Утевский Борис Самойлович (1887-1970)
советский ученый-правовед, доктор юридических наук, профессор
Биографическая справка.
Борис Самойлович Утевский родился 3 июля 1887 г. в г. Гомеле. В 1905 г. после окончания гимназии поступил на юридический факультет Петербургского университета, но был исключен за участие в студенческих волнениях, после чего для продолжения учебы выехал за границу. Слушал лекции в Берлинском и Лейпцигском университетах. Однако диплом, полученный в иностранном государстве, не давал права заниматься юридической практикой в России, поэтому в 191 0 г. он экстерном сдает экзамены на юридическом факультете Юрьевского университета в Прибалтике и поступает на службу в адвокатуру. Занимается адвокатской практикой вплоть до Октябрьской революции 191 7 г. В это время Борис Самойлович ведет научные исследования в области теории государства и права и уголовного права.После Октябрьской революции 191 7 г. Б. С. Утевский продолжает юридическую практику по различным направлениям. В период с 1917 по 1924 г. он занимает должности: в коллегии НКВД Белорусской ССР, Народного комиссариата юстиции Украинской ССР, заместителя директора по учебно-воспитательной части Московского трудового дома для несовершеннолетних правонарушителей.
Вероятно, именно в это время меняется сфера научных интересов Б. С. Утевского: ученый переходит к исследованиям в сфере исправительнотрудового (уголовно-исполнительного) права.
На протяжении десяти лет (с 1924 по 1934 г.) Борис Самойлович занимает должность старшего инспектора-консультанта Главного управления местами заключения НКВД и НКЮ РСФСР.
С 1925 г. Б. С. Утевский совмещает практическую работу с научнопедагогической деятельностью. На первоначальном этапе он занимает должность старшего научного сотрудника Государственного института по изучению преступности и преступника (в составе данного научного
института имелась специализированная секция по изучению различных аспектов исполнения уголовных наказаний).
В период с 1927 по 1931 г. состоит в должности ассистента кафедры уголовного права Московского государственного университета.С 1931 по 1936 г. Б. С. Утевский вновь возвращается к научно- исследовательской работе. Предметом его исследования становятся условия и специфика детской беспризорности и преступности. С 1936 по 1939 г. продолжает научно-исследовательскую работу в должности старшего научного сотрудника Всесоюзного института юридических наук. С 1939 по 1950 гг. Борис Самойлович заведует кафедрой уголовного права Всесоюзного юридического заочного института; с 1950 по 1954 гг. - кафедрой уголовного права Московского юридического института.
Все эти годы вплоть до 1960 г. Б. С. Утевский не прекращает научную работу во Всесоюзном институте юридических наук, занимая там должности старшего научного сотрудника, заведующего секцией, заведующего сектором.
В 1956 г. Б. С. Утевский возглавил вновь созданную кафедру исправительно-трудового права Высшей школы МВД СССР (в настоящий момент Академия управления МВД России), где работал вплоть до 1970 г., в том числе, оставив пост начальника кафедры, в качестве профессора и профессора-консультанта.
Борис Самойлович оставил богатое научное наследие в области исправительно-трудового, уголовного права, криминологии, исправительнотрудовой педагогики. Он является автором более 350 научных работ, написанных как единолично, так и в соавторстве. При его непосредственном участии разрабатывались проекты Основ уголовного законодательства РСФСР, Основ исправительно-трудового законодательства РСФСР, Уголовного кодекса РСФСР 1960 г.[307].
Б. С. Утевский умер в Москве 7 июня 1970 года.
Основные труды
Утевский Б. С. В борьбе с детской преступностью. Очерки жизни и быта Московского трудового дома для несовершеннолетних правонарушителей. - М.: Изд-во НКВД РСФСР, 1927. - 120 с.
Утевский Б. С. Досрочное освобождение и амнистия. - М.: Изд-во НКВД, 1927. - 68 с.
Утевский Б. С. Как советская власть исправляет преступников.
- М.: Изд-во НКВД, 1930. - 67 с.
Утевский Б. С. Оказание помощи освобожденным заключенным // Реформа тюрем и перспективы исправительно-трудового дела в СССР. - М., 1929. - С. 198-209.
Утевский Б. С. Исправительно-трудовые учреждения в борьбе с хулиганством // За социалистическую законность. - 1935. - № 5. - С. 29-32.
Утевский Б. С. Основные вопросы советской науки исправительнотрудового права // Советское государство и право. - 1957. - № 3. - С. 36-44.
Утевский Б. С. Вопросы теории советского исправительно-трудового права и практика его применения // Материалы теоретической конференции по вопросам советского исправительно-трудового права (май 1957 г.). М.: Изд-во ВШ МВД СССР, 1957. - С. 28-61.
Пенитенциарные идеи в научном наследии Б. С. Утевского
Труды Бориса Самойловича в сфере пенитенциарного права несколько отличались от традиционных исследований советской юридической науки 30-40-х гг. ХХ в. Однако в целом ученый рассматривал наиболее актуальные для пенитенциарной науки того времени вопросы, в частности, вопрос об эффективности средств исправления осужденных, делая упор, прежде всего, на анализ эффективности исправительно-трудового воздействия.
Своеобразие научной позиции Б. С. Утевского, вероятно, было обусловлено тем, что высшее юридической образование Борис Самойлович фактически получил за рубежом. По этой причине ученый непривычно много для того времени обращал внимание на анализ пенитенциарной практики зарубежных государств и ее сопоставление с практикой исполнения наказаний в СССР.
Прежде всего, необходимо отметить, что Б. С. Утевский в духе своего времени отстаивал необходимость использования принудительного труда осужденных как наиболее важного средства исправительного воздействия. В связи с этим ученый критиковал современные ему попытки зарубежных стран полностью отказаться от института принудительного труда в местах лишения свободы.
По этому поводу, анализируя программу Международного тюремного конгресса 1935 г. (далее - конгресс 1935 г.), он писал следующее: «Принципиальное значение имеет вопрос о дальнейшей судьбе работ заключенных в буржуазных тюрьмах.
Мы знаем, что одна из тяжелейших пыток, применяемых к заключенным в буржуазных тюрьмах, это пытка бездельем. Известно также, что даже в докризисные годы частные предприниматели, боясь конкуренции бесплатного труда заключенных,всегда требовали и добивались от своих правительств запрещения выпуска на рынок продукции тюремных предприятий»[308].
Полное запрещение труда заключенных содействовало бы усилению тяжести тюремного заключения и шло бы в тоже время навстречу частным предпринимателям, которые таким образом избавились бы от лишнего конкурента. Составители программы конгресса 1935 г., очевидно, спешат удовлетворить оба эти требования. Господствующий повсюду хозяйственный кризис и вытекающая из него безработица значительно увеличивают трудности, на которые наталкивается организация труда заключенных даже во время хозяйственного расцвета.
Далее Б. С. Утевский замечал, что сложившиеся обстоятельства вынуждают к предположению, что этот кризис еще долго будет существенным образом сказываться на экономике и, как следствие, на порядке исполнения наказания в виде лишения свободы, регламентации вопросов, связанных с привлечением осужденных к принудительному труду. Ученый не исключал, что в конечном итоге принудительный труд заключенных Международный тюремный конгресс отнесет к либеральным или даже «марксистским» затеям и со временем даже подобия мастерских в буржуазных тюрьмах будут окончательно ликвидированы[309].
Как мы видим, пенитенциарная практика Советского государства видится Б. С. Утевскому более прогрессивной и эффективной. Однако время показало, что пессимистичные прогнозы ученого относительно полной ликвидации принудительного труда в исправительных учреждениях буржуазных стран сбылись лишь отчасти.
В своих трудах Б. С. Утевский уделял повышенное внимание эффективности перевоспитания осужденных за хулиганство. Он писал, что «пока не созданы исправительно-трудовые учреждения закрытого типа («тюрьмы») с усиленным режимом в них, до тех пор следует установить в виде обязательного правила, что все осужденные к лишению свободы за хулиганство должны независимо от срока приговора направляться только в исправительно-трудовые лагеря.
Недисциплинированность, лежащая в основе хулиганства и перерастающая в уголовно наказуемое деяние, неумение соблюдать правила поведения в организованном коллективе, не только нежелание считаться с распорядком, установленным в общих интересах, но и заключающийся в каждом хулиганском акте протест против дисциплины трудящихся - все это требует поставления хулиганов в такие условия, в которых дисциплинированное поведение и безоговорочное повиновение
установленной дисциплины вошло бы в их плоть и кровь, проложило бы в их сознании прочный рефлекторный след, укрепило бы сдерживающие центры»[310].
Так же как и многие другие исследователи советского периода, Б. С. Утевский полагал, что к практике сокращения сроков наказаний, назначенных по приговору суда, нужно относиться крайне осторожно. По его мнению, сокращение срока приговора в процессе исполнения наказания в виде лишения свободы за хулиганство должно иметь место только при наличии серьезных и хорошо проверенных показателей переделки сознания осужденных. «Только тот осужденный за хулиганство может быть досрочно освобожден, кого исправительно-трудовое учреждение действительно перековало»[311].
Однако в отличие, например, от А. Е. Наташева он считал, что законом все же должна быть предусмотрена возможность перевода исправляющихся заключенных с одного режима на другой, более льготный. В тоже время Б. С. Утевский пишет о том, что каждый подсудимый и все неустойчивые элементы должны знать, что срок лишения свободы, назначенный судом, может быть (а не должен быть) сокращен исключительно в пределах, предусмотренных действующим законодательством. Единственное исключение из этого правила возможно лишь в порядке амнистии или помилования[312].
Борис Самойлович говорил о повышении эффективности перевоспитания не только в контексте ужесточения принудительных мер, применяемых к осужденным за хулиганство, но и о важности качественной постпенитенциарной адаптации осужденных. Он отмечал, что «...надо со всей серьезностью приступить к организации общественной помощи освобожденным из мест лишения свободы и в том числе к освобожденным, отбывающим наказание за хулиганство.
Без последующего закрепления результатов проделанной над ними воспитательной работы, без поставления их в новую, здоровую среду, не дающую почвы для возрождения хулиганских настроений, - без этого вся проделанная работа по перековке может часто оказаться безрезультатной»[313].Также, на наш взгляд, необходимо отметить, что Б. С. Утевский в целом поддерживал сложившееся в советской юридической науке мнение о
необходимости создания особых исправительно-трудовых учреждений для рецидивистов, а также заключенных, не желающих отказываться от паразитического образа жизни и нарушающих правила режима. Однако писал о том, что речь должна идти не о механическом понимании рецидива, а о действительно опасных преступниках, сделавших совершение преступлений своим единственным занятием, причем иногда осужденных впервые, но имеющих за плечами большое преступное прошлое[314].
Также в традиционном для пенитенциарной науки того времени русле ученый рассуждал о задачах и функциях уголовного наказания. Он писал о том, что последовательное выполнение задачи перевоспитания осужденных не означает, что задача кары в деятельности исправительно-трудовых учреждений отпадает. Подобно тому, как недопустимо ограничить задачу этих учреждений одной только карой, неправильным было бы и полное исключение задачи кары. Неправильным является и само противопоставление кары воспитанию. Факт лишения свободы не может не восприниматься как кара, но в тоже время он имеет и определенное воспитательное значение[315].
Подводя итог, необходимо заметить, что, несмотря на то что в целом научные труды Б. С. Утевского в сфере пенитенциарного права носят достаточно типичный для этой сферы научного знания того времени характер и направленность, им был высказан и целый ряд достаточно прогрессивных идей, многие из которых стали основой деятельности учреждений, исполняющих уголовные наказания, только в наши дни.
В частности, ученый замечал, что цели исправления и перевоспитания осужденных к наказанию в виде лишения свободы могут быть лучше достигнуты в том случае, если наказание отбывается в исправительнотрудовой колонии по месту жительства осужденного[316].
Также Б. С. Утевский писал о том, что принудительный труд осужденных к наказанию в виде лишения свободы подлежит обязательной оплате в размере, предусмотренном государством (законом). Однако из заработной платы осужденного недопустимо делать вычеты расходов на содержание осужденного в пользу государства[317].
Кроме того, он справедливо обращал внимание на тот факт, что перевоспитание осужденных требует не занятия их трудом вообще, а занятие их таким трудом, который сохранял бы и повышал их квалификацию или
давал им новую, более высокую квалификацию[318]. С этим высказыванием ученого трудно не согласиться. К сожалению, и в современных условиях низкая материально-техническая оснащенность большинства исправительных учреждений, замкнутость производства и другие факторы не позволяют должным образом реализовать этот постулат. Однако в настоящее время, очевидно, наметилась тенденция по внедрению компетентностного подхода и в сферу трудовой занятности осужденных.