НАЧАЛО ТРУДОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КРУПНЕЙШЕГО ИССЛЕДОВАТЕЛЯ ГЕОЛОГИИ ТАЙМЫРА ПРОФЕССОРА Н.Н. УРВАНЦЕВА

А.Ф. Коробейников, ИЛ. Лозовский

ίί иколай Николаевич Урванцев - замечательный ученый-исследователь геологии Арктики, известный всему миру как один из открывателей уникального медно-никелевого месторождения Норильск в Сибири, заслуженный деятель науки, почетный член многих советских и зарубежных научных обществ, награжден Большой золотой медалью Географического общества СССР, двумя орденами Ленина и другими орденами и медалями СССР - все это было потом, а сначала был Томск и его Технологический институт, в котором он учился начиная с 1911 г.

Многие годы жизни и деятельности Николая Николаевича связаны с Томском, Томским технологическим институтом (ныне Политехническим университетом), в котором он учился, затем работал и который прославил своими трудами и открытиями. Благодаря его неутомимой деятельности и его открытиям наша страна заняла одно из ведущих мест в мире по производству меди, никеля и платиновых металлов.

Выбор геологической специальности у Н.Н.Урванцева оказался довольно случайным. В 1911 г. он, уроженец г. Лукоянова Нижегородской губернии, прибыл в Томск и поступил учиться на механическое отделение Технологического института. В своих воспоминаниях Николай Николаевич пишет: «В Томске в то время уже существовало недавно открытое первое в Сибири высшее техническое учебное заведение - Томский технологический институт с четырьмя отделениями: механическим, химическим, строительным и горным. Туда я и решил поехать учиться из-за материальной необеспеченности родителей, так как я слышал, что в Томске гораздо дешевле можно прожить, чем в Москве или Петербурге. Самое же главное - меня привлекала Сибирь своей нетронутой природой: бескрайней тайгой, горными хребтами Алтая и Саян, обширными, полноводными реками. Рассказы о природе, о путешествиях были самым любимым моим чтением с ранних школьных лет.

В институт я был принят без конкурса, так как имел отличный аттестат, и поступил, на механическое отделение, будучи, кроме прочего, страстным любителем, всякого рода механизмов и машин. В институте была предметная, система преподавания, позволявшая студенту довольно свободно располагать своим временем. Пользуясь этим, я заходил в чужие аудитории и слушал лекции профессоров по другим предметам в других отделениях. Зашел однажды на горное отделение, расположенное в особом, здании. Там меня, прежде всего поразили большие витрин ы вдоль стен коридоров, заполненные образцами пород и минералов из самых разнообразных мест Сибири, в частности из Джунгарии, собранные Владимиром Афанасьевичем Обручевым. Я о нем уже слышал, знал о его увольнении министром Kacco за сочувствие студентам, удаленным по неблагонадежности. Зашел однажды на лекцию по физической геологии, которую читал ассистент Обручева Михаил Антонович Усов. Он был совсем молодым, почти студентом, и читал свой предмет с увлечением. Я стал чаще посещать горный корпус, все больше интересуясь программой отделения, позволяющей его слушателям обследовать наиболее глухие, неизученные территории Сибири. Владимир Афанасьевич в то время из Томска еще не уехал и выступал с лекциями и докладами по вопросам промышленного освоения Сибири и ее горных богатств. Слушая его, я понял, что именно горное дело и геология, есть мое призвание, позволяющее изъездить всю Сибирь, ее наиболее глухие места. Сразу же осенью я подал заявление директору института о переводе меня с механического отделения на горное.

И вот с нового учебного года (1912/13) Николай Урванцев стал студентом горного отделения. К сожалению, профессора В.А. Обручева в институте уже не было, но учителями Николая стали ученики Обручева - молодые профессора Павел Павлович Гудков и Михаил Антонович Усов. Он слушал их лекции, осваивал основы геологии и под их руководством в экспедициях прошел большую школу практической инженерной подготовки. За время своего обучения в вузе Н. Урванцев освоил ряд смежных специальностей, в том числе и топографию, знание которой ему затем весьма пригодилось.

В летний каникулярный период он устроился рабочим в топографическую партию, возглавляемую техником Томского округа путей сообщения Вячеславом Шишковым - будущим известным писателем. Но тогда им неведомо было, что пройдут годы и один из них станет крупнейшим геологом-исследователем Арктики, а другой - известным писателем России, автором знаменитого романа «Угрюм-река>.

Закончились годы учебы в институте, и в 1918 г. Николай Николаевич Урванцев получил диплом горного инженера-геолога. Поступило много заманчивых предложений поехать работать в другие регионы страны, но к тому времени Сибирь и Томск полностью захватили его, и он решил остаться работать в составе созданного в 1918 г. в Томске Сибирского геологического комитета, инициатором и душой которого являлся профессор Томского технологического института П.П. Гудков, ставший первым директором комитета. Решение о создании Сибирского геологического комитета - главного научно-практического учреждения, координирующего все работы по изучению геологии и полезных ископаемых Сибири и проведению поисково-разведочных работ в этом крае, было принято на съезде сибирских геологов в Томске.

Еще будучи студентом, по мере повышения своей квалификации, Н.Н. Урванцев начал работать в геологических поисковых партиях на железо в Тельбесском районе Горной Шории, а в 1917 г. - в партии по поискам медных руд в Минусинском округе под руководством профессора М.А.

В своих воспоминаниях Η.Н. Урванцев отмечал, что «значительным препятствием освоению Сибири являлась слабость ее транспортного сообщения.. Только что отстроенная Сибирская железная дорога ни в коей мере этому требованию удовлетворить не могла. Большую помощь в этом отношении мог оказать Северный морской путь, но и он тогда развивался слабо, хотя заграничные товары, привозимые этим путем в Сибирь, продавались там дешевле отечественных. Вот это-то как раз в корне и противоречило интересам российских капиталистов, и они всячески тормозили развитие Севморпути. Кроме того, приходившие в условиях сибирских рек суда вынуждены были брать уголь на обратный путь, что занимало непроизводительно до 30% полезного тоннажа» [2].

После Октябрьской революции сразу же возник вопрос о поисках каменного угля в устье р. Енисей для строительства енисейского морского порта. Тщательно обсудив эту проблему, ученые пришли к мнению, что доставка огромного количества продовольствия из Сибири в центр России и промышленных изделий в Сибирь возможна только Северным морским путем, спорадические рейсы по которому совершались еще в прежние времена. Но для обеспечения систематических беспрепятственных рейсов судов в бухты Оби и Енисея необходимо было заготовить для этих судов большой запас каменного угля.

Исходя из этого, Сибгеолком в 1919 г. снарядил в низовья Енисея геолого-поисковую партию, главной задачей которой было отыскать месторождение каменного угля, которое могло бы полностью обеспечить запас топлива на обратный путь. Возглавлять эту партию поручили Николаю Николаевичу Урванце- ву. C этого момента и началась его арктическая эпопея.

Николай Николаевич тщательно готовился к полевым работам. Из книг и отчетов он выяснил, что еще в прежние времена из окрестностей Дудинки в легендарную Мангазею возили на оленях и собаках уголь и руду и там плавили металл. В.А. Неволин, В.Н. Марков, А.В. Полушин [1] отмечали, что зимой 1893/94 г. дудинский купец А.К. Сотников организовал добычу нескольких тысяч тонн угля и продал его Гидрогеографической экспедиции.

Студент 1-го курса горного отделения Томского технологического института А.А. Сотников (внук купца К.П. Сотникова) в районе Норильска в 1915 г. отобрал пробы угля, горных пород и сульфидных руд. В Томске он передал эти пробы для петрографического изучения студенту 3-го курса Н.Н. Урванцеву, а результаты исследований включил в публикацию «К вопросу об эксплуатации Норильского (Дудинского) месторождения каменного угля и медной руды в связи с осуществлением и развитием Северного морского пути». На этом основании А.А. Сотников сделал важный вывод о возможности обнаружения в Норильске первичных сульфидных руд и обосновал необходимость строительства железной дороги Дудинка - Норильск.

От А.А. Сотникова Николай Николаевич Урванцев получил полезную информацию о рудоносности Норильска, о р. Норил- ка, в долине которой были встречены обломки медных сульфидных руд. Когда же началась Первая мировая война, казака А.А. Сотникова призвали в армию. В боях он отличался храбростью, военным умением и поэтому быстро добился офицерского звания. По окончании мировой войны он был уже командиром казачьего полка. После возвращения в Томск он продолжил учебу в институте. Но началась Гражданская война, и офицера А. Сотникова снова мобилизовали уже в армию адмирала Колчака. Н.Н. Урванцев разыскал его и добился от командования, чтобы офицера А. Сотникова прикомандировали к Норильской геолого-поисковой партии Сибирского геологического комитета. В его лице Николай Николаевич получил хорошего знатока местности и активного помощника. Другими сотрудниками полевой партии являлись студенты томских вузов.

В1919 г. в районе Дудинки партия угля не обнаружила, но зато в долине р. Норилка были выявлены выходы его на поверхность. Одновременно были выявлены выходы медно-сульфидных руд, которые были опробованы.

Следующий год для Николая Николаевича Урванцева стал печальным. Началось с того, что по приходе в Сибирь частей Красной Армии Чрезвычайная комиссия его арестовала без предъявления конкретных обвинений.

Урванцева нет. Благодаря ходатайству М.А. Усова Н.Н. Урванцев был освобожден из-под стражи.

Но пока Н.Н. Урванцев пребывал в тюрьме, расстреляли сотрудника Норильской геологопоисковой партии Сибгеолкома Александра Сотникова как бывшего офицера. Единственным обвинением против А. Сотникова было то, что он - сын богатого купца да к тому же еще и казачий офицер.

Насколько трудным оказалось выполнение геологического задания в Норильском районе, можно представить из воспоминаний Николая Николаевича. Он пишет: «Местность, где нам предстояло работать, представляла предгорную всхолмеииую равнину, куда уступом обрывается, изрезанное ущельями плоскогорье с относительными высотами до 500 м. Для. работ, особенно топографической съемки, участок трудный. Мы с Е.М. Ольховским (межевой инженер) решили провести здесь мензульную съемку, так как этот метод позволяет получать сразу же в поле готовую карту со всеми нужными нам ■подробностями ситуации. Масштаб выбрали 1:10000, т.е. 100 м в 1 см, с горизонталями через 5 м. Это позволит составить достаточно ■подробную карту и геологии, и разведки месторождения... Только при таком методе работы нам удалось за два месяца короткого полярного лета заснять и составить подробную инструментальную карту Норильска с горами Шмидта, Рудная, Барьерная, Гудчиха и др. общей площадью свыше 25 км2. Разрезами и шурфами были вскрыты и опробованы угольные пласты на всей площади г. Шмидта и частью г. Надежды площадью 4 км2, выявлены мощности пластов и взяты пробы на химический анализ и на технические испытания. При геологической съемке г. Рудной на ее северо-востсгчной стороне был обнаружен довольно большой участок, сложенный бурыми железняками - железной шляпой. Она была вскрыта шурфами, установившими, что является верхней частью сульфидного, ранее неизвестного месторождения. Шурфами оно было оконтурено, и. взяты пробы на анализ. При обработке материалов по возвра щении, в Томск, на базе составленной в Норильске топографической, карты, изготовлена пластовая карта угольного месторождения г. Шмидта и, подсчитаны запасы в сумме 72 млн тугля. А нализы установили, высокое качество угля, с признаками его спекаем,ости для некоторых пластов. Под руководством, Михаила Антоновича Усова был обработан материал из сульфидного Норильского месторождения. Оно оказалось при, анализах медно-никелевым,, типа ранее неизвестного у нас в Союзе. По составу и характеру образования, оно оказалось маг

матическим, сходным с месторождениями Садбери в Канаде, тогда крупнейшим месторождением, никеля в мире. Анализ руд был проведен только на медь и никель, благородные металлы не определялись за отсутствием в то время, кокса для плавильной лаборатории, хотя было известно, что садберийские руды содержат платину» [2].

Весной 1921 г. Н.Н. Урван- цев с новой экспедицией снова отправляется в низовья Енисея. «Эти полевые работы состоялись благодаря постановлениям Сибгеолкома в Томске и Комсеверпути при Сибревкоме в Омске о продолжении работ в Норильске. Предлагалось заложить на уголь разведочные штольни, построить первое жилье и вести работы круглогодично для. выяснения, возможности горнопроходческих, строительных и других работ в условиях полярных зим. В Норильске были заложены две штольни, на первом и втором угольных пластах, пройденные к осени, более чем на 22 м. На рудное медно-сульфидное тело заложить штольню из-за отсутствия динамита не удалось, а идти в такой, твердой, горной породе, как диабаз, вручную было невозможно.

Из завезенного зимой леса студентами Томска были построены первый жилой дом площадью около 90 м2, общежитие около 100 м2, баня и склад. Этим было положено начало пос. Норильск, выросшему потом в большой промышленный город.

Проходка штолен продолжалась, велись метеорологические наблюдения по программе ГФО, проводились топографические и геологические исследования и съемки всего Норильского района, который в то время был совершенно не изучен, для него не существовало никакой карты...

Уже в 1921 г. Комсеверпуть провел изыскания, трассы железнодорож- нойколеи по варианту Устьпорт-Норильск, а летом 1921 г. - Дудинка- Норилъск...

Весной 1922 г. пять человек нашей экспедиции спустились на лодке вниз по Пясине до устья, ушли морем на Диксон, а оттуда в Дудинку. Пясина оказалась судоходной на всем ее протяжении, как и Пяс.и,некое озеро и, р. Норилка. При начале строител ьства Норильского комбина

та этим путем и были завезены грузы до р. Норилка, где сразу же возник порт Валек, а от него проведена железная, дорога до Норильского поселка» [2].

В своем отчете Н.Н. Урванцев писал, что долина р. Норилка и прилегающий район с геологических позиций представляют уникальное место и необходимо продолжить их исследования. В 1922-1923 гг. он значительно расширил геологические исследования и открыл новые месторождения медно-никелевых руд. Оказалось, что норильские руды действительно содержат платиноиды и притом, в отличие от известного месторождения Садбери, - в значительно большем количестве. Ему было предложено организовать в Норильске круглогодичные разведочные работы на медно-никелевые руды с проходкой горных выработок и бурением скважин.

В 1923-1924 гг. были заложены и пройдены две штольни (одна протяженностью 22 м с гезенком глубиной 7 м, вторая-8м), вскрывшие медно-никелевые руды. Ни одна из горных выработок за пределы рудных тел не вышла. Была пробурена первая скважина на рудное тело глубиной 30,2 м, из них 12 м по руде. Из первой штольни добыто 1 б т неокисленной руды, которую отвезли на оленях в Дудинку, а затем в Ленинград, где она была передана для технологических испытаний в горно-металлургическую лабораторию Горного института и на исследования по обога- тимости в институт «Механобр». Исследования показали, что сплошные сульфидные руды Норильска «самоплавки» и могут разделяться на отдельные фракции меди и никеля путем обогащения. В дальнейшем эти данные были положены в основу технического проекта Норильского горно-металлургического комбината, составленного Гипроникелем.

В 1925-1926 гг. в Норильском районе работала уже крупная экспедиция численностью 150 человек, имевшая четыре буровых станка и гусеничные тракторы Рено. Из привезенного леса в Норильске был собран ряд новых домов и хозяйственных сооружений, возник настоящий рабочий поселок. В Дудинке были построены большой жилой дом, склад, механическая мастерская, лаборатория и электростанция.

Разведочные работы продолжались не только на сопке Рудной, но и на вновь открытом в 1926 г. месторождении Норильск-2.

Восемь лет Н.Н. Урванцев занимался геологическим изучением Таймыра. C коллективом геолого-поисковой партии на оленях, собаках, лодках и пешком он прошел по Таймыру свыше 10 тыс. км, пересек хр. Бырранга, где попутно открыл новые месторождения угля и руд. Он был первым человеком, кто полностью прошел и исследовал п-ов Таймыр и прилегающие территории севера Красноярского края.

В конце 20-х годов прошлого столетия остро встал вопрос об основании Северного морского пути, который должен был решить ряд важнейших народно-хозяйственных проблем страны. Были намечены меры по исследованию трассы такого пути, созданию сети метеостанций и других необходимых служб. Предстояло исследовать побережье Ледовитого океана и его островов. Николай Николаевич одним из первых высказал предположение о том, что в недрах северной части Западной Сибири имеются запасы нефти и газа и предложил первую схему размещения этих месторождений. Четверть века спустя его прогноз полностью подтвердился.

По предложению Н.Н. Урванцева Научно-исследовательский институт автотракторной промышленности (HATH) приступил к разработке конструкций автомобилей для работы в условиях Крайнего Севера, т.е. в условиях сильных морозов и глубоких снегов. В 1934 г. опытные образцы такой автомашины были созданы, приступили к их испытаниям. Председателем Государственной испытательной комиссии был назначен Н.Н. Урванцев. После серии испытаний и доводок была создана конструкция автомобиля, пригодного для работы в условиях Крайнего Севера. За участие в создании автомобиля в северном варианте Н.Н. Урванцев был награжден легковым автомобилем.

Николаю Николаевичу исполнилось 44 года. Он был в расцвете сил и дарований, обладал обширными знаниями в области геологии, географии и других наук, имел большой опыт работы в Арктике, был энергичным и деятельным человеком. Его назначили заместителем директора Научно-исследовательского института Арктики в Ленинграде. Как заместитель директора Н.Н. Урванцев занимался проблемами геологии и поисков полезных ископаемых на Севере страны. Непосредственно руководил начавшимися работами по разведке месторождений угля крупнейшего в мире Тунгусского угольного бассейна, открытого еще в 1924 г. бывшим студентом Томского технологического института Сергеем Владимировичем Обручевым. По поручению Н.Н. Урванцева эти работы проводил геолог Л.М. Шорохов, доцент Томского политехнического (бывшего технологического) института.

Обширны были планы исследований профессора Н.Н. Урванцева по изучению недр Крайнего Севера. Но наступил 1937 г., который перечеркнул все его надежды и планы. Неожиданно были арестованы крупнейший знаток Севера профессор Самойлович и другие геологи. В Томске был арестован и вскоре расстрелян доцент Л.М. Шорохов. Арестовали и самого Н.Н. Урванцева. Его обвинили во вредительстве и измене Родине и требовали показаний о вредительской деятельности начальника Севморпути академика Отто Юльевича Шмидта. Такие показания Н.Н. Урван- цев давать отказался, виновным себя ни в чем не признал. Но тем не менее был осужден на 15 лет лагерных работ.

По ходатайству его жены - Елизаветы Ивановны Урванце- вой - Верховный Суд СССР пересмотрел дело Н.Н. Урванцева, прекратил его преследование за отсутствием доказательств в предъявленных обвинениях и освободил Николая Николаевича из тюрьмы. Но не успел он вернуться домой, как вновь был арестован по тем же обвинениям, которые отклонил Верховный Суд СССР, и был приговорен особым совещанием НКВД к восьми годам заключения. Приговор ему вынесли после трех лет пребывания в тюрьме. Затем Н.Н. Урванцева отправили в один из строгих лагерей в Караганде. Там он, один из крупнейших ученых страны, занимался обычным физическим трудом, катал груженые тачки. Но и в тяжелом физическом труде он находил отраду: все же это было лучше, чем сидеть в одиночной камере без дела.

Шел год за годом. Однажды пришел приказ этапировать Н.Н. Урванцева в Норильск, в город, который он основал и в котором ранее жил. Только много времени спустя Николай Николаевич узнал, что доставлен он туда был по личному указанию начальника Норильского горно-металлургического комбината А.П. Завенягина.

C началом Великой Отечественной войны А.П. Завенягин был назначен заместителем наркома внутренних дел. Это его назначение было обусловлено тем, что Норильский комбинат обслуживали в основном заключенные. А.П. Завенягин распорядился собрать в лагерях страны всех специалистов, ранее работавших в Норильске и затем осужденных. В их числе оказался и Н.Н. Урванцев. В Норильске Н.Н. Урванцева подлечили и доставили к начальнику комбината Завенягину. Состоялась длительная деловая беседа генерала Завенягина с заключенным Урванцевым. Завенягин долго и подробно обсуждал с первооткрывателем и основателем Норильска многочисленные вопросы деятельности комбината и меры по ускорению производства цветных и благородных металлов, так нужных стране. Впервые после ареста Н.Н. Урванцев беседовал с высоким начальством на равных, чувствовал, что хотят знать его мнение по тем или иным проблемам, что к нему прислушиваются.

Вскоре после этой беседы Завенягин приказал расконвоировать ряд заключенных-специалистов и поселить их на частных квартирах. Конечно, множество ограничений по отношению к ним осталось, но их жизнь стала много легче и свободнее. Они уже трудились как специалисты. Николай Николаевич работал в геологическом отделе комбината.

После окончания войны в 1945 г. Н.Н. Урванцев продолжал работать как геолог. Росла его уверенность в блестящем будущем Норильска. Но над Норильским горно-металлургическим комбинатом нависла угроза закрытия по причине исчерпаемости сульфидных руд. Такое заключение дала правительственная комиссия во главе с крупным специалистом-геологом Г.Б. Роговером, который заявил, что сырьевые ресурсы Норильских месторождений исчерпаны и комбинат надо закрывать. Н.Н. Урванцев категорически выступил против такого заключения комиссии, утверждая, что медно-никель-сульфидные руды в окрестностях Норильска есть, только следует усилить поисково-разведочные работы. Он отстоял свое мнение, а тем самым и действующий комбинат. Вскоре были открыты крупные месторождения сульфидных руд в районе Талнаха, что еще раз подтвердило прозорливость и компетентность выдающегося геолога Н.Н. Урванцева.

В конце 40-х годов прошлого столетия в стране прошла новая волна арестов ведущих специалистов-геологов. Ряд старейших геологов Томска был арестован и отправлен в лагеря. В Норильский лагерь прибыл выпускник ТПИ профессор ТГУ В.А. Хахлов, друг Η.Н. Урванцева по учебе в Томске. Теплой была встреча старых друзей, хотя обстановка к этому и не располагала. BA. Xax- лов, человек с юмором, постоянно упрекал Н.Н. Урванцева за то, что тот основал Норильск в таком холодном и ветреном месте.

Миновал срок заключения Н.Н. Урванцева, а желанная свобода так и не приходила. Многие его ученики, коллеги безуспешно ходатайствовали об освобождении Николая Николаевича. Известный ученый с мировым именем академик В.А. Обручев многократно направлял в разные инстанции письма об освобождении Н.Н. Урванцева. Но положительных результатов также не добился. Лишь после смерти Сталина дело Н.Н. Урванцева было пересмотрено, и его полностью реабилитировали. Итак, после 17 лет неволи Николай Николаевич был признан невиновным, освобожден и прибыл в Ленинград. Ему вернули все изъятые при аресте награды, а за активную деятельность в заключении по разведке медно-никелевых руд в Норильском районе наградили еще орденом Ленина, а затем и другими орденами. Ему было присвоено почетное звание «Заслуженный деятель науки и техники РСФСР».

Вернувшись в Ленинград, Н.Н. Урванцев продолжал работать в НИИ Арктики консультантом. Учитывая его особые заслуги в изучении Арктики, Географическое общество СССР присудило ему высшую награду - Большую золотую медаль и избрало его почетным членом Географического общества СССР.

После освобождения из лагеря Н.Н. Урванцев трудился еще более 25 лет. За этот период он написал ряд монографий, статей, очерков.

Николай Николаевич скончался в Ленинграде в 1985 г., а вскоре умерла и его жена - преданный друг Елизавета Ивановна. Оба они похоронены в Норильске.

В музее Томского политехнического университета хранятся многие личные вещи, инструменты, с которыми путешествовал по Таймыру замечательный геолог. В фонде редких книг научной библиотеки ТПУ хранятся подаренные институту- университету его книги с дарственными надписями, а в музее ТПУ хранится электронная запись его воспоминаний о научно- производственной деятельности, о жизни, о Таймыре.

Николай Николаевич Урванцев вошел в историю отечественной и мировой науки как крупнейший геолог - первооткрыва- те ль уникальной никеленосно-платиноносной провинции, географ, путешественник, как человек величайшего мужества, как истинный патриот своего отечества, служивший ему всю свою жизнь.

Томский политехнический университет гордится своим выпускником.

ЛИТЕРАТУРА

1. Неволин В.А. Геологоразведчики Центральной Сибири / В.А. Неволин, В.Н. Марков, А.В. Полушин. - M., 1997.

2. УрванцевН.Н. У истоков Норильска // Столетие горно-геологического образования в Сибири. - Томск: Водолей, 2001.