>>

Юристы континентальные, выставившіе въ качествѣ основного понятія своей науки jus, Recht

зависимость даетъ иногда грустные результаты, но въ извѣстной мѣрѣ она является необходимымъ условіемъ всякаго прогресса.

Юристы континентальные, выставившіе въ качествѣ основного понятія своей науки jus, Recht, Droit, также зависимы въ своемъ мышленіи, какъ и англійскіе юристы, считающіе основнымъ понятіемъ юриспруденціи „законъ“ (Law). Средою, очень узкою, въ которой живутъ первые, является по духу своему практическая юриспруденція римскихъ юристовъ и схоластическихъ ихъ подражателей; источни­комъ же, изъ котораго пьютъ англійскіе юристы, является народное міросозерцаніе и труды кориѳеевъ человѣческой мысли, начиная съ Аристотеля и Платона. Одни ид\тъ по битому тракту эмпирической юриспруденціи, игнорируя языкъ, логику и философію, обманывая сами себя и другихъ столь звучнымъ для многихъ словомъ „право* („правовѣдѣніе"); другіе думаютъ, что важнѣе бытъ философски-глу- бокими, чѣмъ казатьсяими, и подъ скромнымъ именемъ законовѣдѣнія (the science of law) даютъ намъ дѣйствительно научно обоснованную (или, точнѣе, „наукообразную", такъ какъ нельзя говорить о юриспру­денціи какъ о наукѣ въ строгомъ смыслѣ) и содержательную теорію.

Вѣчно прикрывать лохмотьями слова свое умственное убоже­ство никто не можетъ. Люди не могутъ оставаться постоянно нело­гичными (Ср. Seth, Ethical principles, 401). Средствомъ разбираться въ своихъ ошибкахъ, какъ и орудіемъ прогресса, является болѣе внимательное изученіе нашего языка. Нѣтъ предмета, который игралъ бы въ области науки столь важную роль, какъ языкъ. Въ немъ за­ключены логика, философія и основы всякой науки. Это самое до­рогое наслѣдство, которое получили мы отъ своихъ предковъ.

Къ сожалѣнію, эту сторону нашего отношенія къ обществу и упускаютъ обыкновенно изъ виду. Русскіе люди не знаютъ, въ чемъ сила ихъ народа. „Нѣтъ и одного человѣка на сто, даже на тысячу, который отдавалъ бы себѣ отчетъ въ употребленіи, которое онъ дѣлаетъ изъ языка. Онъ знаетъ, что онъ говоритъ, вотъ и все. Это значитъ, что языкъ понимается въ общемъ какъ средство давать другимъ и при­нимать отъ нихъ. Но, какъ мало людей, которые понимаютъ, какое значеніе имѣетъ языкъ для индивидуальной души, и какую роль ему суждено играть въ расѣ"(Whitney, La vie du langage, 236).

Въ языкѣ мы учимся логикѣ. А всякая наука есть лишь при­ложеніе логики. Поэтому, то, что даетъ намъ языкъ, цѣннѣе всего остального. Безъ него не было бы никакой науки. Старательное изу­ченіе языка открываетъ намъ источникъ нашихъ ошибокъ и даетъ возможность двигаться впередъ по пути пріобрѣтенія знаній.

Каждый народъ обладаетъ извѣстной суммой представленій, воспоминаній, понятій и привычекъ, которыя мы называемъ его

культхрой. Вѣрнымъ отрлженіемь этой культхры является языкъ (Mauthner, op. с.} I. іуі), Въ языкѣ скрыта огромная масса опыта л мышленія. Степень развитія индивида зависитъ отъ того, вь ка­кой мѣрѣ онъ усваиваетъ это наслѣдство. То, что присоединяюсь особенно одаренные индивиды къ этой унаслѣдованной сокровищ­ницѣ знаній играетъ второстепенную роль. Только крайне поверх­ностное, легкомысленное, чтобы не -сказать худшаго, отношен; с къ унаслѣдованному богатству скрываетъ отъ насъ всю его важность и всю относительность значенія того, что привнесено сюда даже гені­альными людьми. Въ скрытыхъ (latent,Hκxb) классификаціяхъ родного языка, какъ говорить Mauthner (op. c., I, ібу), находится апріорно все знаніе индивида объ окружающемъ его мірѣ, всѣ его умозаклю­ченія, а потому, слѣдовательно, все его мышленіе. Ни одинъ чело­вѣкъ не въ состояніи пріобрѣсти лично весь тоть опытъ, который нуженъ, чтобы построить изъ него огромное зданіе его родного язы­ка.

Но, „несравненно большую долю (ibid.) своего языка, считаем)ю индивидом ь за лично пріобрѣтенную память, онъ на дѣлѣ получилъ но наслѣдству; поэтому средній человѣкъ и пользуется такъ безсмыс­ленно своимъ языкомъ, ибо ни къ чему въ большем мѣрѣ не при­ложимо извѣстное изреченіе: „пріобрѣти то, что ты унаслѣдовалъ отъ своихъ отцовъ, чтобы владѣть имъ*. Польз)ясь родною рѣчью, мы въ несравненно большей мѣрѣ имѣемъ дѣло съ унаслѣдованные ь, но не пріобрѣтеннымъ, не продуманнымъ-благомъ, принимаемымъ на вѣру, безъ контроля". Чаще всего люди пользуются рѣчью почти безсознательно. „Мы, хотя бы мы были докторами философіи (ор. c., ι68), пользуемся словами въ родѣ: растете, животное, небо, свѣтъ, болѣзнь и т. д. только потому, что мы унаслѣдовали ихъ, какъ разъ такъ, какъ только что вышедшій на свѣтъ цыпленокъ клюетъ зер­нышко, или какъ строитъ свое гнѣздо дроздъ". „Въ человѣческомъ умѣ (ibid.) скрыта масса унаслѣдованной, не пріобрѣтенной индиви­домъ, не продуманной и не проконтролированной,—слѣдовательно, инстинктивной мыслительном дѣятельности".

Общество создаетъ индивида, общество надѣляетъ его массою знаній, но въ большинствѣ людей эти знанія остаются въ скрытомъ состояніи. Какъ пчелу мы не поймемъ внѣ отношенія ея къ рою (L. Stephen, op. с., іоо), такъ и индивида мы не поймемъ внѣ отно­шенія его къ обществу. Сами себя мы -не можемъ понять внѣ та- кого отношенія. Только путемъ изученія общества и его языка, въ которомъ отражается его мышленіе и культура, можемъ мы подняться до пониманія насъ самихъ. Иначе мы ничего не достигнемъ. Отвле­кая зависимость человѣка отъ. общества, мы отвлекаемъ то, что со­ставляетъ его существеннѣйшее качество, и этимъ совершенно ли-

таемъ себя возможности познать насъ самихъ.

Человѣкъ есть часть цѣлаго, часть общества, и мы можемъ познать самого себя только черезъ ото цѣлое.

Не даромъ жилъ русскій народъ. Онъ накопилъ огромную массу духовнаго богатства и передалъ его нашему легкомысленному поко­лѣнію. Въ его языкѣ собранъ огромный вѣковой опытъ въ формѣ открытыхъ законовъ природы, а больше всего, и цѣннѣе всего, въ формѣ извѣстнаго философскаго, религіознаго и политическаго міро­созерцанія. Наши предки создали для насъ новый міръ, не во всемь похожій на міры, созданные другими народами. Обойти изученіе русской рѣчи-мышленія, созданія интеллектуальной энергіи прош­лыхъ поколѣній, мы не можемь. Языкъ народа не вѣтеръ[*]). Онъ является „системой логически организованныхъ методовъ мышленія, опредѣляющихъ линіи разряженія нашей собственной интеллекту­альной энергіи"(L. Stephen, op. c., 108). Болѣзненная раздвоенность въ духовной жизни нашего общества и есть результатъ нашего не­умѣнья найти себѣ принадлежащее намъ мѣсто въ міровой исторіи. Съ одной стороны, насъ тянетъ чужая, кое въ чемъ болѣе высокая, но по существу показная культура; съ другой стороны, мы безсоз­нательно поддаемся вліянію собственной нашей, „самобытной", жиз­ни и культуры. Слиться съ чужимъ мы не можем ь, потому что оно, все-таки, намъ чужое; отъ своего же мы отбиваемся благодаря не­знанію и непониманію собственнаго народа, собственной культуры, и ея мірового значенія. Отъ одного берега мы отстаемъ, и къ дру­гому не пристаемъ.

Велико незнаніе въ Россіи о Россіи, говорилъ еще Гоголь. II, дѣйствительно, поразительно велико! Едва ли есть въ Россіи юристъ, который бы не счелъ величайшимъ невѣжествомъ незнаніе такихь именъ, какъ Савиныі или Іерингъ. Но, никому изъ нихъ не пріи­детъ въ голову, что выше всѣхъ этихъ Савиньи и Геринговъ стоит ь какъ учитель русскій народъ, творецъ русскаго языка. Характерною чертою большинства спеціальныхъ ученыхъ является то, что они, оказывая большую услугу человѣчеству въ накопленіи знаніи второ­степеннойважности, забываютъ о самомъ главномъ.

Въ этомъ -то „главномъ11' русскій народъ стоитъ выше всѣхъ нѣмецкихъ и онѣме­ченныхъ ученыхъ. Національное самомнѣніе есть великій грѣхъ и великое несчастье для тѣхъ, кто одержимъ имъ. И намъ, русскимъ, имѣющимъ такъ много недочетовъ характера, нужно объ этомъ всегда похмнить. Но, въ уясненіи основныхъ юридическихъ понятій

русская рѣчь-мышленіе—первый и самый лучшій учитель. Здѣсь нѣмцы и французы должны учиться у насъ. Въ рѣшеніи же второ­степенныхъ вопросовъ, гдѣ нужна лишь усидчивость и кропотли­вая работа, намъ нечего повторять работу, произведенную уже на Западѣ: отсюда мы можемъ заимствовать безъ вреда для себя, и даже съ пользою, такъ какъ сберегаемъ этимъ время и силы на бо­лѣе важное.—Ученый народъ эти западные „культуртрегеры^, только умныхъ люден между ними не много, и часто приходится припоми­нать слова Poquelin’a...

Et je vo∏s suis garant

Qu’un sot savant est sot plus qu,un sot ignorant.

| >>
Источник: Катковъ В.Д.. КЪ АНАЛИЗУ ОСНОВНЫХЪ ПОНЯТІЙ ЮРИСПРУДЕНЦІИ. Latet dolus n generalibus. It is the first step that tells in errors oi thought as in errors of conduct. ХАРЬКОВЪ. T-во «Печатня С. ∏. Яковлева», Гончаровскій бул., д. Т-ва, № 6. 1903

Еще по теме Юристы континентальные, выставившіе въ качествѣ основного понятія своей науки jus, Recht:

- Авторское право России - Аграрное право России - Адвокатура - Административное право России - Административный процесс России - Арбитражный процесс России - Банковское право России - Вещное право России - Гражданский процесс России - Гражданское право России - Договорное право России - Европейское право - Жилищное право России - Земельное право России - Избирательное право России - Инвестиционное право России - Информационное право России - Исполнительное производство России - История государства и права России - Конкурсное право России - Конституционное право России - Корпоративное право России - Медицинское право России - Международное право - Муниципальное право России - Нотариат РФ - Парламентское право России - Право собственности России - Право социального обеспечения России - Правоведение, основы права - Правоохранительные органы - Предпринимательское право - Прокурорский надзор России - Семейное право России - Социальное право России - Страховое право России - Судебная экспертиза - Таможенное право России - Трудовое право России - Уголовно-исполнительное право России - Уголовное право России - Уголовный процесс России - Финансовое право России - Экологическое право России - Ювенальное право России -