ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Выявление особенностей места и роли Северного Казахстана в восточной политике России позволило: проанализировать деятельность колониальных властей по военному продвижению и закреплению позиций империи в северном регионе Казахстана; изучить военно-стратегические мероприятия царизма по созданию в этом регионе плацдарма для дальнейшего продвижения на Восток; исследовать новые архивные и документальные источники, что в целом, помогло раскрыть сущность колониальной политики России.

Северный регион Казахстана вошел в орбиту геополитических интересов России в XVIII в., когда нарождающейся русской промышленности требовались рынки сбыта для производимых товаров, желательно с монополией на их продажу, расширение источников сырья и возможностей для капиталовложений. Поэтому военное продвижение являлось следствием экономического развития и становления России, как империи, для распространения и укрепления своего влияния на Восток в противовес интересам Британии. В следствии чего, этот регион Казахстана, после завоевания русским государством Казанского, Астраханского, Сибирского ханств, оказался основным объектом территориальных интересов России. Именно в первые десятилетия XVIII в. определяется стратегия экспансии земель Казахстана, ставшего одним из этапов реализации будущих геополитических устремлений России.

В этот период Россия становится империей, и расширение её территории определялось задачами модернизации. Вследствие этого активизируется восточная «азиатская» политика, в частности казахстанский вектор.

Устремления России исходили из реального превосходства империи над сопредельными народами в организации государственного аппарата и армии, мобилизации человеческих ресурсов (гражданская и военная колонизации). Для соседних народов присоединение к Российской империи имело и ряд позитивных моментов: активизировался процесс их включения из внутриконтинентального пространства в мировое, сохранилось этническое единство народа в рамках одной политической системы.

Рассматривая сам факт включения Казахстана в состав России, следует обратить внимание на цели и характер политики империи. Проанализировав документы, архивные материалы, оценив на основе этого исторические события XVIII - первой половины XIX в., мы пришли к мнению, что вполне правомерной является замена, длительное время доминировавшего в исторической науке, термина «присоединение» на термин «колонизация». В дореволюционной и советской историографии территориальные притязания и завоевания России объяснялись исторической необходимостью, сложными внешнеполитическими факторами Казахского государства, инициативой казахской знати, тем самым, оправдывая военную экспансию земель, отстаивая законность права на владение этой территорией казаками и крестьянами- переселенцами.

Анализ военно-стратегических мероприятий России в XVIII - первой половине XIX в. в этом регионе показал, что царизм стремился закрепить за собой территорию Казахстана и создать мощный плацдарм, для дальнейшего продвижения на Восток, с наименьшими финансовыми и военными затратами, путем гражданской и военно-казачьей колонизации, надвигаясь на степь «сплошной линией военных укреплений» (И.И.Неплюев).

Выводы, сделанные в ходе изложения основных разделов диссертации, позволяют прийти к следующим итогам:

1. Исторические условия возведения Новоишимской (Горькой) и Новой линий непосредственно связаны с процессами колонизации Южного Урала и Западной Сибири, и строительство новых военных линий предопределили большую роль и место северного региона Казахстана в геополитических интересах Российской империи. Возведение военных линий на границах Северного Казахстана, на территории части Младшего и Среднего жуза - это способ создания промежуточной территории между казахами и сопредельными коренными народами, а позднее, и русскими, с целью недопущения кочевников на традиционные маршруты кочевания Южного Урала и юга Западной Сибири.

Таким образом, мы видим, что к середине XVIII в. для стремившейся на Восток Российской империи, сложилась благоприятная политическая ситуация по экспансии казахских земель, обусловленная наступлением агрессивной Джунгарии, захватами Хивой и Кокандом Южного Казахстана, распадом Казахского государства на части и начавшимся процессом включения территории Казахстана в состав России.

Проложив в XVIII в. на восток линии военных укреплений, Россия решила важную стратегическую задачу, она наметила зону своих притязаний, значительно укрепив свои позиции в казахских землях строительством Оренбургской, Горькой и Иртышской линий. К концу XVIII в. стало ясно, что в отношениях с казахскими жузами надо переходить к более активным формам политики ликвидации их самостоятельности. В этом плане решающую роль играл военный фактор. Если в XVIII в., на первоначальном этапе взаимоотношений со степью, открытый военный захват казахских земель оттолкнул бы от России многих её сторонников в степи, то в конце XVIII - начале XIX в. пророссийская ориентация многих представителей казахской знати Среднего и Младшего жузов была столь очевидна, что российское правительство уже не опасалось расширять военное присутствие в этом регионе. К тому же, для интенсивного экономического освоения стратегически важного региона, соединявшего Сибирь, Алтай, Китай, Среднюю Азию с европейской частью империи, и обладавшего огромными природными богатствами, была необходима политическая стабильность, обеспечить которую, по мнению имперских чиновников, могла только военная сила.

Увеличение воинского контингента у границ Северного Казахстана со стороны Южного Урала на Оренбургской линии на рубеже XVIII-XIX в. шло постепенно за счет перевода войск из европейской части России и проведения ряда военных реформ. Это позволило в короткий период стабилизировать положение почти на всей протяженности пограничной линии, а Оренбургское казачье войско превратить в одно из самых крупных войск в Российской империи.

Таким образом, система проведенных военных мероприятий Оренбургского ведомства на рубеже XVIII - XIX в.

- во-первых, увеличить численность войска;

- во-вторых, привлечь к несению службы различные категории населения;

- в-третьих, кантональная реформа окончательно оформила перевод иррегулярного войска на положение армии, что позволило улучшить мобильность, военную организацию и повысить её статус.

Из вышесказанного следует, что правительство здесь целенаправленно проводило мероприятия по укреплению военных линий, мобилизации и концентрации сил, привлекая к этому и гражданское население. Изначально, на данном этапе колонизации факт военного присутствия в регионе, служил весомым фактором для народов, входящих в состав империи.

Однако, несмотря на концентрацию военных сил, на границе со степью не снижалось напряжение во взаимоотношениях с казахами. Для этого необходимо было создать условия для решения важнейшей тактической задачи восточной колониальной политики России: окончательно подчинить Средний жуз, закрепить его территорию в составе империи.

Говоря, в целом, о сложившейся ситуации в Северном Казахстане, можно отметить следующее:

- К середине XVIII в. в укреплениях пограничных линий на границе с Северным Казахстаном увеличивается число регулярных воинских частей, казачества и переселенного гражданского населения. Все это в дальнейшем позволило обеспечить людскими ресурсами военно-стратегические интересы России в крае.

- Царизм проводит комплекс мероприятий по усилению военных позиций империи со стороны Южного Урала на рубеже XVIII - XIX вв. Была проведена череда военных реформ и реорганизаций, в результате которых значительно укрепляется военное присутствие в регионе.

- Военный фактор, в виде крепостных линий и гарнизонов, несомненно, служил веским аргументом влияния на политику казахских родоправителей и султанов Среднего жуза. Именно через военные власти, хотя иногда и завуалировано, проводилась политика фактического разобщения и подчинения правящей верхушки казахов разными формами и средствами.

- Все это значительно повысило роль территории Северного Казахстана как стратегического плацдарма для последующих действий.

В целом, весь комплекс внешнеполитических и внутриполитических мероприятий империи подготовил почву для переноса военных линий непосредственно на территорию Среднего жуза в Северном Казахстане.

2. Новоишимская линия имела большое значение для реализации колониальных устремлений России в северном регионе Казахстана:

- во-первых, несмотря на относительную слабость фортификаций линии и не совсем высокую боеспособность ее гарнизонов, она решала защитные функции по охране юго-восточных рубежей России в начале от возможной агрессии Джунгарии, а затем и Китая;

- во-вторых, строительство Новоишимской линии окончательно соединило по кратчайшему маршруту, Оренбургскую и Иритышскую линии. В военном плане это имело важную стратегическую роль в проведении коммуникаций и повышения мобильности;

- в-третьих, проведение Горькой линии, перенесенной южнее на 250 верст от ранее существовавшей Старой, создало условия для увеличения численности русского населения в регионе. Запретительными мерами по пересечению линии казахами центральные органы и военные власти стремились усилить свое присутствие, предвидя внешнеполитические осложнения. Главным элементом в осуществлении этой задачи стали военные: части линейных гарнизонов и нерегулярные войска, ставшие основой Сибирского казачьего войска;

- в-четвертых, благодаря мерам правительства в отношении казачества (освобождение от казенного хлебопашества, разрешение меновой торговли, наделение землей, увеличение жалования и др.), и принудительной военной колонизации была решена задача обеспечения Горькой линии людскими ресурсами. К началу XIX в. все население линии было включено в состав Сибирского казачьего войска;

- в-пятых, строительство Горькой линии позволило отторгнуть у казахов Среднего жуза 70 тысяч квадратных верст земли. С потерей земель нарушились традиционные маршруты кочевания, что, в конечном итоге, привело к социально-экономическому упадку родоплеменной общины. Это привело к обострению земельного вопроса, а расселение казахских родов внутрь и за линию, вело к разделению единого народа и его территории, что ослабляло сопротивление колонизации.

Дальнейшее продвижение на Восток требовало создания мощного укрепленного тыла на территории Северного Казахстана. На участке от Орска, Троицка до Звериноголовской крепости был использован план продвижения в глубь степи, сплошной линией укреплений, сработавший на Горькой линии.

Возведение Новой линии так же затронуло жизненно-важные интересы казахского народа, нарушив их территориальную обособленность, и лишило его пастбищ, подорвав основы животноводческого хозяйства.

Первым шагом в этом направлении было, начатое в 1811 г. строительство Новоилецкой линии, которая закрыла Оренбург со стороны степи и создало условия для переноса Старой линии. Окончательно проект строительства Новой линии был разработан П. П. Сухтеленом, а претворен в жизнь В.А.Перовским. Особенностью этого проекта было то, что в отличие от Горькой линии, здесь, на заселяемых территориях, не предусматривалось наличие гражданского населения. Все населенные пункты переводились в статус военных поселений.

Строительство таких поселений было вызвано тем, что Новая линия рассматривалась правительством как плацдарм для оперативного броска на Хиву и Коканд, вследствие чего линия уже не выполняла пограничные функции как Горькая, а решала внутренние: полицейские и карательные. Выполнение данных функций требовало однородности и военной подготовленности населения, что объясняет второе отличие колонизации Новой линии от Горькой: перевод всего населения в казачье сословие.

Таким образом, благодаря мероприятиям правительства, удалось создать цельную (имеется в виду, что земли Оренбургского войска не разрывались черезполосицами государственной и крестьянской запашки) территорию с, почти однородным военно-казачьим населением, которое к середине XIX в. в два раза превышало коренное население. К тому же передача управления казачьему командованию, независимому от губернской администрации, фактически превратила Новолинейный район в военный округ, ставший источником для дальнейшего продвижения на Восток.

Отторжение у казахских родов 4,5 млн. десятин плодородной земли и их военно-казачья колонизация изменили социально-демографическую ситуацию в регионе. Наличие мощного военизированного района в северном регионе Казахстана быстро сказалось на темпах колонизации остальной части казахских земель. Свидетельством этого служит появление в течение четырех лет (1843 - 1847гг.) таких крупных форпостов как Аман-Карагайское (Кушмурун) и Оренбургское (Тургай) укрепления. Поскольку их снабжение осуществлялось с Новой и Горькой линий, а назначение состояло в контроле за ситуацией в степи, в подавлении национально-освободительного движения казахов и создании базы для последующих военных походов, то их гарнизоны составили солдаты и офицеры регулярных войск. Вновь построенные форпосты были хорошо укреплены, а сеть проложенных коммуникаций обеспечивала мобильность войск и безопасность сообщений с Новой и Г орькой линиями.

Итак, начиная с середины XVIII в. по 30-40-е годы XIX в., территория Северного Казахстана была опоясана с трех сторон новыми крепостными сооружениями. Тем самым претворялся в жизнь стратегический план оренбергского губернатора И.И. Неплюева по военному продвижению в степь «сплошной линией крепостей».

Новоишимская (Горькая) линия значительно продвинула позиции России со стороны Западной Сибири на протяжении от Троицка до Омска. А Новооренбургская линия аналогично распространила и укрепила сферы воздействия на Северный Казахстан со стороны Южного Урала, на протяжении от Орска до Троицка. Эти рубежи фактически предопределили в будущем границы двух ныне суверенных государств.

Новые крепостные линии решали ряд стратегических и тактических задач:

- защитно-оборонительные. Этого требовали внешнеполитические условия, связанные с текущей ситуацией с Джунгарией и Китаем, а в перспективе и во взаимоотношениях со Средней Азией и Британской империей;

- административно-контролирующие. Через линии осуществлялось управление и регулирование ситуации не только в данном регионе, но и на территории племен Младшего и Среднего жузов;

- социально-демографические. Эти линии стали районами интенсивного заселения военно-казачьим и крестьянским сословием, запретительными мерами с территории выселялись казахи, изменялась демографическая картина. Увеличилось число населенных пунктов, в основном военного характера;

- экономические. Через линии осуществлялась официальная торговля с Казахстаном, Китаем, Средней Азией. За этот период значительно возрос товарооборот, что приносило доходы в государственную казну. Создание линий способствовало расширению территории общероссийского рынка.

В целом, все это отвечало геополитическим интересам империи.

3. На первоначальном этапе колонизации северного региона Казахстана Россия еще не была настолько сильна как империя, чтобы действовать только военными методами. Содержание военных линий и соответствующей инфраструктуры требовали значительных средств и большей мобильности. Это определило характер отношений колониальных властей с «инородцами» и повлияло на особенности развития линейной торговли.

Формирование Российской империи и превращение в многонациональную державу отличалось сочетанием вольных акций с дипломатическими контактами и соглашениями с народами сопредельных областей и регионов. В ходе таких контактов вырабатывались определенные формы и принципы взаимоотношений.

Важную роль, особенно на первых этапах, сыграл институт вассалитета, оформлявшийся специальной жалованной грамотой, присягой на верность, назначением содержания вассалам и выдачей ими заложников (аманатов).

Этносоциальный фактор, несомненно, сказался на становлении и развитии политико-административного устройства в крае, хотя его реальное воздействие проявлялось больше в завуалированной форме, поскольку российская система опиралась не на этнический, а на территориальный принцип. Концептуальной базой такого подхода служила идея единого и неделимого централизованного государства.

Чтобы оправдать политику завоевания имперская доктрина давала крайне негативную характеристику народа. Описывая жизнь кочевников, государственные деятели, учёные, военные, чиновники и просто обыватели не скупились на отрицательные эпитеты. Отрицательные этнопсихологические характеристики выступали также как средство идеологической войны, способствуя формированию негативных стереотипов. Подобные оценки кочевников были результатом оправдывания военного характера политики России в степи, неприятия иного образа жизни и способствовали выработке имперской тактики по необходимости использования жёстких политических принципов в отношениях с кочевниками. При этом русская власть должна постоянно демонстрировать включённым в империю азиатским народам своё гражданское превосходство, преимущество европейской системы управления и суда.

В целом, в установившейся практике управления, которую можно охарактеризовать как своеобразный политический функционализм, нашла отражение не столько, ясно сформулированная концепция управления новыми территориями, сколько вынужденный прагматизм.

Судебные прерогативы (решение споров), формальное невмешательство государственных органов во внутреннюю жизнь казахов и опора на местную знать позволили превратить последних в прочное звено управления. С середины XVIII в. от невмешательства во внутреннюю жизнь правительство начало переходить к юридическому определению их правового положения, к разработке их прав и обязанностей, к узакониванию власти и должностей местной знати.

На этом этапе русско-казахских отношений царизм придавал немаловажное значение установлению и упрочению связи с казахской знатью, от лояльности которой зависели темпы военной, а затем и гражданской колонизации. Привлечение на свою сторону казахской знати стало одним из направлений в деятельности военных властей в отношениях со степью. Стержнем российской политики в отношении присоединяемых народов была идея социальной ассимиляции, поэтому казахская знать не лишалась своего привилегированного положения, сохраняя власть, веру и т.д., а со временем поступала на российскую службу и получала дополнительные льготы в обмен на отказ от самостоятельности.

Одной из форм проявления этносоциального фактора явилось зарождение и развитие нового слоя «инородческой» бюрократии. Общей тенденцией самодержавной политики было привлечение элиты коренного населения к административному управлению.

Привлечение на свою сторону казахской знати стало одним из направлений в деятельности военных властей в отношениях со степью. Это показывало народным массам, даже если они недовольны своим правителем, что последних поддерживает русская власть, у которой они могли бы найти защиту и покровительство. Поэтому нужна была сбалансированная социальная политика, учитывающая, что у местной верхушки могут быть цели, противоположные интересам России. И по мере дальнейшего укрепления доверия к властям будут созданы основательные условия для упрочения положения в регионе.

Царские чиновники широко использовали традиционную для казахов практику обмена подарками, которая воспринималась последними, как символ дружеских отношений. Не менее распространенным методом влияния на представителей казахской знати было признание за ними традиционных титулов и званий. Основными атрибутами данного способа выступали соответствующие рангу подарки, специальные указы и грамоты, специально наряженные посольства, процедура присвоения титула.

Признавая за казахской знатью их традиционные титулы, царское правительство между тем стремилось официально оформить их принятие в российское подданство. Его атрибутом являлось принятие присяги и проведение церемонии вручения знаков ханской власти. Эти «дружественные» договоры приводили к признанию права решающего голоса за более сильным партнером и фактически такая клятва была первым шагом официального признания своей зависимости.

Другим способом привлечения казахской знати на сторону колониальных властей служили награды, под которыми подразумевался широкий спектр поощрений и льгот: разрешение на кочевку внутри линии, выдача годового жалования, разрешение на торговлю и т.д.

Еще одним инструментом колониальной политики была разведывательная служба. Не доверяя правителям казахских жузов и родов, а также планируя дальнейшее продвижение, военное линейное командование использовало в северном регионе разветвленную шпионскую сеть из русских и татарских купцов, служившых людей, офицерства и казачества, писарей-переводчиков, некоторых представителей казахской знати. Для обеспечения полноты достоверности донесений и возможности негласной проверки работы агентов широко использовалось перекрестное наблюдение. Все донесения направлялись в канцелярии оренбургского губернатора и командира Сибирского корпуса для анализа и последующей разработки мероприятий.

Не менее важным инструментом колониальной политики в отношениях с казахской знатью был институт аманатства, который военная администрация считала действенным средством давления на местную знать. Аманаты были гарантией верности казахских правителей и потеряли свое значение только к первой трети XIX в., в связи с окончательной утратой самостоятельности казахскими жузами и развитием экономических форм воздействия.

Экономическими рычагами колониальной политики Российской империи в этом регионе Казахстана явились линейная торговля и гражданское заселение линий.

Открытие торга в Троицкой крепости, в 1759 г. в Петропавловской крепости и в 1766 г. в Пресногорьковской, а затем ярмарок в степи, были крупными мероприятиями военной администрации, обеспечивающими широкую дорогу в степь русскому влиянию.

Построенные военные линии в Северном Казахстане расширили хозяйственные отношения с казахским населением, стали играть большую роль в увеличениях объемов торговли России с Казахстаном, со Средней Азией и Китаем. Геополитические задачи, вызванные форсированным включением казахских земель, хозяйственного освоения империи, поиска дешевых и близких рынков продукции российского производства, создавали условия для развития внешней и внутренней торговли. Расширение линейной торговли не только укрепляло экономические связи со степью, но и служило источником пополнения государственной казны, обеспечивало линию необходимой инфраструктурой, но и способствовало проникновению, через предметы материальной культуры, другого образа жизни.

Для более эффективного закрепления осущестлялась колонизация земель, отторгнутых у казахских родов Среднего жуза. Она осуществлялась в трех формах: вольной, смешанной и правительственной. Самые незначительные масштабы имело вольное заселение территории. Более распространенной являлась смешанная колонизация, поскольку полагались льготы, позволяющие наладить хозяйство. Однако, основную массу поселенцев дала правительственная колонизация, проходившая организованно, под постоянным контролем властей. Использование всех трех форм казачье-крестьянской колонизации позволило не только значительно увеличить долю русского населения на территории вдоль укреплений Горькой и Новооренбургской линий, но и фактически закрепить ее за Российской империей.

Таким образом, политика социальной ассимиляции, военно-гражданская колонизация, линейная торговля укрепляли экономические и политические связи России со степью и, в то же время, разрушали кочевой уклад жизни, изменяли социальную структуру общества, способствовали «поглощению» некогда самостоятельного государства и превращению его в колонию Российской империи.

Несомненно, военный фактор играл во многом решающую роль в колонизации новых просторов и определял векторы политики в степи.

Военно-стратегические мероприятия Российской империи в конце XVIII - первой половине XIX в. в северном регионе Казахстана значительно укрепили позиции царизма в регионе. В этот период была сформирована специализированная военно-колониальная система, главным инструментом которой служили казачьи войска, наделяемые государством льготами, привилегиями и землями, изымаемыми у местного населения.

Тем самым власти стремились превратить этот край в органическую часть России, интегрировать его в инфраструктуру государства в политическом, социально-экономическом и культурно-идеологическом отношениях. Обширность этой территории, её пограничное положение, волнения, продолжающиеся среди коренного населения, требовали укрепления органов колониальной власти и расширения их полномочий. Для реализации этого плана были решены задачи по строительству укреплённых линий в степи, по концентрации военных сил и укреплению Оренбургского и Западно - Сибирского казачества.

Колонизационная политика и административно-территориаьные преобразования в Российской империи во второй половине XVIII - до середины XIX в. предопределили в дальнейшем развитие трансграничной зоны.