ПОСТРОЙКИ ТИМЕРЕВСКОГОПОСЕЛЕНИЯ

Раскопки 1974—1976 гг. открыли остатки 43 сооружений различного назначения. Сохранность этих остатков плохая, но тем не менее можно сделать определенные выводы. Все сооружения Тимеревского селища были углублены в материк, но ии одной землянки в полном смысле слова среди них не было. Из этого, конечно, не следует, что на поселении не было наземных построек, но никаких остатков их пока ис обнаружено.

Конструкция стен построек в подавляющем большинстве случаев остается неясной; правда, только для двух сооружений (ямы № 9 и № 23, 1976 г.) можно предполагать столбовую конструкцию стен. Однако утверждать со всей уверенностью, что все остальные постройки представляли собой срубы, также нельзя. Во-первых, как уже упоминалось выше, дерево практически не сохранилось, а те фрагментарные остатки, которые были обнаружены, не позволяют сделать каких-либо выводов. Во- вторых, даже если бы были найдены одни или два венца сруба, следует иметь в виду хорошо известные по этнографии сооружения типа «утепленных шалашей» или «веж», в которых перекрытия устанавливались именно на один — два венца сруба. Этим постройкам посвящена специальная работа А. А. Шенникова. Существование на Тимеревском поселении подобных сооружений вполне вероятно. Следует отметить еще одну особенность конструкции стен построек Тимеревского поселения.

Наиболее вероятно предположить, что камни использовались для вымостки под нижние венцы срубов. Подобные вымостки известны на поселениях XII—XIII вв. в Ярославском Поволжье (Золоторучье, Грехов ручей) и сохранялись до недавнего времени в постройках крестьян этих районов. Насколько можно судить по материалам раскопок городища Березняки и Попадьинского селища, население Ярославского Поволжья в первой половине I тыс. и. э. таких вымосток не применяло, зато этот строительный прием хорошо известен в Прибалтике. Видимо, оттуда он и был занесен в Верхнее Поволжье. Назначение вымостки — предохранить сруб от гниения, но на наклонной площадке Тимеревского селища они имели и нивелировочное значение.

Расположение и конструкцию отопительного устройства в большинстве построек установить трудно, так как остатки этих устройств очень фрагментарны. Во всяком ¦сдучае, ни разу не обнаружены остатки печей. Можно предполагать с большой долей уверенности, что отопительные устройства представляли собой открытые очаги различных конструкций, в том числе и такие, от которых могло не остаться следов или очень невыразительные следы. Так могло случиться, если огонь разводился, например, не на камнях, а на земляном возвышении, укрепленном деревянной рамой, от которого могло ничего не сохраниться. Внутри котлованов построек во многих случаях обнаружены столбовые ямы, но ничего определенного о назначении этих ям сказать нельзя — они могут относиться и к перекрытиям, и к сооружениям внутри постройки. Подробнее об этом будет сказано далее, при рассмотрении конкретных построек. Полы в постройках, скорее всего, в большинстве случаев были земляными; отмеченный в некоторых ямах слой древесного тлена на дне сам по себе не дает еще оснований предполагать, что пол был покрыт деревом — тлен мог образоваться от других деревянных конструкций.

Такова общая характеристика остатков построек Тимеревского селища. При такой плохой сохранности возникает вопрос, можно ли вообще классифицировать эти остатки по каким-либо признакам? Очевидно, единственно возможным критерием для классификации будет устойчивое сочетание конструктивных элементов в том виде, в каком оно зафиксировано археологически. При этом очень часто одназначиое истолкование археологических данных невозможно.

Как выглядят остатки построек Тимеревского селища при такой классификации?

Квадратная в плане срубная постройка (рис. 48, /). Остатками срубной постройки, видимо, является яма № 2, Ї976 г. Она имела размеры 3,2X2,1X0,6 м и неправильно-овальную форму. Яма была окружена четырьмя столбовыми ямами диаметром 0,4 м и глубиной 0,5 м; столбовые ямы расположены по углам квадрата со стороной 3,2 м. Очевидно, здесь стояла срубная постройка, причем нижний венец сруба опирался на столбы-«стулья», а сама яма — подполье. В яме обнаружены камни со следами огня, но их слишком мало для очага; по всей видимости, в подполье упали камни от разрушенного отопйтельиого устройства, находившегося в доме.

Углубленные сооружения, окруженные столбовыми ямами (рис. 48, 2). Что собой представляли эти постройки на самом деле — не совсем ясно; сохранились от них небольшие углубления, окруженные столбовыми ямами, однако в расположении ям нет такой правильности, как в постройке, описанной выше. К этому типу относятся две ямы из раскопок 1976 г. — № 23 и № 9. Яма № 23 имела размеры 2,2Х

XL6X0,18 м; она окружена мелкими столбовыми ямками, расположенными одна от другой на расстоянии 2,4 м. Яма № 9 — остатки небольшой постройки размерами 3,9X1,6X0,27 м, окруженной забором. В центральной части ямы найдены остатки горелых плах, но ничего конкретного об этом сооружении сказать невозможно. Судя по немногочисленным находкам — ластовым и горнохрустальиым бусам, костяным гребням, — эти сооружения могут быть датированы X в.

Прямоугольные постройки с углубленным входом (рис.

относились сооружения, остатками которых являются ямы № 2 и №? 33, 1975 г.

и 17, 1976 г. Их характеризует одна общая черта — расположенный сбоку углубленный вход-ступенечка. Наиболее интересна яма № 35, 1975 г. Размеры ее — 7Х

Х2,5 м, причем остатков очага не обнаружено. С северо-восточной стороны обнаружены шесть столбовых ям; четыре из них непосредственно связаны с постройкой, пятая расположена на расстоянии 1 м и шестая — 2 м от нее. Это была длинная узкая постройка, очевидно, срубная; особый интерес вызывает примыкавший к ней навес. Подобные крытые навесы-дворы хорошо известны по данным этнографии у русского населения Верхнего Поволжья. Они строились около «зимниц» — сезонных построек лесорубов; под такими навесами помещались лошади. По аналогии с этими поздними сооружениями можно с уверенностью предполагать, что четыре столбика, примыкающие непосредственно к стене постройки — остатки яслей для скота. Назначение постройки в целом не совсем ясно: отсутствие очага как будто свидетельствует в пользу того, что это хозяйственная постройка, хотя отопительное устройство могло быть уничтожено без следа.

Другие сооружения этого типа отличались меньшими размерами, навесов при них не было (ямы № 3, 1975 г. и № 17, 1976 г.), зато обнаружены небольшие очаги. Датируются эти постройки X в., скорее всего второй его половиной.

Амбар на столбе. При раскопках 1976 г. была обнаружена глубокая столбовая яма воронковидной формы (№ 19), размерами 2,03X1,94X1.1 м- Судя по размерам ямы, мощный столб поддерживал небольшую постройку, скорее всего амбар. В этнографии такие охотничьи амбары хорошо известны, но при археологических раскопках, насколько известно, до сих пор их остатки не встречались. Это и понятно — амбары на столбе ставились обычно в лесах, на охотничьих тропах. Они были распространены в лесной зоне очень широко, у разных народов.

Округлая постройка со столбом в центре. Яма № 30, 1975 г. имела неправильно-округлую форму размерами 2 X 3X0,5 м со столбовой ямкой диаметром 0,2 м в центре.

Постройки с входом-коридором (рис. 48, 4). На Тимеревском селище обнаружены остатки трех таких построек (ямы № 29, 24, 25, 1975 г.), причем в двух случаях они образовывали единый комплекс с другими сооружениями, напоминающий небольшую усадьбу. Остатки одной из трех построек (яма № 25) сохранились очень плохо; это, собственно, две ямы: одна размерами 3,25X1,5 м Х0,5 м, в которой обнаружен развал очага на глиняной подушке и другая, примыкающая к первой под углом 90° размерами 7X1 м Х0.25 м. В северо-западном конце второй ямы имелась маленькая столбовая ямка. Между этими двумя ямами оставалась узкая материковая перемычка. Общий вид сооружения по этим данным реконструировать трудно, гораздо больше возможностей для этого дают ямы № 24 и 29 из раскопок того же 1975 г. Яма № 29 состояла также из двух частей — основного сооружения размерами 5X1,8 м Х0,5 и коридора — 7X1 м Х0,3 м. Внутри основного сооружения обнаружены пять ям от столбов, назначение которых нельзя определить достоверно, и остатки очага. Стены этого сооружения могли быть срубными, но гораздо вероятнее, что постройка представляла собой один из типов «утепленного шалаша», состоящего из сруба в один-два венца и установленных на него перекрытий, очевидно двускатных. Что касается входа-коридора, то он, видимо, имел шалашеобразную конструкцию.

Ямы № 29а и 30 образовывали единый комплекс с ямой № 29, а небольшая столбовая ямка № 31, очевидно, случайно сохранилась от существовавшего некогда плетня или забора. Таким образом, перед нами небольшая усадьба, огороженная забором, состоящая из постройки с входом-коридором, конического чумообразного со-оружения в центре, и небольшой постройки хозяйственного назначения.

Яма 24 состояла также из двух сооружений, основного, размерами 8 мХ2,3 мХ Х0,2 м с развалом очага и четырьмя столбовыми ямами, и примыкавшего к нему под прямым углом входа-коридора, который в этом случае превратился в самостоятельную пристройку, размерами не уступавшую основному сооружению — 8,8X2,4 мХ Х0,3 м.

Все три сооружения с входами-коридорами датируются X в. Аналогий им среди построек Верхнего Поволжья I тыс. н. э., насколько известно, не имеется.

Прямоугольные постройки с входом-тамбуром. Яма № 15, 1975 г. (рис. 48, 7) представляла собой остатки довольно крупного сооружения размерами 12 мХ2,3 мХ Х0,2 м, состоявшего из трех частей: 1—небольшой тамбур при входе, 2 — основная постройка — 5x2,3 м; 3 —длинная пристройка, в которой находился очаг. Внутри постройки обнаружены два уровня каменного развала — в центре от распаханного или разрушенного отопительного устройства и по краям котлована от каменных вымосток под нижние венцы сруба. Тамбур и пристройка с очагом, скорее всего, имели шалашеобразное покрытие; крыша постройки могла быть и односкатной и двускатной.

Прямоугольная полуземлянка с перекрытием на столбах. Яма № 52, 1976 г. имела размеры 6,6X3,5 мХ0.8 м; вдоль стен — четыре столбовые ямки, по две у каждой продольной стены. Ямки полукруглые, т. е. не от столбов, а от плах. Очаг располагался в небольшом углублении у юго-восточной стены. Дно ямы покрыто слоем золы, поверх него залегал древесный тлен, вероятно, от рухнувших стен или перекрытий. Крыша, надо полагать, была двускатной. Постройка, вероятно, имела жилое назначение. Близка к этому типу и постройка № 2 (1974 г.) (рис. 48, 5).

Узкие прямоугольные постройки со столбовой ямой внутри. Две ямы из раскопок 1976 г. № 50 и 50а имели близкие размеры — 5,2X0,7X0,24 м и 4,7Х1»5Х0,2 м. Внутри каждой длинной узкой ямы помещалась маленькая столбовая ямка.

Кроме перечисленных здесь типов сооружений на селище обнаружено большое количество небольших ям, являвшихся остатками мелких сооружений хозяйственного назначения.

Подробное рассмотрение хронологии построек Тимеревского селища не входит в задачи настоящей работы. Все же можно отметить, что большинство из них относится к периоду расцвета торгово-ремесленного центра в нижнем течении р. Которос- ли, т. е. к X в. Для Тимеревского поселения характерна свободная застройка, но здесь наряду с обычными срубными домами (остатки одного из них, как упоминалось выше, были обнаружены) существовали и узкие длинные постройки с углубленным входом, и постройки с входом-коридором, и амбары на столбе, и различные шалаши, навесы, и конические чумообразиые постройки.

Постройки с входом-коридором, скорее всего, следует связывать с какой-то архаической финно-угорской традицией. Длинные входы-коридоры известны в памятниках II тыс. до н. э. на Средней Оке; ' в свою очередь, эти сооружения имеют отдаленные аналогии в синхронных памятниках Прикамья. Но для окончательного выяснения происхождения построек с входами-коридорами Тимеревского селища данных пока недостаточно. Что касается других построек, аналогии им надо искать прежде всего в этнографии народов лесной зоны Восточной Европы.

Изучение^ остатков построек Тимеревского поселения помогает представить характер застройки этого крупного центра на Волжском пути и в известной степени специфику его функционирования.

е. Н. Седых.