Глава 12. Развитие административно-правовой системы

58. Кантонная система управления. Одним из важных политико­правовых мероприятий, направленных на предотвращение войн- восстаний башкир, является введение кантонной системы управления башкирами.

Кантонная система управления была введена указом императора Павла I Oi 10 апреля 1798 года’75. Bo вводной части указа говорится, что Оренбургская пограничная линия не в полной мере соответствует своему назначению вследствие «расставленных по форпосту худых войск». A происходит это по причине того, что на службу «высылаются по боль­шей части бедные и неимущие, следственно неисправные ни оружием, ни лошадьми, и часто вовсе неспособные к военной службе, ибо богатые и лучшие отпускаются». B связи с этим предполагалось, во-первых, что­бы «всякий по своей очереди был наряжаем на линейную службу, не­смотря ни на какие предлоги», во-вторых, возложение снабжения продо­вольствием казаков на все общество, в-третьих, «подавание помощи по хозяйству отсутствующим по службе казакам».

B пункте первом указа предписывалось, прежде всего, «сделать точ­ное исчисление Башкирцев, казаков и Калмыков в состоянии нести службу, считая по летам от 20 до 50 лет», затем «разделить их по канто­нам» - новым административно-территориальным единицам.

Всего было образовано 11 башкирских, 5 мишарских кантонов, 5 кантонов оренбургских и 2 кантона уральских казаков.

Башкирские кантоны территориально были расположены в следую­щих районах: 1-й - в Пермском и Осинском уездах, 2-й - в Шадринском и Екатеринбургском уездах, 3-й - в Троицком уезде, 4-й - в Челябин­ском, 5-й - в Бирском, 6-й - в Верхнеуральском, 7-й - в Уфимском, 8-й - в Стерлитамакском, 9-й - в Оренбургском, 10-й - в Бугульминском, 11-й - в Мензелинском уездах.

Кантоны мишарей распределялись таким образом: 1-й - в Троицком и Челябинском, 2-й - в Бирском и Мензелинском, 3-й - в Стерлитамак­ском, 4-й - в Уфимском и 5-й - в Бугульминском уездах.

Указ возлагал на кантоны ежегодное несение службы с Ib мая по 16 ноября по охране Оренбургской линии, которая тянулась от Тобола вверх по р. Уй и далее вниз по течению р. Урал до Каспийского моря. Вся линия была разделена на 5 дистанций, и на первых четырех из них несли службу башкирские и мишарские кантоны совместно с оренбург­скими казаками.

Ha пятой дистанции служили уральские казаки. Пункт 2 указа дис­танции определял следующим образом: 1-я - от Устьуйской крепости до Верхоуральской; 2-я - от Верхоуральской до Орской; 3-я - от Орской до Оренбурга; 4-я - от Оренбурга до г. Урала; 5-я - от г. Урала до Гурьева.

C введением кантонной системы народы края по своему правовому положению были разделены:

а) на башкир и мипГарей, а также оренбургских и уральских казаков, отнесенных к военно-служилому сословию;

б) припущенников (тептярей, бобылей) и различных категорий рус­ских, отнесенных к гражданскому населению.

Соответственно управление состояло из специального (военно- кантонного) и общего (гражданского).

Специальное управление возглавлялось оренбургским военным гу­бернатором. При нем находилось войсковое правление, войсковая канце­лярия, войсковой суд и так называемое корпусное дежурство, где сосре­дотачивались все судебные и другие дела башкирского и мишарского населения края.

Низовое звено специального управления состояло из кантонных на­чальников, их помощников, юртовых старшин, сельских старост, сотни­ков и десятников.

Кантонные начальники назначались оренбургским генерал-губерна­тором. Должностные лица в кантонах определялись кантонными началь­никами. Регламентировалось количество должностных лиц в кантонах. Так, для юрт с количеством дворов менее 50 признано было достаточным иметь одного юртового старшину и одного помощника; для юрт, имею­щих от 50 до 75 дворов, - юртового старшину, помощника и есаула; от 75 до 100 дворов - дополнительно и сотника; 100 и более дворов - кроме вышеперечисленных позволялось иметь и хорунжего.

B начале XIX столетия были произведены некоторые изменения в управлении краем. Из башкирского и мишарского населения в 1834 го- ду'было образовано Башкиро-мещерякское войско, командование кото­рым вверялось на основании статьи 2530 Свода военных постановлений Российской империи одному из военных генералоь При командующем войском полагалась особая канцелярия, в которой дела военные отде­лялись от гражданских и каждая часть производилась в особых экспе- 376

дициях .

Для руководства краем было создано промежуточное звено: 17 кан­тонов в 1835 году было разделено на Ь округов, в которых были обра­зованы попечительства. Ha попечителей было возложено наблюдение за выполнением предписаний «высшего начальства»; производство следствий по делам, касающимся должностных лиц; окончательный разбор взаимных жалоб местного населения по маловажным преступ­лениям; проверка мирских приговоров «об удалении порочных людей» и засвидетельствование «неспособных к службе»; рассмотрение и окончательное решение следственных дел о хищениях в пределах от 15 до 30 рублей, а также наблюдение за сбором податей с населения и за отчетностью по ним[263].

Тептяри и бобыли находились в ведении Общего управления, кото­рое возглавлялось гражданским губернатором, подчиняющимся военно­му губернатору как главному начальнику края. Низовая администрация состояла из старшин, их помощников и сотенных начальников, утвер­ждаемых земскими судами.

B 1855 году тептяри и бобыли в качестве неслужащих кантонов по месту их жительства были присоединены к Башкиро-мещерякскому вой­ску.

Правовой режим кантонной системы определялся целями ее введе­ния. Устанавливая военно-административный режим, царское прави­тельство прежде всего решило жесткими военно-полицейскими мерами навсегда усмирить башкир, не желавших примириться с его колониза­торской политикой.

Во-вторых, на плечи местного населения была возложена военно­сторожевая служба по охране восточных границ Российской империи.

В-третьих, создавая кантоны исключительно по национальному при­знаку, царское правительство стремилось обособить население с целью его противопоставления друг другу. Случалось разделение одного селе­ния на разные кантоны в зависимости от национального состава.

В-четвертых, замена родоплеменной волостной структуры новой ад­министративной единицей позволила ликвидировать традиционную во­енную организацию башкир.

В-пятых, царскому правительству удалось привлечь на свою сторону башкирскую элиту за счет выдвижения ее на выгодные и почетные кан- тонные должности. По справедливому замечанию современника этих событий генерал-майора Оренбургского казачьего войска Ч. В. Чернова, «произошло в народе раздвоение: класс этот считал себя выше простых башкир и требовал иногда к себе их для услуги в виде деньщиков. Соли­дарность народа рушилась, а бунты сделались немыслимыми»[264].

Введение кантонной системы с возведением башкир и мишарей в во­енно-казачье сословие означало установление жесткого военно­полицейского режима со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Были ликвидированы йыйыны - важный институт самоуправления башкир. Ha основании указа Сената от 24 сентября 1806 года были за-

379

прещены переезды башкир на жительство в другие губернии . B соот­ветствии с пунктом 12 указа императора Павла I от 10 апреля 1798 года поездки башкир из одной юрты-в другую позволялись на основании от­пускных билетов, выданных юртовыми старшинами, в другой кантон - кантонными начальниками, в другую губернию - военным губерна­тором.

Пункт 9 указа императора Павла I обязывал кантонных начальников и юртовых старшин «входить в состояние каждого Башкирца и смотреть накрепко, чтобы всякий старался о приведении в хорошее состояние до­мостроительства, земледелия и прочей своей экономии...». Кантонным начальникам и юртовым старшинам предоставлялось право отобрать у «ленивых и беспечных» на время все угодья и отдать их «в работники хорошим хозяйствам... и содержать их до того времени, пока исправят свое поведение». Ha основании пункта 4 юртовые старшины несли от­ветственность также за то, чтобы «хозяйство выкомандированных на службу не было упущено», и в этих целях «должна быть дана им от об­щества помощь, особливо во время жатвы и сенокоса...».

Под надзором находились и дети кантонистов. До 14 лет они со­держались при родителях, а затем высылались в батальоны кантони­стов. Укрывательство младших кантонистов наказывалось штрафом 25 рублей ежемесячно. Установленный для всех казачьих войск 30-лет­ний срок службы был обязателен и для башкир. Выслуга засчитывалась только с 20-летнего возраста. Башкиры и мишари на службу наряжа­лись поочередно - в среднем один человек от 4-5 дворов. Исключение составляли 1812-1814 годы, когда башкиры выставили 28 пятисотен­ных полков для борьбы с армией Наполеона. Ha основании пункта 5 указа императора Павла I снабжение продовольствием наряженных на службу возлагалось на общество. Воины должны были быть вооружены «исправными копьями, саблями, ружьями^и сайдаком со стрелами и одеждою снабжены бы были по Башкирскому обыкновению, хоро­шею», каждый должен был иметь по две лошади и еще по одной косе и по одному топору.

Кроме военной повинности башкиры и мишари бесплатно мобилизо­вались на различные «общественные» работы: ломку строительного кам­ня, сплав леса, проведение торговых и почтовых трактов и т. п.

Вплоть до 1834 года с башкир не снималась возложенная на них в се­редине XVlI века почтовая гоньба, которая осуществлялась бесплатно, за счет башкир.

Bce это не освобождало башкир от различных денежных сборов, за счет которых содержалась не только военная и гражданская администра­ция края, но и возводились укрепления в казахской степи, строились церкви, организовывались специальные экспедиции к Аральскому морю и содержался 4-й Оренбургский линейный батальон.

B 40-50-х годах XIX столетия в связи с присоединением к России новых земель и утратой Башкортостаном окраинного пограничного по­ложения в кантонах стала преобладать гак называемая рабочая служба. Более 80 % призываемых на службу башкир и мишарей использовались в качестве бесплатной рабочей силы, затем они были постепенно переве­дены в податное сословие.

59. Положение о башкирах. 14 мая 1863 года было принято Поло­жение о башкирах, которое отменило кантонную систему управления в крае и перевело жителей края в гражданское сословие.

Источниками Положения о башкирах являются собственно само По­ложение, содержащее по изданию 1876 года 146 статей, Правила о меже­вании, продаже и аренде башкирской земли, закон от 21 декабря 1892 го­да «О поселенцах Уфимской губернии», закон от 20 апреля 1898 года «О размежевании башкирских дач», а также законы, действие которых распространялось и на башкир.

По изданию 1912 года Положение о башкирах состояло из 303 ста­тей. Ero структура составлена следующим образом:

Введение Раздел I

O правах башкир Глава 1

0 правах личных и по состоянию Г лава 2

O правах по имуществу Раздел II

Об устройстве сельских (деревенских) и волостных (юртовых) об­ществ и общественного управления Глава 1

Об образовании сельских и волостных обществ Глава 2

O сельском общественном управлении Глава 3

O волостном (юртовом) управлении Глава 4

O порядке назначения и удаления сельских и волостных должно­стных лиц, их правах и ответственности Глава 5

Об увольнении башкир из волостей и сельских обществ и о при­писках к волостям и обществам *

Раздел III

O повинностях и сборах с башкир Глава 1

O казенных и земских повинностях Глава 2

O мирских повинностях Глава 3

Об особых с башкир сборах Раздел IV

O размежевании башкирских дач Глава 1

Общие положения Глава 2

O наделении землею башкир-вотчинников и их припущенников в башкирских вотчинных землях Г лава 3

O наделении землею припущенников в некоторых малоземельных дачах Уфимской губернии Глава 4

O поземельном устройстве проживающих на башкирских дачах князей, мурз, купцов и мещан

Г лава 5

0 поземельном и административном устройстве поселенцев, во­дворившихся в башкирских дачах Уфимской губернии и на землях, воз­вращенных по указам Правительствующего Сената из частного владения в собственность башкир

Г лава 6

O разделе башкирских вотчинных земель между селениями и об­ществами.

Личные права башкир по Положению подразделялись на семейные и на частные общегражданские. B области семейных отношений на баш­кир распространялись общие постановления гражданских законов. Одна­ко вопросы опекунства и попечительства над малолетними сиротами и их имуществом находились в ведении сельского общества. При решении этих вопросов башкиры должны были руководствоваться своими обы­чаями. Родственники опекаемого в случаях, когда распоряжения общест­ва наносили ущерб малолетнему, имели право обращаться к земскому участковому начальнику.

B Положении регулировались вопросы назначения опеки и над рас­точителями из числа сельских обывателей. Если они проживали в преде­лах городских поселений, назначение опекунов относилось к ведению окружных судов, если в сельской местности - волостных судов.

B области общегражданских (частных) отношений башкирам были предоставлены права сельских обывателей. B частности, они могли как отдельно, так и целыми обществами «входить во всякие законом дозво­ленные договоры, обязательства и подряды с частными лицами и каз­ною», «производить торговлю, открывать и содержать фабрики и разные промышленные, торговые и ремесленные заведения, записываться в це­хи, производить ремесла в своих селениях и продавать свои изделия как в селениях, так и в городах», «приобретать в собственность движимые и недвижимые имущества, а также отчуждать оныя, отдавать их в залог и вообще распоряжаться ими с соблюдением общих узаконений». Баш­кирам также предоставлялось право «перечисляться в другие сословия и общества».

Большое значение имело положение о том, что башкиры не могли быть лишены прав на состояние или ограничены в этих правах иначе как по суду или по приговору общества, утвержденному в установленном порядке. Лишение башкир дворянского звания производилось только по суду. Сельские общества на это не имели права.

Особой регламентации были подвержены земельные отношения. Прежде всего следует подчеркнуть, что Положение сохранило за башки­рами общественное вотчинное землевладение. Земли, находящиеся в бесспорном владении башкирских сельских обществ, принадлежали им на правах собственности. «Башкирскому обществу разрешалось общест­венные земли продавать и отдавать в аренду с тем, чтобы у них самих оставалось не менее узаконенного по числу душ количества» - гласила статья 13 Положения о башкирах. Общественные башкирские земли или оставались в нераздельном владении всего общества, или же, по усмот­рению всего общества, разделялись между домохозяевами с предостав­лением каждому приходящегося на его долю участка. B случаях измене­ния количества своих членов общество могло перераспределить общест­венную землю, за исключением участков, выделенных в частную собст­венность. Решения башкирских обществ о переделах земли подлежали проверке земскими начальниками и утверждению уездными съездами. Отдельному члену общества разрешалось уступить постороннему лицу право пользования принадлежащим ему наделом на общественной земле. При этом требовалось согласие общества.

Каждый член общества принадлежащий ему участок вотчинной об­щественной земли мог выделить в частную собственность. Если выдел участка признавался неудобным или невозможным, общество по взаим­ному соглашению удовлетворяло выделяемого деньгами.

Для выдела земли в частную собственность требовалось разрешение губернатора.

По вопросам наследования имущества башкиры руководствовались своими местными обычаями. Существование того или другого обычая, касающегося порядка наследования в данной местности, могло быть удостоверено сельским сходом. B спорных случаях вопрос решался в судебном порядке. Имущество, оставшееся без наследников, поступало в пользу общества, в пределах которого оно находилось.

Специальные отделения Положения о башкирах были посвящены пользованию башкирскими лесами, продаже и аренде башкирских зе­мель, недропользованию.

Общественные вотчинные леса башкир Оренбургской и Уфимской губерний находились в ведении местного управления государственным имуществом (в 1906 году оно было переименовано в Управление земле­делия и государственных имуществ).

Рубка и заготовка леса допускались только в отведенных лесосеках. При этом придерживались оборота рубки: пятьдесят лет - для листвен­ных и сто лет - для хвойных пород. За самовольные порубки вне отве­денных лесосек виновные лица, как башкиры-вотчинники, так и припу- щенники, привлекались к ответственности. Существовали ограничения в лесопользовании припущенниками. Для них лес отпускался исключи­тельно для домашних надобностей без права продажи и только из дач, не размежеванных между башкирами-вотчинниками и их припущенниками. Башкиры-вотчинники в этом отношении не были стеснены какими-либо условиями.

Башкиры-вотчинники имели право отдавать свои лесные площади «в оброчное содержание» - в аренду. Решение сельского общества об отдаче в аренду подлежало засвидетельствованию волостным правлени­ем, а площадь и место рубки безотлагательно проверялись местным лес­ничим. Лесничий определял экологическую целесообразность сдачи леса в аренду. Одним из важных условий была возможность сохранения на вырубленных лесосеках семенных деревьев. Они подлежали выборке и заклеймению до начала рубки.

Кроме того, решение сельского общества проверялось на предмет со­блюдения формальностей и выгодности условий сдачи в аренду леса земским участковым начальником. Только после этого решение утвер­ждалось губернским присутствием.

B Положении о башкирах было установлено два срока аренды: до шести и до пятидесяти лет. B последнем случае леса сдавались для строительства и нужд огнедействующих заводов. При заключении до­говора должен был быть предусмотрен срок строительства завода. B случае нарушения срока ввода завода, действие договора подлежало прекращению.

Продажа земель разрешалась только в окончательно размежеванных с припущенниками дачах при условии сохранения самим вотчинникам- башкирам пятнадцати десятин удобной земли на душу по данным последней ревизии. B иных случаях акты купли-продажи считались недействительными. Земля, отведенная на душу населения, считалась надельной.

Свободные за наделом башкирские земли, независимо от формы соб­ственности, могли быть проданы как сельским обществам, так и отдель­ным лицам. Однако приобретать можно было не более 15 десятин баш­кирских земель «на каждую наличную душу мужского пола» (статья 30). Губернскому присутствию было дано право увеличивать эту норму до 20 %. Крестьяне-переселенцы, покупающие земли у башкир, пользова­лись льготным проездом по железным дорогам. Для этого они получали от крестьянских учреждений «тарифные переселенческие удостоверения, выдаваемые до истечения 2 лет со дня водворения на купленной земле на поездку на родину для устройства дел и распоряжения с оставшимся имуществом» (статья 29, примечание).

Вотчинники, не желающие продавать общественные земли, имели право требовать выдела из этих земель причитающейся им части в част­ную собственность. B таких случаях процесс купли-продажи земель при­останавливался до удовлетворения их требований.

Решения и акты сделки о продаже земель после засвидетельствова­ния волостным правлением представлялись земскому участковому на­чальнику, который, убедившись в правильности представленных доку­ментов, был обязан опросить участников сделки, проверить все на месте и только после этого свидетельствовать о правильности купли-продажи и представлять документы на утверждение губернскому присутствию.

Губернское присутствие, рассматривая договор купли-продажи, должно было иметь в виду не только интересы вотчинников, но и поку­пателей, «принимая в соображение цены на башкирские вотчинные земли, существовавшие ко времени составления, а не утверждения при­говора» (статья 35, примечание). Если же оно находило, что акт купли- продажи нарушает закон или не соответствует интересам общества, то такой акт не подлежал утверждению. Таким образом, губернское при­сутствие выступало в качестве посредника при купле-продаже башкир­ских земель.

Был ограничен круг лиц, имеющих право покупать башкирские зем­ли. Башкирские земли могли быть проданы только в казну и сельским обывателям. Лица же, занимающиеся профессиональной торговлей, хотя бы они и проживали среди сельских обывателей, не попадали в круг лиц, которым дозволялось приобретать в собственность башкирские земли. Данное ограничение не распространялось на продажу земель под разра­ботку полезных ископаемых и строительство заводов.

Одна треть вырученных от продажи земель денег разделялась поров­ну и образовывался мирской и ссудный капиталы, которые принадле­жали сельскому обществу. Остальные деньги разделялись между вот­чинниками, членами сельского общества. При продаже участка, состав­ляющего частную собственность отдельного хозяина, вырученные деньги полностью поступали в его пользу.

B Положении была разрешена сдача в аренду свободной за душевым наделом земли, поскольку считалось, что «земли башкир составляют их неотъемлемую собственность» (статья 40, приложение). Для положи­тельного решения вопроса о сдаче в аренду земель, принадлежащих сельскому обществу, требовалось решение квалифицированного боль­шинства сельского схода. Такой порядок был предусмотрен и при сдаче волостных земель. B случае же сдачи в аренду земель, принадлежащих нескольким башкирским волостям, Положение запрещало решение вопроса на объединенном сходе представителей нескольких волостей. Каждая волость должна была решать вопрос самостоятельно на своем сходе. Запрещалась сдача в аренду общественных земель отдельными вотчинниками. Такие сделки считались недействительными. Вотчинники имели право самостоятельно сдавать в аренду только ту часть общест­венных земель, которая находилась в их пользовании.

Положение детально регулировало содержание решений сельского, волостного схода о сдаче в аренду башкирских земель. B нем должны были быть отражены:

1) общее число лиц, имеющих право голоса;

2) число лиц, бывших на сходе;

3) точное обозначение участков земли или угодий, сдаваемых в кортом;

4) сумма, подлежащая взносу;

5) срок оброчного содержания;

6) права владельцев и съемщика в случае неустойки.

Кроме того, в решении схода могли быть оговорены вопросы сохра­нения лесов, если они не сдавались в аренду, а в обратном случае - поря­док лесопользования, вопросы залога или же поручительства, которые должны были «обеспечить исправность арендатора», оплаты пошлины (статья 43). Ha основании указа Правительствующего Сената от 12 марта 1912 года № 3104 была разрешена и субаренда башкирских земель.

Особо регламентировалась аренда пахотных земель. B качестве арен­даторов могли выступить только сельские обыватели и их общества и товарищества. Количество арендуемой земли ограничивалось 30 десяти­нами на душу мужского населения. Губернскому присутствию предо­ставлялось право увеличивать эту норму до 20 %. Договоры об аренде башкирских земель до 3 лет утверждались земскими участковыми на­чальниками, а свыше - губернским присутствием.

Аренда пахотных башкирских земель фактически приводила к при­нудительной их продаже. Так, на основании статьи 62 Положения в до­говоре должна была быть предусмотрена также «цена за то пространство арендуемой земли, которое может быть приобретено арендаторами». Ес­ли ко времени истечения срока аренды договор не возобновлялся на прежних основаниях или не состоялась продажа башкирами арендаторам за определенную в договоре цену указанного участка земли, то башки­ры-вотчинники были «обязаны возместить переселенцам все издержки, понесенные ими как на постройки и хозяйственные обзаведения, так и на всякого рода улучшения бывшей в арендном пользовании земли». Та­ким образом, происходил грабеж лучших башкирских земель на основе закона.

B Положении особо затронуты вопросы разведки и разработки по­лезных ископаемых. Статья 54 содержит норму, согласно которой поиск и разведка месторождений полезных ископаемых на общественных зем­лях производились на общих основаниях. Этим правом обладал каждый горнопромышленник без заключения с башкирами особого договора. Однако Правительствующий Сенат своим указом от 15 июня 1907 года установил, что «поиск и разведка полезных ископаемых на башкирских вотчинных землях не влекут за собою права требовать отвода земель под разработку ископаемых, так как отвод этот зависит от башкирского об­щества...». Поэтому указ предписывал, чтобы разведка велась при усло­вии обеспечения предпринимателем за собою будущей аренды земли под разработку полезных ископаемых.

Для сдачи в аренду земель под разработку полезных ископаемых требовалось решение сельского общества, которое после засвидетель­ствования земским начальником подлежало утверждению губернским присутствием. Однако все это еще не обязывало сельское общество за­ключать договор аренды. Так, на основании указа Правительствующего Сената от 10 января 1907 года до заключения договора общество могло менять свои решения о сдаче надельной земли под разработку недр и выносить новые, хотя первые были утверждены губернским присутстви­ем. Сенат считал, что это утверждение только давало право на заключе­ние сделки.

Губернское присутствие было обязано рассматривать решения баш­кир-вотчинников о сдаче земель в аренду под разработку недр не толь­ко с формальной стороны, но и по существу. Ему было дано право ут­верждать решения башкир с условием внесения в заключаемый договор таких пунктов, которые «более обеспечивают интересы договариваю­щихся».

Ha заседаниях губернского присутствия принимал участие предста­витель горного ведомства. При его несогласии с решением губернского присутствия вопрос рассматривался Министерством внутренних дел и Министерством торговли и промышленности.

Правовому регулированию местного самоуправления в Положении посвящен отдельный раздел. Местное самоуправление допускалось в сельском, волостном обществах. Сельское общество состояло из башкир одного селения (деревни) или нескольких мелких, по возможности смежных, и, во всяком случае, ближайших между собой поселков, поль­зующихся всеми угодьями или несколькими из них сообща или же имеющих другие общие хозяйственные выгоды.

Волостные же общества образовывались из состоящих в одном уезде смежных сельских обществ. He допускалось раздробление сельских об­ществ при образовании волостных обществ.

B образовании как сельских, так и волостных обществ принимались во внимание пожелания башкир, которые как вотчинники должны были прийти к «полюбовному соглашению». B случае отсутствия такого со­глашения вопрос по представлению губернского присутствия выносил­ся на рассмотрение министра внутренних дел, который в свою очередь обращался к Высочайшему Ero Императорскому Величеству для соиз­воления на предоставление губернскому присутствию права производ­ства принудительного раздела. Такой порядок был исключителен, так как по существующему положению местные крестьянские учреждения обязаны были принимать все меры для того, чтобы эти вопросы реша­лись на местах.

Сельское общественное управление состояло из сельского схода и старосты. Кроме того, сельские общества, если считали необходимым, могли иметь особых сборщиков податей, смотрителей хлебных магази­нов, училищ и больниц, построенных за счет сельского общества, лесных и полевых сторожей, сельских писарей и т. п.

B сельском сходе право голоса имели домохозяева, принадлежащие к составу сельского общества, и, кроме того, избранные сельские долж­ностные лица. B случае болезни либо отсутствия домохозяина или же невозможности его явиться на сход, его замещал кто-нибудь из членов семейства. Лица, не достигшие совершеннолетия, могли принять участие в сходах в качестве домохозяев. B сходах принимали участие и те баш­киры, которым были выделены земельные участки в собственность. Ho они имели право голоса при решении вопросов денежных сборов и нату­ральных земских повинностей, при обсуждении вопроса о мирских нуж­дах и пользах, при выборах должностных лиц, но не принимали участия в вопросах, касающихся общинных земель.

Лица духовного звания - мусульмане, хотя они принадлежали к чис­лу домохозяев сельского общества, не могли лично принимать участия ни в сельском, ни в волостном сходах. Закон также не допускал к уча­стию в местном самоуправлении башкир, состоящих под следствием или судом по преступлениям и проступкам, влекущим за собою потерю всех особенных прав и преимуществ. Лица, не проживающие в обществе, не имеющие усадебной оседлости и не ведущие никакого хозяйства, не имели права участвовать в сходах вплоть до фактического возвращения в общество.

Если же в одном сельском обществе проживали и вотчинники (баш­киры), и припущенники (пришлое население), то по делам, касающимся владения ими земель, те и другие составляли отдельные сходы.

Сельский сход созывался по мере необходимости, но преимущест­венно в праздничные дни.

Ведению сельского схода подлежали:

«1. Выборы сельских должностных лиц и кандидатов в волостные судьи, а также назначение выборных на волостной сход».

(В целях стимулирования правильного подбора кадров сельские об­щества несли имущественную ответственность за избранных ими долж­ностных лиц.)

«2. Замещение должностей сотских и десятских уездной полиции.

3. Удаление из общества лиц, дальнейшее пребывание которых в этой среде угрожало местному благосостоянию и безопасности, а также временное устранение башкир от участия в сходах не далее как на три года».

(Решения об удалении из общества должны были включать в себя определенные указания, в чем именно выразилась порочность удаляемо­го и в чем заключался вред, наносимый обществу. Ha основании реше­ния Правительствующего Сената от 16 января 1901 года «никакой орган со стороны, в том числе и вышестоящий, не имел права оказать влияние либо давление при решении вопросов об удалении от общества».

Приговоры о выселении и временном устранении от участия в сходах принимались большинством двух третей голосов,и подлежали проверке земским начальником и вступали в силу после утверждения губернским присутствием.

Временное устранение от участия в сходах, являясь мерой личного взыскания, не распространялось на весь двор. Последний мог присылать для участия в сходе другого члена семьи.)

«4. Прием в состав общества лиц из других башкирских обществ.

5. Отобрание паспорта и другие дела, выделение из общества на ос­новании устава о паспортах.

6. Назначение опекунов и попечителей, проверка их действий».

(На основании указа 1 Департамента Правительствующего Сената от 4 февраля 1883 года назначение опекунов к имуществу малолетних, хотя бы они находились вне пределов общества и даже губернии, осуществляли сельские сходы того общества, к которому принадлежал малолетний.)

«7. Разрешение семейных разделов».

(На основании указов от 5 октября и 9 ноября 1906 года разрешению сельского схода подлежали лишь вопросы о разделе полевых и других угодий.)

«8. Дела, относящиеся до общинного пользования мирскою землей, как то: передел земель, окончательный раздел земель на постоянные уча­стки, выдел участков в частную собственность и т. п.

9. Распоряжение свободными за душевым наделом участками обще­ственных, неделимых угодий.

10. Совещания и ходатайства об общественных нуждах, благоустрой­стве, призрении и обучении грамоте».

(Вопросы, непосредственно связанные с улучшением народного обу­чения, подлежали обсуждению схода. Притом сход мог вынести решение о возбуждении ходатайства о замене сельского учителя другим лицом.)

«11. Обращение в соответствующие инстанции с жалобами и прось­бами по делам общества через особых выборных. Сельский староста мог ходатайствовать по делам общества лишь при наличии уполномочивае­мого его на то решения.

12. Назначение сборов на мирские расходы.

13. Раскладка всех лежащих на башкирах денежных сборов, равно земских и мирских натуральных повинностей, и порядок ведения счетов по этим сборам».

(На основании указа 2 Департамента Правительствующего Сената от 15 января 1893 года раскладка податей и повинностей должна была про­изводиться уравнительно между всеми плательщиками и для плательщи­ков не могли быть установлены различные основания обложения.)

«14. Учет должностных лиц, избранных сельским обществом, и на­значение им жалованья или иного вознаграждения.

15. Дела о воинской повинности на основании Устава о воинской по­винности.

16. Принятие мер к предупреждению и взысканию недоимок.

17. Обращение хлебных общественных запасов в денежные общест­венные капиталы, назначение ссуд из запасных хлебных магазинов или заменяющих их общественных продовольственных капиталов, замена общественных продовольственных капиталов хлебными запасами и дру­гие дела по обеспечению продовольственными потребностями сельских жителей.

18. Дача доверенностей на хождение по делам общественным.

19. Решения об избрании в сельские приходы магометанских духов­ных лиц и о постройке или исправлении мечетей. При решении таких вопросов принимали участие только мусульмане. Муллы и другие ду­ховные лица избирались исключительно сельскими сходами и большин­ством не менее двух третей всех башкир, имеющих право голоса на схо­де, и непременно при присутствии старосты и волостного старшины.

20. Bce те вопросы, когда по действующему законодательству либо по Положению о башкирах требовалось согласие либо разрешение сель­ского общества. Например, сельский сход рассматривал вопрос о займе на общественные нужды, решал вопрос покупки земель на средства мир­ского капитала, учреждал сельскую общественную ссудно-сберега­тельную кассу. При том сельское общество принимало на себя ответст­венность по обязательствам учреждаемой им кассы».

Настоящий перечень предметов ведения является исчерпывающим. Если же сход выносил решения по вопросам, которые не входили в его компетенцию, то такие решения признавались ничтожными и лица, ви­новные в этом, подвергались взысканию либо же привлекались к судеб­ной ответственности.

Решения сельских сходов признавались законными лишь тогда, когда на сходах были сельский староста или заступающий на его место и не менее половины всех домохозяев, имеющих право участвовать в сходах. Bce дела на сходе решались с общего согласия или большинством голо­сов. За каждым участвующим на сходе считался один голос.

Для решения следующих дел требовалось согласие не менее двух третей всех башкир, имеющих право голоса на сходе:

1) об удалении из общества лиц, дальнейшее пребывание которых угрожало местному благосостоянию и безопасности;

2) об увольнении из общества и о приеме в общество;

3) о замене общинного пользования землей участковым или подвор­ным (наследственным);

4) о разделе мирских земель на постоянные, наследственные участки;

5) о продаже и отдаче в аренду общественных земель;

6) о переделах мирской земли;

7) об установлении добровольных сборов и об употреблении мирских капиталов;

8) об избрании в сельские приходы духовных лиц и о постройке ме­четей;

9) о взаимном друг за друга ручательстве;

10) об учреждении сельских общественных ссудосберегательных касс.

Решения схода приводились в исполнение за исключением следую­щих дел:

1) об удалении из общества;

2) о выдаче из общинного владения участков земли в частную собст­венность;

3) о продаже и распоряжении свободных земель;

4) об избрании духовных лиц и о постройке мечетей.

Постановления по вышеперечисленным вопросам представлялись

старостой земскому участковому начальнику. Ha основании указа от 5 октября 1906 года уездные съезды могли отменять решения крестьян­ских общественных сходов в случаях несоответствия решений дейст­вующим законам либо когда решение схода нарушало законные права членов сельских обществ.

Ha сельского старосту были возложены следующие обязанности:

1) созыв и роспуск сельского схода и поддержание на нем соответст­вующего порядка;

2) предложение повестки дня;

3) исполнение всех решений схода, распоряжений волостного управ­ления и вышестоящих должностных лиц;

4) наблюдение за целостью меж и межевых знаков на землях общест­ва, за исправным содержанием дорог, мостов, перевозов, за исправным внесением денежных сборов и отправлением натуральных повинностей, за порядком в училищах, богадельнях и других общественных заведе­ниях, если они были учреждены сельским обществом за свой собствен­ный счет;

5) понуждение к исполнению договоров башкир как между собою, так и с посторонними лицами, когда такие договоры не оспаривались сторонами;

6) выдача установленных видов на жительство или о выходе из об­щества;

7) заведование установленными сельским обществом мирскими хо­зяйствами и суммами;

8) охрана от растраты имущества неисправных плательщиков в целях обеспечения взыскания недоимки;

9) исполнение распоряжений начальства о сбережении и правильном использовании общественных лесов;

10) контроль за установленными правилами пригула скота;

11) составление списков домохозяев общества.

Ha сельского старосту также были возложены обязанности по охра­не общественного порядка, соблюдению безопасности сельских жите­лей и охране их имущества, недопущению потрав хлеба, сельскохозяй­ственных угодий, незаконных порубов. Он был наделен и полицейски­ми функциями. Так, на основании статьи 98 Положения о башкирах сельскому старосте были предоставлены полномочия по задержанию бродяг и беглых, проведению предварительного дознания в случае со­вершения преступления и задержанию виновных, по охране следов преступления до прибытия полиции или судебного следователя. Ста­росте было предписано оказывать необходимое содействие чинам уезд­ной полиции, но последние не имели права вмешиваться в дела сель­ского управления.

Для успешной реализации возложенных на него полномочий сель­скому старосте было предоставлено право лиц, совершивших малозначи­тельные проступки, либо привлекать к общественным работам на срок до двух дней, либо подвергать аресту на тот же срок, либо же налагать на них штраф до одного рубля в пользу мирских сумм. Для сравнения на­помним, что в те годы корова стоила в пределах трех рублей.

Особо регламентировалась процедура исполнения старостой поли­цейских и других важных функций. Так, староста при проведении как личных взысканий, так и налагаемых волостным судом или сельским сходом, при всяком обыске, задержании или взятии под арест, при по­лучении денежных сборов непосредственно от самих плательщиков или от сборщика податей, равно при расходовании мирских денег не­пременно обязан был приглашать двух свидетелей, преимущественно из стариков сельского общества. Te же правила должны были наблю­даться и при проведении предварительного дознания по проступкам и преступлениям.

Безусловно, эти нормы были направлены на недопущение злоупот­реблений со стороны сельских должностных лиц при исполнении слу­жебных обязанностей и на охрану прав сельских жителей.

Обязанности других сельских должностных лиц (смотрителей хлеб­ных магазинов, училищ и больниц, полевых сторожей, сборщиков пода­тей, сельских писарей) определялись самим названием должностей. Ha лесных и полевых сторожей были возложены также обязанности по над­зору за соблюдением правил охоты.

Десятские, не входя в состав чинов уездной полиции, находились в непосредственном подчинении сельского и волостного начальства в качестве низших служителей сельской полиции. Ha десятских возлага­лось исполнение полицейских обязанностей в местах их постоянного пребывания.

B состав волостного управления входили: волостной сход, волостной старшина с волостным правлением и волостной суд.

Волостной сход состоял из сельских и волостных должностных лиц, а также из выборных, избираемых в каждом селении от двадцати пяти дворов. Ведению волостного схода подлежали: выборы должностных пиц, решение хозяйственных вопросов, назначение мирских сборов и повинностей, выборы уездных земских гласных, утверждение решений волостного схода и др. Сход признавался правомочным, если на нем присутствовали волостной старшина и квалифицированное большинство выборных. Кроме утверждения волостных общественных ссудно­сберегательных касс двумя третями голосов, остальные вопросы реша­лись простым большинством. Решения волостных сходов исполнялись, как правило, без утверждения вышестоящими органами. Они могли быть обжалованы в уездный съезд.

Волостной старшина отвечал «за сохранение общественного порядка, спокойствия и благочиния в волости» (статья 119). По этим вопросам он координировал работу сельских старост. Ha него были возложены поли­цейские, общественные, хозяйственные обязанности. По делам полицей­ским он должен был объявлять по предписаниям полиции законы и рас­поряжения правительства и «наблюдать за нераспространением между башкирами подложных указов и вредных для общественного спокойст­вия слухов; охранять благочиние в общественных местах и безопасность лиц и имуществ от преступных действий; задерживать бродяг и беглых» (статья 121). По общественным и хозяйственным делам старшина обла­дал примерно такими же полномочиями, как и сельский староста. Кроме того, он обладал функциями судебного исполнителя и организовывал ведение актов гражданского состояния. Так, волостной старшина был обязан наблюдать за исполнением приговоров волостного суда, рассы­лать метрические книги мусульманским приходам и язычникам, которые он соответственно получал от духовного собрания мусульман и поли­цейского управления. Волостной старшина надзирал также за деятельно­стью сельских старост.

Волостное правление составляли старшина, сельские старосты, по­мощники старшины и сборщики податей.

Решению волостного правления подлежали:

1) исполнение волостного бюджета;

2) продажа частного имущества башкир по взысканиям казны или по исковым требованиям;

3) прием на работу и увольнение должностных лиц, служащих по найму;

4) утверждение отчетов оспопрививателей;

5) распоряжение пригульным скотом и общественными землями в соответствии с существующими положениями.

Кроме того, волостное правление по требованию губернского при­сутствия рассматривало и другие вопросы.

Правовому статусу волостных и сельских должностных лиц в Поло­жении о башкирах посвящена отдельная глава.

B ней должностные лица, исходя из порядка замещения должностей, подразделены на две категории. B первую входят те должности, которые могут быть замещены только по выбору. K ним относятся: должности волостного старшины, сельского старосты, помощников старшины, сборщиков податей и заседателей волостных правлений, судей волост­ных судов и кандидатов к ним. Вторая категория состоит из должностей, которые (по усмотрению общества) либо назначались, либо выбирались. B их число входили волостные и сельские писари, смотрители магази­нов, лесные и полевые сторожа, смотрители богоугодных и обществен­ных заведений.

Положение о башкирах содержит и ряд ограничений. Так, не могли быть избраны на должности по общественному управлению лица, не пользующиеся в обществе землей, и лица, не имеющие там хозяйства и оседлости.

Также не подлежали избранию лица:

а) моложе двадцати пяти лет;

6) состоящие под судом и следствием;

в) «заведомо развратного поведения».

Ha должности волостного и сельского писаря не могли быть назна­чены лица, «исключенные из службы либо опороченные по суду либо состоящие под судом или следствием и вообще заведомо развратного поведения». Земскому начальнику принадлежало право «удалять от должностей неблагонадежных волостных и сельских писарей».

Срок службы для всех выборных лиц, кроме сборщика податей, ог­раничивался одним трехлетием, а для сборщика податей - одним годом. Для лиц, служащих по найму, срок службы не устанавливался.

Существовало правило, согласно которому «избранный обществом в какую-либо должность не имел права от нее отказаться, за исключени­ем только следующих случаев:

1) если ему более шестидесяти лет;

2) если он уже прослужил по выбору полный срок;

3) если он одержим сильными телесными недугами».

Согласно статье 145 Положения о башкирах на должности волост­ного старшины, помощников его и сельских старост избирались по два лица, с тем чтобы второй мог приступить к исполнению обязанностей в случае отсутствия, смерти, тяжкой болезни и устранения от должно­сти первого. Сенатом в 1884 году был введен для таких случаев ценз олагонадежности. Так, крестьянские учреждения имели право утвер­ждать в должности волостного старшины, из двух избранных сходом кандидатов, не избранного большинством голосов, а более «благона­дежного».

Волостной старшина и волостные судьи утверждались в должности земским участковым начальником, приводились им к присяге на вер­ность службе и после этого приступали к работе. Остальные должност­ные лица вступали в отправление своих обязанностей немедленно по избранию.

B Положении о башкирах достаточно четко регламентированы права и льготы должностных лиц. Они освобождались от всяких натуральных повинностей и телесных наказаний. Назначение жалованья или иного вознаграждения лицам, служащим по выбору или по найму, решало то общество, в котором происходили выборы либо производилось назна­чение.

Выход башкир из сельского общества (в Положении о башкирах применен термин «увольнение») обставлялся рядом условий. Для этого требовались:

1) передача своего права на пользование общественной землей дру­гому лицу, если состоящий в его пользовании участок не был выделен увольняемому в частную собственность;

2) отсутствие казенных, земских и мирских недоимок и частных бес­спорных взысканий и обязательств перед волостным правлением;

3) отсутствие судебного преследования;

4) согласие родителей на увольнение;

5) обеспеченность в своем содержании малолетних и других неспо­собных к работе лиц, если таковые имелись в семье увольняемого и ос­тавались в сельском обществе;

6) представление увольняемым «приемного приговора» от того об­щества, куда он переходил, или удостоверения о приобретении в собст­венность земли, где бы TO ни было. Для крещеных башкир три последних условия не требовались.

Ha основании указа от 5 октября 1906 года от представления уволь­нительных общественных приговоров освобождались при поступлении в учебные заведения и на гражданскую службу, при производстве их в чины и получении орденов и знаков отличия, при получении ученых степеней и званий.

Выход из общества осуществлялся на основании увольнительного свидетельства, выдаваемого волостным старшиной. За незаконную вы­дачу увольнительного свидетельства последний подвергался ответствен­ности и, кроме того, с него взыскивали все убытки.

Увольняемый был «обязан приписаться к тому сельскому или ме­щанскому обществу, от которого он получил приемный приговор, и представить в казенную палату просьбу о прописке не позже, как в шес­тимесячный срок со дня получения увольнительного свидетельства».

Государственный поземельный налог и земский сбор с башкирских земель взимались по правилам, изложенным в Общем положении о кре­стьянах. Земские натуральные повинности отбывались в башкирских обществах по правилам, изложенным в Уставе о земских повинностях. Дворяне, действительные чиновники с их семьями и зауряд-чиновники лично освобождались от отправления натуральных повинностей без от­несения их обществу.

K мирским повинностям относились те повинности, которые отправ­лялись каждым обществом для удовлетворения внутренних его потреб­ностей. Обязанность участвовать в мирских расходах определялась безотносительно к происхождению облагаемых.

Мирские повинности распределялись на обязательные и те, которые устанавливались дополнительно по решению сельского общества.

K обязательным относились расходы:

1) на содержание общественного управления;

2) оспопрививание и принятие мер, предписываемых Врачебным ус­тавом в случае появления заразных болезней и падежа скота;

3) устройство и поддержание сельских запасных магазинов;

4) содержание в исправности проселочных дорог и межевых знаков, проточных вод на землях, принадлежащих обществам;

5) содержание караулов в деревнях;

6) призрение престарелых, инвалидов, у которых нет родственников, и круглых сирот;

7) принятие мер по истреблению саранчи, хищных зверей, сусликов, по борьбе с оврагами, пожарами и наводнениями.

C язычников производился особый сбор на покрытие расходов по из­готовлению метрических книг дня них. Метрические повинности от­правлялись либо натурой, либо посредством сбора денег.

Кроме того, существовала и подводная повинность. Волостные стар­шины, их помощники, сельские старосты и сборщики податей имели право брать лошадей сельских жителей в поездках по служебным делам. Остальные чины сельских и волостных управлений были обязаны ездить на собственных лошадях или платить за прогоны.