запрещаться разлучение семей и др. Невольникам разрешалось пользоваться возможностью права убежища в храме или монастыре.

Вместе с тем, смягчая по необходимости положение рабов, власти постепенно стали ужесточать пресс в отношении мало­земельного (вначале провинциального, а затем италийского и рим­ского) крестьянства. Такая политика в будущем привела к уни­фикации состояний рабов и крестьян, подняв первых на уровень

вторых, и наоборот. Постепенно стертые границы этих слоев при­вели к появлению класса зависимых крестьян. Так, на смену ра- бовладельчеству пришло крепостничество.

Правовое положение либертинов Категория вольноотпущенни­ков, или либертинов (libertini), сформировалась в основном во время поздней республики из получивших свободу рабов. Причем, ли- бертинами могли стать освобожденные рабы, принадлежащие как частным лицам, так и корпорациям, отдельным городам и госу­дарству как таковому. Причем либертины условно приобретали именно то правовое положение, обладателем какого был их быв­ший хозяин.

Понятно, что фактически внутренний статус либертинов был неодинаков, и вольноотпущенники аристократии обладали весь­ма широкими возможностями по сравнению с их собратьями, хо­зяевами которых были представителя римского плебса.

Либертины, находясь в статусе клиентов, имели свободное состояние, но пожизненно находились под патронатом бывшего хозяина, вплоть до его права домашнего суда над своим вольно­отпущенником. Они должны были выполнять определенные рабо­ты в его пользу, всегда проявлять уважение ему, по праздникам обязательно дарить подобающие его положению подарки, ока­зывать мелкие житейские услуги и материальную помощь в ну­жде, не имели права выдвигать против него позорящего иска. В противном случае последнего ожидал возврат в рабское поло­жение. Бывший хозяин мог наследовать имущество своего без­детного вольноотпущенника либо если он скончался, не оста­вив завещания.

Количество либертинов никогда не становилось предметом рассмотрения. Учитывая, что патрон обязывался сакральным пра­вом помогать своим клиентам, выступать от своего имени обеспе- читетлем их интересов и защищать их в суде^[82], то можно предпо­ложить, что число клиентов зависело только от социально-по­литического статуса и финансового достатка патрона. Например, во время диктатуры Корнелия Суллы 10 тыс. рабов, попавших в проскрипционные списки граждан, были освобождены им и ста­ли состояние клиентелы для Корнелиев предопределяло их вольноотпущенниками, носящими родовое имя Корнелиев. Так, отношение к своему благодетелю и их голоса в городских соб­раниях, соответственно, всегда отдавались роду, который счи­тался одним из самых древних и заслуженных.

Вместе с тем в законах содержались некоторые положения, защищающие вольноотпущенников от чрезмерных требований

их патронов или явного нарушения патронатных обязанностей (например, неоказание помощи клиенту в его крайней нужде или корыстный перевод сакральных обязанностей вольноотпущенника оказания личных услуг на третье лицо и др.)^[83].

Дети либертина были уже свободными. Со временем эта кате­гория населения приобрела достаточно прочное положение в со­циальной иерархии, так как ее представители зачастую играли важную роль в истории Римского государства. Начало было по­ложено Октавианом Августом, который в целях обретения боль­шей самостоятельности и независимости от родовой римской аристократии начал активно выдвигать вольноотпущенников на государственные должности. Впоследствии многие из них имели огромные состояния и достигли высоких постов в системе госу­дарственного управления и придворной службе. Например, Лу- циний (прокуратор Галлии), Феликс (наместник Иудеи), Гарпо- крат (устроитель зрелищ) и др. Однако со временем положение вольноотпущенников в государстве было поколеблено усилени­ем сословия эквитов (всадников), которые, в конце концов, вы­теснили их из государственного аппарата.

В целом же правовой статус либертинов в публично-правовой сфере был существенно ограничен. Еще издревле им нельзя было заключать браки со свободорожденными, нести военную службу в римских легионах, вступать в сословие сенаторов (вплоть до юстиниановского периода), а с I в. н.э. у них было отнято право участия в законодательной и судебной деятельности народных собраний. Тем не менее в период поздней Империи, с ослаблением власти патронов, положение вольноотпущенников существенно по­вышается. Особенно в случаях официальной протекции монархов.

Правовое положение латинов Свободными, но также полити­чески бесправными были латины. Они делились на latini prisci (коренные жители окрестностей Рима (Лациума)^[84], которые про­живали в самоуправляющихся общинах и издревле несли воен­ную службу в составе особых подразделений армии) и latini coloniarii (жители римских колоний^[85]). Сначала latini prisci имели

такие же гражданские права, как и римские граждане. Но в 268 г. до н.э. они восстали против римлян и за это были лишены час­ти гражданских прав (ins conubii, права на вступление в закон­ный брак с римлянкой). Однако по результатам Союзнической войны 91—89 гг. до н.э. все латины, впрочем, как и все италики, получили гражданские права (закон Юлия 90 г. до н.э.), в том числе полное jus conubii и jus commercii.

Перегрины К категории свободных жителей Рима относились также и перегрины (peregrinus, иностранцы, путешественники, чуже­земцы, странники). Они не были римлянами ни по своему про­исхождению, ни по статусу. Однако это была довольно широкая прослойка иностранцев и, как сейчас говорят, лиц без гражданст­ва. Никаких политических прав они, естественно, не имели, а в гра­жданских правах чрезвычайно ограничивались. Поэтому для воз­можности совершения определенных сделок с участием римских граждан, защиты своих интересов, а также чтобы не попасть в раб­ство, они должны были найти себе патрона из числа граждан, т.е. стать клиентами. С течением времени, с развитием претор­ского права, перегрины стали все прочнее встраиваться в соци­альную структуру Рима и его хозяйственно-правовые отношения. Следует особо отметить, что они всегда занимали достаточно заметную социальную нишу среди всего населения. Среди пере­гринов было немало известных ремесленников, торговцев, учи­телей, врачей из Греции, Египта, Карфагена, Ближнего Востока. Во взаимоотношениях между собой (брачно-семейных, наслед­ственных) перегринам дозволялось широко использовать свои национальные правовые обычаи и принципы, что впоследствии, будучи систематизированным, явилось основой так называемого права народов (ius gentium).

Иные категории населения по статусу свободы Однако перечисленными категориями населения Римского государства еще не исчерпывалась его дифференциация по признаку свободы. Так имелось еще несколько довольно крупных групп лиц, кото­рые занимали промежуточное положение между свободнорожден­ными и рабами, например:

• члены римской семьи, посредством обряда манципации, проданные ее главой в рабство (mancipio dati);

• лица, указанные в завещании господина как кандидаты на освобождение, но только после его смерти (statuliberi);

• лица, в частном порядке выкупленные из плена и вследст­вие этого попавшие в вечную кабалу к своим благодетелям (redempti ab hostibus);

• лица, добровольно ставшие гладиаторами и поэтому попав­шие в жесткую зависимость от хозяина гладиаторской шко­лы — ланисты (auctorati);

• арендаторы частных земель, полностью зависящие от их хо­зяев (coloni).

10.3.