§ 2. «Закон» в правовой терминологии X - XII вв.
С конца X в. начался особенный период изменений языческих правовых понятий, во время которого они трансформируются под влиянием христианского мировоззрения. В государственном законодательстве термины получают книжное значение.
Недостаток внимания к данным проблемам со стороны историков права ведет к тому, что за дело берутся философы, филологи и лингвисты. Вместе с правильными наблюдениями появляются, однако, и ошибки, неверные фактически выводы. Правильно подмечено отсутствие термина «закон» в Русской Правде, до известной степени справедливо указывается на то, что он на несколько столетий «ушел из светского законодательства». Но ошибочно утверждение, что термин «закон» имеет в последующем лишь церковное и богословское значение и не имеет национального происхождения."
В договорах Руси с Византией X в. употребление терминов определяется лексикой языческого времени и некоторым византийским влиянием. Тесные контакты с Византией Русь имела уже к середине IX в.12 Влияние византийской правовой культуры еще более усилилось в X в., когда проходило становление и развитие национальной, пока ещё языческой правовой терминологии. Уже с первых веков христианства Подвижники и теоретики Восточной Церкви понимали под «законом» своеобразный синтез христи-анско-юридических установлений, с акцентом на первую составляющую. Сюда включались, прежде всего, ветхозаветные заповеди, «закон Божий», что дозволено и не дозволено делать человеку. Это прослеживается у Отцов Церкви уже во II-III вв.13 Вместе с употреблением термина «закон» в смысле Божественного установления, Отцы Восточной Церкви выделяли и его светское значение. Св. Иоанн Дамаскин (VIII в.) писал, что закон не
11 Дерягин В.Я. Иларион. Жизнь и «Слово» // Слово о Законе и Благодати. М. 1994, с. 8.
12 Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. Кн. 1. М. 1996, с. 196-200.
13 Св.
Григорий Богослов. Творения. М. 1996, с. 239-240.178
только заповедь Бога, но и проявление его воли, направляющей людей на благо в земной жизни. А этим занимается земная власть. Отклонения от закона в таком совокупном понимании есть грех, в который толкает людей враг рода человеческого.14 Можно полагать, что сакрализация понятия «закон» началась в глубокой древности и имела место в языческое время. Языческая сакральность закона трансформировалась в христианскую са-кральность на этапе ранней государственности. Летописные сведения о нем в «полухристианском» X в. свидетельствуют о религиозной окраске понятия. При заключении договора с Византией в 911 г. клятва с оружием «по закону нашему», «по закону русскому» имеет сакральную подоплеку.15 При крещении кн. Ольги в Царьграде она отказывает императору в замужестве, поскольку «нет закона» о женитьбе на крестницах.16 Здесь очевидно религиозно-юридическое отношение к брачному союзу. Древние книжники относились к закону как аналогу божественного завета. В литературных произведениях Древней Руси Ветхий и Новый Завет именуются законом.17
Уже в языческий период Руси понятие «закон» занимает в иерархии правовых терминов ведущее значение не без влияния традиций византийского (т.е. развитого римского) права. В дальнейшем эта традиция укрепляется. Хорошо известные на Руси «Пандекты» Никона Черногорца в переводе XII в. содержит массу юридических терминов для характеристики установлений права в широком смысле: «правило», «канон», «устав». Термин «закон» употребляется лишь для характеристик понятий высшего порядка- «закон Христов», «закон христианский», «закон Святых Отцов».18
В договорах Руси с греками 911 и 944 гг., по содержанию в главном языческих, под «законом» понимаются нормативно установленные правила. В договорах не обнаруживается черт XI в., определяющих закон как широко понимаемые христианские установления, когда «закон Божий» употребляется во всеобъемлющем значении. Употребляемое в договорах понятие «закон русский» вызвало широкую полемику в литературе.19 Разногласия о том, является ли «закон русский» обычаем или письменным законом, на наш взгляд, лишены достаточной основы.
Русское правосознание X в. хорошо понимало разницу между обычаем и законом. Будучи записанным властью, обычай становился законом обязательным для исполнения. Следовательно в X в. в языческом понимании «закон» это явление, исходящее от государственной власти. В ст. 3 договора 944 г. понятие «законная цена» означает точно фиксированную, единообразную установленную стоимость челядина. Закон в этом договоре выступает как националь-14 Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. Спб. 1894, с. 326-327.
15 ПВЛ, с. 18; ПСРЛ. Т. 4. Часть 1. М. 2000, с. 20.
16 ПСРЛ. Т. 24. М. 2000, с. 23.
17 Древнерусские патерики. М. 1999, с. 14.
Максимович К.А. Пандекты Никона Черногорца. М. 1998, с. 61. 19 См. об этом: Свердлов М.Б. От «Закона русского» к Русской Правде. М. 1988, с. 9-12.
179
ное нормативное установление. В ст. 6 штрафы за совершенные кражи устанавливаются по «закону греческому» и «по закону русскому».20
Логическим следствием влияния христианства является расширение смысловых значений производных от понятия закон терминов, но в договорах 911 и 944 гг. влияние византийского богословия еще не велико. В церковном уставе князя Владимира оно уже очевидно: виновным здесь угрожают кары «по закону Божию».21 Однако процесс деформации традиционных значений под влиянием византийского права и восточного богословия проходит сложно. Первое летописное упоминание о законе (955 г.), хотя и связано непосредственно с христианством, но включает синтетический момент. Пребывая в Византии, княгиня Ольга отвергла свадебные притязания кесаря, будучи его крестницей: «А в христианех того несть закона». В освещении эпизода высказано понимание летописцем того, что закон существует у равных народов, его установления незыблемы и обязательны и одновременно тесно связаны с религией. В другом эпизоде под 986 г., послы магометан к Владимиру I говорят: «Не ведаешь закона, но уверуй в закон наш и поклонись Бахмету». Владимир обращается к другим послам: «Каков закон Ваш».23 Связь закона с религиозным бытом народов осознается вполне четко.
Одновременно в первых церковных документах термин «закон» сохраняет некоторые черты явления чисто светского. Можно полагать, что в догосударственный период, наряду с сакральным пониманием закона, формировалось отношение к нему как исходящему от власти явлению. В IX-X вв. такая черта имела почву для укоренения. В церковном уставе князя Ярослава (XI в.) за блудодейство с сестрой устанавливается (ст. 11), наряду с церковным штрафом, казнь «по закону» (т.е. наказание от князя).Вместе со старыми значениями в условиях христианизации Руси понятие «закон» приобретает и новые черты, обозначает широкий спектр понятий и значений: установления государства, составляющие «греческого закона», церковного права, «закон Божий» (правила Св. Писания), а вместе с тем - эклектическую систему чисто русских национальных церковных штрафов и постановлений. Церковный устав Ярослава устанавливает, что наказание за двоеженство не освобождает от обязанности «жить по закону с первой женой». Здесь термин охватывает всю совокупность бытовых и правовых правил семейной жизни. Здесь же соседствует и чисто церковное смысловое значение - «епитимья по закону» или чисто светская кара за побои чужой жены (ст. ст. И, 13, 17, 20, 26). Есть и упоминание в смысле светско-церковно-божественного суда для нарушителей устава (ст. ст. 19, 29). В различных редакциях устава значения термина «закон» не совпадают. В одних случаях это может быть чисто светским вариантом, в других -
20ПРП. Вып. 1,с. 33. : :. , • >:
21 Там же, с. 242, 245. , • . с. .,.•••,-.;•...- ...;„.,••,.,
•••-••.',' j • • • ' Vv •• •• •
Там же, с. 73.
28 Там же, с. 45.
29 Древнерусские оатерикш; М. 1999, с. 23, 24, 37. . • • •
181
ческий период вероятно не было расхождений бытовой и официально-государственной юридической лексики. Словоупотребление на теоретическом и на бытовом уровне было идентичным. С конца X в. размежевание способов выражения усилилось. Теоретики богословия использовали старые бытовые выражения на теоретическом уровне в новых значениях и новом понимании.
Это определило разночтения и разнобой в употреблении бытового и теоретического словарного фона в летописях и документах XI-XVI вв. Разноголосица по данному вопросу наблюдается в теоретической и практической юриспруденции XI столетия. Краткая Правда закрепила ситуацию на перепутье старых и новых понятий. Термин «закон» в ней отсутствует. В связи с изменением значения термина (слова) закон возникают вопросы о соотношении его с термином (понятием) обычай. Более подробно это будет рассмотрено в § 4 данной главы. Пока же отметим следующее. В литературе отмечалась глубокая древность возникновения слова (понятия) закон, уходящая в глубь веков до нашей эры.30 К моменту распада праславянской общности слова закон и обычай существовали у славянских народов и выражали различные направления нормативности. Применительно к X в. письменные источники позволяют говорить о двух процессах влияния на деформацию смысла термина закон языческого периода. Первый процесс связан с укреплением государственности и переориентацией юридических понятий в область государственных велений. Второй связан с определенным процессом понимания закона в византийском юридическом обиходе. Хотя в XI в. термин закон исчезает как легальное слово из юридических законодательных текстов, он применяется в трудах русских мыслителей теоретиков в измененном значении. Это проявляется в творчестве Илариона Киевского.