Введение
Актуальность темы исследования. В условиях формирования «экономики знаний», характеризующейся принципиально иным уровнем потребностей общества, резко увеличивается спрос не только на продукты материального труда человека, но и на результаты его творческой деятельности - произведения науки, литературы и искусства, приобретающие товарный характер.
Широкая вовлеченность объектов авторских прав в реальный экономический оборот и появление массового рынка культурных продуктов в сочетании с взрывным развитием цифровых технологий создает условия, в которых личные неимущественные (или моральные[1], как их принято называть в романской и англоамериканской юридической традициях) права автора оказываются более уязвимы для потенциального нарушения, чем когда-либо. Изменяется и само понятие творчества - некоторые современные творческие практики не отвечают базовым цивилистическим представлениям, на которых основывается охрана личных неимущественных прав автора.В то же время право интеллектуальной собственности, как замечает И.А. Близнец, в силу своей молодости в качестве области юриспруденции характеризуется нетривиальностью используемого терминологического аппарата[2], в связи с чем в теории авторского права остаются пока нерешенными некоторые уже существующие проблемы, касающиеся понятия моральных прав автора. В частности, вопрос их соотношения с иными личными неимущественными правами (правом на жизнь, здоровье, честь и достоинство, деловую репутацию и другие личные блага) к настоящему моменту не получил в научной литературе полноценного освещения и однозначного разрешения. От решения этой проблемы зависит и определение юридических свойств этих прав, и, в конечном счете, весь правовой режим охраны немонетарных интересов автора.
Дополнительно актуализирует проблематику настоящего кандидатского исследования крайне высокая динамичность отечественного законодательства, пережившего за последние десятилетия несколько кардинальных трансформаций.
Часть 4 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) содержит целый ряд законодательных новелл, касающихся как содержания личных неимущественных прав автора, так и их места в системе авторских прав, и требующих тщательного научного анализа.Представляется востребованным при раскрытии тематики личных неимущественных прав автора и привлечение зарубежного опыта. Российское законодательство принадлежит к континентально-европейской системе авторского права (так называемой системе droit d’auteur), разделяя с ней все фундаментальные характеристики. Сходство регулирования творческих отношений в России и других европейских странах позволяет получить представление как об особенностях, достоинствах и недостатках норм российского права, посвященных охране моральных прав автора, так и о путях их совершенствования. С другой стороны, сопоставление системы droit d’auteur с англо-американским авторским правом (так называемой системой copyright) дает более полное понимание уникальности цивилистической категории моральных прав автора. В связи с этим подход, не ограничивающийся анализом лишь отечественного законодательства, кажется предпочтительным.
Степень разработанности темы. В дореволюционной науке вопросами, так или иначе связанными с темой настоящего исследования, занимались С. А. Беляцкин, Ю.С. Гамбаров, А.М. Гуляев, Я. А. Канторович, Д.И. Мейер, И.А. Покровский, А.А. Симолин, В.Д. Спасович, И.Г. Табашников,
Г.Ф. Шершеневич и другие цивилисты. В советской и современной российской науке аспекты личных неимущественных прав автора исследованы в работах М.М. Агаркова, Р.В. Авдонина, Б.С. Антимонова, И.А. Близнеца, В. Л. Вольфсона, Э.П. Гаврилова, М.В. Гордона, В.А. Дозорцева, В.И. Еременко, В.В. Ефремовой,
О.С. Иоффе, И.В. Исуповой, В.А. Кабатова, Е.И. Каминской, В.Г. Камышева,
А.В. Кашанина, В.И. Корецкого, О.А. Красавчикова, Л.О. Красавчиковой,
М.Н. Малеиной, Н.С. Малеина, М.И. Никитиной, О. Прониной, И.В. Савельевой,
A. П. Сергеева, В.И. Серебровского, С.
А. Сударикова, Е.А. Суханова, Ю.К. Толстого, В.А. Удалкина, Е.А. Флейшиц, В.А. Хохлова, С.А. Чернышевой,B. Л. Черткова, П.Г. Шеленговского и ряда других исследователей.
В зарубежной науке проблематикой моральных прав автора занимаются такие ученые, как Э. Адени, Л. Бентли, А. Бертран, Ж.-М. Брюгьер, М. Виван, Дж. Гинсбург, А. Дитц, Т. Дрейер, Р. Дюма, П. Камина, Д. Липцик, А. Люка, А. Люка-Шлоттер, Дж. Мерриман, Н. Нетанел, К. Ригамонти, Д. Саундерс,
C. Стремхольм, М.Т. Сундара Раджан, А. Франсон, Дж. Хьюз, Б. Шерман и другие авторы.
В целом же личным неимущественным правам обычно уделяется меньше внимания, чем проблематике, связанной с исключительными правами, и количество специальной литературы по этой теме как в России, так и за рубежом сравнительно невелико. И в науке, и в правоприменении существует ряд проблем с установлением содержания этих прав, отсутствует единое и непротиворечивое представление об их правовой природе. Попытка разрешить некоторые из этих противоречий детерминировала выбор цели и задач настоящей работы.
Целью исследования является установление правовой природы личных неимущественных прав автора, конкретизация их юридических свойств и содержания в континентально-европейском, в том числе российском, и англоамериканском праве, а также выработка рекомендаций по совершенствованию законодательства, основанных на результатах данного анализа.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач исследования:
• определить влияние теоретических воззрений, лежащих в основе различных систем авторского права, на особенности охраны моральных прав в этих системах;
• охарактеризовать генезис понятия личных прав автора в европейской юриспруденции и его влияние на их юридические свойства в современной цивилистике;
• выявить особенности моральных прав автора в сравнении с другими личными неимущественными правами;
• установить возможные подходы к пониманию правовой природы моральных прав автора;
• рассмотреть и уточнить содержание моральных прав автора;
• охарактеризовать специфику охраны моральных прав автора в англоамериканской юриспруденции;
Объектом исследования выступают общественные отношения, связанные с осуществлением и защитой автором принадлежащих ему моральных прав.
Предмет исследования составляют нормы российского и зарубежного законодательства, посвященные моральным правам автора, правоположения, выработанные судебной практикой в результате их толкования, а также базовые концептуальные положения, сформулированные отечественной и иностранной наукой авторского права в отношении моральных прав автора.
Методология исследования. При проведении исследования использовались общенаучные (логический, исторический, системный), частнонаучные
(моделирование) и специально-юридические (сравнительно-правовой, формальноюридический) методы.
Научная новизна работы состоит в том, что на основе комплексного исследования генезиса понятия личных прав автора в отечественном и зарубежном праве впервые подробно раскрыта его многозначность в континентальноевропейской юриспруденции. Сформулированы и охарактеризованы возможные подходы к установлению правовой природы моральных прав, в контексте их сопоставления произведен анализ положения личных неимущественных прав автора в отечественном законодательстве. Выявлены общие черты охраны моральных прав в странах англо-американского права, на основе аутентичных материалов судебной практики и научных работ последних лет дана новая оценка специфичным для них механизмам охраны личных интересов автора.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут служить основной для дальнейших научных разработок и расширения границ цивилистического знания о личных неимущественных правах автора, могут найти применение в изучении и преподавании авторского права. Сформулированные предложения по совершенствованию гражданского законодательства могут быть полезны в нормотворческой и правоприменительной деятельности.
Непосредственное воплощение новизна и значимость настоящего исследования находят в положениях, выносимых на защиту:
1. Показано, что для континентально-европейской традиции свойственна конвергенция юридических свойств личных неимущественных (моральных) и исключительного прав автора.
Моральные права приобретают в большинстве европейских правопорядков, несмотря на формально присущий им признак неотчуждаемости, имущественные черты (допущение перехода по наследству и временной передачи или квазипередачи автором по договору). В то же время и имущественные права в отдельных системах авторского права способны обладать свойствами личного (невозможность полного отчуждения по договору).Обосновано, что эта конвергенция предопределена исторически сложившейся многозначностью самого понятия личного права автора. В результате того, что персоналистские теории авторского права изначально возникли в европейской цивилистике как противовес проприетарным теориям и были призваны объяснить природу имущественной монополии на произведение, сложилась двойственность в понимании данного понятия. Оно может использоваться: во-первых, для указания на неотчуждаемость авторских прав вследствие существующей между автором и его творением неразрывной персональной связи; во-вторых, для дифференциации авторских прав, направленных на защиту внеэкономических, духовных интересов автора. Разница в этих подходах приводит к тому, что такие признаки, как непередаваемость права и духовный характер интереса, удовлетворяемого им, могут приобретать относительно независимый друг от друга характер.
2. Установлено, что с точки зрения институциональной (подотраслевой) принадлежности в современной континентально-европейской юриспруденции могут быть выделены две возможные модели установления правовой природы моральных прав. В рамках первой они образуют подгруппу личных неимущественных прав и в этом качестве должны принадлежать к подотрасли охраны нематериальных благ. Согласно второму, они относятся к институту авторского права и составляют, наряду с исключительным правом, права особого рода на произведение.
В свете установленных моделей выявлено, что российское законодательство характеризуется двойственностью в определении природы моральных прав. С одной стороны, законодатель оперирует понятием личных неимущественных прав, и в таком случае упоминает среди их объектов, в частности, авторство, авторское имя и неприкосновенность произведения (п.
1 ст. 150 ГК РФ, п. 1 ст. 1267 ГК РФ и п. 2 ст. 1282 ГК РФ). В то же время специальные нормы закона прямо называют в качестве объекта интеллектуальных (следовательно, и личных неимущественных) прав произведение (ст. 1226 ГК РФ и ст. 1259 ГК РФ). Исходя из системного толкования перечисленных правовых норм, а также положений ст. 128 ГК РФ, рассматривающей результаты интеллектуальной деятельности и нематериальные блага как самостоятельные объекты гражданских прав, обосновано мнение, что квалификация данных прав в качестве одновременно личных неимущественных и интеллектуальных образует внутренне противоречивую конструкцию, приводящую к их принадлежности двум подотраслям гражданского права.3. Аргументировано, что природа моральных прав должна устанавливаться с учетом не только характера интереса, на удовлетворение которого они направлены, но и их объекта. Произведение как особое экономическое благо идеальной природы не может выступать объектом личного неимущественного права. Товарные свойства произведения обусловливают специфику моральных прав, отличающую их от личных неимущественных, в частности, отсутствие у
некоторых из них органически неразрывной связи с авторской личностью или наличие конкретного положительного содержания, не позволяющего говорить об их строго охранительном характере. На основе сказанного предложено понимать их как нематериальные (неимущественные) интеллектуальные права,
обеспечивающие индивидуализацию произведения и соответствие воплощенного в нем авторского замысла его общественному восприятию.
4. Выявлены современные тенденции охраны моральных прав в англоамериканской юридической традиции. Показано, что для нее характерен постепенный отказ от «теории лоскутного одеяла» (the patchwork theory), согласно которой охрана личных интересов автора может обеспечиваться собственными уникальными для англо-американского права юридическими механизмами, и переход к законодательной рецепции самой категории моральных прав, произошедшей в четырех крупнейших странах-представителях этой традиции (Австралия, Великобритания, Канада, США).
Тем не менее, в силу характерного для этой традиции принципа «нет авторских прав вне закона», предполагающего, что последние обладают исключительно позитивной-правовой природой и выступают в качестве временного статутного ограничения права на свободный доступ к культурным благам, установленного во имя публичного интереса, охрана духовных интересов автора в ней не входит в число приоритетных задач авторского права. Соответственно, законодательные положения о моральных правах не обеспечивают уровня такой охраны, сопоставимого с континентальноевропейским правом.
5. С учетом зарубежного опыта охраны права на неприкосновенность произведения сформулировано его определение, отражающее правомочие на защиту произведения от искажений авторского замысла, не связанных с изменением его объективной формы. Предложено понимать его как право автора запрещать любые изменения, сокращения и дополнения, вносимые в произведение без его согласия, а также использование произведения таким образом, который приводит к извращению его смысла или нарушению целостности его восприятия.
6. В результате анализа существующей в европейской юриспруденции доктрины поэтапного исчерпания права на обнародование произведения (la divulgation divisible), согласно которой данное право погашается лишь в отношении того способа (формы), которым произведение было доведено до всеобщего сведения самим автором или с его согласия, и сохраняется за ним в оставшемся объеме, обосновано, что она не должна использоваться в российском праве. Эта концепция, во-первых, ошибочно применяет понятие обнародования не к самому произведению как идеальному по своему характеру объекту, а к конкретной внешней форме его выражения, не имеющей значения для установления факта обнародования; во-вторых, предполагает наличие у автора права запрещать дальнейшее сообщение публике своей работы способом, отличным от способа первоначального обнародования, тем самым допуская ситуацию частичного «блокирования» моральным правом автора имущественных прав, а потенциально и права на свободное использование произведения.
Предложения по совершенствованию законодательства,
сформулированные на основе проведенного исследования:
1. Определение права на авторское имя, содержащееся в п. 1 ст. 1265 ГК РФ, не соответствует его действительному содержанию. Из буквального толкования нормы следует, что право на авторское имя включает в себя возможность автора использовать или разрешать использование произведения. Желательно изменить текст п. 1 ст. 1265 ГК РФ и изложить его в следующей редакции:
«Право авторства - право признаваться автором произведения и право автора на имя - право требовать обозначения своего авторства выбранным автором способом (с помощью указания имени, псевдонима или без указания имени, то есть анонимно) при любом использовании произведения, за исключением случаев, когда такое использование допускается законом без обозначения авторства, неотчуждаемы и непередаваемы, в том числе при передаче другому лицу или переходе к нему исключительного права на произведение и при предоставлении другому лицу права использования произведения. Отказ от этих прав ничтожен».
2. В целях практической реализации выносимого на защиту положения № 5 изложить абз. 1 п. 1 ст. 1266 ГК РФ в следующей редакции:
«Не допускается без согласия автора внесение в его произведение любых изменений, сокращений и дополнений, а также использование произведения таким образом, который приводит к извращению его смысла или нарушению целостности его восприятия».
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре гражданского права Института права, социального управления и безопасности Удмуртского государственного университета, где проведено ее обсуждение и рецензирование. Основные выводы и положения,
сформулированные в диссертации, изложены в опубликованных автором научных статьях. Ряд положений, изложенных в диссертации, был представлен и обсужден на XX Международной конференции студентов, аспирантов и молодых учёных «Ломоносов-2013» (МГУ, 2013 год).
Структура диссертации определена целями и задачами исследования и состоит из введения, трех глав, восьми параграфов, заключения и библиографического списка.