Анализ основных форм проявления экстремизма через призму современного международного права

Экстремизм, исходя из своей сущности, является объектом междисциплинарного исследования гуманитарного профиля, прежде всего, философии, социологии, политологии и юриспруденции.

В научной литературе высказывают различные точки зрения относительно

сущности экстремизма.

102

юристы рассматривают экстремизм как противоправную деятельность , другие - как явление^{[102] [103]}. Такое различное восприятие учеными экстремизма было детально исследовано А.П. Вихряном и Е.П. Быковым. Они, в частности, отме-

чают, что «в соответствии с первым подходом экстремизм понимается как противоправная деятельность (действия, практика), осуществление которой причиняет или может причинить серьезный ущерб основам конституционного строя» .

При этом ими подчеркивается, что «экстремизм как противоправную деятельность (действия, практику) трактуют, главным образом, представители юридической науки и (в меньшей степени) - политических наук, и данное обстоятельство объясняется тем, что названные представители по большей части ориентируются на Федеральный закон РФ “О противодействии экстремистской деятельности”»^{[104] [105] [106] [107]}. Согласно второму подходу, когда экстремизм представляет собой явление (политико-правовое, социальное, сложное и т.п.), авторы отмечают, что с позиции социологической науки экстремизм как социальное явление свойствен исключительно людям, всегда концептуален и идеологичен .

Имеются и другие восприятия экстремизма учеными, некоторые рассмат-

107

ривают экстремизм одновременно и как явление, и как деятельность ; другие являются сторонниками того, что экстремизм, прежде всего, это идеология, складывающаяся из взглядов, ценностей и убеждений, которая пропагандирует крайние, нередко насильственные меры и методы отстаивания своих взгля- дов^[108]; в науке встречаются определения экстремизма как категории (социально-политической)^[109], «феномена сознания»^[110], системы методов и идей^[111]; ин-

ститута (социально-политического) , а также модели поведения, характери

зующейся крайне агрессивными социально-политическими действиями .

В документах, принятых на национальном и международном уровнях, а также в доктрине слово «экстремизм» часто употребляется в сочетании с другими словами, такими как «политический экстремизм» и «религиозный экстремизм». Тем не менее в любых словосочетаниях экстремизм остается ключевым и определяющим смысл и содержание словом.

Осмысление и различие экстремизма по формам проявления на доктринальном уровне через призму установок современного международного права отечественными и зарубежными исследователями происходит, прежде всего, исходя из основной цели экстремизма - мотивированное насилие. Реальная жизнь, к сожалению, свидетельствует о наличии множества экстремистских течений с конкретными приверженцами применения насилия и жестокости. В этом отношении среди различных форм экстремизма выделяют «политический», «националистический» и «религиозный». Хотя в литературе выделяются и другие разновидности экстремизма (например, «информационный»), наше исследование в дальнейшем будет сосредоточено именно на этих трех вышеупомянутых формах проявления экстремизма.

Политический экстремизм - социально-политический феномен человеческого общества. В политической жизни экстремисты выступают против сложившихся общественных порядков, устоев и структур, подрывая их стабильность, целостность и авторитет, путем навязывания обществу своих политико- ^{[112] [113] идеологических взглядов. В истории имеется достаточно примеров, когда сторонники экстремистской идеологии, одержимые властью, провоцировали общество к беспорядкам и подрыву государственного строя, и когда радикальные правители сами непосредственно пропагандировали насилие и жестокость. Именно эти примеры послужили основанием для Е.В. Гречкиной высказать следующее мнение: «Аргументируя свои взгляды, лидеры политического экстремизма обращаются не к разуму, а к чувствам и предрассудкам людей»[114].}

Для адекватного понимания сути политического экстремизма исследователи изучают политическую психологию и психологию личности, т.е. ими используется психологический подход. Опираясь на этот подход, Л.Я. Гозман и Е.Б. Шестопал пришли к выводу, что характеризующим признаком политического экстремизма является сильная эмоциональная активность^[115]. Политическая психология объясняет экстремистское поведение психопатологическими отклонениями, а также предрасположенностью личности к насилию. При этом уничтожение и разрушение нередко становятся самоцелью для экстремиста, а предпосылки экстремистского поведения находятся внутри самого человека^{[116] [117].}

Противоположная точка зрения выражена в трудах Ч. Ломброзо, который, изучая феномен политической преступности, весьма процветавшей в Италии в XIX и XX вв. (в форме анархистского терроризма), пришел к выводу, что личность и сознание политического преступника формируется благодаря воздействующим факторам, таким, например, как коррупция политиков, обесценивание идеалов, социальная несправедливость . Ученый возложил ответственность на общество, воспроизводящее преступность, оспаривая ответственность, возложенную исключительно на человека, совершившего преступление.

Поэтому, объясняя возникновение политического экстремизма только психоэмоциональной составляющей личности видится не достаточным, для комплексного понимания данного социального явления важны исследования и социально-политических условий в обществе.

Характерными признаками политического экстремизма является его направленность на изменение государственного строя нелегитимным и насильственным методом . Именно это обстоятельство позволило В.С. Ковалеву определить политический экстремизм как систему взглядов, идей, позиций и действий различных объединений вне норм морали и права^{[118] [119] [120]}.

В научной литературе политический экстремизм характеризуется комплексом крайне радикальных установок, таких как крайне правые и крайне левые национал-экстремистские и сепаратистские, выступающих как обоснование применения насилия в различной форме для достижения политических целей.

Например, Н.Б. Бааль выделяет такие черты политического экстремизма, как насилие и его угроза, однобокость в понимании и восприятии общественных проблем, а также в поиске их решения, одержимость и фанатизм навязать свои идеи и

принципы, неспособность к толерантности и компромиссам. По его мнению,

120

«экстремизм смыкается с крайним радикализмом, терроризмом, нигилизмом» .

В своих исследованиях ученые особое внимание уделяют выяснению важных аспектов, в частности, моменту применения насилия для достижения политических целей, который дает возможность говорить о политическом экстремизме. Анализируя эти аспекты, А.Б. Соловьев рассматривает политический экстремизм как социальную категорию (явление), обслуживающую политическую борьбу в качестве одной из сфер социальных отношений, которой присуще применение к политическому оппоненту неспровоцированного или неадекватного по силе и масштабу насилия идеологического, психологического или физического^{[121] [122] [123]}.

Н.Е. Макаров отмечает, что субъектами могут выступать не только отдельные лица и партии, но и сами государства, а в качестве предпосылок политического экстремизма выделяет затяжной социально-экономический кризис, низкий уровень жизни населения, криминализация общественной жизни, элементы фрустрации и дезориентации граждан .

В социальной действительности националистический экстремизм является показателем неприятия самим обществом социальной целостности. При этом обеспечение равноправия в условиях многообразного современного общества в этническом отношении является важным условием социальной стабильности и благополучия общества. Однако, к сожалению, достичь гармонии в сфере меж- расово-этнических взаимоотношений не всегда представляется возможным из- за постоянного конфликта.

Д.Е. Некрасов под националистическим экстремизмом понимает «негативное социально-правовое явление, заключающееся в наличии у ряда представителей социума с девиантным поведением совокупности асоциальных крайних взглядов и убеждений в области равноправия людей, отличающихся принадлежностью к иному этносу либо расе, внешне проявляющих, преподносящих и внедряющих их в общественное сознание и бытие преимущественно путем

123

применения насилия» .

Националистический экстремизм часто связывают с понятием «крайне правые» в контексте соотношения с организациями, исповедующими идеологию расизма и нацизма. Важным проявлением такого экстремизма как социокультурного феномена выступает нетерпимость по принципу расовой принадлежности. Члены таких организаций крайне бескомпромиссно проводят границы между «своими» и «чужими» в обществе, а также воинствующе нетерпимы к членам общества, принадлежащим к «чуждым» социальным группам, имеющим другой цвет кожи или этническую принадлежность . Деятельность таких группировок направлена на формирование антиобщественных взглядов и подрыв установления межрасово-этнического равноправия.

В условиях повсеместного этнического усиления самосознания, которое носит позитивный характер, необходимо решительно бороться с этой формой экстремизма как угрозой национальной безопасности. Ю.И. Андриенко признает националистический экстремизм в качестве общественно-политической идеологии и антисоциальной практики, опирающейся на гипертрофированную этнонациональную идею и предусматривающей использование для ее реализации насильственных форм и методов социально-политической деятельности^{[124] [125]}. Национализм выступает основой ксенофобии.

Религиозный экстремизм выделяется особой нетерпимостью к представителям других религий и конфессий, приверженностью к крайним толкованиям вероучений, отрицанием иных идеалов и взглядов^{[126] [127]}. По мнению профессора

А.И. Муминова, религиозный экстремизм формируется как экспансия религиозных и псевдорелигиозных организаций и систем, формируя свои модели социального устройства и поведения индивидов, а в ряде случаев предлагает свои

127

альтернативные модели глобализации .

Е.Н. Плужников отмечает, что современная обстановка в мире усилила значимость религиозного фактора в политике, а сама религия выступает как основание формирования политических стратегий . Действительно, период конца XX - начала XXI в.

Радикальные мусульманские идеологи полагают, что джихад - это форма борьбы с врагами ислама^[130]. По мнению некоторых западных исследователей, целью джихада является расширение сферы влияния мусульманской власти. По их утверждению, джихад агрессивен, а его конечная цель состоит в том, чтобы добиться господства мусульман над всем миром^{[131] [132]}. Такие утверждения, конечно, не имеют ничего общего с истинным исламом.

Следует отметить, что экстремизм на почве религиозной принадлежности - один из древнейших видов его проявления. Примерами могут служить Арабский халифат (630-1258 гг.), Кордовский халифат (929-1031 гг.), Крестовые походы (XI-XV вв.) и т.д. В настоящее время примером этому служат организации, запрещенные в РФ и признанные российскими судами экстремистскими, такие как «Исламское Государство Ирака и Сирии», «Исламское Государство Ирака и Леванта», «Исламское Государство Ирака и Шама»), «Джебхат ан-Нусра» («Фронт

132

победы», другое название - «Джабха аль-Нусра ли-Ахль аш-Шам») и др.

Сказанное дает основание говорить о том, что в основе всех видов экстремизма лежит политика обоснованности применения насилия.

В начале нового столетия в трудах отечественных и зарубежных ученых все очевиднее выделяется новый вид экстремизма - «молодежный», который, по мнению В. Маркина, формируется под влиянием таких факторов, как капитализация общественных отношений, резкое расслоение общества, растущая безработица, духовно-нравственная трансформация общества, нестабильное со-

133

стояние системы образования и др.

Основными чертами современного молодежного экстремизма, по мнению Е.А. Певцова являются «возрастающая организованность, сплоченность группировок, формирование в них идеологических, аналитических и боевых структур, усиление мер конспирации, применение для распространения своей идеологии и координации действий новейших информационных и коммуникационных технологий и т.п.»^{[133] [134]}.

В последнее время отмечается резкая активизация противоправной деятельности в молодежной среде, выражающаяся в стремлении совершать тяжкие, вызывающие большой общественный резонанс преступления (убийства иностранных студентов, мигрантов), перерастающие от хулиганских действий в экстремизм и терроризм.

Безусловно, экстремизм может быть охвачен молодежью, однако выделение молодежного экстремизма как отдельной формы является не совсем корректным, поскольку тут преобладает лишь субъективная оценка, а формы проявления и объект, выступающий в качестве общественных отношений, на которые происходит посягательство, остаются прежними и разделяются на политический, национальный и религиозный экстремизм.

На доктринальном уровне принято выделять три этапа формирования экстремистского поведения.

Первый этап (причинный) характеризуется формированием среды. По мнению психологов, агрессивное, антиобщественное поведение появляется, как правило, из-за ощущения обделенности человека в чем-либо, основания которой могут иметь психологическую (нереализованность), идеологическую (девальвация духовных ценностей) и экономическую природу^[135].

На втором организационном этапе формируются группы (членство в организациях и движениях экстремистского толка), которые объединены идеей и

образом врага. На третьем этапе проявляются действия и поступки экстремист-136

ского толка, его называют поведенческий .

На всех вышеперечисленных этапах общество может и должно вмешиваться в схему развития экстремизма как в молодежной среде, так и в любой другой, и предотвращать распространение экстремистских идей и их переход к действию.

В выявлении сущности экстремизма помогают исследования по выяснению сущности терроризма. В этом отношении выделяется работа E. Мерфи , в которой предпринята попытка объяснить истоки и сущность терроризма в Пакистане и в комплексе проанализировать социальные, политические и экономические факторы, способствующие росту экстремизма.

Ученые Дж. Ранкин и К. Коувен исследуют политику, направленную на борьбу с терроризмом и экстремизмом в европейских государствах с мусульманским населением^{[136] [137] [138] [139]}. Д. Герелук в своем исследовании анализирует факторы, влияющие на рост экстремизма, таких как недостаточный уровень образования, отсутствие осведомленности общества о проблеме экстремизма и др.

Существенный вклад в понимание сути религиозного экстремизма вносят работы А. Беннета^[140], И. Халима^[141], К. Абу ал Фолда^[142], Ю.Х. Абу Енейна^{[143] [144]}, Е. Ро-

144

санда и других ученых.

В последнее время в доктрине все чаще обращается внимание на то, что терроризм и экстремизм переросли из национальной проблемы в международную. Также подчеркивается, что эти угрозы взаимосвязаны, и угроза для одного является угрозой для всех, «взаимная уязвимость слабых и сильных никогда не была так очевидна»^[145].

Правозащитники отмечают необходимость переосмыслить подходы к терроризму и экстремизму: необходимо понимать и реагировать на терроризм и экстремизм как на нарушения сами по себе и как на нарушение прав человека^[146]. Занимаясь проблематикой борьбы с терроризмом и экстремизмом, становится очевидным, что ни представление прав человека о текущих событиях, ни безопасность не достаточны, чтобы понять ситуацию, с которой сейчас сталкивается международное сообщество. На сегодняшний день сложились перспективы, которые резко ограничивают способность специалистов по международному праву охватить или передать диапазон опасностей сегодняшнего дня, следовательно, уменьшается и способность адекватно их анализировать и принимать меры или вносить вклад в стратегии реагирования на них. В этом деле возникают трудности терминологического характера, особенно с термином «война с террором» (war on terror), который впервые был использован администрацией Дж. Буша для описания борьбы с Аль-Каидой и другими террористическими группами. Другие варианты, такие как «война с терроризмом» и «глобальная война с террором», в США используются как взаимозаменяемые понятия. В 2005 г. администрация президента США предложила заменить термин на тот, который бы подкрепил идеологические аспекты битвы, например «глобальная борьба против насильственного экстремизма», однако Дж. Буш проигнорировал данное предложение и настоял на использовании термина «война с террором», включая

в него и экстремизм . Стоит подчеркнуть, что все эти упомянутые термины оспариваются и подвергаются критике с разных точек зрения и по широкому кругу оснований, включая и то, что эту борьбу нельзя считать «войной», нельзя объявить войну явлению или тактике террора и что термин неправильно применяется для обоснования таких действий, как, например, вторжение в Ирак в 2003 г.

В целом следует отметить, что многие работы зарубежных авторов, которые связаны с анализом борьбы с экстремизмом, не рассматривают это явление в качестве угрозы международному миру и безопасности^{[147] [148].}

Наблюдается одинаковая ситуация в российской и зарубежной доктринах по поводу трудностей, связанных с терминологией касательно экстремизма. Более того, зарубежные ученые наравне с отечественными учеными одинаково поднимают вопрос о квалификации экстремизма и необходимости четкого понимания, что под ним подразумевается.

При изучении экстремизма специалисты часто обращаются к анализу деятельности экстремистских и террористических организаций, таких как Аль-Каида, Исламское государство (ИГИЛ), Боко харам (Западноафриканская провинция Исламского государства), Аш-Шабаб (Харакат аш-Шабаб аль-Муджахидин) (экстремистские и террористические организации, запрещенные в РФ)^[149], действующих в разных частях мира. Деятельность этих организаций связана с незаконными видами деятельности: продвижением экстремистских идеологий; подготовкой боевиков для проведения диверсионно-террористических операций; совершением террористических атак; взрывами, поджогами, разрушениями и уничтожением зданий, общественных учреждений, дипломатических и международных представительств, технических объектов и культурных ценностей в целях дестабилизации общественно-политической обстановки и демонстрации своих возможностей; захватом заложников, в том числе на воздушном и морском транспорте, а также в общественных местах (больницы, школы, торговые центры, предприятия и т.п.) в целях принуждения органов власти к выполнению предъявляемых политических требований под угрозой массовых расправ с похищенными лицами и заложниками; угрозами проведения диверсионных акций и уничтожением объектов жизнеобеспечения общества, важных промышленных предприятий, а также угрозами применения оружия массового поражения, что может вызвать экологическую катастрофу и загрязнение значительной территории в целях оказания давления на государственные органы, чтобы вынудить их пойти на уступки и реализацию своих требований.

Анализируя сказанное выше, можно подвести итог, что экстремизм, т.е. крайний взгляд, крайняя мера или крайнее действие, по своему происхождению и проявлению - сложное социальное явление. Как сложное социальное явление и как деятельность экстремизм, прежде всего, может основываться на политических, идеологических, национальных и религиозных различиях, но в любых формах своего проявления он угрожает безопасности граждан, оказывая негативное влияние на их жизнь и здоровье, серьезное психологическое воздействие на ни в чем не повинных людей и влечет за собой весьма существенные политические, экономические и моральные потери.

Экстремизм направлен на превышение пределов допустимого, намеренное нанесение ущерба, разрушающее воздействие, угрожающее существованию человека, общества, государства, природы и т.д.^[150]

Каждая наука гуманитарного профиля выделяет те характерные черты, которые подпадают под объект их исследования. По аналогии можно предположить, что в контексте международного права экстремизм должен измеряться, прежде всего, через установки существующего международного правопорядка, выделяя экстремистские проявления в качестве противоправных. Объектом особо пристального внимания должны быть деяния «насильственного экстремизма», что усиленно внедряется в повестку дня ООН западными государствами.