Надзор за деятельностью княжеской администрации осуществляли особые инспекторы сегуна, наделенные преимущественно полицейскими
Императоры, являясь фактическими пленниками сегунов, были отстранены от участия в политической жизни страны: признаваемые «живыми богами», они выполняли лишь религиозно-церемониальные обряды.
В соответствии с законом 1615 г. обязанности императора заключались в изучении древней истории, занятиях стихосложением, соблюдении традиционного церемониала. Даже вступление на престол очередного императора требовало согласования с правительством сегуна (бакуфу). Императоры могли вступать в брак лишь с невестами из пяти семей высшей знати. Император был обязан предоставлять сегуну своего сына в заложники. Особый представитель сегуна при императоре (сесидай) следил за приведением в исполнение императорских распоряжений, если они выходили за пределы дворца. Количество продовольствия («рисовых пайков»), выделяемого на содержание как собственно императорской семьи, так и придворной аристократии (кугэ), также контролировалось финансовым ведомством сегуна. В конце своей жизни императоры, как правило, отказывались от престола и уединялись для молитв в монастырских общинах.По своей сущности режим сегуната, складывание которого происходило еще с конца XII века, являлся политической формой диктатуры военно-служилого сословия самураев, обладавшего монополией на все сферы государственной власти (законодательную, исполнительную и судебную). Ко второй половине XIX в. эта архаичная государственная форма уже полностью себя изжила: она была обречена на гибель в связи с общим кризисом средневекого сословного строя. Напротив, влияние императорского двора имело тенденцию к постоянному росту. Императорский двор становился центром притяжения всех тех политических сил, которые были недовольны режимом сегуната. Немаловажную роль в будущем крушении токугавского режима сыграло и вмешательство иностранных держав: вынудив правительство сегуна подписать унизительные договоры, эти державы объективно содействовали тому, что сегун стал в глазах японского народа олицетворением предательства национальных интересов.
Требование ликвидации сегуната и восстановления императорской власти в полном объеме стало той общей платформой, на которой смогли временно объединиться все те разнородные силы, которые оказались вовлеченными в общественно-политическое движение.
Общим требованием этих сил была реставрация императорской власти, узурпированной сегунами из клана То-кугава. При этом каждая из перечисленных выше социальных групп рассматривала сильную императорскую власть в качестве инструмента достижения собственных классовых интересов, и это обстоятельство не только не исключало, а, наоборот, делало неизбежной их последующую конфронтацию. Если крестьянство рассчитывало благодаря могуществу императора добитьсяограничения произвола своих угнетателей, то самурайство и буржуазия, а тем более крупные феодалы, оппозиционные режиму се-гуната, видели в сильном императоре гаранта незыблемости своих классовых привилегий перед лицом трудящихся масс.