РОСТОВ

Более ста лет ведутся археологические изыскания в этом районе. Внимание ученых привлекло прежде всего Сарское городище — укрепленное поселение, расположенное на высокой гряде в излучине р. Сары в 15 км к югу от древнерусского Ростова Великого (ныне Ростов-Ярославский). Первое описание городища относится к 20-м годам XIX в.

Археологические раскопки начались здесь во время широких работ в Залесской земле экспедиции А. С. Уварова и П. С. Савельева. Следующим этапным исследованием стали раскопки под руководством Д. Н. Эдинга. Кроме этих археологов на Сарском городище копали ростовский краевед А. А. Титов, известный русский художник и археолог Н. К. Рерих, археологи Д. А. Крайнов и Д. А. Ушаков.

Начиная с 1970 г. на городище с незначительными перерывами ведет работы А. Е. Леонтьев, который занимается прежде всего изучением уцелевшей части посада, а также разведками и раскопками селищ и курганных могильников в ближайших окрестностях.

Результаты предыдущих исследований и собственных раскопок обобщены А. Е. Леонтьевым в ряде статей и кандидатской диссертации. Этим автором выполнено ценное исследование, благодаря которому по-новому стали рассматриваться многие важные аспекты развития Сарского городища и его роли в истории Ростовской земли. Однако далеко не все проблемы решены, многие спорные вопросы так и остались открытыми.

Городище расположено на узкой вытянутой гряде и с трех сторон окружено петляющей р. Сарой. Еще в 1820 г. Н. Бояркин отвечал, что на городище четыре вала. Ко времени работ А. С. Уварова и П. С. Савельева сохранилось уже три (I, II, III — по нумерации Д. Н. Ддшща). На плане, опубликованном А. С. Уваровым, северо- восточная часть городища, и в том числе вал А, показана пунктиром, т. е. к этому времени они были уже уничтожены. Этот план в точности воспроизведен в работе П. Н. Третьякова. Е. И. Горюнова позднее отметила, что П. Н. Третьяковым была допущена ошибка и план был неправильно ориентирован — «вершина излучины р. Сары, а сле-довательно, и мыс обращен на северо-запад». Однако никакой ошибки П. Н. Третьяков не допускал — во всех публикациях план городища ориентирован правильно. Несохранившаяся часть городища с валом А находятся в его северо-восточной части. А вершина излучины р. Сары подступает к городищу с юго-запада. П. Н. Третьяков и Е. И. Горюнова считали, что северная часть памятника является древнейшей и представляет собой типичное мысовое городище дьякова типа, расположенное на стрелке гряды. Мы пока не будем анализировать вещественный материал, отметим только, что стрелкой в данном случае является южная оконечность гряды, где расположена поздняя часть городища.

Таким образом, у нас нет оснований утверждать, что центральная площадка городища выше по уровню, чем северная или южная.

Важнейшим аргументом в пользу того, что центральная площадка городища была древнейшей, по мнению П. А. Раппопорта и А. Е. Леонтьева, является факт одновременного сооружения валов I и II, насыпанных на материке. Однако еще Д. Н. Эдинг указывал на некоторые конструктивные различия этих валов. Он достаточно определенно высказался, что вал I старше вала II, а на месте последнего первоначально был тын, который позднее заменили валом. Различия в структуре валов I и II отмечала и, Е. И. Горюнова. Д. Н. Эдинг полагал, что III вал, как и уничтоженный вал А были сооружены позднее двух первых. Возникновение валов I и II А. Е. Леонтьев относит к рубежу

IX вв., а III и IV к периоду IX—X вв.

Все три исследованные оборонительные сооружения имеют в общем одну строительную традицию, восходящую к памятникам дьяковской культуры. Во всех трех случаях в разрезах валов зафиксированы следы или остатки сгоревших деревянных конструкций.

В качестве аналогии Д. Н. Эдинг, ссылаясь на А. А. Спицына, приводил пример городища Березняки, где в основе валов были также деревянные конструкции. После исследований и публикации материалов

П. Н. Третьякова этот пример еще больше подтвердился — во второй четверти I тыс. н. э. в устье р. Сонохты были возведены оборонительные укрепления, состоящие из двух плетней, пространство между которыми было засыпано землей. После того как плетни сгорели — земля осела и накрыла подушкой деревянные конструкции." Аналогичные укрепления есть и на других дьяковских городищах Волго-Окского междуречья. Рассмотрим внимательно, как было укреплено городище Березняки: со стороны перемычки, соединявшей место поселка с плато высокого берега, находились прежде всего укрепления с плетневой основой. По аналогии такие защитные сооружения могли быть и на Сарском городище, возможно, это и был вал А.

Как известно, П. Н. Третьяков и Е. И. Горюнова датировали возникновение Сарского городища VI—VII вв. Позднее эта датировка была пересмотрена, и ранние находки на городище стали относиться к VIII в. Мы уже высказывались по этому поводу, не аргументируя свою позицию, а принимая хронологические заключения П. Н. Третьякова и Е. И. Горюновой. Одним из доказательств в пользу более поздней даты были большие размеры первоначального поселения, т. е. центральной площадки Сарского городища, размеры которой опреде-лил Д. Н. Эдинг — 8320 м. По мнению А. Е. Леонтьева, это противо-речит отнесению поселка на Саре к VI—VII вв. Он справедливо замеча-ет, что в это время средняя площадь городищ в данном регионе не превышала 0,5 га. Заметим, что она была даже еще меньше. Напри-мер, площадь городища Березняки, дожившего до V в., равняется всего 2300 м. Однако если все-таки полагать, что древнейшей была северо-восточная площадка Сарского городища, то ее размеры (3000 м2) соответствуют и не выделяются из серии синхронных однотипных па-мятников. П. Н. Третьяков думал, что в это время были заселены и се-верная и центральная площадки. Их общая площадь превышает 1,4 га. Это и вызвало его размышления по поводу необычно большой площади первоначального Сарского поселка, что позволило ему отнести поселе-ние «к дальнейшим, еще незнакомым нам этапам развития».

Раскопки на Сарском городище дали богатейшую коллекцию вещей, по которым можно в целом представить в развитии материальную и духовную культуру его обитателей. К сожалению, большая часть на-ходок депаспортизована, точное происхождение многих трудно или практически невозможно установить. С такими трудностями сталкивается каждый, кто занимается исследованием данного памятника. Монографическое исследование Д. Н. Эдинга в этом плане не помогает, а только запутывает. Благодаря большим усилиям А. Е. Леонтьеву удалось в своей диссертации классифицировать вещественный материал Сарского городища, установить «адреса» многих находок. Однако эта работа до сих пор не опубликована, а статьи данного автора носят в основном обобщающий характер.

Хронологически находки распределяются следующим образом: северо-восточная часть городища не раскапывалась, известным оттуда вещам А. Е. Леонтьев дал суммарную дату — IX—X в. Ранний материал, характеризующий начальные этапы существования поселения на р. Саре, сосредоточен на площадке между I и II валами. Это служит одним из основных аргументов в пользу того, что центральная часть городища является древнейшей. Однако здесь же представлен весь основной материал поселения IX—XI вв. Единичные находки VII—IX вв. на центральной площадке и отсутствие данных о материалах северо- восточной части не дают оснований для утверждений о наиболее ранней дате для пространства городища, заключенного между I и II валами. Детальное обоснование датировки ряда вещей VII—VIII вв. дано в цитируемых выше работах П. Н. Третьякова и Е. И. Горюновой. Указание А. Е. Леонтьева на их широкое бытование, в некоторых случаях до X и даже до XI в., только подтверждает, что жизнь на городище не прерывалась и поселение постепенно перерастало из небольшого мерян- ского племенного поселка в древнерусский торгово-ремесленный центр.

В южной части городища сосредоточены материалы более позднего времени, которые справедливо датируются XII—XIV вв.

Необходимо специально остановиться на периоде, непосредственно предшествующем возникновению нового Ростова или синхронном ему — IX—XI вв., и рассмотреть проблему соотношения Сарского городища и племенного Ростова. В это время Сарское городище из мерянского поселения, только слегка затронутого процессами древнерусского воздействия, становится крупным торгово-ремесленным центром Ростовской земли, играющем большую роль в трансъевропейских связях. Ремесло и торговля — вот основные занятия жителей Сарского городка. Снабжение же сельскохозяйственными продуктами выпало на долю округи, которая, в свою очередь, получала ремесленные изделия и предметы торговли. Это хорошо видно по находкам из курганов, известных в больших количествах в близлежащей местности. Население Сарского городища уже с IX в., а особенно в X в., было многоэтническим — в пользу данного тезиса говорят находки вещей древнерусского облика, где переплетены черты финно-угорские и славянские. Древнерусский характер всего комплекса городища не позволяет утверждать, что население его было одноэтническим. Костяк населения Сарского городища в IX—X вв. несомненно составляли славяне, вошедшие вместе с местным мерянским этносом в состав единого племенного княжения, являвшегося в первую очередь образованием социальным, характерным для переходной эпохи от родового строя к раннему феодализму.

В X в. (время расцвета Сарского городища) здесь аккумулировались все стороны разрушения старого и становления нового социального организма. В этот переходный период рост Сарского городища объясняется не столько гибелью племенных княжений, а главным образом он отражает совершенно особый этап в формировании древнерусского общества, когда патриархально-родовые отношения еще уживаются с раннефеодальными, и этот синтез, а также весь характер времени дают толчок к последнему подъему в жизни таких центров, которые позже теряют свое значение и сменяются новыми городами — княже- ско-феодальными опорными пунктами. К сожалению, этот процесс крайне трудно детализировать и конкретизировать на примере Сарского го-родища. Материал не позволяет говорить о наличии здесь веча и кня-жеской резиденции и тем более о существовании особой группы воинов- профессионалов.

Однако генеральная линия развития Сарского городища из «эмбриона города» в IX в., как его называл П. Н. Третьяков, в раннегородской древнерусский центр уже в X в. сейчас более или менее ясна и требует дальнейшего углубленного изучения.

Важнейшим вопросом, как мы уже отмечали, является выяснение соотношения Ростова и Сарского городища. В трудах П. Н. Третьякова и Е. И. Горюновой предлагается в общем близкое решение его, хотя Е. И. Горюнова и приписывает П. Н. Третьякову положение, выдвинутое еще А. А. Спицыным, о тождестве летописного Ростова и Сарского городища. П. Н. Третьяков полагал, что город (Сарское городище) был перенесен на оз. Неро, на место современного Ростова. В работах Е. И. Горюновой представлена точка зрения, согласно которой «начало русского Ростова было положено не в IX в., а несколько позднее». Опираясь на раскопки в Ростове Н. Н. Воронина в 1954— 1956 гг., Е. И. Горюнова реконструирует здесь мерянский поселок VIII— X вв. Для того чтобы разобраться в этих заключениях, необходимо дать краткую характеристику археологической изученности территории самого города Ростова.

Раскопки здесь носили крайне ограниченный характер. Исследования Н. Н. Воронина в 1954—1956 гг. преследовали совершенно узкие конкретные цели и проводились прежде всего для изучения архитектурных памятников.

Н. Н. Воронин и П. А. Раппопорт пришли к выводу, что раскопки 1954—1956 гг. сняли гипотезу о первоначальном нахождении Ростова на Сарском городище и «переносе» города на его место в конце XI в.

Однако, по нашему мнению, никаких оснований для такого вывода указанные архитектурные раскопки не дают. Автор работ Н. Н. Воронин без развернутых доказательств заключил, что деревянные дубовые сваи, на которых стояло позднее средневековое сооружение, «легко проходили через толстые сосновые или еловые бревна построек IX—X вв., лежавшие в нижнем ярусе культурного слоя...». Такая датировка может лишь вызвать недоумение, так как не подкреплена конкретными фактами и находками. Новые раскопки на территории Ростова не дали нам четкого представления о раннем Ростове, и слой IX—XI вв. не най- ден. Отдельные находки вещей этого времени говорят о том, что поселение здесь уже существовало, но сейчас практически невозможно реконструировать его облик, установить хронологию, разрешить другие вопросы. Для этого необходимы широкие раскопки.

Однако, даже если бы в Ростове и были обнаружены достоверные слои IX—X вв., это не сняло бы определение Сарского городища как центра большой округи, предшествующего Ростову городу.

В исследованиях А. Е. Леонтьева сформулирована точка зрения, основанная на изучении в основном Сарского городища и тех же скудных данных о Ростове, которыми пользовались его предшественники. Он полагает, что «Сарское городище — оплот мери», а «Ростов — опорный пункт древнерусской княжеской власти». По мнению авторов цитируемой выше статьи В. Я- Петрухина и Т. А. Пушкиной, он не прав, и, напротив, Сарское городище было древнерусским пунктом-погостом, а Ростов согласно летописям был племенным центром мери. Такие различные и вольные толкования возможны только благодаря крайне ограниченному фонду археологических материалов. Однако на уровне сегодняшних знаний ближе к истине заключение А. Е. Леонтьева, ибо оно базируется на данных раскопок. А сообщение летописи можно истолковать по-разному, тем более, что мы с окончательной уверенностью не можем сказать, что имеют в виду летописи под названием Ростов. А может, на раннем этапе это все-таки Сарское городище?

Сарское городище приходит в упадок из-за усиления Ростова Великого, который выдвигается на первый план в связи с утверждением в этих землях княжеской феодальной администрации. Находки в Ростове вещей, синхронных Сарскому городищу, отнюдь не опровергают высказанного положения. Более того, какое-то время могли сосуществовать и Сарское городище и Ростов Великий. Здесь, видимо, как и во многих других случаях, произошло явление переноса города, связанное с наступлением новой эпохи в жизни всего края. Однако, несмотря на потерю своего значения как центра целого микрорайона, Сарское городище продолжает быть обитаемым вплоть до XIV в., как показывают нам материалы археологических исследований. Несомненно, что древ-нерусский Ростов был важнейшим центром ремесла и торговли, опор-ным пунктом освоения древнерусским населением всего Залесского края. Как мы уже отмечали, связан Ростов, а первоначально — Сарское городище с Волжским путем, и не прав М. Н. Тихомиров, утверждав-ший, что город находится в стороне от этой трансъевропейской водной артерии.