Глава 20. Развитие системы законодательства Республики Башкортостан

95. Законодательство Республики Башкортостан. Конституция Рос­сийской Федерации и Федеративный договор послужили основой для раз­вития законодательства субъектов Федерации. Возникла новая структура законодательства, вызванная разграничением предметов ведения и полно­мочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации.

Так, в соответствии со статьей 5 Конституции Российской Федерации субъекты Российской Федерации имеют свое законодательство. Это за­конодательство регулирует общественные отношения, складывающиеся при решении вопросов, отнесенных Конституцией Российской Федера­ции как к предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов, так и к предметам ведения исключительно субъектов.

Ранее над республиками в области законодательства довлели два этажа - союзный и российский. Причем не только государственные пра­вовые акты, но и ведомственное нормотворчество союзного и федераль­ного уровня было поставлено над законами автономных республик. У последних практически не оставалось простора для самостоятельного законодательства. Какие законы принимал Верховный Совет Башкир­ской ACCP до 1990 года? Это законы о плане социального и экономиче­ского развития республики на такой-то год, об исполнении и утвержде­нии ежегодных бюджетов. Причем проекты законов тщательно согласо­вывались в центральных органах власти. Депутатам тех лет отводилась лишь роль статистов, а законодательство автономных республик было только декоративным.

Сегодня Республикой Башкортостан создана система законодатель­ства, которую можно условно разделить на следующие блоки: государст­венное устройство, где особое значение имеют государственная и мест­ная власть, самоуправление; вопросы собственности, бюджета, налогов, банков, финансов; промышленность и строительство; аграрные вопросы, природопользование, экология; социальные вопросы.

B бюджетной сфере законодательство направлено на правовое обес­печение формирования и контроля исполнения государственного бюд­жета, бюджетной и кредитно-финансовой политики в целом. Сформиро­вался оптимальный состав и механизм подготовки пакета нормативных актов, которые составляют Бюджетное послание Президента Республики Башкортостан Государственному Собранию республики.

Среди законов можно выделить и те, которые обеспечивали право­вую основу проводимых в республике экономических реформ с ориента­цией на регулируемый государством рынок. Они касались вопросов формирования рыночной инфраструктуры, создания условий для разви­тия предпринимательства, ценовой политики и др. Здесь можно назвать, в частности, законы «О государственной поддержке малого предприни­мательства в Республике Башкортостан», «Об упрощенной системе нало­гообложения, учета и отчетности субъектов малого предпринимательст­ва», «О рынке ценных бумаг в Республике Башкортостан», «О конкурен­ции и ограничении монополистической деятельности на товарных рын­ках Республики Башкортостан», «О ценообразовании», «О финансово­промышленных группах в Республике Башкортостан».

B условиях глубинных реформ, которые породили в стране немало неразберихи и затяжной спад производства, правовые регуляторы требо­вались и для комплексного решения крупных социальных проблем, и для регламентации отношений в отдельных отраслях экономики (например,

Закон РБ «О бытовом обслуживании населения»), и для определения правового положения тех или иных форм организации производства (в частности, законы «Об основах организации и деятельности производ­ственных кооперативов (артелей) в Республике Башкортостан», «О госу­дарственных и муниципальных унитарных предприятиях»). Что касается комплексного и последовательного подхода к решению крупных про­блем, можно взять для примера довольно острую для республики про­блему обеспеченности населения жильем. Если принятый в 1997 году Закон «Об основах государственной политики жилищного строительства в Республике Башкортостан» определял стратегию в сооружении жилья, то принятый в 1998 году Закон «Об ипотеке» обращен уже к другой сто­роне проблемы - он нацелен на создание условий доступности приобре­тения квартир для семей со средними доходами.

Много внимания законодатели уделяли правовому регулированию отношений в аграрно-промышленном комплексе. Приняты законы о пче­ловодстве, о племенном животноводстве, о семеноводстве, о мелиорации земель, о сельскохозяйственной кооперации. Долго и трудно, в спорах и сомнениях принимался в новой редакции Земельный кодекс.

B основу Земельного кодекса было положено признание трех форм собственности на землю: государственной, муниципальной и частной. B нем были определены правовые основы государственного регулирова­ния земельных отношений, развития различных организационно­правовых форм хозяйствования на земле, обеспечения воспроизводства и повышения плодородия почв. B кодексе было прописано, что сельскохо­зяйственные земли должны использоваться строго по целевому назначе­нию. Закреплялось право юридических лиц приобретать в собственность земли, на которых расположены приватизированные предприятия, а так­же право граждан на приобретение в собственность земельных участков для ведения личного подсобного хозяйства, индивидуального жилищно­го и гражданского строительства, садоводства.

Принятие новой редакции Земельного кодекса повлекло за собой разработку и принятие таких законов, как «О государственном регулиро­вании агропромышленного производства», «О личном подсобном хозяй­стве граждан в Республике Башкортостан», «О садоводческих и огород­нических некоммерческих объединениях граждан», «О продовольствен­ной безопасности Республики Башкортостан», «О закупках и поставках сельскохозяйственной продукции» и др.

C принятием Земельного кодекса Российской Федерации от 25 ок­тября 2001 года изменился объем полномочий субъектов Российской Федерации по регулированию земельных отношений. Исходя из этого в республике было принято решение признать Земельный кодекс Pec- публики Башкортостан утратившим силу и принять в пределах своих полномочий законы Республики Башкортостан «О регулировании зе­мельных отношений в Республике Башкортостан», «О государственном земельном кадастре Республики Башкортостан».

B соответствии со статьей 21 Закона Республики Башкортостан «О регулировании земельных отношений» гражданам предоставляется право однократно бесплатно приватизировать земельный участок из зе­мель сельскохозяйственного назначения. Основанием для принятия уполномоченным органом решений о бесплатной однократной привати­зации гражданами земельных участков являются списки граждан, имею­щих право на бесплатное однократное получение земельной доли (пая), утвержденные решениями общих собраний.

B Республике Башкортостан развиты химическая и нефтеперераба­тывающая промышленность, трубопроводный транспорт. Сегодня можно сказать, что правовая база в этой сфере уже создана. Принят целый блок законов: Экологический кодекс Республики Башкортостан, «06 эколо­гической безопасности в Республике Башкортостан», «06 охране ат­мосферного воздуха», «О питьевой воде», «О безопасном обращении с пестицидами и ядохимикатами», «06 экологической экспертизе», «О государственной политике в области экологического образования в Республике Башкортостан», «06 экологическом мониторинге», «О ра­диационной безопасности в Республике Башкортостан», «06 особо охра­няемых природных территориях в Республике Башкортостан».

Ha повышение безопасности жизни направлены также Кодекс о по­жарной безопасности, законы «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» и «О промышленной безопасности опасных производственных объектов».

Республика Башкортостан является лидером в области разработки и принятия законов по социальной защите населения. Одними из первых в Российской Федерации в Башкортостане приняты законы о ветеранах войны, труда и Вооруженных Сил, о социальной защите инвалидов, об охране семьи, материнства, детства и отцовства, о дополнительных га­рантиях по социальной защите детей-сирот, оставшихся без попечения родителей, о социальном обслуживании населения в Республике Баш­кортостан и др.

K примеру, Закон Республики Башкортостан «О ветеранах воины, труда и Вооруженных Сил» принят раньше Федерального закона «О вс тсрапах» (в Республике Башкортостан в октябре 1994 года, и Pocciiii- cicoii Фсдгращш и январе 1496 года). Даіші.ш закон іірсдѵсмаірииал Mi|>u сопглиіміПЙ іашііті.і Iirirpiiioii мііпрмг шире Башкортостан».

B Республике Башкортостан за счет республиканского бюджета с 2000 года по настоящее время финансируются и реализовываются сле­дующие целевме программы: Комплексная программа социальной под­держки паселемия (выплата социальных пособий); содействия занятости населения Рссмублики Башкортостан; социальной поддержки инвалидов; улучшения условий и охраны груда, «Дети-инвалиды»; развития стацио- ішрпого соппа.іп.пого обслуживания населения Республики Башкорто­стан; «Моіюдсжі. Башкортостана»; «Безопасное материнство»; «Неот- іиьип.іс меры (x>|H.!a.i с іуСеркуіісзом в Республике Башкортостан»;

Опыніпмпс пи іірсіїуіірсяіасіїїію заооігиаішя, вызываемого вирусом

иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции); «Анти-ВИЧ/СПИД»; «Ох­рана здоровья детей и подростков в Республике Башкортостан»; «Сахар­ный диабет»; «Развитие и совершенствование системы диагностики и лечения детей в Республике Башкортостан»; «Вакцинопрофилактика»; «Дети Республики Башкортостан»; «Одаренные дети»; «Дети-сироты»; «Организация досуга, отдыха и оздоровления детей»; компьютеризации общеобразовательных учреждений Республики Башкортостан; «Школь­ный автобус»; сохранения, изучения и развития языков народов Респуб­лики Башкортостан и др.

Простое перечисление данных программ доказывает реализацию по­ложений статьи 11 Конституции Республики Башкортостан, которая при­знает Республику Башкортостан социальным государством.

Однако по мере продвижения к рынку должны меняться приоритеты и механизмы социальной поддержки граждан. Особую актуальность приобретает переход от системы всеобщей социальной защиты к меха­низму государственной поддержки только нуждающихся граждан. B свя­зи с этим принят закон «Об адресной социальной помощи в Республике Башкортостан».

Важное место в социальном блоке занимают законы, касающиеся со­хранения и приумножения духовного потенциала общества, молодежной политики, науки, образования, культуры, туризма, физической культуры и спорта. Суть нормативных актов, принятых парламентом Республики Башкортостан по данным направлениям, отражает общие принципы про­водимой в республике политики. Принимаемые законы должны были не только ввести необходимые правовые регуляторы в этой сфере, но и за­ложить механизмы, предохраняющие ее от разрушительного воздействия непродуманных реформ. Сейчас особенно отчетливо видна необходи­мость подобных мер, которые когда-то сочли ретроградскими (например, принятый еще в 1995 году Закон РБ «О сохранении статуса государст­венных научных, образовательных учреждений и моратории на их при­ватизацию»).

B 1990 году приняты законы «О государственной молодежной поли­тике», «О государственной поддержке деятельности детских, подростко­вых, молодежных клубов и центров». Напрямую работают на защиту интересов молодежи, а значит, и на защиту будущего республики, зако­ны в сфере образования.

Ha сохранение и развитие культуры народов, населяющих Башкорто­стан, направлен Закон РБ «О национально-культурных объединениях граждан в Республике Башкортостан». Интересы работников творческих профессий отразил Закон РБ «О творческих работниках и творческих союзах в Республике Башкортостан». Правовую основу для благотвори-

тельной деятельности создал Закон РБ «О благотворительной деятелыю сти и благотворительных организациях в Республике Башкортостан». Ila поддержку очень важных областей культуры направлены законы «Об Архивном фонде Республики Башкортостан и архивах», «О Музсйном фонде Республики Башкортостан и музеях в Республике Башкортостан», «О библиотечном деле», «О народных художественных промыслах», «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры)». Был принят также Закон РБ «О туристской деятельности в Республике Баш­кортостан».

Приняты Кодекс Республики Башкортостан «Об охране здоровья граждан», законы «О предупреждении распространения на территории Республики Башкортостан заболевания, вызываемого вирусом иммуно­дефицита человека (ВИЧ-инфекция)», «О донорстве крови и ее компо­нентов», «О медицинском страховании в Республике Башкортостан», «О частной медицинской деятельности в Республике Башкортостан», «О профилактике алкоголизма, наркомании и токсикомании в Республи­ке Башкортостан», «О природных лечебных ресурсах, лечебно-оздоро­вительных местностях и курортах в Республике Башкортостан».

Таким образом, на основе беглого анализа законодательных актов Республики Башкортостан по отдельно взятым блокам вопросов можно вести речь о создании собственной системы законодательства. Безусловно, признание наличия собственной системы законодательства Республики Башкортостан как субъекта Российской Федерации[542] ставит проблему соотношения системы законодательства Республики Башкортостан и системы законодательства Российской Федерации. Анализ Конститу­ционных норм Российской Федерации не позволяет сделать однозначный вывод о полном и безоговорочном соответствии законодательства субъ­екта Федерации федеральному законодательству. Так, части 4 и 6 ста­тьи 76 Конституции Российской Федерации говорят о верховенстве нор­мативных актов субъектов Федерации, изданных вне пределов ведения Российской Федерации и вне пределов совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. Исходя из этого, как справедливо считает Ф. М. Раянов, система законодательства Республики Башкортостан находится в довольно сложном соотношении с системой законодательства Российской Федерации. По его мнению, для характе-'

ристики этого соотношения вряд ли достаточны такие прежние понятия,

764

как «часть законодательства», «подсистема», «подотрасль» и т. д.

Ha наш взгляд, федеральная и региональная системы законодательст­ва и законодательство органов местного самоуправления находятся в диалектическом единстве. Они взаимодействуют и взаимно дополняют друг друга по предметам совместного ведения и развиваются каждая из них автономно по предметам исключительного ведения. Системообра­зующим фактором единства рассматриваемых нами двух систем и зако­нодательства органов местного самоуправления является их нацелен­ность на создание правового демократического федеративного государ­ства с развитым гражданским обществом.

Создание трехуровневой системы законодательства на руинах жестко централизованного государства объективно сопровождается довольно большим количеством правовых коллизий, нестыковок, прямых проти­воречий между федеральными нормативными актами и актами субъектов федерации. Например, только за 9 месяцев 2001 года Прокуратура Рос­сийской Федерации опротестовала 78 законов и других актов норматив­ного характера Республики Башкортостан. Анализ данных протестов по­зволяет сделать следующие выводы. Многие правовые акты действи­тельно вторгались в компетенцию федерального центра. Объяснение этому явлению лежит, прежде всего, в политической плоскости. Такая практика, следует отметить, явилась ответной реакцией политической элиты Башкортостана на высказывания многих видных политических деятелей России в начале 90-х годов за губернизацию страны. Первона­чально Башкортостан на конституционном уровне за собой закрепил до­вольно большой объем прав и полномочий, который был скорректирован при подписании Приложения к Федеративному договору от Республики Башкортостан и заключении Договора между Российской Федерацией и Республикой Башкортостан. Например, предусмотренный в Конституции Республики Башкортостан институт амнистии не был отнесен к предмету ведения Республики Башкортостан, и поэтому при внесении изменений и дополнений в Конституцию Республики Башкортостан 3 ноября 2000 года он был исключен из текста Конституции. Bce не соответст­вующие названному Договору положения также были исключены из тек­ста Конституции Республики Башкортостан.

Во-вторых, часть законодательных актов являлись документами пе­реходного периода от административно-командной системы к демокра­тическому обществу. Законодательство Республики Башкортостан в пе­риод перехода к рыночной экономике, который сопровождался всеобщей приватизацией, смог предотвратить расхищение государственной собст­венности Башкортостана и развал экономики. Естественно, законы по ряду своих положений отличались от федеральных. По мере стабилиза­ции экономики данные законы Республики Башкортостан были приведе­ны в соответствие с федеральным законодательством.

В-третьих, законы Республики Башкортостан, принятые в развитие положений Договора между Российской Федерацией и Республикой Башкортостан, были опротестованы Прокуратурой как противоречащие законодательству Российской Федерации и отменены Государственным Собранием Республики Башкортостан. K таковым относятся следующие законы: «О прокуратуре Республики Башкортостан», «О Верховном Суде Республики Башкортостан», «О Высшем арбитражном суде в Республике Башкортостан», «О статусе судей в Республике Башкортостан», «О меж­дународных договорах Республики Башкортостан», «О порядке помило­вания лиц, осужденных судами Республики Башкортостан», Арбитраж­ный процессуальный кодекс Республики Башкортостан и др.

В-четвертых, эволюция политики федерального центра в сторону унитаризации приводит к тому, что многие положения законодательных актов субъектов федерации, недавно органично вписывавшиеся в общую правовую систему страны, стали выглядеть как сепаратистские с точки зрения новейшего федерального законодательства. B качестве примера можно привести федеральный закон «О гражданстве». Данный закон в редакции 1991 года в отличие от новой, 2001 года, позволял иметь гра­жданство и республикам.

В-пятых, несогласованность двух законодательных систем возникла в связи с опережающим правотворчеством субъектов Федерации по предметам совместного ведения. До вступления в силу Федерального закона «О принципах и порядке разграничения предметов ведения и пол­номочий между органами государственной власти Российской Феде­рации и органами государственной власти субъектов Российской Феде­рации»[543] вопрос о наличии или отсутствии у субъекта Федерации права издавать законодательный акт до принятия соответствующего федераль­ного закона по вопросам совместного ведения прямо не был решен в Конституции Российской Федерации и потому считался дискуссион­ным. Сейчас закон устанавливает, что до принятия федеральных законов по вопросам, отнесенным к предметам совместного ведения, субъекты Российской Федерации вправе осуществлять по таким вопросам собст­венное правовое регулирование. После принятия соответствующего фе­дерального закона законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации приводятся в соответствие с принятым федераль­ным законом (часть 2 статьи 12).

Данная норма впервые юридически закрепила право опережающего правотворчества субъектов Федерации, хотя фактически это явление уже существовало. Нерешенность значительного числа вопросов на феде­ральном уровне вынуждала субъекты Российской Федерации к самостоя­тельному правотворчеству. Так, были приняты законы «О профессио­нальных союзах в Республике Башкортостан», «О государственной службе в Республике Башкортостан», «О муниципальной службе в Рес­публике Башкортостан», «Об Уполномоченном Республики Башкорто­стан по правам человека в Республике Башкортостан» и др.

Вышеназванный Федеральный закон регламентирует участие субъек­тов Российской Федерации в федеральном законодательном процессе. Согласно статье 13 проекты федеральных законов по предметам совме­стного ведения согласовываются с органами государственной власти субъектов Российской Федерации. Такие проекты после их внесения субъектами права законодательной инициативы в Государственную Ду­му, а также после их принятия Государственной Думой в первом чтении направляются в соответствии с Регламентом Г осударственной Думы Фе­дерального Собрания Российской Федерации в органы государственной власти субъектов Российской Федерации для возможного внесения пред­ложений и замечаний в месячный срок. До истечения указанного срока рассмотрение законопроекта во втором чтении не допускается.

Представленные субъектами предложения и замечания подлежат обя­зательному рассмотрению соответствующим комитетом Государственной Думы и принимаются либо отклоняются в установленном Регламентом Государственной Думы порядке. B случае, если органы государственной власти более чем трети субъектов Российской Федерации выскажутся про­тив указанного проекта федерального закона в целом, по решению Госу­дарственной Думы создается согласительная комиссия с участием депута­тов Государственной Думы и представителей органов государственной власти заинтересованных субъектов Российской Федерации.

Представители субъектов Российской Федерации, уполномоченные органами государственной власти субъектов, вправе принимать участие с правом совещательного голоса в работе над проектами федеральных законов по предметам совместного ведения в комитетах и комиссиях Гo- сударственной Думы и создаваемых ими рабочих группах.

Опыт работы по представлению законопроектов от имени Государст­венного Собрания Республики Башкортостан в Государственную Думу Российской Федерации подсказывает о необходимости объединения

усилий субъектов Федерации в законотворческой деятельности парла­мента страны. Зачастую большинство депутатов Государственной Думы Российской Федерации отвергают разумные, разработанные в строгом соответствии с Конституцией страны законопроекты по предметам со­вместного ведения, представленные субъектами Федерации, особенно республиками. B этих условиях учреждение института полномочных представителей законодательных (представительных) органов субъектов Российской Федерации в Государственной Думе Российской Федерации, как нам представляется, явилось бы одним из важных шагов по установ­лению подлинно федеративных отношений в стране.

В-шестых, институт совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации (статья 72 Конституции Российской Федерации) имманентно вызывает коллизии между двумя уровнями за­конодательных систем. По данному кругу вопросов Государственной Думой Российской Федерации взят курс на детальное регулирование, не оставляющий субъектам Федерации какую-либо возможность на право­творчество для решения тех или иных вопросов с учетом региональных, экологических, экономических и других особенностей. Ha многие ини­циативы субъектов Федерации при регулировании вопросов по предме­там совместного ведения приносится протест Прокуратурой, работники которой воспитаны в духе единообразного понимания и восприятия за­конов. B своих протестах прокуроры добиваются текстуального совпаде­ния законов субъектов Федерации с федеральными законами. K примеру,

5 июля 2001 года прокурором Республики Башкортостан[544] был принесен протест на отдельные нормы закона Республики Башкортостан «Об об­разовании», где он требовал привести текст преамбулы данного закона в соответствие с текстом аналогичного федерального закона, хотя по смыслу оба текста совпадали.

Зачастую по протесту прокурора из законов «выплескиваются» те нормы, положения и институты, которые были рецептированы из право­вых систем развитых государств и адаптированы к законодательству субъектов. K примеру, из экологического кодекса Республики Башкорто­стан по протесту прокурора от 14 апреля 2000 года был исключен инсти­тут «воздействие на окружающую среду» (environment impact statement), заимствованный из экологического законодательства США[545]. Данный , институт ставит надежный правовой заслон против загрязнения природ­ной среды уже на стадии проектирования технологий, предприятий и тех или иных преобразований. Он показал свою высокую эффективность, и

по этой причине данный институт экологического права в настоящее время заимствован почти всеми странами Европы и Японией. Таким об­разом, приведение под один знаменатель законодательства субъектов Федерации и Федерации не всегда оправдывает себя на практике.

Суды общей юрисдикции также должны быть освобождены от рас­смотрения дел о соответствии региональных законов федеральным за­конам. B случае обнаружения несоответствия регионального закона фе­деральному, на наш взгляд, суды вправе, по принципу конкурирующего законодательства, применить тот закон, который лучше защищает (га­рантирует) права и свободы гражданина и человека. A если же регио­нальный закон принят по предметам исключительного ведения Федера­ции, суды обязаны применять федеральный закон. Данный подход есте­ственен и по отношению к федеральному закону, если он принят по предметам ведения субъектов Федерации. B таких случаях суды общей юрисдикции вправе информировать законодательные органы и консти­туционные (уставные) суды как Федерации, так и субъектов с целью приведения их законов в соответствие с Конституцией Российской Феде­рации. И, как нам представляется, региональные нормативные акты мо­гут быть объектом оценки с точки зрения соответствия конституциям республик и уставам областей, краев только конституционных (устав­ных) судов субъектов Федерации.

Безусловно, предварительно необходимо основные законы субъектов приводить в соответствие с принципами, содержащимися в Конституции Федерации.

B целом проблема соотношения федеральной и региональных зако­нодательных систем сегодня имеет важное практическое значение. Ha данном этапе она может быть решена на уровне отраслевого законода­тельства. B этом направлении довольно активно работают специалисты в области экологического права. Так, H. М. Бородавкина, рассматривая вопрос соотношения федерального экологического законодательства и законодательства субъектов Российской Федерации, считает, что при их формировании «центральное место должна занимать забота о людях»[546].

Э. М. Маликова на основе исследования практики применения феде­рального и республиканского экологического законодательства приходит к выводу, что «охрана природы осуществляется лучше тогда, когда пра­воприменительные органы основывают свои решения на республикан­ских законах, где учтены местные условия. Ориентация же на общерос­сийские нормативно-правовые акты высокой эффективности не дает»764.

Э. Ф. Шаретдинов согласованное развитие природоохранного зако­нодательства Республики Башкортостан увязывает с Соглашением меж­ду Правительством Российской Федерации и Правительством Республи­ки Башкортостан о разграничении предметов ведения и взаимном деле­гировании полномочий в области охраны окружающей среды и исполь-

770

зования природных ресурсов .

Представители науки земельного, трудового права, других отраслей также обращают внимание на исследуемую нами тему. Так, E. Ю. Чмы- хало в области земельного законодательства предлагает закрепить в фе­деральном законодательстве три вида норм: нормы, определяющие исключительную компетенцию Российской Федерации; нормы, обязы­вающие субъект Федерации принять конкретный нормативный правовой акт, определяющий специфику принятия федерального законодательства в регионе; нормы диспозитивные, разрешающие субъекту Федерации принять свой нормативный правовой акт, если для этого существуют объективные условия[547].

Г. Т. Ермошин, говоря о компетенции Российской Федерацией и ее субъектов в образовательной сфере, считает, что на федеральном уровне следует осуществлять правовое решение основных понятийных, методо­логических вопросов и регулирование отношений, определяющих суть образовательной деятельности.

Что касается компетенции субъектов Российской Федерации в обра­зовательной сфере, по его мнению, необходим серьезный комплексный анализ их полномочий в бюджетной, налоговой, трудовой и иных сфе­рах. И только путем вычленения из этих сфер вопросов, связанных с об­разовательной сферой, четкого определения закрепленной Конституцией Российской Федерации и федеральным законодательством компетенции субъектов Российской Федерации можно разработать основы их модель-

ѵ» 772

ного законодательства в образовательной и смежных с ней сферах .

A вот точка зрения на достижение согласованности в области тру­дового законодательства: федеральное законодательство должно закла­дывать принципиальные основы правового регулирования трудовых отношений, определять базовые, единые на всей территории Федерации отправные положения и понятия; определять необходимый и обосно­ванный минимум трудовых прав и социальных гарантий работников; устанавливать различного рода механизмы регулирования коллектив­ных договоров и соглашений, судебной защиты нарушенных прав; за­креплять основы разграничения предметов ведения в сфере регулиро­вания трудовых отношений между Российской Федерацией и ее субъ-

773

ектами .

Иногда в тексте федерального закона содержится нормативное поло­жение общего характера со специальным указанием на то, что оно может быть конкретизировано и дополнено законодателем субъекта Российской Федерации. B юридической литературе предлагается разделять понятия «конкретизация» и «дополнение» следующим образом. Конкретизация подразумевает развитие уже существующего нормативного положения, более детальное его изложение, закрепление комплекса необходимых мероприятий по реализации предписаний данной нормы, а также опре­деление источников финансирования. Дополнение же - право принятия нормативных решений, которые отсутствуют в федеральном законода­тельстве, право устанавливать в конкретных регионах дополнительные социальные гарантии и льготы за счет средств местного бюджета, на­пример с целью стимулирования наиболее важных для данного региона

-774

отраслей .

B целом, как отмечают специалисты, законодательная деятельность субъектов Федерации по вопросам, относящимся к предмету совместно­го ведения с Федерацией, более целенаправленна, конкретна и опережает законодательство центра. Это объясняется тем, что пробелы законода­тельства в регионах ощущаются острее, они существеннее сказываются на деятельности представительных и исполнительных органов власти, на функционировании предприятий различных форм собственности, на сте­пени пополнения и исполнения регионального бюджета, на взаимодейст­вии центра и регионов. Bce это заставляет субъекты принимать законо­дательные акты, устраняющие пробелы в вопросах, отнесенных к пред-

775

мету совместного ведения с Федерацией .

B свете сказанного следует согласиться с Р. Г. Абдулатиповым, кото­рый считает, что практика детальной регламентации федеральными op-

Глава 20. Развитие системы законодательства... 415

ганами власти предметов совместного ведения приведет к неразумной централизации законодательства в Российской Федерации и существен­ному ущемлению прав ее субъектов[548].

Отсутствие четкого разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Федерации и ее субъектов, сложившиеся традиции федерализма и механизмы нахождения компро­миссов являются источниками противоречий между законодательными системами Федерации и ее субъектов. При этом необходимо иметь в ви­ду, что федерализм в области правотворчества в России развивается со­всем недавно, равно как и в целом законодательство правового, демокра­тического и федеративного государства, и поэтому законодательство как любой развивающийся объект не может не иметь противоречий.

По предметам совместного ведения Российской Федерации и субъек­тов Российской Федерации должны быть приняты федеральные законы либо в виде основ законодательства, либо в виде общих принципов и в соответствии с ними - законы субъектов Федерации. Практически общие принципы и основы законодательства как разновидность федерального закона уже используются (например, приняты Закон «Об общих принци­пах организации законодательных (представительных) и исполнитель­ных органов государственной власти субъектов Российской Федерации», Основы лесного законодательства Российской Федерации). Таким обра­зом, по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъ­ектов Российской Федерации наиболее оптимальным все же будет при­нятие законов в виде общих принципов либо основ законодательства на федеральном уровне, кодексов и законов на уровне субъектов Россий­ской Федерации. Только через такую схему можно сохранить действи­тельно совместную сферу ведения.

Обращаясь к данной теме, Ф. М. Раянов считает, что законодательст­вовать в федеративном государстве необходимо только на основе прин­ципа консенсуса, реализация которого, по его мнению, предполагает принятие федеральных законов как по предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов, так и относящихся к предмету ведения Российской Федерации только при наличии положительного

^ 777

заключения более 1/3 субъектов Российской Федерации .

Отметим, что в настоящее время принцип консенсуса введен в отно­шении законов по предметам совместного ведения Российской Федера­ции и субъектов Российской Федерации. Учитывая тенденцию централи­зации Российского государства на современном этапе, установление принципа консенсуса в отношении законов по предметам ведения Рос­сийской Федерации, на наш взгляд, не представляется возможным в обо­зримом будущем. Поэтому сейчас представляется целесообразным субъ­ектам Федерации активно работать по предметам совместного ведения и накапливать опыт по совместному правотворчеству.

Проблема совершенствования системы законодательства Республики Башкортостан сводится не только к оптимизации ее соотношения с ана­логичным законодательством Российской Федерации, но и к устранению собственной внутренней противоречивости. Сказанное проиллюстриру­ем на примере развития экологического законодательства Республики Башкортостан. Практика применения законов в области охраны природы в Республике Башкортостан показывает, что между различными норма­тивными актами имеются существенные противоречия. Несмотря на обилие уже принятых в Республике Башкортостан нормативно-правовых актов природоохранного назначения, система природоохранного законо­дательства Республики Башкортостан пока еще на стадии становления. Для дооформления всего природоохранного законодательства в завер­шенное единство в Республике Башкортостан, на наш взгляд, необходи­мо разработать и принять по меньшей мере следующие нормативно­правовые акты: закон «Об охране атмосферного воздуха»; Положение о государственном контроле за охраной окружающей природной среды и использованием природных ресурсов; положение «О Красной книге Республики Башкортостан»; закон «Об охране растительного мира»; за­кон «Об охране природы в сельском хозяйстве»; закон «О финансирова­нии природоохранных мероприятий»; закон «О кредитовании и налого­вых льготах в области охраны окружающей природной среды»; положе­ние «О порядке ведения государственного природного кадастра»; закон «О порядке утилизации и захоронений отходов производства»; закон «О системе экологического мониторинга в Республике Башкортостан»; положение «О статистике и порядке информации населения о состоянии окружающей среды»; закон «О зонах чрезвычайной экологической си­туации и экологического бедствия в Республике Башкортостан»; закон «Об экологической экспертизе»; положение «Об экологической экспер­тизе предпроектной и проектной документации»; закон «О стратегии выхода Республики Башкортостан из экологического кризиса»; закон «О неотложных мерах экологического оздоровления Республики Баш­кортостан»; закон «Об одноразовых компенсациях жертвам экологиче­ского бедствия» и др.

Таким образом, для создания совершенного, отвечающего современ­ным требованиям природоохранного законодательства Республики Баш­кортостан необходимо скрупулезно проанализировать каждый принятый закон, а также продуманно подходить к разрабатываемым проектам законов и других нормативно-правовых актов. При этом следует доби­ваться согласованности нормативно-правовых актов Республики Баш­кортостан по вертикали с нормативно-правовыми актами Российской Федерации, а также по горизонтали со всеми другими правовыми актами Республики Башкортостан, действующими на данный момент. Сказанное относится и к другим отраслевым законодательным системам Республи­ки Башкортостан.

Для дальнейшего совершенствования системы законодательства Рес­публики Башкортостан необходимо организовать соответствующие на­учные исследования.

Только в соединении усилий научных и практических работников в области права и законодательной деятельности Государственного Собра­ния - Курултая Республики Башкортостан можно будет принять отвечаю­щие требованиям практики и безупречные в правовом отношении норма­тивные актры.

Подводя итоги исследования государственно­правового развития Башкортостана с древнейших времен до сегодняшнего дня, считаем необходимым отметить следующее.

I. B Древности и в раннем Средневековье территория Исторического Башкортостана входила в число ключевых регионов ойкумены - центров социокультурного и техни­ческого прогресса. Так, именно на территории Южного Урала локализуются древнейшие археологические свиде­тельства принципиальной социополитической реформы - формирования раннего государства, основанного на пред­ставлениях об общности происхождения, культуры и пра­ва, с соответствующими институтами народного собрания и выборного главы, которое приходит на смену царям- жрецам и протогосударствам Древности.

Новая идеология как воплощение мироощущения воз­никших ранних патриархальных высокоранговых обществ кочевников-скотоводов, находя свое выражение в религи­озно-мифологических системах, эпосе, культуре, а также и в раннем обычном праве, начинает свое победное шест­вие по миру, конечным результатом которого становится феномен Осевого времени, описанный К. Ясперсом.

Наиболее характерной чертой раннесредневекового общества региона является милитаризм, соответственно высокая степень выраженности меритократических и де­мократических институтов и процедур в организации ме­стных государств.

Постепенно, в результате взаимодействия, а также под влиянием внешнеполитических факторов, наиболее силь­ные родоплеменные федерации образуют более сложные формы государства - ранние империи. Так, согласно ан­тичным источникам, военно-политическая экспансия сар­матов приводит к подчинению окружающих народов и образованию единого государства, занимающего терри­тории от Урала до Черного моря. Согласно же археологи-

ческим данным миграционные и межкультурные процес­сы приводят к формированию на широком пространстве от Дуная до Алтая некоего общего культурного простран­ства, наиболее ярким свидетельством чего является «зве­риный стиль» в раннем искусстве скотоводческих наро­дов Евразии.

Однако наиболее тесным было взаимодействие об­ществ Южного Урала со своими южными соседями - среднеазиатским регионом, государством Канглы (Туран - персидских, Кангюй - китайских источников), а также средневековым Ираном. Образование многих государств, например Парфии, непосредственно связано с военной активностью северных кочевников, другие, скажем Импе­рия Ахеменидов, поддерживали тесные политические контакты с аристократией уральских государств, а, к при­меру, Мидия имела непосредственное отношение к родо­племенной организации Мойтан, из которой и много позднее избирались башкирские ханы.

История возникновения государственности собствен­но башкирского народа относится к VII-IX векам. Из­вестно, что распад Тюркского каганата сопровождается ожесточенными конфликтами на всем пространстве се­верной Евразии, в результате которых происходит обра­зование целого ряда новых государств. B указанных усло­виях древние башкирские племена консолидируются в единую федерацию Bashqort, широко известную по ис­точникам рубежа VIII и IX веков в связи с войнами в ре­гионе и Восточной Европе.

Тесные (восходящие к эпохе Канглы) военно­политические связи башкир с печенегами и кыргызами обеспечивают союзникам к середине - концу X века во­енный успех (падение Уйгурского, Йемекского (Кимак- ского) каганатов, завоевание Булгара) и доминирование на лесостепных пространствах Евразии. B итоге башкиры сохраняют свою историческую Родину - Урал, идель- тобольское междуречье, а отдельные родоплеменные ор­ганизации занимают территории на Дунае и Алтае - за­падных и восточных границах зоны влияния союзников.

K XII веку в условиях внешнеполитической стабиль­ности происходит распад федерации Bashqort: централь­ная часть родоплеменных организаций образует новую федерацию Eme ырыу, западные племена самостоятельно определяют свою деятельность, находясь в тесных кон­тактах с субъектами возникшего обширного союза - Дешт-и-Кипчака, на восток же от Уральских гор распола­гается Табынское ханство.

XIII век знаменуется завоевательными походами мон­голов. Необходимо отметить, что отсчет башкиро­монгольских отношений следует начинать с 1207 (а не с 1214 или 1219) года, когда ряд башкирских родоплемен­ных организаций, в т. ч. Табынское ханство, в числе кыр­гызов и других народов признали притязания Чингисхана на построение мировой империи. Вхождению же основ­ной части башкир, очевидно, предшествовал ряд крово­пролитных конфликтов, конечным итогом которых стало утверждение привилегированного положения башкир в правовой иерархии Монгольской империи как народа, обязанного каганам прежде всего военной службой и со­храняющего собственную родоплеменную систему и управление (которые у завоеванных народов упраздня­лись).

Согласно грамоте Чингисхана Муйтен-бий и его по­томки получили право на территорию, которая в целом повторяла границы Исторического Башкортостана. Глав­ную опору государства Муйтен-бия составляли родопле­менные организации бурзян, кипчак, тунгаур, усерган и тамьян - субъекты федерации Eme ырыу. Следует отме­тить, что родоплеменная федерация юго-восточных баш­кир в том же составе существовала вплоть до вхождения в состав Московского государства и на переговорах была представлена единым посольством.

После выделения Улуса Джучи (XIII-XIV века) баш­киры сохранили свою политическую автономию. O суще­ствовании у башкир своих ханов в данное время известно из сообщений венгерского монаха Юлиана, который по­сещал Башкортостан в 1235-1236 и 1237-1238 годах.

После распада Улуса Джучи башкирские бии и тарха­ны находились в сложной вассальной зависимости от сю­зеренов Казанского, Сибирского, Астраханского ханств и Ногайской Орды (Мангытского юрта). Анализ источников позволяет сделать вывод о том, что, находясь в вассаль­ных отношениях со своими сюзеренами, башкирские бии и тарханы в качестве глав родоплеменных организа­ций обладали относительным суверенитетом. Они соби­рали налоги для своих сюзеренов, в необходимых случаях со своими дружинами поддерживали их военные походы и активно участвовали в жизни государств, в которые входили.

Таким образом, существовавшие отношения нельзя трактовать лишь в рамках примитивной схемы угнете­ние - подчинение. Однако недопустима и идеализация го­сударственного устройства и права Еке Монгол Улуса: Монгольская империя являлась прежде всего государст­вом монголов и была призвана обеспечить политическое и экономическое доминирование монголов в завоеванных ими странах. Другие (далеко не все) высокомилитаризо- ванные скотоводческие народы сохраняли определенные права и иммунитеты в империи только потому, что спо­собствовали реализации вышеуказанной цели; оседлое же, тем более городское население, согласно Ясе, не яв­лялось полноправным. B числе отрицательных последст­вий господства монголов следует отметить и ассимиля­цию дунайских башкир соседними народами.

B целом ни Казанское, ни Сибирское либо Астрахан­ское ханства, ни Ногайская Орда не смогли создать цело­стную администрацию своих опорных пунктов. Тем са­мым, башкиры находились под юрисдикцией своих пле­менных лидеров и при этом вели борьбу за свою полную независимость.

II. Вхождение башкир в состав Московского государ­ства в середине XVI века носило добровольный, мирный и обоюдозаинтересованный характер. Принятие москов­ского подданства башкирскими родоплеменными органи­зациями было осуществлено поэтапно и в форме васса­литета. Башкиры сохранили ряд неотчуждаемых прав, закрепленных в соглашениях башкирских племен и царя, юридически отраженных в жалованных грамотах.

Содержание данных прав (автономность башкир, сво­бода вероисповедания, собственная судебно-правовая система, охрана восточных границ государства и уплата четко определенного ясака) позволяет определить первыіі этап российско-башкирских взаимоотношений и правово­го положения башкир как период автономности башкир (XVI - II половина XVII века).

Автономность башкир выражалась в следующих по­литических институтах: всебашкирские йыйыны, йыйыны отдельных дорог (край делился на четыре дороги - по­литико-административные единицы) и родоплеменных организаций. Всебашкирские йыйыны и йыйыны дорог проводились раз в год или при чрезвычайных обстоятель­ствах (война и т. п.) и являлись высшими органами баш­кирского народа как политического целого. Родоплемен­ные организации в данный период представляли собой местные органы власти и в соответствующем качестве были признаны правительством (башкирские племена об­разовали волости, в рамках которых осуществлялось вот­чинное право на землю).

Правосудие башкиры осуществляли самостоятельно, пришлое население руководствовалось общегосударст­венным правом. B случае надобности башкиры могли об­ращаться к воеводе или непосредственно к царю на осно­ве челобитных.

Однако центральное правительство было заинтересо­вано в более полной интеграции края в целях использова­ния его богатых людских и материальных ресурсов, необ­ходимость в которых особенно усиливалась вследствие повышенной военной активности государства. Попытки увеличения фискального бремени, насильственной хри­стианизации башкир-мусульман наряду с другими дейст­виями правительства, нарушающими условия вхождения башкирских племен в состав Московского государства, вызывали мощное сопротивление башкир, что вылилось в череду кровопролитных войн-восстаний. B ходе данных конфликтов башкиры зачастую отказывались от россий­ского подданства и создавали на короткие промежутки времени независимые государства во главе с приглашен­ными или собственными ханами. Войны-восстания про­ходили с необычайно высокой интенсивностью в течение всего периода с 1662 года до активного участия башкир в Крестьянской войне 1773-1775 годов (в среднем один конфликт в 20 лет), что позволяет выделить его как осо­бый - переходный - этап в государственно-правовом раз­витии. B данный период государственно-правовая система края целиком определялась непрерывными (практически перетекающими из одной в другую) войнами- восстаниями. Действия обеих противоборствующих сто­рон приводили к многочисленным правонарушениям и к административному произволу; в ходе воешіых кампаний не делалось различий между военным и гражданским на­селением. Происходило противоправное изъятие башкир­ских земель с передачей их пришлому населению, прави­тельством проводилась политика противопоставления припущенников-арендаторов башкирам-собственникам.

Необходимость пресечения войн-восстаний централь­ным правительством повлекла принятие ряда мер по за­мене традиционной политической системы башкир внеш­ними структурами управления. Из мероприятий прави­тельства наиболее важным, с политико-правовой точки зрения, является введение в 1798 году кантонной системы управления краем. Поражение башкир в последних вой­нах-восстаниях позволило правительству ликвидировать институты политической автономии башкир и установить военно-полицейский режим.

Введение кантонной системы управления означало перевод башкир в военно-служилое сословие, т. e. даже с потерей политической автономии башкиры сохранили свое особое правовое положение. Башкиры и мишари составили Башкиро-мещерякское войско, подчиненное непосредственно военному губернатору и имеющее собст­венную (отличную от общегражданской) систему управ­ления и судопроизводства. B целом многочисленные повинности, военно-полицейские методы управления, же­сткий регламент быта связывали общественно-полити­ческую инициативу башкир и мишарей, тормозили их экономическое и культурное развитие.

C вступлением страны в индустриальную эпоху и раз­витием капиталистических отношений сословное поло­жение башкир перестает отвечать существу фактических правоотношений, препятствуя социально-экономичес­кому развитию. B связи с реформами в целом по стране отменяется и кантонная система управления - в 1864 году население края переводится в общегражданское состоя­ние. Система органов государственного управления в крае приводится в соответствие с общеимперской; вводится местное самоуправление (сельские общества).

B целом особенности организации управления баш­кирским краем определялись следующими факторами:

1) условиями добровольного вхождения башкир в со­став Московского государства;

туры и правосознания башкирского народа. Безусловно, это свидетельствует о правовом плюрализме дореволю­ционной России.

III. Революции 1917 года привели к оформлению мощного национального движения башкир. Причиной возникновения национальной (индустриального типа) идеологии является осознание связанности экономиче­ских и культурных интересов с политической самостоя­тельностью.

Идея национальной государственности была вопло­щена в провозглашенной 16 ноября 1917 года автономной Республике Башкурдистан. Было проведено новое адми­нистративно-территориальное деление, организованы на­циональные государственные органы, армия. B условиях начавшейся Гражданской войны Башкирское правитель­ство, выступающее за созыв Учредительного собрания и конституционное признание федеративности государства, а значит и признание автономии Башкурдистана, не отно­сило себя ни к красным, ни к белым, заявляя, что «мы - башкиры, и наша задача строить свою республику». Однако после репрессий со стороны губернских (оренбургских) большевистских организаций Башкирское правительство начало борьбу против Советской власти. Переворот Колчака и начало осуществления им велико­державной политики «единой и неделимой России» (из­дание распоряжения о ликвидации башкирского и казах­ского правительств) вынудили Башкирское правительство перейти на сторону Советской власти.

Касаясь вопроса дееспособности автономного Баш­курдистана, следует отметить, что, несмотря на неприятие и зачастую враждебное отношение в целом к башкирско­му национальному движению как со стороны местной Советской власти, так и ее противников (аресты, репрес­сии), башкирское правительство смогло за кратчайший срок сформировать национальную армию и повести ее для борьбы первоначально против Красной, а затем Белой армии; оно активно занималось вопросами организации государственного строительства и безопасности населе­ния; устанавливало дружественные отношения с другими республиками; вело борьбу против реализации проектов по созданию совместной государственности с казанскими татарами в виде Урало-Волжского штата и Татаро-

Башкирской республики. Малый Парламент и Правитель­ство принимали меры по регулированию земельных и ме­стных отношений посредством принятия законов, правил и обязательных постановлений. Открывались учительские школы, курсы медсестер, работников телеграфа и телефо­на, военная школа и военные курсы. B целом в сложных условиях Гражданской войны Башкирское правительство принимало все возможные меры по защите башкирской государственности.

IV. Переговоры Башкирского правительства с пред­ставителями Советской республики завершились подпи­санием 20 марта 1919 года Соглашения Российского ра­боче-крестьянского правительства с Башкирским прави­тельством о советской автономии Башкирии. B результате республика Башкурдистан была преобразована в Совет­скую Автономную Социалистическую Республику - Баш­кирскую АССР, которая стала первой в РСФСР, признан­ной центральной Советской властью, автономной респуб­ликой. Таким образом, популярное в политико-правовой мысли мнение о том, что федеративное устройство было установлено большевиками «сверху» не соответствует ис­тине. Соглашение было обоюдовыгодным актом: в ре­зультате перехода башкирских частей на сторону красных наступил перелом на важнейшем восточном фронте, при­знание автономии национальной республики привлекло на сторону Советов многочисленное тюркоязычное насе­ление страны.

Однако весь опыт политической истории России пока­зывает, что Центральная власть не всегда была склонна к соблюдению достигнутых договоренностей и взятых ею на себя обязательств. Данное суждение верно и по отно­шению к центральному Советскому правительству. Так, в нарушение пунктов 13 и 14 Соглашения об образовании БАССР 19 мая 1920 года издается Декрет ВЦИК и CHK РСФСР «О государственном устройстве Автономной Со­ветской Башкирской Республики», что, наряду с общей великодержавной политикой центра, вынуждает членов Башкирского правительства в знак протеста покинуть свои посты и эмигрировать из республики в целях про­должения борьбы за ее пределами. Начинается процесс превращения автономного статуса республики в ничего не значащий элемент декора складывающегося тотали­тарного государства.

B годы Советской власти государственность Башкор­тостана развивается в русле общего становления союзно­го государства и права. Господство командно-админист­ративной системы означало иерархическое соподчинение министерств и ведомств, дублирование нижестоящими законодательными органами нормативных актов, прини­маемых вышестоящими органами, сращивание партийно­го и государственного аппарата, бюрократизацию и пре­сечение любой инициативы на местах. Несмотря на не­гативные моменты в истории Советского государства, наличие национальной государственности способствова­ло сохранению и развитию башкирского народа и его культуры.

B условиях административно-командной системы де­мократические институты, заложенные в Конституциях БАССР 1937 и 1978 годов, не могли быть в полной мере реализованы. Положительным фактором было признание БАССР социалистическим государством рабочих и кре­стьян (Конституция 1937 года), общенародным государ­ством (Конституция 1978 года) и декларирование в них прав и свобод человека и гражданина. B этих конституци­ях предпринята попытка отойти от марксистской идеи объединения законодательной и исполнительной власти всторону парламентаризма. Так, статья 21 Конституции БАССР 1937 года гласила, что Верховный Совет Башкир­ской ACCP является единственным законодательным ор­ганом Башкирской АССР.

Конституция БАССР 1978 года содержала немалый демократический потенциал: статья 2 фиксировала пол­новластие народа, которое осуществлялось через Совет народных депутатов. После изменения политического ре­жима данная Конституция БАССР, с внесенными в 1989, 1991 и 1992 годах изменениями и дополнениями, способ­ствовала проведению демократических реформ в Башкор­тостане и являлась правовой базой функционирования Республики Башкортостан как демократической респуб­лики парламентского типа вплоть до декабря 1993 года.

V. B конце 80-х годов XX века стало очевидным, что дальнейший прогресс республики возможен лишь при существенном расширении его прав. B ходе демократиче­ских перемен, произошедших в стране в начале 90-х го­дов, на союзном уровне делаются первые попытки укреп­ления государственности автономных республик. B паке­те законов CCCP они впервые определяются как государ­ства, наряду с союзными республиками, участвующие в наделении Союза CCP полномочиями по общему руко­водству делами страны.

Первым съездом народных депутатов РСФСР 12 июня 1990 года была принята Декларация о государственном суверенитете, которая гарантировала каждому народу не­отъемлемое право на самоопределение в избранных им государственно-правовых и национально-культурных формах.

Опираясь на это фундаментальное положение, а также исходя из общепризнанных принципов международного права, 11 октября 1990 года БАССР приняла собственную Декларацию, в которой был провозглашен курс на созда­ние демократического правового государства как субъек­та обновленной Российской Федерации.

B сохранении целостности Российской Федерации большую роль сыграло подписание Республикой Башкор­тостан 31 марта 1992 года Федеративного договора и Приложения к нему от Республики Башкортостан, ос­новные положения которых были развиты в Конституции Республики Башкортостан от 24 декабря 1993 года и в Договоре между Российской Федерацией и Республикой Башкортостан от 3 августа 1994 года. Эти документы ста­ли базовыми правовыми актами, определяющими даль­нейшее развитие республики. Они нашли одобрение у на­селения республики Башкортостан. Так, в референдуме от 17 декабря 1995 года 79,1 % его участников высказались за укрепление экономической самостоятельности Баш­кортостана в составе обновленной России на основе дву­стороннего Договора и Конституции Республики Башкор­тостан.

Государственную власть в Республике Башкортостан осуществляют Президент Республики Башкортостан, Го­сударственное Собрание - Курултай, Правительство и Конституционный Суд Республики Башкортостан, ко­торые структурированы и функционируют в соответствии с принципами правового государства.

Республика Башкортостан принимает участие в работе по разграничению сфер ведения между федеральным и региональными и местными уровнями власти.

Анализ федерального законодательства и законода­тельства, социально-экономических программ Республи­ки Башкортостан показывает, что Башкортостан развива­ется как демократическое, правовое, социальное государ­ство - субъект Российской Федерации в русле и рамках российского конституционного поля, хотя вопросы для совершенствования федерализма как с точки зрения по­требностей региона, так и с позиций Федерации имеются, о чем и показано в настоящем исследовании.