27. КАК РУССКИЕ ЛЮДИ ПРЕВРАЩАЮТСЯ В СОВЕТСКИХ ПАТРИОТОВ?
Пути этого превращения различны и многообразны, и не все дороги жизни заслуживают особого описания. Трагедия голода, безработицы и отчаяния; трагикомедия паники, безволия и безличности; комедия глупости, хитрости и невежества — понятны.
Их не надо разъяснять.Но есть и сущие превращения.
Есть искренние превращения: человек тоскует по родине, а родина для него не дух, не честь, не культура, не самостоятельное и свободное цветение народной души и даже не ранг народа в мировой истории. Родина для него — это стихия национального языка (хочу говорить по-русски!); ширь ландшафта (мне здесь тесно и душно, хочу наших равнин и лесов!); острота климата (морозы, снега, весенний ветер, грозы, ливни, бури!) и аромат быта (выветрившийся в советчине!).
От многолетней усталости, близорукости и поверхностного жизневосприятия — он перестает воспринимать порочное, позорное и противорусское качество советчины.
Пропаганда подталкивает его, колеблющегося,— и он готов «сопричислиться». Таких не мало. Может быть, они и уцелеют, по своей незаметности, где-нибудь в уголочке...
Но есть и неискренние превращения. Человек отлично понимает и порочность, и позорность, и антинациональность советчины; понимает, но не чувствует ее; и потому все это не мешает ему «сопричисляться». У него холодное сердце и мертвая совесть: в нем нет русского патриотизма (были раньше зачатки, да эмигрантский сквозняк продул и выдул!), нет любви к своему народу (отвык; да и сердца у него не было!), нет живого отвращения к той системе пошлости, лжи, насилия и раболепства, которая вот уже тридцать лет уродует добрую и благородную душу нашего народа. Он холодно наблюдает, рассчитывает, любопытствует, «прикидывает»; советуется с международной «закулисой» и, подбодренный ею, решает. Ведь «умные» люди вообще верят в «правоту» сильного и в умение держать нос «по ветру»; а смысл великого урагана истории и скрытый в нем приговор злодейству им недоступен.
И вот он готовит себе необходимые «связи», «договаривается», «называется груздем» и «лезет в кузов». Это не значит, что он немедленно «возвращается». Да и пустят ли его?.. Нет, он нередко остается в эмиграции, начинает советскую пропаганду, лжет иностранцам по советской указке, лжет и по-русски, нарочно смешивает Россию с Советским Союзом, путает все понятия, выдает зло за добро и добро за зло, отправляет других на погибель и становится слугою дьявола. Такова была предательская роль Бердяева, который, впрочем, совсем не был одинок. Другие «едут». Иногда высланные европейским государством, в котором они долго имели убежище и которое они потом отблагодарили предательской агентурой; но иногда и вполне добровольно. Ибо и дьявол может иметь своих «добровольцев»...Таким советская власть не верит, таких она не ценит; и в этом она права. Они будут использованы, а затем уничтожены как подозрительные перебежчики: им «пришьют» «шпионаж в пользу Эквадора или Новой Зеландии»... и присудят к «высшей мере»!..
Итак, люди «превращаются» от духовной слепоты: или наивно-беспомощной, или порочно-сознательной. Наивная беспомощность иногда выражается в своеобразном «дальтонизме»: человек вдруг (или постепенно!) слепнет для одного «цвета», для определенного сектора жизни. Один уверовал, что успех красной армии составляет честь и славу России и уже начинает «забирать» Дарданеллы, Балканы, Персию и аннексировать Китай (военный империализм красной армии)... Другой уверовал, что сан Всероссийского Патриарха делает человека «мудрым», «гениальным», «святым», «священномучеником»... И вот, он уже шепчется с чекистами в рясах, прислуживает в храме перебежавшему Епископу и мечтает подмять под советскую церковь все восточные патриаршества (клерикальный империализм советской церкви)... Третий преклонился перед — «заводами-гигантами» и восторгается лозунгом «догнать и перегнать Америку». И вот, он уже горюет о том, что советофил Капица все еще не подарил Советам атомную бомбу, и уже переписывается таинственно с каким-то советским жильцом поруганного московского Кремля...
И все они, по слепоте и глупости променяв Россию на Советский Союз, мнят себя «патриотами».
Этим всем одна судьба: «коготок увяз — всей птичке пропасть»; такова «власть тьмы». Духовной зоркости не хватило — ослепнет совсем. Ступил в болото — и не вылезет. Проглотил маленького «чертенка» — проглотит и всего «дьявола»; и тогда «дьявол» проглотит его самого...
Во всех этих превращениях — искренних и неискренних — дело не просто в недостатке осведомленности или в интуитивной зоркости. Дело в скудости духа: в недуховности «патриотизма», в бездуховном политиканстве, в духовно-мертвом восприятии армии, в духовно-слепой религиозности, в духовно-индифферентном трактовании национального хозяйства.
Ибо без духовного измерения вещей, явлений и человеческих дел — без измерения глубины, без «Божьего луча», без совести и чести — все становится мелким, плоским, пошлым и соблазнительным. А в нашу эпоху величайшего, обостренного и обнаженного соблазна — всякая духовная скудость и слепота (в политике, в хозяйстве, в церкви и в армии, в искусстве и в науке!) — ведет к приятию безбожия, к содействию мировой революции и к предательству России.