177. СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ П. Н. ВРАНГЕЛЯ
Двадцать пять лет прошло с тех пор, как ушел из жизни последний русский Главнокомандующий, белый воин и рыцарь. Весь энергия, весь накаленность мысли, весь волевой огонь, с единым помыслом о спасении России, с единым служением Родине.
Кто знал его, тот никогда его не забудет. Лучи исходили от него. Враги не принимали их. Слепцы не видели их. А те, кто их принимал, те накалялись и заряжались их благородной энергией.Все, общавшиеся с ним, изумлялись его взору, смотревшему через события и над событиями и видевшему одно главное, одно существенное. Все, над кем он начальствовал, знали его стихию — требовательного Служения, вдохновенного предвидения, ответственного и мудрого властвования. А соратники его знали еще его пренебрежение к опасности и смерти, его бурную прямоту, его отвращение ко всякой интриге.
Двадцать пять лет русской истории прошло,— мучительной, трагической, невиданной и неслыханной в веках; истории величайшего злодейства, величайших унижений и тупого, преступно-предательского безразличия со стороны других народов. Двадцать пять лет изгнаннического верно-стояния, эмигрантского приспособления, обывательского малодушия и закулисных интриг, исходящих от врагов России. Но за эти двадцать пять лет наше знамя, принятое из рук покойного Главнокомандующего, не было ни свернуто, ни брошено, ни предано. И русская национальная традиция, которую он берег и которой он служил, по-прежнему живет в наших сердцах. Это есть древняя, русская традиция, которою всегда строилась и держалась Россия и которой предстоит великое и ответственное будущее. Это есть традиция русского национального рыцарства.
В этом все: идея, программа и путь борьбы. Это главное; единственно верное и единственно нужное. Рыцарственный дух; рыцарская дисциплина; рыцарское единение и рыцарская борьба.
В мире раздор и смута потому, что люди утратили веру в Бога; задушили в себе совесть и отреклись от чести.
Все ищут только «своего» и только «для себя»; добытчики промышляют, коварные оплетают, жадные высасывают, ловчилы устраиваются, честолюбцы пролезают, властолюбцы сулят и подмигивают, интриганы шепчутся в закулисной темноте, трусливые страхуются и перестраховываются... Смута и разложение царят потому, что в похотливых сердцах нет Престолия Божия; в алчных душах нет ответственности и преданности; в черствых нет доброты и милосердия; в гибких и скользких нет воли и прямоты. О Божьем деле, о Родине, о служении люди забывают и разучаются думать. Откуда же может родиться спасительная идея?Рыцарственный дух предстоит Престолу Божьему; и в этом трепетном предстоянии почерпает бестрепетность для честного и грозного служения. Господь зовет! Убоюсь ли соблазна и сатаны?
Рыцарственный человек укрепляет и закаляет свой характер. Он ищет не личного успеха, а предметного служения и утверждает свою честь на служении. В борьбе закаляюсь; в лишениях крепну, Служу России; отвечаю Богу.
Человек рыцарственного уклада не мечтает об «отвлеченном идеале» и не предается сентиментальным фантазиям. Он является верным, сильным и бесстрашным орудием этой идеи, ее служителем навсегда, ее носителем до смерти. Грозная любовь, честная борьба. Моя святыня — мое слово — мое дело.
Быть рыцарем — значит утопить свое малое «я» в Великом, во всенародном и подчинить свое личное общему спасению. Любовию ведом, жертвою очищаюсь. Жертвую, но не посягаю; соревную, но не завидую. Все за Родину, всё за Родину.
Человек рыцарственного уклада строит свою жизнь на свободном повиновении. Он силен свободным подчинением. Он свободен и в дисциплине. Он подъемлет бремя своего служения доброю волею; он остается свободным в жизни и в борьбе и именно потому самое смертное угасание становится у него актом силы.
Рыцарственный человек вносит во все дела свои дух верного и обоснованного ранга, дух не уравнивающей справедливости; и всегда несет слабому защиту, а злому грозу.
Рыцарственный дух совсем не отвергает частную собственность, но преображает ее щедростью; осмысливает ее как публичную обязанность; живет ею с чувством живой ответственности за себя и за нее; и осуществляет ее, как исконное и конечное достояние своей родины.
Этот дух не впервые зародился в России. Это есть дух православной государственности, ведшей всех сильных и доблестных борцов за Россию — от князей и государей, которых мы можем назвать по именам, до тех верных и героических «простых», имена которых история нам не сохранила, но которые известны Господу, Творцу вселенной и покровителю благих и доблестных. Из древности назовем Владимира Мономаха, Даниила Галицкого и Александра Невского. Из смутного времени назовем Михаила Скопина-Шуйского, бесстрашных письмоносцев Патриарха Гермогена — Родиона Мосеева и Романа Пахомова, и, конечно, Минина и Пожарского. Помыслим о Петре Великом и его достойных сподвижниках; помыслим о Суворове и о всех русских солдатах и офицерах, верных его духу; почтим севастопольцев во главе с Корниловым и Нахимовым; и мысленно склоним наши головы перед всеми героями-патриотами России, павшими в первой мировой войне, в гражданской войне и во второй мировой. Им — вечная память. От них и через них наша традиция. Их дух жил во всех честных и самоотверженных русских людях, образованных и необразованных, военных и штатских,— во всех терпеливых стоятелях и верных строителях нашей истории. Их духу принадлежит и будущее России.
Этому духу служил покойный Главнокомандующий, и Россия уже включила его в пантеон своих национальных героев.
25-го апреля 1953 г.