Высокое искусство составления документа: структура доношений

Как мы убедились при изучении терминов, описывающих деятельность по составлению и подаче проектов, одно из определений - доноше- ние, было связано с понятием «челобитная».

Структурное деление доношений и предложений первого типа прямо восходит к структуре челобитных на высочайшее имя (т.е. подававшихся монарху). Согласно узаконениям Петра Великого, в первой части челобитной полагалось изложить обстоятельства дела, далее следовало само прошение - тот вариант решения конкретной ситуации, который предлагал челобитчик. Венчать же челобитную могло еще одно обращение с просьбой разобраться в данной ситуации[406].

По своей структуре предложение очень похоже на челобитную, и мы можем выделить следующие составные части:

1. Преамбула.
2. Основная часть.
3. Финальная формула.

Первой содержательной частью проекта была преамбула. В ней авторы решали следующие задачи:

• Пробудить у слушателей интерес к проблеме, рассматриваемой в проекте, подчеркнуть ее важность.
• Заявить наиболее важные для автора положения проекта в качестве доказанных и логически аргументированных.

Преамбула в проектах первого типа, созданных в 1720-е годы, отличалась своей лапидарностью. Проекты этого периода начинаются, как правило, сразу с утверждения и изложения главной мысли. Проект «О содержании армии в нынешнее мирное время» начинается с фразы: «Когда гарнизоны в полном комплекте будут, то можно полевые полки во время

697

случая скоро теми гарнизонами укомплектовать» . В анонимном проекте о рекрутах, созданном в 1731 г., в качестве вступления сообщается: «Понеже всем уже чувственно, с каким убытком и народной тягостью до сего времени рекрутские наборы происходят.»[407].

В 1740-е гг. преамбула стала гораздо более развернутой и полновесной. Существовало несколько типичных фраз, с которых, как правило, начинались и заканчивались преамбулы проектов. В качестве начальных фраз использовались конструкции с оборотом «когда». Такие фигуры придавала речи полемическую заостренность, что было важно в том случае, если проекты предназначались для устного прочтения. Поскольку это был первый оборот вообще во всем проекте, то в него включалось, как правило, упоминание царствующих особ либо описание славных дел автора. Проект Шувалова о коммерции начинается с такого предложения: «Когда основатель империи, бессмертной славы отец и государь.»[408]. В проекте об отмене внутренних таможенных сборов, поданном 18 августа 1753 г., используется вариант: «Когда я счастье имел высокоправительствующему Сенату предложить. »[409].

Одним из вариантов начальной части проекта, которые могли использоваться авторами, было употребление наречия «хотя». Это сразу задавало нужный автору полемический настрой и выделяло проект среди массы рассматриваемых в заседании дел. Концентрировать же внимание на предлагаемой автором идее было совершенно необходимо, поскольку на каждом заседании рассматривались десятки вопросов. Предложение Шувалова о составлении реестра существующим в государстве комиссиям, заслушанное в Сенате 10 марта 1753 г., стояло, по нашим подсчетам, 32 пунктом повестки дня[410]. Пример подобной конструкции мы находим в проекте графа о сочинении нового Уложения: «Хотя из всех мнений, всеми- лостивейшая государыня, которые слушаны, явствует, что все согласны пресечь продолжение суда. от спорных речей. а полагают записывать только

702

апелляции, из сего... в пресечении в продолжении суда быть не может» .

Использование такого оборота было достаточно распространенным с 1730-х гг. В проекте сенатского обер-секретаря Сверчкова используется та же фраза: «Хотя сколько из Правительствующего Сената, как в коллегии, так и в губернии и провинции подтверждено было многими указами, что-

703

бы дела из коллегий слали по принадлежности.» .

Помимо начальных фраз, важным моментом, от которого во многом зависело восприятие проекта, была система аргументов, выдвигаемых автором. Используя классификацию А.А. Волкова, наиболее употребимые аргументы можно разделить на 3 группы:

1. Аргументация к здравому смыслу. Автор обращался к достоверным или общепринятым представлениям аудитории.
2. Аргументация к данным. Автор мог попытаться представить какой-то частный факт или индивидуальное суждение.
3. Аргументация к норме, то есть к распространенным в данном кру-

704

гу представлениям и ценностям[411].

Аргументация к здравому смыслу была попыткой выставить какой-то важный для автора факт в качестве общеизвестного. Такая фраза позволяла присоединить уже саму предлагаемую меру, зачастую гораздо более спорную, для придания ей дополнительной убедительности. В шуваловском проекте о составлении реестра комиссиям говорится: «Небезызвестно, что учрежденные комиссии по доносам и прочим случаям так длятся, что за самый способ, которым доноситель, избывая какого-либо себе воз-

705

даяния по его поступкам в то вступает» .

Проект П.И. Шувалова о строительстве трубопровода для доставки соли от Эльтонского озера к волжским пристаням начинается с такого сообщения: «Небезызвестно, что в Эльтонское соляное озеро впадают течением некоторые пресноводные реки, також с того озера соль до Дмитри- евска, что на Камышине, который расстоянием от оного озера девяносто верст возится. на подводах. но ежели от того Эльтонского озера до означенного города. провести трубы, которыми мог того Эльтонского озера рассол течением иметь до самого того города Дмитриевска и там в бассейнах слиться в соль и оттого уповательно оная соль ценой до Дмитриев-

706

ска могла становиться нынешнего дешевле»[412]. В этом предложении, помимо того вполне известного для слушателя проекта факта, что в озеро впадает несколько пресноводных рек, вводится с употреблением оборотов «ежели» и «уповательно» само предложение Шувалова.

Такой прием использовал не только Шувалов. Князь Б.Г. Юсупов в своем проекте «Об умножении в российской империи серебра» утверждал: «Уже и разные мало полированные народы прочих частей света за неиспровергаемую истину признали, что штат или государство так силь-

707

ны, как процветаемой коммерцией подкреплено быть может» .

Еще одним вариантом аргументации была попытка представить именно свое, авторское мнение, как общепризнанное. Так, в проекте «О магазинах и недоимках» Шувалов отмечает, что необходимость предложенных мер «по сбережению народа» он «доказал, а Сенатом по неос-

708

поримым резонам и признано»[413].

В «неоспоримом» свете автор мог попытаться представить и результаты своей предшествующей деятельности. В проекте об учреждении Артиллерийского банка граф отмечал: «В поручении мне артиллерийского корпуса на мое попечение и приведении его в желаемое состояние, тут точно в каком он находился видно, напротив того, в такое состояние мною приведен по многим обстоятельствам Сенату известно»[414].

Представление своей мысли в качестве всеобщего мнения восходит к античной традиции. Цицерон в первой речи против Верреса отмечает: «Теперь я спрашиваю вас, судьи, что же мне следует делать? Вы, конечно, мысленно дадите мне совет, последовать которому я и сам считаю нуж-

710

ным» .

Авторы проектов активно использовали также аргументацию к данным. Проекты Петра Ивановича чрезвычайно богаты различными цифровыми выкладками, взятыми, в подавляющем большинстве, из донесений государственных учреждений. Проект о вымене легковесных медных пятикопеечников содержит детальную статистику касательно чеканки такой монеты за многие годы с точностью до копеек (например, указывается, что с 1724 по 1731 гг. было выпущено на сумму 3 492 299 рублей 30 копеек)[415].

Примером аргументации к норме может служить фраза из проекта Шувалова «О перечеканке 16 рублевой монеты в 32 рублевую». В нем автор отмечает, что «долг обязывает нас о благосостоянии всего общества, а

712

особливо о сочлене своем попечение иметь» .

В текстах преамбул при рассказе о сложившейся на данный момент ситуации использовались несколько стандартных риторических фигур. В первую очередь необходимо отметить фигуру определения. Определение должно было выдвинуть какой-то постулат, который необходимо было зафиксировать в сознании адресата[416]. Только после фиксации в сознании слушателя этой фразы в качестве аксиомы автор пускался в изложение своей идеи. Отстаивая надежность такой меры, как чеканка медной монеты (для казны) и безвредность ее для населения, Шувалов для начала указывал на то, что именно строгие научные расчеты позволяют искоренять пороки. По его словам: «... Невежество, грубиянство, незнание наук. ко всякому злу путь открывают, а напротив того науки и знание от того не только удерживают, но и подают нам средство о всякой вещи иметь здра-

714

вое понятие» . Лишь после этого автор приступает к детальному изложению своих планов и резонов.

Активно использовалась авторами проектов и так называемая фигура «прохождения». Ломоносов характеризовал ее как ситуацию, «когда притворяемся якобы говорить о сем не хотим, однако тем самым то представ-

715

ляем» . В «Записке о высшем военном образовании» Шувалов писал в преамбуле: «Сумнительства нет, чтобы древняя история не была многим известна.»[417]. За этим, однако, следует обширный экскурс в историю, развернутое повествование о деяниях персов, карфагенян, греков и рим-

717

лян .

Этот прием также восходит к классической античной традиции. Цицерон в своей речи за А. Цецину заявлял: «Нужно ли мне доказывать это примерами? Каждый из вас, полагаю я, вспомнит по поводу каждого их

718

затронутых пунктов тот или иной случай» . Однако после такой конструкции следует пример из деятельности знаменитого римского оратора Л. Красса[418].

В преамбуле и основной части проекта могли использоваться и фигуры разделения. М.В. Ломоносов определял ее как перечисление и наименование в последовательном порядке составляющих всего произведения

720

или его части .

Поэтому не удивительно, что одним из немногих примеров использования разделения в текстах Шувалова был проект «О разной государственной пользы способах». В нем после описания деятельности Петра Великого и Елизаветы Петровны следует такое предложение: «Приложенные материи ко отвращению упомянутых вредных обстоятельств, а ко установлению благоденствия суть следующего содержания: 1). Об учреждении надежных форпостов в охранение уменьшения народа и умножения доходов и прочих потребных предосторожностей ради. 2). О сохранении народа, положенного в подушный оклад, от побора рекрут такой пропорции, какая в комплект потребна, а армия без недостатку б была укомплектована, число ж народа, прежде в то употребляемое, сим способом останется, умножало б народ к земледелию; и о неупотреблении из армейских полков по внутренним делам, от чего оные приходят в несостояние, на-

722

против того об учреждении, кем то исправлять.» .

Здесь необходимо отметить, что излишняя подробность данного разделения значительно затрудняет восприятие содержания. Помимо самого перечня пунктов, которые будут потом подробно расписаны в тексте проекта, сообщаются сведения о возможных последствиях реформы.

Вместо такого подробного разделения Шувалов зачастую использовал фразы, которые должны были сконцентрировать внимание слушателей на основном содержании, идее проекта. В одном из своих доношений о чеканке медной монеты граф отмечает: «Хотя мое сочинение пространно и из многих материй состоит, но все они такие, которые к одному центру

723

клонятся. дабы доставить себе денег, чтоб надобное исправить» .

Фигура «изображение» использовалась П.И. Шуваловым сравнительно редко. М.В. Ломоносов определял эту фигуру как «явственное представление идеи с обстоятельствами» и использованием художественных

724

образов . Автор «Краткого руководства к красноречию» не только приводил определение этой фигуры, но и использовал ее в других своих рабо-

тах. В сочинении «О пользе книг церковных в Российском языке», описывая заслуги «древних писателей», он отмечает: «Хотя их владения разрушались и языки из общенародного употребления вышли, однако из самых развалин слышен громкий голос писателей, проповедывающих дела своих

725

героев» .

Петр Иванович Шувалов под вероятным влиянием Ломоносова (доказательством такой гипотезы может служить сходство стиля) использует «изображение» также при описании пользы от древней истории. В одном из проектов о военном образовании он писал о кадете корпуса, который «увидит. лакедемонянина, противящегося с малым числом людей бесчисленной Ксерксовой силе»[420].

Преамбула также завершалась одной из четко очерченных формул. Одной из наиболее распространенных вплоть до 1740-х годов была конструкция «не соизволит ли». В проекте о генеральном межевании Шувалов утверждал, что все необходимые для межевания справочные материалы («книги») собраны. Далее следует фраза: «Того ради, не соизволит ли Высокоправительствующий Сенат, как сие дело важногосударственное, дав

727

ему перед другими преимущество .»              .

С развитием делопроизводства используемая формула усложнилась. Появилась фраза о том, что предложение отдается на рассмотрение Сената и/или императрицы. Этим приемом в своем мнении 1735 г. воспользовался и кабинет-министр А.П. Волынский: «Впрочем, я все сие слабое мое всенижайшее мнение полагаю в рассуждение сиятельнейших и превосходительнейших господ, заседающих в Кабинете сего особливого по указу Ея Императорского Величества собрания, пачеже всеподданнейше повергаю в высочайшее рассмотрение Ея Императорского Величества всемило-

728

стивейшей государыни» .

Петр Иванович Шувалов также активно использовал такую конструкцию, однако стремился подчеркнуть важность и бесспорность предлагаемой меры. Такая формулировка состояла, как правило, из двух частей. Сначала указывалось, что у автора есть вера в добрые намерения Сената или Конференции, а затем выражалась уверенность в позитивном разрешении вопроса. В «Предложении о разделении губерний на 5 частей» граф отмечал: «Мне приятно будет видеть, когда что с общего рассудку прибавить или убавить, вящую пользу нашед, изволите и так утвердя на

всевысочайшую Ея Императорского Величества апробацию[421] поднести

730

благоволите»[422]. В проекте о коммерции Шувалов для завершения преамбулы использовал следующую фразу: «Чего ради Правительствующему Сенату способ к поправлению и спомоществованию нашей коммерции в

731

общее патриотическое рассуждение предав, буде угодно» . Очень похожие примеры можно отыскать и в других шуваловских текстах 1750-х годов. В проекте об уничтожении внутренних таможенных пошлин граф предлагал «на общее патриотическое рассуждение высокоправительствую-

732

щего Сената присутствующим высокоповеренным членам с почтением»[423].

В случае какой-либо конфликтной ситуации данная формула могла сокращаться за счет своей первой части. В проекте об учреждении Артиллерийского банка автор отмечал: «Я не сомневаюсь, что сие мое предложение будет заслугой вновь благоугодности Правительствующего Сената и потому ласкаю себя о том учреждении получить Ея Императорского Величества указ»[424]. Такая сдержанность могла быть связана со стремлением избежать обвинений в подверженности излишним пагубным страстям.

Кроме того, в случае возникновения конфликтных ситуаций Шувалов начинал называть в текстах проектов имена своих оппонентов. К примеру в период очень серьезной и ожесточенной полемики с Я.П. Шаховским по вопросу о чеканке легковесной медной монеты Петр Иванович Шувалов упоминал возражения князя и выражал удивление, что прокурор противится столь полезному делу[425]. Также Шувалов в ходе полемики стремился на бумаге зафиксировать тот факт, что он уважает своего противника. Так, оспаривая мнение другого своего влиятельного оппонента, графа М.И. Воронцова, Шувалов оговаривался, что все возражения канцлера

735

«основаны на благоразумии и благополучии Отечества» .

В тех случаях, когда помимо предложения Шувалов подавал и проект (т.е. сам перечень мероприятий, предлагаемых к осуществлению), только преамбула завершалась финальной формулой. Вступительная часть предложения «О разных государственной пользы способах» заканчивается фразой о том, что автор «твердую надежду имеет, что Сената. присутствующие, как и прежде неусыпно стараться изволили пользы империи в действо производить и на всевысочайшую апробацию. представить не

736

упустят.» . Сам же проект заканчивается поэтому простым перечисле-

737

нием необходимых мер[426].

На фоне доношений, созданных подданными империи, разительно выделялись проекты, создававшиеся иностранцами, людьми, не связан-

738

ными с российскими государственными учреждениями . Авторы этих документов не знали точных цифр, доступных лишь государственным служащим, не имели того практического опыта, который позволил бы в качестве примеров приводить случаи из российской действительности. Кроме того, бросалось в глаза и отличие в стилистике проектов. Не связанные нормами официально-канцелярского языка, иностранцы подавали проекты, по своей структуре напоминавшие скорее письма частных лиц.

Только иностранцы могли позволить себе начать проект с резкого удивления существующими в Российской империи порядками. Один из проектов, поданный иностранцем во второй половине 1710-х гг. и посвященный реформе налогообложения, начинается с фразы: «Я зело удивляюсь, слыша от многих, что все приходы Российской империи, не обходя

739

ничего, не превосходят пяти миллионов рублей» . Интересно и то, что только иностранцы смело определяют весь доход империи, ссылаясь на «мнение многих», а не на собственные расчеты или документы.

Помимо этого иностранцы испытывали затруднение при написании проектов, связанное с тем, что авторы не очень хорошо разбирались в структуре высшей администрации и потому не всегда могли правильно назвать то государственное учреждение, которому направлялся документ. В итоге в проекте об учреждении государственной лотереи, поданном в 1759 г. группой выходцев из Франции, говорилось о том, что распоряжение прибылью отдается «на волю просвещенных министров, управляющих ныне сей обширной империей с толикою славой и искусством»[427]. Учреждение же, которому адресовался проект, именовалось Конференцией при Высочайшем дворе.

В то же время иностранцы, прослужившие несколько лет в России, как правило, воспринимали принятый делопроизводственный язык и их проекты по лексике и построению сходны с российскими доношениями. После сравнительно небольшой вводной части следует по пунктам изложение предлагаемого новшества. Кроме того, автор этого проекта хорошо знал российское законодательство и ссылался на него при обосновании своих идей, упоминая, что «по определению. Сената от 8 сентября сего 1731 г. по 6 пункту велено ставить по десяти тысяч восьмисот двух чело-

741

век рекрут в год» .

Другим важным отличием проектов, разработанных иностранцами, была их насыщенность броскими формулировками, которые должны были

742

привлечь внимание к тексту. Проект саксонского офицера Дебрискена742, переданный Шувалову для рассмотрения в октябре 1757 г., называется в русском переводе так: «Промемория. Старовоеннослужащий человек по своей принадлежности и по многим на то употребленным издержкам толь преудивительнейшую военную хитрость изобрел, которой еще никакая держава не имеет, и которой армию в непобедимое состояние привести

743

можно» . В самом же проекте поясняется, что речь идет об особом взрывчатом веществе, которое позволит стрелять из огнестрельного оружия на дистанции в несколько раз большие, чем при использовании поро- ха744. Такое начало должно было привлечь внимание влиятельного читателя, заставить его выделить деньги автору доношения. Поэтому Дебрискен в тексте промемории не сообщает состав вещества, но лишь красочно расписывает ужасающие последствия его применения для армии противника.

В связи с наличием в проектах иностранцев таких заметных отличий от принятых в Российской империи структуры проекта и стиля изложения, мы выделим их в отдельный, второй тип.