Ответственность позиции и целостность теории.

Знакомый музыкант говорил о том, что интерпретация крупного музыкального произведения зависит от того, видишь ли ты его в единстве, целиком, можешь ли свободно оперировать им.

В.В. Бабайцева представляет тот тип гармоничного человека, ученого с многообразными интересами, который верен выбранной однажды профессии, всю жизнь сохраняет в душе ее пафос. Круг идей теории переходности языковых явлений, которой она посвятила свою жизнь, весьма обширен. Но для того, чтобы работать с переходными явлениями, нужно видеть язык как гармоническую стройную целостность, представляющую собой многомерное структурно-системное образование. Корнями своими теория В.В. Бабайцевой уходит в отечественную традицию. Русистике всегда был присущ целостный подход к языковым явлениям. Вспомним труды А.Х. Востокова, А.А. По- тебни, Ф.И. Буслаева, А.А. Шахматова, А.М. Пешковского, В.В. Виноградова. Это подлинные энциклопедии русского языка. Многоплановым энциклопедическим укладом ха- растеризуются и работы В.В. Бабайцевой. Она видит язык как динамическую целостность, во всем его объеме, всегда стремится к строгим и точным дефинициям. Не случайно В.В. Бабайцева - автор школьных и вузовских учебников по русскому языку. Науковеды (К.Р. Поппер, Т. Кун) утверждают, что уровень научного знания определяется наличием апробированных учебников, отображающих его.

341

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ позиции И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

В отечественной культурной традиции лингвистика и методика преподавания всегда взаимодействовали.

В статьях последних лет она уделяет большое внимание вопросам теории, и в частности, структурно-семантическому направлению в лингвистике, которое она обосновывает в течение всей жизни, проблеме структурно-семантических классификаций, в том числе и сложного предложения. И это говорит о том, что конкретные вопросы решаются в контексте большой теории языка. Концепция В.В. Бабайцевой реализована в целостной теории, развивающей традиционное академическое языкознание. Она не имеет значительных зарубежных парадигмальных прививок, отсюда отсутствие в этом серьезных конкурентов.

Язык как структурно-системное образование находится в поле зрения ученых уже более ста лет. Достижения лингвистов первой половины XX века связаны с пониманием языка как строгой структурно-системной организации, обладающей внутренним совершенством. Это означает, что язык существует как имманентная целостность, в которой все приведено в соответствие, к гармонизации, связанной с определенной упорядоченностью элементов, их взаимообусловленностью. При этом гармония и совершенство проявляются не только в речи, возможности языка выполнять главную функцию коммуникации (синтагматика языка), но и в самом его устройстве, и особенно в вертикальном его строе, так как сформированная вертикаль (внутренняя структура) и в самом языке, и в тексте (в речи) - это и есть проявление гармонии.

342

К.Э. ШТАЙН

В.В. Бабайцева убедительно показывает, что вертикальная структура языка, или его парадигматика, представляет собой иерархически заданную систему, в которой упорядоченность проявляется уже в том, что существуют уровни организации (от фонетико-фонологического до синтаксического), в том, что они изоморфны, то есть пронизаны едиными вертикальными структурами (морфизмами) на каждом уровне, которые показывают, что все уровни языка строятся на едином основании, хотя и с определенными модификациями, в зависимости от сложности устройства языкового уровня, и еще в том, что высшая единица предшествующего уровня языка является элементарной единицей последующего уровня (сравним, например, грамматическую форму слова - граммему - как высшую единицу морфологического уровня и синтаксическую форму слова как элементарную единицу синтаксического уровня организации языка).

Лингвистами первой половины XX века были определены основные постулаты и принципы изучения языка на синхронном срезе. Это разграничение и противопоставление синхронии и диахронии, их дополнительность и взаимосвязь; языка и речи, а также их единство; парадигматики и синтагматики и их производной составляющей - деривации. Было установлено соотношение структуры и системы языка. Система языка - это иерархически организованное множество единиц языка, состоящее из подсистем, объединенных единством категориальных признаков входящих в них единиц языка, которые находятся в отношениях взаимообусловленности. Структура языка - это ее инвариант, выражающий общие иерархические взаимоотношения и тот внутренний гармонизированный, устойчивый, упорядоченный строй, который имеет та или иная система. Структура - скелет системы.

В.В. Бабайцева вводит такие определения: «В настоящее время термин система обозначает общенаучное понятие, требующее изучения чего-либо в анализе связей исследуемого факта с другими. Система языка - упорядоченная совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих единиц (элементов) языка, выступающих как целостное образование. Система языка (и его подсистемы) имеет определенную структуру. Структура языка - это строение целостного объекта (системы), составляющие его компоненты, способы и средства создания (оформления) целостности объекта. Роль (назначение) компонентов системы в языке называется его функцией. Совокупность уровневых и внутриуровневых систем обусловливает аксиоматичное положение: язык представляет собой систему систем» («Система языка как целостное образование»).

343

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Для ученых первой половины XX века было важно найти в языке и даже исчислить все необходимые данные для определения начальных условий описания языка как структурно-системной организации. Поэтому огромное внимание было обращено на понятие языка как знаковой системы, а также ее моделирование. Язык как знаковая система изучается на высоком уровне абстрагирования от конкретной речевой организации.

В осмыслении языковых единиц как знаков выявляются основы двух подходов к языку. Первый подход определяется отношением к языку как состоящему из знаков, относительно немотивированных по отношению их к реальной действительности. Понятно, что эта тенденция связана с теорией Ф. де Соссюра, который выстраивал постулаты «чистой» (в феноменологическом смысле этого слова) лингвистики, в которой «за скобки» выводились все «заранее-знания», в том числе и мотивированность слова, его этимон.

В противоположность этому в ономатопоэтической парадигме, основу которой составляют теории В. фон Гумбольдта, А.А. Потебни, большое внимание придается этимологической, поэтической, культурной и т.д. мотивированности слова, способствующей формированию феноменологически заданного неязыкового уровня организации языковых единиц (структуры сознания, как бы мы сейчас сказали, фреймы (шаблоны), картины, виды, сцены).

344

К.Э. ШТАЙН

А.А. Потебня называл эту составляющую языкового знака «наглядностью», которая входила, в его понимании, в структурную организацию языковой единицы как знака. В логической семантике, когнитивной лингвистике второй половины XX века строгое понимание языкового знака (сос- сюрианское) было дополнено исследованием структур сознания, когнитивной составляющей знака, которые как раз и были определены в терминах феноменологии (виды, картины, сцены), но уже в связи с изучением прикладных аспектов языка (Ч. Филлмор, Ю. Чарняк, Т. Виноград и т.д.).

Понятный для структурного исследования языка строгий подход к ним обусловил интерес к моделированию языковой системы, определению и исчислению моделей, лежащих в основе структуры не только слова, но и предложения, и даже текста.

То же самое можно сказать о лексике. Понятно, когда свободно моделируется такая (относительно) закрытая языковая система, как фонетико-фонологическая, со строго исчисляемым количеством элементов (фонем). Но сложно представить, как можно моделировать и компактно описать такую открытую, вечно подвижную и практически необъятную по количественному составу подсистему, как лексика. Семнадцатитомный словарь Академии наук СССР, который был завершен в начале шестидесятых годов, отнюдь не давал тогда и, конечно же, не дает сейчас полного представления о том, какое количество лексических единиц входит в систему современного русского языка. Структурносистемный подход к исследованию лексики давал и сейчас дает огромные возможности для ее относительно строгого описания, а прибавление количества здесь уже дело не самое важное. На единых основаниях можно описывать все: и зафиксированные и не зафиксированные словарями лексемы и их значения.

345

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ позиции И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Структуральная лингвистика выработала методы исследования и моделирования языковой системы, представляющие ее в синхронном единстве. Оппозиционный анализ, дистрибутивный метод, трансформационный анализ, анализ единиц по непосредственно составляющим и т.д.

Не случайно один из выдающихся структуралистов К. Леви-Строс в работе «Структурная антропология» (1958) определил высокую значимость лингвистики для всего гуманитарного знания. Он показал, что лингвисты и социологи шли независимо друг от друга присущими им путями. «Они, - пишет К. Леви-Строс, - разумеется, время от времени приостанавливаются, чтобы сообщить друг другу о некоторых достигнутых ими результатах. Тем не менее эти результаты являются следствием различного подхода, причем не делается никаких усилий для того, чтобы дать возможность представителям одной специальности воспользоваться техническими и методологическими достижениями другой. Подобная позиция могла быть объяснима в то время, когда лингвистические исследования опирались на исторический анализ. Этнологические изыскания, проводившиеся в этот период, отличались от лингвистических скорее по своей глубине, чем по самому их характеру. Лингвисты владели более точным методом, результаты их исследований были лучше обоснованы lt;...gt; Тем не менее при всем этом антропология и социология ждали от лингвистов только фактических сведений; ничто не предвещало откровения.

346

К.Э. ШТАЙН

Возникновение фонологии внесло переворот в это положение. Она не только обновила перспективы лингвистики: столь всеобъемлющее преобразование не могло ограничиться одной отдельной дисциплиной. Фонология по отношению к социальным наукам играет ту же обновляющую роль, какую сыграла, например, ядерная физика по отношению ко всем точным наукам. В чем же состоит этот переворот, если попытаться выяснить его наиболее общие следствия? На этот вопрос дает ответ один из крупнейших представителей фонологии Н. Трубецкой. В программной статье «La phonologie actuelle» (1933) он сводит в конечном счете фонологический метод к четырем основным положениям: прежде всего фонология переходит от изучения сознательных лингвистических явлений к исследованию их бессознательного базиса; она отказывается рассматривать члены отношения как независимые сущности, беря, напротив, за основу своего анализа отношения между ними; она вводит понятие системы: «Современная фонология не ограничивается провозглашением того, что фонемы всегда являются членами системы, она обнаруживает конкретные фонологические системы и выявляет их структуру»; наконец, она стремится к открытию общих законов, либо найденных индуктивным путем, «либо... выведенных логически, что придает им абсолютный характер» (31, с. 35).

Таким образом, определение любой системы как знаковой, введение в структуру анализа понятия отношения позволяет использовать универсальные приемы, выработанные структурализмом, на основе универсального и инвариантного видеть индивидуальное, неповторимое в любой системе. При этом оговариваются условия системного анализа и круг исследуемых единиц. Только в условиях относительно замкнутой системы могут определяться те отношения, которые являются предметом пристального внимания в структурализме (см.: 32).

347

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Такие работы, как «Курс общей лингвистики» Ф. де Сос- сюра и «Основы фонологии» Н. Трубецкого, до сих пор являются базовыми в научном мышлении лингвистов, так как они формируют принципы структурального подхода к языку. И сейчас, когда уже несколько раз произошла смена научных парадигм (скорее, модификация), очень важно знать основы структурализма, так как структуралистские процедуры, методы анализа - это и базис любого современного лингвистического исследования. Структуралистскими методами, процедурами анализа надо владеть уже и потому, что, рассматривая процессы функционирования языковых единиц, различные уровни языка, различные аспекты, в том числе логический, социальный, культурологический, надо знать об инвариантных позициях знаков и систем, которые описываются. Инвариант - это составляющая структуры языка, так как быть инвариантным - это значит быть независимым относительно некоторых преобразований, а стабильность, относительная неизменность - это свойство элементов структуры языка, а значит, и знаков языка. Система включает не только инвариантные позиции знаков, но и их варианты, т.е. запечатлевает не только стабильное, но и изменчивое в языке.

Вторая половина XX века отмечена (при всем внимании к структуре языка) проблемами функционирования языковой системы. Стало понятно, что любая модель, как и в других областях знания, огрубляет изучаемое явление, обобщая его, отметая частности. Теперь уже языковеды стали обращать внимание на прикладные аспекты языка - те области знания, в которых язык был дополнительным предметом описания. В первую очередь, здесь следует отметить аналитическую философию (наиболее значимые представители - Л. Витгенштейн, Б. Рассел, Р. Карнап и др.). Логическая семантика, предложение и его смысл - это глубинные составляющие в описании единиц языка. Отношение к языку как способу фиксации знания и вообще всех аспектов бытия, как считали философы-аналитики, позволило

им рассматривать язык в его отношении к действительности (теория речевых актов Дж. Лакоффа, Дж.Л. Остина, Дж.Р. Сёрля, П.Ф. Стросона и др., см.: 36, 37).

К.Э. ШТАЙН

В отечественной лингвистике в период идеологического прессинга со стороны социалистической государственности в этой области возникли большие пробелы в силу причисления неопозитивизма к идеологической диверсии. Действительно, это был чистый идеализм, так как аналитик идет не от действительности, а от языка и структур сознания, которые с ним связаны. При этом он абсолютно не отрицает реальности, материальной действительности, просто первично не исходит из нее, хотя в конечном счете приходит к ней. Например, в теории речевых актов, когда речь идет о референтности, косвенной референтности, пер- фомативности - неперформативности, т.е. об отношении 348 высказывания к реальной действительности.

Нужно заметить, что наука всегда шире, чем идеология, поэтому в недрах отечественного языкознания были тенденции изучать речь в ее отношении к действительности. В первую очередь, здесь следует сказать о теории речевых жанров М.М. Бахтина, который приблизительно в то же время, что и европейские и американские лингвисты, разрабатывал теорию речевых жанров (последнее понятие иногда рассматривается как синонимичное речевым актам), хотя понятие речевых жанров, в общем, шире понятия речевых актов, но в некоторых случаях действительно наблюдается их единство. Здесь на помощь приходит введенное М.М. Бахтиным разграничение первичных и вторичных речевых жанров: например, обычный рассказ о каком-то событии - первичный речевой жанр, а рассказ как литературный жанр является уже вторичным речевым жанром - литературным, в котором действуют особые законы (см.: 11).

Во второй половине XX века интересы лингвистов уже связаны с областью семантики, функционирования языка. Структурный критерий дополняется семантическими, функциональными критериями. Если сказать проще, то в первой половине XX века лингвистов в большей степени интересовал язык, а во второй половине XX века и речь. Хотя все это относительно, ведь при описании языка язы-

ковед имеет дело с речевой данностью, а при описании речи лингвист обязательно должен иметь в виду инвариантные позиции языковых единиц, то есть язык, его структуру. Достижений отечественного языкознания второй половины XX века не мало, но мы бы хотели отметить теорию переходности языковых явлений В.В. Бабайцевой, теорию многомерного и динамичного подхода к языку Л.Ю. Максимова, роль функциональной грамматики русского языка, подготовленной А.В. Бондарко, его последователями и учениками. Но без структурирования и структурализма здесь также дело не обошлось. А.В. Бондарко, анализируя язык и речь на разных уровнях абстракции, выделяет функциональносемантические поля, которые имеют наиболее общие значения, связанные с процессом функционирования единиц языка: поля темпоральности, локативности, модальности, залоговости, персональности и т.д. В результате исчезает резкая граница между уровнями описания и функционирования единиц языка. Так, например, семантическое поле темпоральности составляют разноуровневые единицы языка: лексические единицы со значением темпоральности, морфологические и синтаксические - с временными показателями. Но учитываются еще и разнообразные процессы, которые возникают в ходе речевой реализации единиц языка, например, процесс транспонирования временных значений, «овременение пространства» и «опространствование времени» и т.д. (см.: 12, 13, 14, 15)

349

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Именно А.В. Бондарко так настойчиво стал говорить о соотношении структуры и системы, структуры, системы и среды, подразумевая под средой те возможные окружения языковых единиц, которые не являются прозрачными, легко не обнаруживаются в процессе жесткого структурального анализа. В работе «Основы структурного синтаксиса» (1976) Л. Теньер рассматривает некоторые структуры языка и трансляции единиц языка, в результате преодолевая резкую границу в описании языка между морфологией и синтаксисом.

Рассмотрение когнитивных структур языка - также процесс, связанный со структурализмом. И Р. Якобсон, и Б. Рассел указывали на взаимное влияние структуральной лингвистики и аналитической философии. Как правило, в когнитивистике мало ссылок на феноменологию, хотя процессы структурирования сознания, общие и частные, были разработаны именно в феноменологии. Не раз указывалась и связь феноменологии и структуральной лингвистики. Так, например, процесс описания интегральных и дифференциальных признаков, с помощью набора которых мы имеем представление, например, о фонеме, очень напоминает используемый в классической феноменологии процесс «приведения к ясности», когда «за скобки» выводятся «заранее-знания», а ученый с помощью определенной постановки (спрашивать у вещей) выявляет сущностное содержание феномена (см.: 20)

350

К.Э. ШТАЙН

Родоначальник феноменологии Э. Гуссерль занимался структурами сознания («сознание о»), выявляя слои, в которые входит сознание о том или ином предмете (феномене) и т.д. Исходил при этом он из языка, и процесс феноменологической редукции идет от звуковых оболочек слов к общему предметному содержанию, конкретным значениям вплоть до обнаружения неязыковых слоев, которые стоят за словами, - видов, картин, сцен, актуализирующихся в процессе «сознания о» предметах, явлениях, связанных со словами. Последний этап - это адеквация «сознания о» предмете с конкретным предметом действительности. Феноменология - очень хорошо разработанная область философского знания, связанного с языком. Вся когнитивисти- ка, в том числе и теория речевых актов, взаимодействует с феноменологией, так как феноменология - это структурализм мысли. К сожалению, лингвисты, занимающиеся ког- нитивистикой, очень мало обращаются к феноменологии. Поэтому пропущенным оказывается важный момент - сама процедура определения соотношения языкового, в частности языковых значений, и неязыковых значений (по Р. Ин- гардену, неязыковых слоев, по Гартману, «заднего плана» значений). Лозунг Ч. Филлмора: «Значения соотнесены со сценами» - явно проистекает из связи когнитивистики с феноменологией (см.: 52).

XX век вообще, и особенно его вторую половину, можно назвать веком лингвистического плюрализма - так много различных течений, направлений было выработано в лингвистике, так много сделано в области «лингвистики на краях», во взаимодействии ее с философией, социологией, психологией и культурой.

Конец XX века ознаменовался вниманием уже не только к структуре языка и процессам функционирования языковой системы, но и к неструктурному в структуре, маргинальным элементам в языке, что также является реакцией на жесткое структурирование языка. Здесь и внимание к пластам лексики, находящимся за пределами литературного языка, к нелинейному подходу в исследовании текста, к установке отхода от «логоцентричности» в исследовании языка и текста. В этой связи особенно следует отметить лингвофилософские исследования Ж. Деррида, который изучал не только организацию текста, но и внутреннюю самоорганизацию, а также сбои, отклонения, внутренние подструктуры, «следы» и «метки», по которым можно определить ход мысли художника или ученого, написавшего тот или иной текст, а также те моменты внутренней организации, которые являются свидетельством рождения порядка из хаоса.

Все это говорит о том, что языковая система в ее имманентном состоянии - очень важная часть лингвистического описания, но только часть, хотя и, может быть, наиболее сущностная. Структуральное описание языка направлено на выявление симметрии в структурно-системной организации языка, инвариантной его сущности. Но если бы язык был строго симметричной организацией, то это один из непременных путей к его смерти, так как жесткая симметрия - неподвижность, окаменелость, смерть. Жизнь языка - в его деятельностной и динамичной сущности. Но в то же время, если бы мы делали установку только на динамику языковых процессов, мы бы потеряли язык, он бы растворился в описании многообразных речевых данностей. Вывод один - надо брать язык «в пределе его» (П.А. Флоренский), в единстве неподвижности и подвижности, неизменности и изменчивости, инвариантности и вариативности.

Понятно, что, когда мы говорим о некотором огрублении языка в структуральных исследованиях, представлений о языке, мы в то же время понимаем, что такая мощная фундаментальная теория, как теория структурализма, должна содержать истоки функциональных подходов. Так, «пражский функционализм» уже предусматривал функциональный план описания языковых явлений, противопоставление языка и речи Ф. де Соссюром тоже его предусматривает.

352

К.Э. ШТАЙН

Следует особо отметить работу С. Карцевского о природе динамизма языковых явлений на синхронном срезе языка, в которой определяется причина динамизма - асимметричный дуализм языкового знака, его подвижная и неподвижная природа одновременно («Об асимметричном дуализме лингвистического знака»). Любой языковой знак как некая единичная имманентная сущность имеет, как правило, не одну, а несколько семантических и синтаксических функций. В результате этого он потенциальный омоним и синоним одновременно по отношению к другим знакам, так как многоплановой областью своих значений и функций он соприкасается и находится во взаимообусловленности с другими знаками. Отсюда синонимические отношения с другими знаками, а при перегруженности функциями в речи могут нейтрализоваться первичные семантические и синтаксические функции. Знак становится самостоятельным, вступает с исходным знаком в омонимичные отношения. Именно С. Карцевский делает вывод о неподвижной и подвижной природе знака одновременно (см.: 28). Разработанное С. Карцевским понятие асимметричного дуализма языкового знака коррелирует с известными антиномиями В. фон Гумбольдта, и в частности с антиномией устойчивости и движения в языке.

Именно в недрах структурализма в русле никогда не иссякающей отечественной описательной традиции языкознания в 50-е - 60-е годы в России возникло структурносемантическое направление, которое формировали такие лингвисты, как В.В. Виноградов, Н.С. Поспелов, В.А. Белошапкова, В.В. Бабайцева, Л.Ю. Максимов и др. В последнее время наиболее ярким выразителем этого направления является В.В. Бабайцева, которая настаивает на развитии российского языкознания на базе отечественной лингвистической традиции, конечно же, в диалоге с зарубежными лингвистами (см.: 4, 8, 10).

Теория В.В. Бабайцевой отличается особой последовательностью в преемственности и развитии идей отечественного языкознания, она характеризуется особой внутренней стройностью (как говорят ученые, внутренним совершенством), отсутствием эклектичности. Последняя возникает в процессе множества парадигмальных прививок, как правило, из области зарубежного языкознания, философии языка.

353

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Динамические исследования языковых явлений на синхронном срезе языка основываются на структурно-семантическом подходе в языкознании. Моменты нестабильности, обнаруживаемые в процессе функционирования систем, требовали обоснования, кроме того, было изначально понятно, что и сами системы взаимодействуют друг с другом. Система - это «упорядоченная и внутренне организованная совокупность взаимодействующих и взаимосвязанных объектов, образующих определенную целостность» (2, с. 118). Организованность возникает из неорганизованности, то есть порядок из хаоса, при том, что эти процессы существуют одновременно.

В настоящее время из очень бурной полемики рождается «новая наука», суть которой можно определить как отход от абсолютизма идеалов рациональности. Это, в первую очередь, касается теории «диссипативных структур» И. Пригожина и Р. Тома. В ракурсе обсуждения этих исследователей лежат ситуации, когда из «невыразимого» рождается «выразимое», или, по выражению И. Пригожина, «порядок рождается из хаоса», «шума» («случайных флуктуаций») (44, с. 20, см. также: 30, 35, 43). Флуктуации (случайные, незначительные изменения изначальных условий) непредсказуемым образом меняют траектории систем, однако сами траектории тяготеют к определенным типам (аттракторам) - и вследствие этого переводят систему нестабильную (среду) в новое стабильное состояние (гармонию). Лингвистика является одной из областей, включенных в разработку системных исследований. В философии, гуманитарном, естественнонаучном знании обосновываются идеи общей теории систем, разрабатываются системно-целостные мировоззренческие и методологические установки.

В настоящее время ученые разрабатывают проблемы, связанные с исследованием «открытых систем». Открытая система определяется как нечто дополнительное по отношению к закрытой системе. При этом чаще всего рассматриваются такие открытые системы, которые стремятся к состоянию «подвижного равновесия». Система такого вида имеет некое начальное состояние, которое может варьировать в значительных пределах определенный структурный механизм, и конечное состояние, которое для каждой системы является постоянным. Структура системы определяет ее поведение и развитие. Не всегда можно определить конечное состояние системы, можно лишь, исходя из постоянного и известного в каждом конкретном случае, выразить поведение системы как стремление к этому конечному состоянию.

354

К.Э. ШТАЙН

Построение единой теории остается проблемным, но выявление изоморфизма законов, относящихся к различным сферам реальности, является актуальным. Важно, что динамическое взаимодействие оказывается основополагающим признаком открытых систем, к которым относится и язык. Сейчас внимание исследователей сосредоточено на анализе неравновесных и необратимых состояний сложных и сверхсложных динамических систем. Сложная и сверхсложная динамическая система состоит из большого числа взаимодействующих объектов. Это линейные и нелинейные системы. Понятно, что в способности сложной системы порождать порядок и организацию из беспорядка и хаоса в результате процесса самоорганизации важнейшую роль играет случайность.

Принципиально важно различать синергетику как научную картину мира и синергетику как совокупность конкретных моделей самоорганизации, применяемых в различных областях знания: физике, химии, гуманитарном знании. К принципам синергетики относится гомеостатичность, иерархичность, нелинейность, неустойчивость, незамкну- тость, динамическая иерархичность. «Ключевой идеей обоснования синергетических представлений, включаемых в общую картину мира, - пишет B.C. Степин, - выступает глобальный (универсальный) эволюционизм» (50, с. 68).

Согласно теории системных исследований, система как множество элементов с отношениями и связями между ними, образующими определенную целостность, проявляет и формирует все свои свойства во взаимодействии со средой (12, с. 13). Понятие среды, которое использовалось преимущественно в точных науках, как раз и призвано объяснить моменты нестабильности в процессе функционирования систем. Среда, например, по отношению к той или иной языковой единице, категории или группировке как исходной системе трактуется А.В. Бондарко как множество языковых (и в части случаев также и внеязыковых) элементов в рамках более широкой системы, вмещающей исходную, а также в разных смежных сферах, «играющих по отношению к исходной системе роль окружения, во взаимодействии с которым эта система выполняет свою функцию» (там же, с. 14). В настоящее время понятия нестабильности, среды, функционирования систем получили философское обоснование.

355

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Наиболее мощной объяснительной силой в процессе осознания взаимодействия системы и среды обладают понятия самоорганизации и организации (детерминированности и индетерминированности) и вертикальности в организации системы, ее открытости и закрытости (герметичности). При этом из «невыразимого» рождается «выразимое», или, как мы уже упоминали, «порядок» рождается из «хаоса» («шума», «случайных флуктуаций») (44, с. 20).

«Целевая причинность, - пишет B.C. Степин, - понятая как характеристика саморегуляции и воспроизводства системы, дополняется идеей направленности развития. Эту направленность не следует толковать как фатальную предопределенность. Случайные флуктуации в фазе перестройки системы (в точках бифуркации) формируют аттракторы, которые в качестве своего рода программ-целей ведут систему к некоторому новому состоянию и изменяют возможности (вероятности) возникновения других ее состояний» (50, с. 62).

В больших системах, как указывают ученые, имеется внутренняя программа функционирования. Система предстает как саморегулируемый процесс. В процессе функционирования системы возникают новые кооперативные эффекты в результате определенных взаимодействий. В системе постоянно происходит процесс обмена внутренней энергией со средой, как инвариант варьируемых взаимодействий со средой. Усложнение системы в ходе функционирования связано с появлением новых уровней организации, сменой одного инварианта другим, переходом одного типа саморегуляции к другому. Процессуальность системы имеет два аспекта - саморегуляцию и саморазвитие. Саморазвитие систем связано с представлением о превращении возможности в действительность.

356

К.Э. ШТАЙН

«Представьте себе, - пишет С.П. Курдюмов, развивающий теорию порядка в отечественной философии, - сплошную открытую среду, то есть среду, обладающую источниками и стоками энергии. Такая среда неоднородна и в некотором смысле совершенна. Но через некоторое время именно из-за своей открытости и нелинейного характера источников и стоков энергии... в ней начинают возникать динамические структуры определенной конфигурации. Универсальная вещь: непрерывная однородная среда самоорганизуется, распадается на дискретные структуры, и при этом обнаруживаются механизмы самоорганизации, останавливающие разрушительное действие диффузных процессов, и, кроме того, следует подчеркнуть, что источники и стоки энергии находятся в каждой точке этой среды, то есть каждая точка излучает и поглощает энергию» (27, с. 55).

В последние десятилетия уделяется большое внимание письменной речи - письму вообще. Как показали исследования постструктуралистов, и в первую очередь работы Ж. Деррида, в текстах, представленных на письме линейно, в виде книги, форма мышления приходит в противоречие с формой письма (см.: 21, 22, 23). Деррида прослеживает внутренние процессы текста и разрушает фактическую его линейность и замкнутость, при этом обнаруживаются бесконечные цепочки и сети между его смысловыми элементами. Текст лишается логоцентричности и фоноцентричности в привычном понимании этих терминов. «Это переплетение приводит к тому, что каждый элемент - будь то фонема или графема - конституируется на основе имеющегося в нем следа элементов цепи или системы. Это переплетение, эта ткань (textile) есть текст, и он создается лишь в процессе трансформации другого текста» (46, с. 59).

То, что мы называем средой, «включает определенные частные системы, но по отношению к системе, являющейся основной, исходной в данной ячейке системно-структурной организации, они играют роль обусловливающего и обусловленного окружения, благодаря которому взаимодействующая с этим окружением исходная система может выполнять свои функции» (12, с. 15).

357

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Среда относительно однородна и в некотором смысле действительно совершенна, так как она уже образована в процессе отбора элементов. В силу разрывов линейных связей в ней начинают возникать динамические структуры определенной (симметричной) конфигурации. Непрерывная, относительно однородная среда самоорганизуется, распадается на дискретные структуры, и при этом обнаруживаются механизмы самоорганизации, некие инварианты («источники») находятся во множестве точек этой среды, так что каждый элемент как бы излучает и поглощает семантическую и структурную энергию языка или текста. При этом элементы системы - языка - находятся в потенциальной и вероятностной возможности демонтажа, деконструкции с тем, чтобы быть организованными на новом - гармоническом - основании.

Таким образом, порядок и беспорядок в языке возникают и существуют одновременно: «хаос», возникший в процессе децентрации языка как структурно-системного образования, порождает порядок, при котором могут возникать определенные структуры, задаваемые собственными функциями среды. Функции среды как адаптивной самонастраивающейся системы обусловлены горизонтальными (синтагматика) и вертикальными (парадигматика) динамическими процессами.

Система может быть связана с разнородными плоскостями среды. Морфема, например, в этом плане характеризуется связью с графемами, со звуковыми комплексами, отдельными звуками, со словами и предложениями. В образовании внутренних гармонических вертикалей в языке важно взаимодействие морфемы (морфа) с системой гетерогенных микросред и с макросредой - в данном случае таковой является языковая среда в целом.

Нелинейность - фундаментальный «концептуальный узел» новой парадигмы, неклассического знания нового времени. Ж. Деррида, один из ведущих представителей постструктурализма, считал, что древнейшие формы

письма носили нелинейный характер. Экономике, технике, идеологии эпохи цивилизации в определенной степени соответствовало линейное письмо. Но уже более века можно наблюдать в науке, литературе, философии революции, происходящие в этих сферах. Их можно интерпретировать как потрясение, постепенно разрушающее линейную модель (см.: 21).

К.Э. ШТАЙН

В отечественном языкознании второй половины XX века есть теории, в которых наиболее явно обозначены проблемы системного подхода к динамическим явлениям на синхронном срезе языка. Понимание системного подхода к исследованию динамических явлений означает, что мы исходим из понятий системности, синхронии, но делаем установку на динамику языковых явлений на синхронном срезе языка. Для этого существуют разные подходы, в том 358 числе и функциональный, но мы в данном учебном пособии будем делать установку на осмысление двух теорий, которые, как нам представляется, имеют взаимодополнитель- ный характер.

Деятельностная концепция языка В.В. Бабайцевой, выражающаяся в том, что взаимодействующие подсистемы (системы) языка порождают синкретичные языковые явления, совмещающие признаки единиц противоположных классов, находится в корреляции с некоторыми другими деятельностными концепциями, которые возникли в той же эпистемологической реальности. К ним, несомненно, относится многомерная классификация сложноподчиненных предложений Л.Ю. Максимова, которая положена в основу докторской диссертации ученого (1971). Название ее - «Многомерная классификация сложноподчиненных предложений». Впоследствии на лекциях он называл свою классификацию многомерной и динамичной, подчеркивая стремление найти адекватное описание деятельности языка.

Теория переходности и синкретизма языковых явлений, которую разрабатывает В.В. Бабайцева, связана с обоснованием и фиксацией взаимодействия систем и подсистем языка, в результате чего в языке возникают кооперативные эффекты, процессы переходности, приводящие к синкретизму языковых явлений, то есть со-

пряжению в одном языковом знаке семантических и синтаксических функций противоположных языковых знаков. Эта теория в итоге оказывается связанной с такими общенаучными идеями, как идеи «размытых множеств», «паранепротиворечивой логики». Что же касается теории многомерной классификации сложноподчиненного предложения Л.Ю. Максимова, то в ней делается установка на раскрытие внутренних механизмов динамичности синтаксических моделей, которые в итоге также характеризуются «кооперативными» эффектами: одно придаточное как языковой знак может совмещать несколько семантических и синтаксических функций парадигматически противопоставленных придаточных.

359

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

В лингвистике существует противопоставление двух подходов к рассмотрению языковых явлений: 1) подход с точки зрения закона жесткой детерминации - рассмотрение строго однозначного характера связей и зависимостей и 2) вероятностный (здесь в широком смысле) подход, по которому наряду со строго однозначными связями и зависимостями устанавливаются закономерности типичных «случайных», второстепенных зависимостей, причем типичность, «массовость» выступает как некоторый аспект системности. Проблема динамики языковых явлений на синхронном срезе языка издавна волновала ученых.

Толчок к исследованию живой языковой динамики дали работы младограмматиков. Сейчас актуально высказывание Г. Остгофа и К. Бругмана о том, что лингвисты «с исключительным рвением исследовали языки, но слишком мало - говорящего человека» (39, с. 153). Обращая внимание на внутреннюю динамику живых языков, младограмматики установили, что истинной причиной изменения узуса является речевая деятельность. Г. Пауль подчеркивал, что изменение узуса - общий итог ряда индивидуальных изменений при условии их повторяемости. Ученый выдвинул понятие контаминации. «Контаминацию, - писал он, - я понимаю как явление, заключающееся в том, что две синонимичные или в чем-то родственные формы выражения мысли возникают в сознании рядом друг с другом, так что ни одна из них не реализуется в чистом виде, а вместо этого возникает новая форма, в которой элементы одной формы смешиваются с элементами другой» (40, с. 191). Г. Пауль рассматривал контаминацию изоморфно - от фонетического облика отдельных слов до «синтаксических сочетаний».

360

К.Э. ШТАЙН

В теоретическом плане наиболее четкое обоснование динамичности языкового знака было дано С. Карцевским, о котором мы уже упоминали. Он видел в языковом знаке потенциальный омоним и синоним потому, что «один и тот же знак имеет несколько функций» и обладает подвижным характером: «Если бы знаки были неподвижны и каждый из них выполнял только одну функцию, язык стал бы простым собранием этикеток» (28, с. 85). В то же время для того, чтобы знаки не стали неподвижными до такой степени, что они ничего бы не значили в языке, «природа лингвистического знака должна быть неизменной и подвижной одновременно» (там же).

Последовательное противопоставление статики и динамики как функциональных аспектов синхронии характеризует Пражскую лингвистическую школу. В качестве примера теории, учитывающей аспект динамичности в синхронии, можно привести «живую грамматику» О. Есперсена, в которой противопоставляются «единицы типа формул» и «свободные выражения», причем последние, в свою очередь, противопоставляются «типу», по которому они строятся и «который должен быть действительно живым, так как само свободное выражение есть сложное действие со стороны говорящего» (25, с. 15-29).

С этим подходом в общих чертах соотносятся принципы современной трансформационной грамматики, которая призвана раскрывать механизм порождения многообразных правильных конструкций на основе противопоставления их ограниченному количеству инвариантов. В порождающей грамматике о динамических структурах не говорят, на самом же деле поиски описания языка в виде правил, порождающих предложения, представляют собой не что иное, как стремление описать этот язык как динамическую структуру (функциональная динамика).

Особый путь исследования и описания типологии простого предложения опирается па русскую синтаксическую традицию. В.В. Бабайцева всегда находилась в русле отечественной лингвистической традиции, но у нее есть свои предпочтения и в зарубежной лингвистике - это чешские ученые («Пражский лингвистический кружок» и его последователи), французская школа - Ш. Балли, Л. Теньер. Пражцы помогали подтвердить наблюдения над функциональной природой языка и многоаспектностью в подходе к описанию языковых явлений, а в Теньере, по-видимому, привлекали лабильные установки в исследовании структуры языка. Отечественная парадигма, на которой основана теория В.В. Бабайцевой, коррелирует с ведущими направлениями языкознания и общенаучными идеями XX века, а значит, входит в эпистему своего времени.

361

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Известно, что истоки русской лингвистической традиции, и в частности, теории синтаксиса, следует искать в античности. На труды античных ученых в первую очередь ориентировался М.В. Ломоносов. От Ломоносова до По- тебни учение о предложении в русском языке строилось на логической основе, но при этом и к предложению, и к исследованию членов предложения ученые подходили интегративно, комплексно. Интересно вспомнить полемику Ф.И. Буслаева и А.А. Потебни по поводу включения определенных аспектов в описание предложения. Ф.И. Буслаев, как известно, считал, что грамматика должна опираться на логические начала, так как в синтаксисе новейших языков господствует «отвлеченный смысл логических законов».

Критикуя Ф.И. Буслаева, А.А. Потебня подводит нас, находясь в русле традиции, к многоаспектному, интегративному подходу в исследовании предложения: «По Буслаеву, «предложение, как суждение, выраженное словами, состоит из подлежащего и сказуемого, например, «человек мыслит», «науки полезны» (Гр., § 120), - пишет Потебня. - Нам же известно, «что под «добрый человек» и «любить науки» тоже могут разуметься суждения, но выражения эти не суть предложения. С другой стороны, правда, что суждение должно состоять из двух членов; но есть такое определение предложения, более верное, чем ходячее, по которому выходит, что не только «хочется», но и «хочу» суть предложения без грамматического подлежащего. Существенный признак предложения в наших языках состоит в том, что в предложение входят части речи; если их нет, то нет нашего предложения. На это обстоятельство нет даже намека в определении предложения как суждения, так как из понятия о суждении части речи выведены быть не могут» (42, с. 71).

362

К.Э. ШТАЙН

Интегративный подход позволил А.А. Потебне говорить о синхронической динамике языковых явлений: «Образование и изменение грамматических форм, составляющих формальное (грамматическое) содержание предложения, есть другое название для изменения самого предложения, то есть того ближайшего целого, в коем совершается жизнь этих форм. Понимая язык как деятельность, невозможно смотреть на грамматические категории, каковы глагол, существительное, прилагательное, наречие, как на нечто неизменное, раз навсегда выведенное из всегдашних свойств человеческой мысли. Напротив, даже в относительно небольшие периоды эти категории заметно меняются (выделено мной. - К.Ш.). lt;...gt; Глагольность предложения, степень его единства с течением времени изменяются. Точно так отвлечение, которое называем «имя», в жизни языка представляет изменчивое множество признаков. Степень атрибутивности и предикативности имени и его противоположности глаголу изменяется. И вообще в языке, не только говоря a priori («все течет»), не может быть, но и a posteriori нет ни одной неподвижной (выделено мной. - К.Ш.) грамматической категории. Но с изменением грамматических категорий неизбежно изменяется и то целое, в котором они возникают и изменяются...» (там же, с. 83).

Определялись новые позиции, анализировались новые аспекты, но единство, органическая целостность, присущая языку, оставались в поле зрения исследователей. Видимо, именно благодаря этому появилась впоследствии теория многоаспектного подхода, установка на изучение синкретизма и переходности языковых явлений на синхронном срезе языка, именно поэтому использовался многомерный и динамичный подход к исследованию сложного предложения.

В этом русле работали В.В. Виноградов, Н.Ю. Шведова, В.А. Белошапкова, В.В. Бабайцева, Л.Ю. Максимов и др. Бэворя об особенностях подхода В.В. Виноградова к исследованию языка, Н.Н. Прокопович и В.А. Белошапкова подчеркивают, что «грамматическое учение о слове В.В. Виноградова направлено на изучение языковой действительности во всей ее многогранности и сложности (выделено мной. - К.Ш.), ему глубоко чужды какие бы то ни было способы упрощения лингвистического объекта» (17, с. 5-6).

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Выделяя динамическое представление синхронной системы языка в коллективной монографии «Гипотеза в современной лингвистике» (М., 1980), авторы ее указывают, что «динамика языка прежде всего - в самом осуществлении речевого акта, в речевой деятельности, в использовании языка» (18, с. 230).

363

Появление в 1967 году монографии В.В. Бабайцевой «Переходные конструкции в синтаксисе» было обусловлено научной необходимостью. Как отмечалось во введении, «явления переходности в языке привлекали внимание многих лингвистов, отмечаются в наших грамматиках, не раз были предметом специальных исследований, но ряд вопросов, связанных с проблемой переходности, остается нерешенным» (6, с. 5). В.В. Бабайцева и разрешила этой этапной монографией многие нерешенные вопросы, вписав проблему переходности в современную научную парадигму.

В период увлечения структурным аспектом при исследовании и описании разновидностей простого предложения в центре внимания оказался морфологический способ выражения главных членов, отмечает В.В. Бабайцева. Следствием этого увлечения является составление списков структурных схем простого предложения, классификация односоставных предложений в зависимости от того, какой частью речи выражен главный член. Вне поля зрения исследователей, примыкающих к отмеченным точкам зрения, остались многочисленные синкретичные (промежуточные и периферийные) типы, тогда как анализ их природы позволяет более четко выявить структурные и семантические свойства типичных синтаксических конструкций и определить место синкретичных образований в системе типов простого предложения, установить системные связи между типичными и синкретичными явлениями.

Теория переходности призвана зафиксировать моменты нестабильности системы и возможности ее самоорганизации. Источник нестабильности В.В. Бабайцева находит в речи. Условия и предпосылки явлений переходности определяются так: «Все новое, как известно, появляется в речи, а затем может исчезнуть или стать достоянием языковой системы. Это характерно и для переходных явлений. Все преобразования, отраженные в языковой системе, происходят первоначально в условиях речи, в речевой деятельности говорящих, подыскивающих наиболее точные языковые средства для выражения мысли во всем богатстве ее оттенков, с той точностью, которую хочет выразить говорящий - творец речи. Общие условия переходных явлений на всех уровнях языка связаны с функционированием языковой системы, с наличием в ней противопоставлений (оппозиций языковых единиц). Оппозиции... связаны явлениями переходности, которые пронизывают все уровни языка и речи. Непосредственным толчком к появлению конкретных переходных фактов являются обычно сдвиги в соотношении формы и содержания» (10, с. 187).

364

К.Э. ШТАЙН

В.В. Бабайцева ставит вопрос о необходимости изучения явлений переходности - явлений, связанных с синкретизмом (совмещением, синтезом) семантических и грамматических свойств разных частей речи, членов предложения, синтаксических конструкций, которые наблюдаются в каждый отдельный момент развития грамматического строя языка. «Для значительного количества языковых фактов типичные синтаксические модели и лексико-грамматические классы слов оказываются «прокрустовым ложем». Стремление втиснуть промежуточные явления в эти категории наталкивается на упорное сопротивление языкового и речевого материала и ничего не дает для выяснения их подлинной сущности», - пишет она (5, с. 6).

Так, односоставные и двусоставные предложения, входя в систему типов простого предложения, не существуют изолированно друг от друга; они находятся в постоянном взаимодействии. Граница между ними диалектически подвижна. Типичные модели простого предложения образуют те опорные точки, на которых строится вся система классификации безграничного разнообразия типов простого предложения, включающих множество переходных (промежуточных) конструкций, которые нарушают стройность классификационных схем (там же, с. 4).

Рассматривая конструкции, сочетающие свойствадву- составных и односоставных (безличных именных) предложений, В.В. Бабайцева установила, что стабильные синтаксические модели соотносятся с определенными видами мысли. Поэтому глубокое изучение синтаксических конструкций невозможно без семантического аспекта, предполагающего выяснение логической основы анализируемых синтаксических единиц. Учет семантико-стилистических и грамматических свойств синтаксических единиц потребовал исследования их в системе языковых единиц, с учетом связей и соотношений. Так, например, В.В. Бабайцева указывает, что двусоставные и односоставные предложения возникают, развиваются и существуют при постоянном взаимодействии, образуя перекрещивающиеся круги, на периферии которых находятся модели с какими- либо нечетко представленными признаками центральных, типичных случаев. Анализ соотношения типа модели и вида мысли показал, например, что неопределеннопредметные предложения стоят на семантической оси ближе к односоставным предложениям, а конструкции с инфинитивом и словами на -о - ближе к двусоставным. Это позволило отграничить неопределенно-предметные предложения от двусоставных, а все конструкции с инфинитивом - от односоставных. В исследуемом ряду синтаксических моделей были выделены синтаксические синонимы, различающиеся разной степенью дифференциации мысли - от предельной неопределенности субъекта мысли в безличных предложениях - до полной определенности в соотносительных двусоставных предложениях. Разная степень неопределенности - определенности предмета мысли обусловлена коммуникативной задачей сообщения, стремлением говорящего выразить нужный ему оттенок мысли (там же, с. 33-34).

365

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Шкала переходности, которую ввела В.В. Бабайцева, позволила показать место зоны синкретизма, характер синкретичных явлений, количественное соотношение синтезирующихся признаков, уточнить понятийнотерминологическую систему (10, с. 132). Впоследствии было уточнено понятие зоны синкретизма: «Зона синкретизма - это область переходных образований, характеризующихся

синтезом (совмещением) дифференциальных признаков взаимодействующих явлений как в синхронном, так и в ди- ахронном плане» (там же, с. 133). По сути, каждая из изучаемых систем (например, двусоставные предложения - односоставные предложения) является и системой и средой по отношению друг к другу.

К.Э. ШТАЙН

Интерпретируя В. фон Гумбольдта, Г.Г. Шпет отмечает, что понятие языковой формы простирается за пределы словосочетания и словообразования, поскольку под последним подразумевается применение общих логических категорий действия, субстанции, свойства, то есть общих категориальных свойств языка, связанных со структурой. Форма может быть предметом сопоставительного изучения, но реально она существует только в своей материи. Понятие материи в трудах философов языка близко к нынешнему по- 366 ниманию языковой среды. Г.Г. Шпет указывает: «Чистая материя есть чистая абстрактность и несамостоятельность. Об ее конкретных свойствах так же мало можно сказать, как обо всякой отвлеченности, о «белизне», «возвышенности» и тому подобное, - если, конечно, мы не собираемся гипостазировать такие понятия в некий метафорический абсолют. Материя мыслится оформленною. В противопоставлении форме материя только относительно чиста, а не безусловно. Нет поэтому другого средства получить методологически иногда необходимую, «чистую» материю, как помыслить ее за пределами той системы форм, в пределах которых помещается предмет нашего изучения. Раздвинув рамки системы, мы тем самым релятивизируем и условно допущенную «чистую» материю» (54, с. 62).

Здесь есть явные указания на многообразие отношения системы, и важно установить как пределы функционирования системных элементов, так и взаимодействие их на краях системы, которая на этом этапе может давать асистемные показатели. «Материя языка функционирует в нем, как питательные соки в растении. Трудно точно установить, когда она в его дыхании и испарении выходит за пределы его форм», - пишет Шпет (там же, с. 65). При этом он выделяет два значения термина «материя языка», которые понимает как два мыслимых предела, реально известных нам только в своей оформленности. «Поскольку мы

говорим о форме по отношению к так понимаемой материи, мы можем толковать самое форму - формально, как некоторое отношение между двумя терминами - пределами, или реально, как языковую энергию, образующую языковой поток в некое структурное единое целое» (там же).

367

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ позиции И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Это все в совокупности способствует постоянной мобилизации языковых «сил». Внутренние формы лежат между внешними, предметными. «Между» и есть не что иное, как своего рода отношение между указанными пределами, составляющими меняющиеся, живые термины этого отношения. Называемая «словом» вещь меняется и живет в природе и истории. Звучащая речь также меняется и живет в природе, вместе с нею меняется и живет языковая конструкция в истории, а следовательно, и определяемое этими терминами отношение, в свою очередь, меняется и живет во всех формах своего обнаружения. Этим самым оно заявляет о себе, что оно - отношение динамическое (там же, с. 93).

Так, синтаксический ряд, объединяющий односоставные (безличные именные) и соотносительные двусоставные предложения, включает, по В.В. Бабайцевой, следующие модели:

А.              Односоставные (безличные именные) предложения типа: Мне грустно из-за дождя. Аб. Неопределеннопредметные односоставные и двусоставные предложения типа: (при виде дождя) Грустно! Это грустно! Все грустно! АБ. Предложения со сказуемым-словом на -о в сочетании с местоимением-подлежащим и без местоимения, входящие в состав сложных предложений разных типов: Идет дождь, и это грустно. Грустно (то), что идет дождь. Грустно, потому что идет дождь и так далее аБ. Двусоставные несогласованные предложения типа: а) Дождь - (это) грустно! б) Грустно смотреть на дождь. Смотреть на дождь грустно. Б. Двусоставные предложения с подлежащим- существительным и сказуемым - кратким прилагательным среднего рода типа: Лицо ее грустно.

«В этом синхронном синтаксическом ряду (А - Аб - АБ - аб - Б) полярные точки А и Б - это типичные синтаксические модели, обладающие комплексом семантических и грамматических свойств. А - типичные односоставные (безличные именные) предложения и Б - типичные двусо-

ставные предложения. Аб, АБ и аБ - это переходные (промежуточные) звенья, в которых сочетаются семантические и грамматические свойства разноструктурных конструкций, то есть моделей А и Б», - пишет В.В. Бабайцева (5, с. 27).

Характерная особенность данного синтаксического ряда - способность к взаимозаменяемости в конкретных условиях коммуникации.

К.Э. ШТАЙН

Интерпретация группировки трансформ невозможна без семантического анализа. Основа семантики предложения, как считает В.В. Бабайцева, - характер выражаемой мысли, осложненной внутриязыковыми факторами, системными связями синтаксических единиц, типом лексикограмматических средств, реализующих конструкции, и разнообразными экспрессивными наслоениями.

Для того чтобы наиболее точно и непротиворечи- 368 во определить соотношение элементов в системе и среде,

В.В. Бабайцева выделяет определенные критерии, на основании которых строится описание. Критерии классификации были выработаны еще в 1969 году в докторской диссертации «Переходные конструкции в синтаксисе», они, как думается, одно из наиважнейших теоретических достижений В.В. Бабайцевой. Соотношение критериев позволяет выделить типичные (инвариантные) конструкции и те, которые находятся в зоне переходности.

В качестве таких критериев выводятся грамматический (структурный), семантический, а также их комбинация, важными оказываются логические основания предложения, делается указание на значимость учета особенностей его лексического наполнения. При определении места синтаксических конструкций в системе современного русского языка автор исходит из того, что синтаксические единицы более, чем какие-либо другие категории языка, следует рассматривать в единстве формы и содержания. Типы простого предложения характеризуются совокупностью свойств, среди которых главными являются особенности грамматической структуры и семантики. «Семантико-грамматический характер типов простого предложения требует применения двух критериев при их классификации: грамматического и семантического. Эти критерии, определяющие русскую грамматическую тради-

цию, не имеют до сих пор четкого обоснования, особенно семантический, - пишет В.В. Бабайцева. - При грамматическом критерии классификации учитываются структурноформальные свойства предложения, его синтаксическая членимость, морфологический характер членов, образующих предикативную основу. При семантическом критерии классификации выявляется логическая или логикопсихологическая основа предложения, учитываются и внутриязыковые факторы» (там же, с. 8).

369

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

В.В. Бабайцева указывает, что каждый из указанных критериев отражает объективно существующие факторы семантико-структурной организации простого предложения, но, взятый сам по себе, не может быть достаточным основанием для разграничения и классификации типов простого предложения. Таким образом, нужно иметь определенный набор критериев, а также выделять ведущий и дополняющие его. Грамматический критерий классификации типов простого предложения в русском языке рассматривается автором как ведущий. Гели грамматические показатели не ярки (например, при разграничении односоставных и неполных двусоставных предложений; при не- морфологизованных главных членах предложения и тому подобное), решающую роль приобретает семантический принцип классификации, считает В.В. Бабайцева.

Особенно следует подчеркнуть то, что на нижних ступенях абстракции рассматриваются типичные лексические средства, которые В.В. Виноградов определил в свое время как типизированные лексические элементы, влияющие на структуру предложения. Это тот хаос, из которого и рождается порядок, его можно наблюдать и фиксировать процессы переорганизации структур, если применить верную методологию, позволяющую систематизировать явления, возникающие из соотношения системы и среды. Лексическое наполнение является естественной средой для реализации системных свойств в процессе динамики синтаксических конструкций. «Проблема контаминационных конструкций в синтаксисе неотделима от выяснения лексикограмматических свойств слов, с помощью которых промежуточная модель реализуется в речи, так как существует известная взаимосвязь между характером синтаксической модели и лексико-грамматическим материалом, реализующим ее в речи», - пишет В.В. Бабайцева (там же, с. 9).

В системе языка имеется равновесие между ее компонентами или, если говорить на языке современных системных представлений, - равновесие как между элементами внутри подсистем, так и между подсистемами в рамках системы. В языке возникает нарушение равновесия и благодаря «кооперативным эффектам», а именно - синкретизму языковых явлений, возникающих в процессе переходности, это равновесие восстанавливается.

370

К.Э. ШТАЙН

Слово переходность используется В.В. Бабайцевой в двух аспектах: оно обозначает как процесс трансформации, так и наличие соединительных звеньев между противостоящими типами классификации, то есть показывает гармонизацию языковой системы.

Итак, мы видим, что в деятельностных концепциях категории деятельности и системы оказываются тесно связанными. Деятельностное представление языка есть вместе с тем и его системное представление, так как позволяет фиксировать не только состояние устойчивости, но и неустойчивости, динамичности языковой системы.

В дальнейшем, говоря о критериях классификации в системе простого предложения, В.В. Бабайцева постоянно уточняет соотношение структурных и семантических признаков синтаксических единиц при их изучении и описании, делая установку на целостное представление о характере синтаксических единиц. Идеальным условием любой классификации она считает выделение какого-либо одного признака. Но это возможно лишь при одноаспектном изучении и описании синтаксических единиц. Целостное представление о характере синтаксических единиц может дать лишь интеграция аспектов синтаксических единиц, и в то же время возможны выделение и синтез характеристик, полученных в рамках какого-либо одного аспекта. Но все это - неразделимое единство противоположностей, рассматриваемых как дополнительные по отношению друг к другу.

Далее, по мере теоретизации структурно-семантического подхода к исследованию синтаксических единиц, говорится уже о применении нескольких критериев их классификации: структурного, семантического, логического, коммуникативного. Именно эти аспекты, по Бабайцевой, выражают наиболее существенные свойства предложения, реализующиеся в процессе его функционирования.

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Понятие переходности, по В.В. Бабайцевой, включает процессы диахронных преобразований и связи (переходы) между единицами в синхронной системе языка. Синхронное состояние языка динамично, для него характерна лишь относительная статика, так как в синхронии создаются предпосылки, условия для диахронных преобразований, динамика диахронных процессов переходности намечается в синхронии и нередко присутствует в ней в виде явлений, отражающих и результаты исторических процессов развития языка.

371

В.В. Бабайцева утверждает, что явления переходности свойственны всем уровням языковой системы, но особенно ярко они проявляются в грамматическом строе русского языка, где более четко дифференцируются форма и содержание. Основной причиной существования явлений переходности в грамматическом строе, по мнению В.В. Бабайцевой, являются внеязыковые факторы - разнообразие явлений действительности и связей между ними, стремление точнее и полнее отобразить их в сфере языка.

В.В. Бабайцева уже на первых этапах исследования проблемы дифференцирует понятия переходности и синкретизма. Переходность - универсальное свойство языка, которое, отражая системную взаимосвязь и взаимодействие между языковыми фактами, скрепляет их в целостную систему. Явления переходности синхронного характера в грамматическом строе связаны с теми фактами, в которых обнаруживается синкретизм - совмещение (синтез) дифференциальных структурных и семантических признаков единиц, противопоставленных друг другу в системе языка, а синкретизм - это свойство языковых и речевых явлений, одно из проявлений переходности.

Бабайцева обращает внимание на то, что синкретичные явления в морфологии и синтаксисе характеризуются большей семантической емкостью, чем типичные явления. Соединение разнородных признаков у одной речевой единицы - не просто сумма сочетающихся свойств. И именно взаимодействие противоположных свойств в синкретичных образованиях она считает залогом развития языка и условием формирования новых свойств языковых единиц.

372

К.Э. ШТАЙН

Было показано, что «наиболее четко» оформлены в структурном и семантическом аспектах двусоставные предложения, у которых возможна полная семичленная парадигма структурных схем. «Наименее четко» оформлены нечленимые предложения, которые характеризуются наименьшей степенью логической и соответственно синтаксической членимости. У двусоставных предложений самый большой список структурных схем, компоненты их имеют самый абстрактный характер. Компоненты односоставных предложений больше связаны со структурно-семантическими классами, с лексико-семантическими группировками слов. У нечленимых предложений максимальная степень связи со структурно-семантическими классами модальных слов, частиц и междометий. Односоставные предложения занимают промежуточное положение между двусоставными и нечленимыми. Большая часть односоставных предложений имеет неполную модально-временную парадигму.

Структурно-семантические типы простого предложения (двусоставные, односоставные и нечленимые) возникают, развиваются и существуют, постоянно взаимодействуя, отмечает В.В. Бабайцева. Между ними «нет четких границ», они образуют большое количество синкретичных видов, стоящих на границе двусоставных и односоставных, односоставных и нечленимых предложений.

Структурно-семантические типы простого предложения нельзя представить в виде непересекающихся областей: они возникают, развиваются и существуют при постоянном взаимодействии, образуя перекрещивающиеся круги, на периферии которых находятся предложения «с какими-либо нечетко представленными» признаками типичных случаев, обладающих полным набором дифференциальных признаков.

Итак, В.В. Бабайцева приходит к общему выводу, что при создании типологии простого предложения необходимо учитывать все разнообразие структурно-семантических типов простого предложения; весь комплекс структурных и семантических свойств многоаспектных высказываний. При этом ведущий критерий - структурный, а семантический стержень того или иного предложения определяет характер выражаемой мысли, осложненной внутриязыковыми факторами, в частности системными связями структурносемантических типов и их подтипов.

373

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Развивающееся динамичное явление характеризуется не только внутренней организацией, но и самоорганизацией. Открытая нелинейная среда - язык - требует при описании и точности, строгости (выделения инвариантных позиций, структурных критериев), и нежесткости, лабильности (он не только структура, но и среда, имеющая «истоки» и «стоки» энергии). Определение иерархии критериев, использование на низших уровнях абстрагирования лексических, функциональных элементов позволяет рассматривать язык в его единстве, без нарушения гармонической целостности, с вероятностной установкой на возможные модификации.

Особо следует отметить эстетический критерий, который неявно присутствует в любой работе В.В. Бабайцевой. Без декларативных утверждений она делает на него установку, используя огромные пласты языкового материала (от обыденной разговорной речи до произведений отечественной словесной литературы). Так что мы всегда погружены в красоту творения языка. А это также в русле отечественной традиции.

Обратим внимание на выделенное шрифтом терминологическое образование, применяемое при описании единиц языка: «наиболее четко оформленные» и «нет четких границ». В этом единстве противоположностей - особая установка, особый критерий в изучении языковых явлений, который коррелирует с общенаучными идеями XX и XXI веков - идеями множеств с размытыми краями, вероятностным подходом, принципами относительности и дополнительности. Эти принципы не были искусственно применены В.В. Бабайцевой - они результат использования адекватных методов в изучении языка, в иерархическом применении критериев, в обозримой широте исследования.

Гармонизация элементов космоса противопоставлена хаосу. Рискованное погружение в неизмеримость обернулось в действительности установлением «чудных законов» языка благодаря разработке деятельностной концепции исследования, которая предполагает выделение различных аспектов, их комбинацию и интеграцию - тесное сближение и разъединение, динамичный, лабильный подход.

Методологический подход к описанию переходных явлений в языке и речи, который был применен В.В. Бабайцевой, четко вписался не только в лингвистическую, но и общенаучную парадигму, и закономерно парадигмально функционировал в связной структуре идей своего времени, что, как известно, является критерием верности научной теории, закономерной необходимости ее появления.

374

К.Э. ШТАЙН

Пионерские работы В.В. Бабайцевой коррелируют со многими проблемами в системе современного знания, но наиболее определенно - с идеями и проблемами философии нового времени, неклассической логики, которая получила резкий толчок в развитии благодаря теории «нечетких» множеств Л. Заде; результаты его исследований были опубликованы позже, уже в семидесятые годы. Как писала

В.В. Бабайцева, «выделение переходных контаминацион- ных явлений облегчает классификацию языковых фактов, так как устраняет традиционное требование рассматривать тот или иной факт по принципу «или-или»... в то время как диалектический подход к явлениям требует учитывать тот или иной факт по принципу «как то, так и другое» (6, с. 7).

Фактически теория В.В. Бабайцевой строилась на основе идей неклассической логики, которые до конца поняты только сейчас - имеются в виду исследования Л. Брауэра, Я. Лукасевича, Н. Васильева, идеи квантовой логики

Н.              Бора, позднее, как мы уже упоминали, появилась нетрадиционная в свое время идея нечетких множеств Л. Заде.

Применение тематического анализа в науке, разработанного Дж. Холтоном, позволяет систематизировать факты такого рода. Тематический анализ используется в антропологии, искусствознании, лингвистике, теории музыки и в ряде других областей. Дж. Холтон применил его для определения общих принципов науки. «Во многих (возможно, в большинстве) прошлых и настоящих понятиях, методах, утверждениях и гипотезах науки имеются элементы, которые функционируют в качестве тем, ограничивающих или мотивирующих индивидуальные действия и иногда направляющих (нормализующих) или поляризующих научные сообщества» (53, с. 24). Исследователь указывает, что появление новых тем в науке - событие редкое, общее число тем относительно небольшое. Выделяется определенная цепочка идей, ведущих к той или иной концепции, рассматривается их тематическая структура. Упорядоченной совокупности идей часто противостоят некоторые темы, нарушающие ход предсказуемого развития их, они и составляют краеугольный камень новой эпистемологии. В то же время возникает вопрос: почему и каким путем одна и та же тема вдруг почти одновременно начинает доминировать в разных областях науки?

375

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Один из основателей неклассической логики Н.А. Васильев еще в начале XX века показал, что закон исключенного третьего Аристотеля не имеет повсеместного действия. Один и тот же объект возможно охарактеризовать со стороны взаимоисключающих понятий. «На эмпирическом основании я могу строить по произволу какие угодно воображаемые объекты и воображаемые науки. Я могу создавать кентавров, сирен, грифов и воображаемую зоологию, могу создать утопии - воображаемую социологию... Эмпирические и реальные законы говорят о действительном, но противоположное им всегда мыслимо» (16, с. 69). В результате использования идей воображаемой логики мы приходим к закону «исключенного четвертого», на котором не исчерпывается логика N-измерений, или множественная логика Васильева. «Мы можем, - пишет он, - мыслить логическую систему с N-видами качественных различий суждения, и такую систему мы будем называть логической системой N-ro порядка или N-измерений» (там же, с. 76). Воображаемая логика вносит в логику принцип относительности, основной принцип науки нового времени. Логик может быть много, поэтому наивным самомнением представляется убеждение, что все связано с жестким законом исключенного третьего Аристотеля.

Развивая положение Г. Пауля о контаминации языковых явлений, В.В. Бабайцева тем не менее мыслит как ученый, закладывающий фундамент нового знания: «При квалификации переходных явлений, имеющих как трансформационный, так и контаминированный характер, целесообразно не стремиться во что бы то ни стало втиснуть тот или иной языковой факт в какую-либо классификационную группу, а выявлять сочетающиеся свойства, характерные для разных классификационных разрядов» (курсив наш. - К.Ш.) (6, с. 21). Переходные явления контаминаци- онного характера были наглядно показаны в виде пересекающихся множеств (графически - кругов). «Круги изображают типичные семантико-структурные модели и лексикограмматические разряды слов, обнаруживающие взаимосвязи и взаимовлияния в синхронной системе языка. Каждый из таких кругов имеет свой центр и периферию. Центр характеризуется оптимальной концентрацией семантических и грамматических свойств, периферийное положение языковых фактов определяется отсутствием какого-либо из свойств, характерных для центра синтаксических моделей и лексико-грамматических разрядов, или неярким выражением его. Заштрихованные сегменты - это область промежуточных, синкретичных типов синтаксических конструкций и лексико-грамматических разрядов слов. Здесь «отсутствует четкая доминантность и противоборствующие тенденции равновелики» (там же, с. 22). Такая постановка проблемы соответствовала общенаучному принципу дополнительности, когда (по Н. Бору) противоположности комплементарны, дополнительны друг к другу и составляют неразрывное единство в процессе отношения сложных объектов исследования, когда явление невозможно охарактеризовать однозначно.

376

К.Э. ШТАЙН

Важно отметить, что проблема переходности языковых явлений на основе изоморфизма рассматривалась практически на всех уровнях языковой иерархии. Так, анализируя гибридные слова на -о, В.В. Бабайцева пришла к выводу о теснейшей зависимости переходных явлений в системе частей речи от явлений переходного порядка в области синтаксиса. Она пишет: «Четкие семантико-грамматические границы функциональных омонимов в промежуточных синтаксических конструкциях стираются» (там же, с. 53).

Обратим внимание на термины: четкие / нечеткие границы языковых явлений, размытость границ, переходность языковых явлений, совмещение парадигматически противопоставленных признаков. Как правило, ученые, работающие в одной парадигме, находясь в одной эпистемологической реальности, не договариваясь, используют одну системутерминов, которые, принекотором синонимическом разбросе, имеют инвариантное содержание, лапидарно воплощающее содержание соответствующей области знания. Здесь в поразительной близости, объясняя тем самым друг друга, находится множество научных теорий: теория квантовой логики Н. Бора, проблема переходности языковых явлений, вопросы неклассической логики и в особенности «размытая» (нечеткая) логика Л. Заде, которая представляет собой инструмент приближенных рассуждений и выводов. Преимущество таких систем, как и теории В.В. Бабайцевой, - в строгом и корректном построении формальных моделей на основе качественных методов, использовавшихся ранее на полуинтуитивном уровне.

377

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

В настоящее время все более и более актуальным становится использование идей «размытой» логики при построении сложнейших систем, когда нужно ввести «нечеткий регулятор», позволяющий корректировать их поведение. Как известно, для корректирования здесь вводится именно лингвистическая переменная (быстро, медленно, далеко, близко и т.д.). Развитие общенаучного аппарата, базирующегося на понятии размытых множеств, введенных в 70-е годы Л. Заде в логике и в 60-е В.В. Бабайцевой в лингвистике, позволяет разработать формальный способ обращения с системами, где неопределенность имеет существенное значение. Теория размытых множеств Л. Заде исходит из принципа: «Элементами мышления человека являются не числа, элементы некоторых нечетких множеств или классов объектов, для которых переход от «принадлежности к классу» к «непринадлежности» не скачкообразен, непрерывен» (26, с. 7).

Логика этого рода в последнее время получила название паранепротиворечивой. Идеи такой логики в настоящее время развивает Н. да Коста. По мнению ученого, реальный мир отнюдь не тривиален, а поэтому то, что является противоречием на одной ступени абстракции, например, умозаключения на основе осмысления эмпирических фактов, оказывается непротиворечивым или паранепроти- воречивым на другом уровне обобщения: «Мы называем противоречием (или неконсистентностью) пару суждений (propositions), из которых одно есть отрицание другого. Паранепротиворечивая логика не исключает возможности того, что суждения, входящие в состав противоречия, оба (одновременно) истинны, или, как мы скажем, что противоречие истинно» (38, с. 122). Однако можно построить систему, в которой данное противоречие будет уже частным случаем общего паранепротиворечивого описания.

378

К.Э. ШТАЙН

В работах В.В. Бабайцевой по теории переходности языковых явлений учитываются уровни описания языковых явлений. Явление переходности - доказательство того, что язык не только организующаяся, но и самоорганизующаяся система. Языковые единицы, взаимодействующие со средой (окружением), в процессе функционирования могут приобретать свойства парадигмального противочлена (например, союзы, частицы, члены предложения с соединением противоположных признаков). Однако противоречием это оказывается только при эмпирически жестком подходе к рассмотрению языковых явлений. В общей системе языка, как это доказывает В.В. Бабайцева, это одно из закономерных (мы бы сказали - паранепротиворечивых) явлений.

Нежесткий, лабильный подход к языковым явлениям позволил В.В. Бабайцевой увидеть глобальные закономерности в функционировании сложных языковых систем и представить систему частей речи, простых и сложных предложений фактически как взаимодействие нечетких множеств (множество односоставных и двусоставных предложений, внутреннее подмножество односоставных предложений и т. д.), границы (края) которых размыты в силу того, что знак - живое явление, и даже синхронное его описание предполагает включить «нечеткости», «размытости», когда в одном языковом явлении происходит сложнейшее взаимодействие фактически взаимоисключающих признаков. Шкала переходности языковых явлений В.В. Бабайцевой - наглядное тому свидетельство. В одной из работ дается объяснение этого понятия как раз в духе эпистемологического фона «нечетких множеств»: «Конечные точки шкалы А и Б обозначают сопоставляемые синтаксические единицы и их разновидности, между которыми в синхронной системе языка, особенно в речи, существует бесконечное число переходных звеньев, «переливающихся» одно в другое. Количество переходных (синкретичных) звеньев для удобства изложения сводим к трем Аб, АБ, аБ, выделяя их как узловые вехи. Переходные звенья включают синтаксические явления, синтезирующие дифференциальные признаки А и Б» (7, с. 31).

379

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ

Динамичный подход к анализу языковых явлений позволил уточнить классификацию частей речи. Анализируя систему частей речи, В.В. Бабайцева приходит к выводу о том, что это иерархически организованная двуступенчатая система: «К первой ступени относятся части речи, обладающие полным набором специфических дифференциальных признаков (существительные, прилагательные, глаголы (спрягаемые формы), наречие). Ко второй ступени относятся промежуточные группировки слов, совмещающие свойства двух частей речи (числительные, категория состояния, причастие, деепричастие). Нецелесообразно выделять в особые части речи периферийные образования, в которых доминируют свойства какой-либо одной части речи» (3, с. 13). Таким образом, был найден инструмент, позволяющий определить статические типы языковых единиц и динамические их разновидности - различные переходные типы.

Многоаспектный подход к исследованию предложения позволил В.В. Бабайцевой с определенной степенью четкости рассматривать «размытые» края соприкасающихся языковых множеств, а поэтому строго дифференцировать и систематизировать языковые и речевые явления.

Теория переходности языковых явлений - одно из замечательных достижений лингвистики второй половины XX века. Говоря об изменчивом «образе языка» в науке XX века, Ю.С. Степанов, отмечает, что «образ языка» приобретает черты «образа пространства», во всех смыслах - пространства реального, духовного, ментального; это одна из самых характерных примет лингво-философских размышлений над языком в наши дни» (49, с. 32).

Проблема переходности языковых явлений перерастает границы чисто лингвистической проблемы и, развиваясь во времени и ментальном пространстве, приобретает философские, логические, науковедческие черты. Теория переходности находит применение в разработке речевых стратегий и речевых жанров, в исследовании стилистики текста,

лингводидактике. Подлинное освоение фундаментальной теории переходности языковых явлений, разработанной

В.В. Бабайцевой, только начинается.

К.Э. ШТАЙН

В последние годы В.В. Бабайцевауделяет большое внимание теоретическому обоснованию структурно-семантического направления в современной русистике и лингво- методике. Структурно-семантическое направление, по ее мнению, представляет собой «очередной этап развития традиционного (классического) языкознания, которое на остановилось в своем развитии, а стало фундаментальной основой для синтеза достижений различных исследований языковых явлений lt;...gt; В структурно-семантических исследованиях и описаниях языковых единиц учитывается:

1. их многоаспектность; 2) система членов предложения;

3. значение элементов и значение отношений; 4) синхрон- 380 ная переходность в системе языка и др.» (9, с. 456-457). Как видим, главная стратегическая установка В.В. Бабайцевой в изучении динамических явлений на синхронном срезе языка обусловлена структурными и системными свойствами языка.

Таким образом, правило В.В. Бабайцевой - это изучать язык - деятельностное явление - деятельностным же способом, то есть это правило деятельности. А говорить о реальности и есть, по К.Р. Попперу, деятельность. В этом смысле

В.В. Бабайцева - ученый-реалист, ее учение можно отнести и к эмпирической науке. Исследование языка здесь превращается в процесс его понимания и обретает адекватную теорию, которая в конечном счете соответствует передовым достижениям науки конца XX века.

Развивая положения русской лингвистической традиции, преодолевая ее консерватизм, В.В. Бабайцева делает установки на общий целостный подход в исследовании языка. Благодаря дополнительности синхронного и диа- хронного подходов разрабатывается методологический аппарат, который дает возможность выявлять практически все значимые случаи переходности и синкретизма на всех уровнях языка.

Феномен учения В.В. Бабайцевой заключается в том, что ее теория, выполненная в относительно замкнутых рамках русской лингвистической традиции (с учетом, ко-

нечно, данных зарубежного языкознания), дала тем не менее такие результаты, которые позволяют коррелировать ей с крупнейшими достижениями общенаучного знания XX века. Верность традиции означала одновременно и верность себе - в науке это называется объективным знанием. Знание в объективном смысле есть, по К.Р. Попперу, знание без того, кто знает: «...оно есть знание без субъекта знания» (41, с. 111), то есть оно принадлежит «третьему» миру, в котором функционируют самые сущностные идеи того или иного времени. А как же в таком случае верность себе? Г. Фреге писал: «Под суждением я понимаю не субъективную деятельность мышления, а его объективное содержание» (там же). По объективному содержанию знания, которое несут работы В.В. Бабайцевой, они и относятся к миру объективного знания. Этот мир, как правило, превосходит (transcends) своих создателей.

381

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПОЗИЦИИ И ЦЕЛОСТНОСТЬ ТЕОРИИ