ПЕРЕЯСЛАВЛЬ-ЗАЛЕССКИЙ

«Лучший вид на Плещеево озеро — с высоты Яриловой плеши Александровой горы, вблизи которой некогда стоял город Клещин. В то время и озеро называлось Клещино. Князь Юрий Долгорукий перенес Клещин в болото, в устье реки Трубежа, и этот город перенял славу у старого Клещина.

По скупым и обрывочным сообщениям письменных источников можно лишь в общих чертах представить раннесредневековую историю района оз. Клещино (Плещеево). Эти места, известные по сообщениям летописей, — еще один из центров размещения финно-угорского племени меря. Летописный текст определенно указывает на значительную кон-центрацию мерян по берегам озера:«...и на Клещине озере меря же...». Другое упоминание о Переяславском крае более позднее и связано с деятельностью князя Юрия Долгорукого, когда он занимался активным строительством опорных пунктов по западным рубежам своей земли. Под 1152 г. в летописи записано: «В лето 6666 Юрьи Володимеричь Переславль переведе от Клещина и заложи град велик (созда болши старого) и церковь постави Святого Спаса в Переяславле». Для нас очень важно еще одно письменное сообщение о начале истории города Переяславля-Залесского: под 1157 г.

В этом упоминании особо подчеркивается, что собор построен не просто в Переяславле, а в «Переяславле Новом».

В «Списке русских городов дальних и ближних», источнике начала XV в., Клещин указан между Владимиром и Переяславлем-Залес- ским. Это означает, что укрепленный город Клещин существовал в XIV—XV вв. и был хорошо известен наряду с его летописным «преемником» Переяславлем. Для исследователей рассматриваемого источника не возникало сомнений, что Клещин это самостоятельный город и искать его надо в непосредственной близости от Переяславля-Залес- ского на пути к нему из Владимира-на-Клязьме и, скорее всего, на берегах оз. Клещино, где сходятся пути из Владимиро-Суздальской земли и Верхнего Поволжья (рис. № 3). Такой подход безусловно правилен. Все авторы многочисленных работ, посвященных проблеме Клещина, солидарны в том, что единственным местом, где мог находиться «потерянный» Клещин, могло быть побережье оз. Клещино в районе современного села Городище, рядом с которым расположено хорошо сохранившееся городище эпохи средневековья. Но далее единодушие кончается, и дискуссии относительно точного места Клещина продолжаются вплоть до настоящего времени.

Ведущий исследователь «Списка русских городов дальних и ближ-них» акад. М. Н. Тихомиров отмечал, что из упомянутых в источнике 358 городов можно определить их место на географической карте толь-ко в 304 случаях, а местоположение 54 городов не выяснено. Однако это количество больше, так как следует учитывать и возможные ошибки, которые были допущены М. Н. Тихомировым и исправлены позднее благодаря археологическим раскопкам. Так произошло в случае с Яро- полчем-Залесским, когда город был найден не в том месте, на которое указывал М. Н. Тихомиров. По новейшим данным установлено, что из всех категорий письменных источников нам известно 414 древнерусских городов, а 46 из них пока не могут быть отмечены на карте.

В целом следует отметить, что с каждым годом усилиями историков и археологов стираются все новые белые пятна и определяется местоположение городов, до этого известных только по письменным сообщениям. Ведущая роль в решении этой важной задачи принадлежит археологическим исследованиям.

История археологического изучения комплекса памятников на северо-восточном берегу оз. Плещееве (Клещино) насчитывает уже более ста лет. В 1853 г. здесь производил большие раскопки известный русский археолог и нумизмат П. С. Савельев. Его работы явились составной частью полевых исследований экспедиции под руководством председателя Московского археологического общества А. С. Уварова. Чрезвычайно низкий уровень методики раскопок и фиксации вскрытых объектов и обнаруженных находок отразился и в работах под Переяс- лавлем-Залесским. П. С. Савельев раскопал здесь более 1300 курганов, провел раскопки на Александровой горе и городище у села Городище. Собственно говоря, эти исследования по своему размаху и масштабам так и остались единственными в данном районе по сей день и дают наи-более полную археологическую характеристику вышеназванных памят-ников. Археологи прошлого столетия в первую очередь интересовались погребальными памятниками. Не составлял исключения из этого пра-вила и П. С. Савельев, и поэтому не случайно, что его внимание сразу же привлекли прежде всего курганные группы.

Все они, а их насчитывается тринадцать, входили в состав Клещин- ского комплекса. Эти курганы были раскопаны в 1853 г. П. С. Савельевым. Материалы данных групп вошли в том или ином виде в хорошо известные труды А. С. Уварова и А. А. Спицына, посвященные владимирским курганам. Недавно курганные могильники района оз.

В состав группы «А» могильника у села Городище входило 202 кургана. Здесь представлены погребения по обряду трупоположеиия.

Инвентарь погребений крайне беден, а в 150 случаях таковой вообще отсутствует. Автор раскопок часто отмечает находки «позументов» (21 погребение), проволочных височных колец (19 погребений). Единичны находки ножей (6), пуговок (5), перстней (3), серег с напускными серебрянными шариками (5), браслетов пластинчатых (8) и проволочных (4). Хронологию группы кроме обряда погребения (исключительно ингумация) помогают определить находки англосаксонской монеты (курган № 1900), бус золотостеклянных в двух погребениях (№ 1984, 1994) и серебростеклянных в одном случае (курган № 1993).

Большой интерес вызывает прорезная серебряная привеска в виде крестика, вписанного в два концентрических круга (курган № 1994). Такие привески хорошо известны в археологических памятниках Северо-Западной, Северо-Восточной Руси, Смоленщины и других районов. По данным А. В. Успенской, их найдено 55 экземпляров и датируются они XII—XIII вв. В кургане № 1985 найдена привеска в виде миниа-тюрного топорика, которая датируется XI—XII вв. Концом X — пер-вой половиной XII вв. датируется тип лунниц — широкорогих, литых, имитирующих филигранно-зерненые, экземпляр одной из которых най-ден в кургане № 1980. В XI—XIII вв. бытуют орнаментированные монетообразные привески. В целом этим же временем датируются находки в погребениях группы «А» браслетов, пластинчатых и прово-лочных, и ряда других категорий вещей. На основании датировок на-ходок и обряда погребения надо думать, что курганы рассматриваемой группы сооружались в XI—XII вв.

Около полусотни насыпей входят в группу «В», расположенную рядом с рассмотренной выше. Во всех совершены погребения по обряду трупоположения. Набор инвентаря в основном аналогичен находкам в группе «А». Следует отметить находки в двух курганах западноевропейских монет (№ 2033, 2040). Курганы группы «В», видимо, можно датировать также XI—XII вв.

Следующая группа «С» расположена ближе к городищу по склону, спускающемуся к озеру, и делится на два массива. Всего в ее состав входит 54 кургана. Здесь уже представлены трупосожжения и даже их больше (34), нежели ингумаций (20). Трупоположения группы «С», думается, надо относить к концу X—XI вв. Отметим, что в одном из по- гребений, рядом с костяком, находился саманидский дирхем. А вторая группа погребений вполне укладывается в рамки X в. В них найдены из датирующих вещей боевой топор (тип. II, по А. Н. Кирпичникову, дата —X в.), удила (тип IV, по А. Н. Кирпичникову, дата —X— XI вв.). В погребениях по обряду трупосожжения встречается керамика. Особо следует выделить находку лепного горшка в кургане № 2085, в котором лежали нож и кости птицы и животного (медведя?).

Более многочисленная по количеству курганов группа «Д» (223 насыпи). Находится она прямо под валом городища на спуске к оз. Пле- щеево. Здесь представлены погребения исключительно по обряду тру- поположения. Набор инвентаря типичен для захоронений XI—XII вв.— проволочные височные кольца, серьги с напускными серебряными бусами, проволочные браслеты и т. д. В кургане № 2224 найдена прорезная лунница, датируемая XI — первой половиной XII вв. Эта курганная группа, видимо, связана с периодом существования укрепленного «замка» — городища у села Городище.

В составе группы «Е», находящейся также под валами городища, всего 30 курганов. Подробных данных о них у нас нет. Известны только размеры и отмечено, что там найдены «жженые угли».

Севернее городища находится группа «К» (104 насыпи, содержащие только трупоположения). Набор инвентаря в этих курганах обычен для XI—XII вв.

Особое значение для решения проблемы летописного Клещина имеют курганы группы «G», самой многочисленной в окрестностях села Городище (более 600 насыпей). 127 из них содержат погребения по обряду трупосожжения (около 20% от общего количества). В этой группе можно отметить наличие урновых погребений (например, курган № 2470, где в центре насыпи обнаружен горшок с сожженными костями, а рядом с ним угли). Известны также находки глиняных лап и колец (рогов, по П. С. Савельеву) в курганах № 2411, 2476. В целом инвентарь как трупосожжений, так и трупоположений крайне разнообразен — гирьки, ножи, височные кольца, браслеты, серьги, перстни, бусы, кресала. Часты находки целых горшков и фрагментов керамики. В курганах № 2515 и № 2557 найдены серебряные крестики так называемого скандинавского типа. Такие амулеты характерны для второй половины X —начала XI в. Однако, видимо, более оправдана будет датировка X—XI вв. Материалы раскопок и дневники А. С. Уварова и П. С. Савельева, к сожалению, не дают в.озможности для детального определения хронологии погребальных комплексов, но в целом можно полагать, что трупосожжения этой группы относятся к IX—XI вв., а трупоположения — к X—XI, с возможным датированием отдельных насыпей и XII в. Рассматриваемая группа расположена прямо у открытого поселения и, видимо, непосредственно связана с ним, являясь его некрополем. Этот могильник не только самый крупный в микрорайоне, но и самый ранний. Собственно сами размеры некрополя и соответствуют большой площади поселения, и характерны для времени IX—XI вв. В погребениях прослеживается, хотя и не очень отчетливо, разный этнический элемент, а наличие таких находок, как глиняные лапы, кольца, бубенчики, указывает на сохранение здесь пережиточных финно-угорских (мерянских) черт. Обнаруженные в погребениях весы, гирьки, а также широкий ассортимент погребального инвентаря явля-ется свидетельством определенного участия местного населения в тор-говле, что подтверждается и расположением этого комплекса на раз-вилке водных и сухопутных путей.

Трупоположения раскопаны только в двух группах у Александровой горы. Датирующих вещей там нет, но обряд погребения и другие признаки (например, малочисленность насыпей в группах—16 и 17) позволяют датировать данные захоронения XI—XII вв.

Такова суммарная характеристика погребальных комплексов, входящих в Клещинский комплекс памятников у села Городище на берегу оз. Плещеево. Наблюдения, основанные на скудном материале, к тому же плохо фиксированном, не позволяют делать широких выводов об этническом и социальном составе населения, оставившего рассмотренные погребения. Однако можно сделать заключение, что сооружались эти погребальные усыпальницы в период с IX по XII в. и происходило это достаточно равномерно и вблизи от мест поселений на каждом хронологическом этапе. Так, в IX—XI вв. курганы насыпаются в непосредственной близости от селища того же времени, а в более позднее время у городища (XI—XII вв.). Динамика и направления роста могильников учитывались нами в обязательном порядке, и они несомненно отражают в целом, хотя и несколько искаженно, процессы исторического развития клещинского комплекса.

Следы раскопок П. С. Савельева хорошо видны и сейчас — в основном насыпи были раскопаны на снос, сейчас прослеживаются их отвалы, нередко встречаются траншеи и колодцы. Несомненно существуют перспективы дальнейшего полевого изучения этих могильников. По сообщениям местных жителей, еще и сейчас в отвалах старых раскопок встречаются различные древние вещи.

Наибольший интерес представляют исследования, предпринятые П. С. Савельевым, на Александровой горе, имеющей и более раннее название, связанное с языческим славянским культом бога солнца Яри- лы — Ярилина плешь. Александровой гора стала называться гораздо позднее, и местная устная традиция связывают это название с именем князя Александра Ярославича Невского, вотчиной которого, как известно, являлся Переяславль-Залесский и его окрестности. По преданию, Александр останавливался в загородном тереме на Ярилиной плеши сразу после татаро-монгольского погрома Переяславля-Залесского, когда он ехал во Владимир на княжеский съезд. Отсюда его взору предстал сожженный и разграбленный завоевателями родной город. У берега озера недалеко от Александровой горы лежит так называемый «Синий камень» — огромный валун, попавший сюда еще в ледниковые времена. С этим камнем связаны многие легенды и предания. И главная из них гласит, что этому камню поклонялись местные язычники. Это вполне вероятно — хорошо известны случаи обожествления камней как у финно-угров, так и у славян-язычников. Впоследствии церковники неоднократно пытались избавиться от «возмутителя спокойствия»— синего камня, но безуспешно — за ним еще более укрепилась слава чу-додейственного.

П. С. Савельев провел на Александровой горе основательные раскопки— сейчас вся вершина горы изрыта многочисленными ямами, а склоны засыпаны отвалами. Автор раскопок выделял три культурных слоя. Самый нижний — курганный — с обычными для погребений находками пряжек, ножей, ключей, лепной керамики. Особо следует отметить находки куфических монет, чеканенных во второй половине IX и на рубеже IX—X вв. Кроме того, исследователь отмечал обнаружение слоя XIII—XV вв. и остатки монастырских построек и кладбища XVI в.

По его мнению, монастырь был разрушен в начале XVII в., и тогда же окончательно прекратилась жизнь на Александровой горе.

Однако П. С. Савельев не обратил внимания на более ранний материал (керамика им вообще крайне плохо фиксировалась и большей частью просто выбрасывалась) — керамику и костяные изделия дьяковского времени. Александрова гора первоначально была Дьяковским городищем. Этот вывод был сделан еще А. А. Спицыным, а вслед за ним П. Н. Третьяковым, и абсолютно справедлив. Александрова гора по своему местоположению, площади и другим признакам вполне органично вписывается в круг позднедьяковских городищ. Для сравнения можно привести хорошо известное городище Березняки, площадь которого 2300 м2, размеры Александровой горы — 2000 м2.

Еще и сейчас в отвалах раскопок П. С. Савельева часто находят фрагменты текстильной керамики, костяные изделия, обгорелые камни от очагов, поделки из железа. Встречается и керамика XIV—XV и XVI—XVII вв. В 1977 г. здесь был найден односторонний роговой гребень с резной спинкой в виде рогов животного, украшенный циркульным орнаментом (рис. 46, 1).

П. С. Савельев производил раскопки и на городище у села Городище. Это городище кроме естественных укреплений берегов с трех сторон и высокого обрывистого берега озера по всему периметру имеет и искусственный насыпной вал. По мнению П. А. Раппопорта, укрепления были сооружены в первой половине XII в. и заброшены в середине того же столетия в связи с возникновением города Переяславля- Залесского. Для него это городище несомненно Клещин.

П. С. Савельев на площадке городища заложил 41 траншею, при этом были обнаружены остатки фундамента и строительный мусор от церкви, некогда стоявшей здесь. Ранний слой был испорчен также и кладбищем XVII в. Обнаруженные находки невыразительны и не дают оснований полагать, что на городище могла быть жизнь ранее XII в. Ничего нового не дали и раскопки К. И. Комарова, который заложил на площадке городища 2 траншеи, и он наткнулся на остатки кладбища и перекопы П. С. Савельева.

В науке сложились две традиции, и, начиная с П. С. Савельева, многие авторы полагали, что Клещин, упоминаемый в письменных источниках, это городище у села Городище. Причем у П. С. Савельева решительно никаких данных в пользу такого вывода не было, он основывался на местной устной традиции: «...предание говорит, что здесь пер-воначально заложен был город Переяславль и отсюда уже перенесен на нынешнее его место, на берега Трубежа». Мнение П. С. Савельева живо в науке вплоть до настоящего времени.

Вторая традиция основана на том, что на городище нет материала ранее первой половины XII в. и оно не может претендовать на роль Клещина, которым, скорее всего, являлось поселение на Александровой горе, где известны находки IX—XI вв. Здесь возникает вопрос, если Клещин как город известен по источникам не ранее XIV в., то почему же исследователи ищут поселение IX—XI вв. на роль города Клещина? Для ответа на данный вопрос необходимо вернуться к летописному сообщению о возникновении Переяславля-Залесского.

Летописец сообщает, что князь Юрий перенес город от Клещина на новое место. Версия о том, что город был перенесен от озера, не выдерживает критики, так как Переяславль-Новый (Залесский) тоже стоит на берегу оз. Клещино. Наиболее детальным и подробным является предположение Н. Н. Воронина, который полагает, что Клещин— это Александрова гора и от него переносился град (крепость) — городище, которое он считает Переяславлем-Старым, по отношению к которому и был назван Переяславль-Залесский «новым». В этой гипотезе слабым является самое первое звено, и если мы вынем его, то рухнет и все построение. Однако все же, на наш взгляд, в этой схеме есть вполне рациональные звенья, и если бы исследователю был известен тот небольшой новый материал, которым обладаем мы, то он наверное откорректировал бы свою точку зрения, так как значительно приблизился бы к разгадке проблемы Клещина.

В разных летописных редакциях единодушно говорится, что «Пе- реяславль-Залесский (Новый) был „град велик” по сравнению со старым или „больше старого”». Несомненно, что сравниваются укрепления Переяславля-Залесского с оборонительными сооружениями на северо- восточном берегу озера (городище). По своей схеме они аналогичны и характерны для оборонительного зодчества Северо-Восточной Руси XII в. Однако новые во много раз превосходят по размерам старые. Если длина валов на городище равнялась примерно 500 м, то в Пере- яславле-Залесском они протянулись на расстояние в пять раз больше (2,5 км). Высота вала городища — от 3 до 8 м, а валы «Переяславля- Залесского с рублеными стенами, высотой до 10—16 м, превосходят владимирские...»

Таким образом, в летописи определенно шла речь о переносе крепости по каким-то причинам, не удовлетворявшей княжескую администрацию, на новое место, а иными словами, о сооружении новой более мощной земляной крепости взамен устаревшей, несмотря на то, что возводилась она в трудных и сложных условиях болотистой местности. Крепость переносилась от города Клещина, а что имел в виду под ним летописец, пока нам неясно. Александрова гора вряд ли может претендовать на эту роль по следующим причинам. В IX — начале XII вв. Александрова гора из небольшого мерянского поселка превратилась в столь же незначительное древнерусское поселение на крайне ограниченной по размерам площадке первоначально Дьяковского городища'. Невероятно, чтобы летописец выдавал это поселение за целый город. Археологические исследования показывают, что к Александровой горе примыкает большое неукрепленное поселение. П. Н. Третьяков отмечал, что «около этого городища обнаружено два селища IX—X вв. ...» Он размещал их в устьях небольших рек Кухмарь и Слуды, впадающих здесь в озеро, вслед за ним К. И. Комаров писал, что «в Переяславском районе близ села Городище обнаружено селище. Оно расположено на холме между городищем Клещино (у с. Городище. — И. Д.) и Александровой горой на склоне, обращенном в сторону города и Плещеева озера...».

К. И. Комаров полагал, что это селище являлось посадом Клещи- на. В 1977—1978 гг. это поселение изучалось экспедицией Ленинградского университета. Оно расположено на плато коренного берега оз. Плещеево и занимает площадь 6—7 га. Средняя мощность культурного слоя 35—40 см, а в отдельных местах, особенно у края площадки, достигает 1 м. На поселении была вскрыта очажная яма, углубленная в материк и заполненная обгоревшими камнями и углем. Здесь же находился развал лепного сосуда IX—X вв. Среди находок на поверхности поселения и в культурном слое следует отметить фрагменты лепной керамики, в том числе орнаментированной зубчатым штампом, обломки сосудов, сделанных на гончарном круге, шлаки, куски криц, гли-няной обмазки, железные и костяные поделки. В изобилии встречаются кости домашних и диких животных, птиц, рыб. Часты скопления пережженных камней от очагов. Есть единичные фрагменты сосудов с текстильным орнаментом. Керамика поселения аналогична по форме и. составу теста находкам в ярославских курганах и на Тимеревском поселении. Надо отметить, что не только по керамике, но и по топографии, размерам, характеру культурного слоя и другим признакам эти поселения близки между собой. Аналогичны и их датировки — IX— XI вв. Данное селище, впрочем, как и Тимеревское, распахано еще в древности, и это обстоятельство крайне затрудняет его изучение. Од-нако полученных данных уже вполне достаточно для общего представления о его роли и месте в истории всего микрорайона в эпоху раннего средневековья.

А сочетание синхронных между собой городища, обширного селища и большого курганного могильника напоминает ситуацию в Гнездов- ском комплексе.

На раннем этапе Александрова гора и селище были центром ме- рянской округи. В данном случае археологические источники вполне согласуются с сообщениями летописи о концентрации мерянского населения по берегам оз. Клещино. На противоположном берегу озера известно скопление курганов у с. Веськово (412 насыпей), более 40% из них содержали погребения по обряду трупосожжения. Рядом с могильником обнаружены остатки небольшого полностью распаханного селища, судя по подъемному материалу синхронного могильнику. Е. А. Рябинин датирует Веськовский могильник X—XI вв. «с возможным заходом в начало XII в.». Думается, что можно удревнить его начальную дату (этому не противоречит материал) и определить ее IX в. Веськовский комплекс по своим масштабам значительно уступает изучаемому нами, который и был, видимо, тем племенным центром мери на оз. Клещино, его, скорее всего, имеет в виду летописец, сообщая нам о том, что меря была здесь первой «насельницей».

Конечно, неоправданно рассматривать Клещинский комплекс как сложившийся сразу — его развитие происходило на протяжении веков. Ясно одно, что возникал древнерусский город Клещин на удобном месте, на стыке водных путей с Верхней Волги, из района Ростова Великого по Нерли Клязьминской во Владимиро-Суздальское ополье на месте центра мерянской округи. Еще со времен А. С. Уварова и А. А. Спицына идет дискуссия о том, кому принадлежал Клещин — местному финно-угорскому племени меря, как думал А. С. Уваров, или славянам, по мнению А. А. Спицына. Вопрос этот однозначно решить невозможно. Это положение подтверждается и в наши дни — спор об этнической принадлежности Клещина вновь разгорелся в трудах современных исследователей. М. И. Смирнов и П. Н. Третьяков полагают, что это был центр славяно-русской колонизации края и что он возникает как таковой в IX в. с появлением здесь славянских «дружинни-ков». Против этого категорически выступает Н. Н. Воронин, утверждая, что в IX в. на Александровой горе «лежал сравнительно большой мерянский поселок».

Славяно-русское население проникает в Залесскую землю уже в IX в. Сюда по Мете—Мологе—Волге хлынул поток переселенцев с северо-запада из районов новгородских земель. Славяне попадали на оз. Клещино двумя путями — из Ярославского Поволжья через оз. Неро и прямо с Верхней Волги по Нерли Волжской. Оба эти пути как раз сходились в том месте, где находился мерянский поселок на Александровой горе, где и возникает, видимо, в конце IX в. древнерусский ран-негородской центр, получивший в летописях название Клещин. В это время, т. е. в IX—XI вв., Клещин в самом деле становится опорным пунктом освоения славянами всего Залесского края, по крайней мере уже тогда район оз. Клещино входит в зону славянорусской колонизации.

Таким образом, в IX—XI вв. в состав Клещинского комплекса входит Александрова гора, селище и курганный могильник из нескольких групп. Александрова гора, видимо, выполняет роль детинца, а селище— посада. Перед нами раннегородской древнерусский центр со смешанным населением, которое включает в себя и обрусевшую мерю и славян-переселенцев.

Позднее, в XI—XIII вв., Клещин продолжает существовать, однако меняется его структура. Во-первых, утрачивает свою роль укрепленного центра комплекса памятников Александрова гора, во-вторых, сооружается укрепленный «замок» — городище, а рядом с ним возникает и развивается его посад на месте современного села Городище. Культурный слой и находки керамики этого времени и более позднего периода здесь хорошо фиксируются. В-третьих, продолжает расти курганный могильник — появляются новые группы насыпей. Первоначально в XI—XII вв. на селище продолжается жизнь, но постепенно оно утрачивает свое значение, и центром комплекса становится городище с посадом. Перенос «града от Клещина» не совсем понятен. Неясно, что руководило действиями князя Юрия и его администрация и зачем осуществлялось это сложное и трудоемкое мероприятие, тем более, что Клещин занимал более выгодное стратегическое положение на важнейших путях. Не идет ии в какое сравнение его нахождение на возвышенных и сухих местах по отношению к Переяславлю-Залесскому, возникшему на болоте в сырой низине, там, где впадает р. Трубеж в оз. Плещеево (Клещино).

То объяснение, что крепость в Клещине уже не удовлетворяла князя по своим размерам и мощности укреплений, вряд ли может быть признано единственным и решающим мотивом переноса центра в другое место, тем более, что построен он был незадолго до этих событий. Конечно, следует учитывать довод, приведенный Н. Н. Ворониным, что «...мелководье озера около городка (Клещина.— И. Д.) вскоре заставило покинуть его в пользу более удобного места, где течение медленного Трубежа прокладывало в водах озера глубокий фарватер».. Однако и это не исчерпывает проблемы.

Видимо, полный ответ следует искать в происшедших в это время социально-политических изменениях в Северо-Восточной Руси. Клещин возникает на основе симбиоза выходцев из северо-западных районов (прежде всего словен новгородских), и местных жителей — представителей одной из группировок финно-угорского племени меря. И те и другие компоненты хорошо прослеживаются в материалах погребений IX— начала XII вв. Клещин из центра мерянской округи становится опорным пунктом продвижения славяно-русского населения в Залесскую землю. Таковым он остается до середины XII в.

Переяславль-Залесский возникает на совсем другой основе — это прежде всего центр княжеской администрации, государственная крепость, раннефеодальный город, постепенно в нем сосредоточивается и церковная власть над округой.

В середине XII в. Ростово-Суздальская земля значительно укрепилась, идет большое строительство городов, крепостей, церквей, возникают не только Переяславль-Залесский и Юрьев-Польский, но целый ряд других центров. В такой обстановке экономического, культурного, военного и политического подъема и строится Переяславль-Залесский. По сообщению В. Н. Татищева, на которое особое внимание обратил Н. Н. Воронин, в северо-восточных городах появляется масса нового населения, которому предоставляются различные льготы. Эти новые переселенцы приходят в Залесскую землю с юга, принося с собой названия городов и деревень, рек и озер,— так, скорее всего, и появилось имя города—Переяславль-Залесский в память об оставленном Переяславле- Южном и р. Трубеж по аналогии с южной рекой. Вспомним также, что и Переяславль-Рязанский стоит на реке с идентичным названием — Трубеж.

Археологические материалы подтверждают заключение о движении с юга. В этот период начинается новый этап освоения славяно-русским населением северо-восточных земель. «В XII в. в далекий лесной край потянулось также население беспокойных степных окраин русской земли».

Археологические исследования в Переяславле-Залесском показали, что новый город основывался на пустом месте и культурный слой здесь фиксируется только с середины XII в.

Однако следует отметить, что масштабы полевых работ в городе были крайне ограничены и окончательно решать вопрос об отсутствии жизни на берегах Трубежа при впадении его в озеро до XII в. преждевременно. Хотя наличие или отсутствие там раннего поселения сути дела не изменит. В культурном слое города были обнаружены находки, подтверждающие тезис о связях его населения с югом.

В целом следует отметить, что археологические работы в Переяславле-Залесском носили крайне ограниченный характер и в основном имели целью исследование памятников архитектуры. Впервые куль-турные слои Переяславля-Залесского изучались в период грандиозных работ А. С. Уварова и П. С. Савельева в Суздальском крае. В результате этих раскопок были вскрыты многочисленные погребения XVI— XVIII вв. вокруг Спасо-Преображенского собора, постройка которого была начата еще Юрием Долгоруким в 1152 г., а закончена Андреем Боголюбским в 1157 г. Найдены строительные остатки и несколько более ранних времен — XI в. Много интересного для изучения архитектуры Спасо-Преображенского собора дали раскопки Н. Н. Воронина. Культурные остатки периода возникновения и начальных этапов развития города (XII—XIII вв.) представлены немногочисленными находками. Оставляет желать большего и изученность укреплений Переяславля-Залесского. О них либо написано бегло, либо речь шла об узких сюжетах вроде деревянных конструкций валов.

Так возникает и строится Переяславль-Залесский, или «Новый», а что же происходит в Клещине?

Прежде чем рассказать об этом надо вернуться к проблеме «переноса» града. Н. Н. Воронин полагал, что Залесскому (Новому) Переяславлю предшествовал «старый», который переносился от Клещина и находился рядом с Клещиным, т. е. это было городище. Исследова-тель недоумевает, почему письменные источники обошли вниманием Переяславль Старый, хотя они отмечают и Клещин и Переяславль-Залесский (новый).

Думается, что автор недооценил здесь четкость летописи, где, во- первых, определенно сказано, что «Переяславль град перенесе от Кле- щениа», а во-вторых, и о самом Клещине мы имеем такие же скупые упоминания. После завершения строительства мощных укреплений Переяславля-Залесского жизнь на Клещине продолжалась. Но он уже превратился постепенно из былого центра сначала мерянского, а затем древнерусского в небольшой городок, который был, однако, упомянут в «Списке городов русских».

На примере истории развития Клещинского комплекса можно воссоздать вертикальный семивековой срез, начиная с IX в. и до XIV— XV вв. К сожалению, варварские раскопки середины XIX в., постоянная распашка в этих местах значительно затрудняют дальнейшее исследование этих памятников, однако не делают его невозможным.

Основание нового города, происшедшее здесь в XII в., — не просто волевое решение князя, оно обусловлено сложными социально-экономи-ческими и политическими причинами и, несмотря на свою специфичность, органично вписывается в явление «переноса» городов, характерное для всей Древней Руси XI—XII вв.

Полагаем, что широкое археологическое изучение как рассмотренных центров, так и других городов Северо-Восточной Руси принесет новые важные открытия и поможет с большей достоверностью осветить их начальную историю.

Итак, мы рассмотрели историю возникновения и начального развития трех городских центров Ростовской земли — Ярославля, Ростова Великого, Переяславля-Залесского. На их примерах можно увидеть три различных пути исторического развития, три разных типа раннегородских центров, возникающих на отличной друг от друга основе. Они отразили основные генеральные линии развития древнерусских городов, характерные для всей Руси в целом. Предшественником Ярославля был протогород, находящийся на Великом Волжском пути и тесно связанный с ним. Тимеревский комплекс играл важную роль в трансъевропейских связях и был опорным пунктом славяно-русского освоения всего Залесского края. Сарское городище перерастает из племенного центра мери в древнерусский торгово-ремесленный городок и затем уступает место «столице» Ростовской земли на определенном этапе. Наконец, Клещин, сначала став княжеской крепостью, пройдя этапы и племенного центра, и опорного пункта славянского заселения этих земель, теряет свое военно-политическое значение, и ему на смену приходит Переяславль-Залесский — город с мощными укреплениями, играющий важную роль в истории Северо-Восточной Руси.

Таким образом, на смену протогороду (Тимерево), племенному центру мери (Сарское городище), городу-крепости (Клещин) приходят раннефеодальные древнерусские городские центры — Ярославль, Ростов Великий, Переяславль-Залесский.

Процветающими, многолюдными пришли они к концу 30-х годов XIII в. и таковыми предстали перед беспощадными завоевателями.