Миѳологическое и научное теченіе въ юриспруденціи.
„Правильно или неправильно мнѣніе, что миѳологія есть болѣзнь языка, справедливо будетъ сказать, что метафизика, во всемъ ея анти-реалистическомъ развитіи, есть болѣзнь языка".
И. Spencer, Principles of Psychology, II, 502.„Не сотвори себѣ кумира... Азъ есмь Господь Богъ твой, да не будутъ тебѣ бозп пніи“................ (Библія).
bDa hat die Kritik (der Sprache) tapfef eingesetzt und die bekanntesten Begriffe wie die des Rechts, der.................................................................................. .................................................................................. ais mythologische
nachgewiesen"(Mauthner, Krit. d. Spr.. I, 163).
Литература четырехъ народовъ особенно важна для изучающаго юриспруденцію: грековъ, римлянъ, нѣмцевъ и англичанъ.
Работы римскихъ юристовъ отличались преимущественно практическимъ характеромъ. Философами римляне никогда не были ни въ юриспруденціи, ни вообще въ области знанія. „Извѣстно, что римляне (Thiaucoαrt, Essai sπr les traites philosophiqucs de Ciccron et leur sources grecqπes, 1885, стр. I.) не имѣли оригинальной философіи, и что въ этой области они были вполнѣ данниками грековъ. Они ограничивались переводомъ иностранныхъ идей, ничего не прибавляя, и скорѣе отбавляя (en retranchant): они опускали все, что было слишкомъ тонко, или слишкомъ трудно понималось. Но, они постарались приспособить больше къ практической жизни спекулятивныя изслѣдованія греческихъ мыслителей."[†††††††††††††††††††††††††])
Иначе изучалась юриспруденція въ Греціи. „Наука права, какъ выражается R. Dareste (La science du droit en Grece, 1893, стр. 4), была культивируема и въ Греціи, но не такъ какъ въ Римѣ. Она имѣла характеръ менъе практическій, менѣе позитивный, но болѣе
возвышенный^.
Философски болѣе одаренные, чѣмъ римляне, [‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]) они лучше ихъ сумѣли разобраться въ основныхъ понятіяхъ государствовѣдѣнія. Работы Платона и Аристотеля не только не могутъ быть обойдены до сихъ поръ, но (mirabile dictu) по глубинѣ и правильности основныхъ взглядовъ стоятъ выше столь плодовитой нѣмецкой литературы. СтранноI но, теперь, когда между нами и этими работами легло болѣе 2000 лѣтъ, я не найду лучшаго девиза въ безпомощномъ состояніи современной континентальной философскоюридической мысли, какъ „назадъ къ Платону и Аристотелю!". И здѣсь, какъ и во многихъ другихъ случаяхъ, „поворотъ къ болѣе древнимъ отправнымъ пунктамъ можетъ дать возможность изслѣдователю найти новые пути, когда современная дорога кажется заваленной непереходимыми барьерамиα. (Tylor, Primitive culture, И, стр. 444), — Основными понятіями для нихъ были: законъ (τ6μoς)и государство. Это не значитъ, чтобы они не признавали ничего выше ихъ. Выше ихъ стояло понятіе справедливаго (то ∂t⅛aιoτ)или справедливости, и самая „Республика Платона была разсужденіемъ о справедливости, написанной крупными буквами въ явленіяхъ государства"(ср. Ladd, Philos, of conduct, 548). Связь этики съ политикой понималась такъ же хорошо, какъ и нами.Развитого ученія о законѣ, государствѣ и правѣ, въ томъ видѣ, какъ мы его находимъ у современныхъ англійскихъ юристовъ (Іер. Бентамъ, Остинъ, Голлэндъ, Поллокъ, Маркой) или у ихъ философскихъ предшественниковъ (особенно Гоббеса и Локка), мы, конечно, не найдемъ, но ихъ лаконизмъ столь же глубокъ и правиленъ, какъ- и возвышенъ, Мало того, у этихъ великихъ первоучителей, умѣ в шихъ разбираться въ основныхъ вопросахъ государствовѣдѣнія не хуже насъ и положившихъ основаніе современной терминологіи (политика, демократія, аристократія, монархія....................................................................................................... ), мы не найдемъ и
стова, соотвѣтствующаго нашему „право".
Греческое τδ бехаіот coqt- вѣтствовало нашему „справедливое"(das Gerechte), справедливость. Такъ стушевывалась роль этого понятія (права), возведеннаго потомъ въ санъ перваго и основного понятія юриспруденціи, „великаго общественнаго явленія^, критерія законовъ, поставленнаго выше государства и превращеннаго почти въ кумиръ. Въ греческомъ законодательствѣ, представлявшемъ во многомъ лишь переводъ римскаго, вы раженія въ родѣ jus civile, jus naturale, jus gentium передаются’. τδμo⅛ 3to⅛tτιxδςi τδμoς φv6tκδς, τoμoς e&vixoQ.Ниже мы поймемъ, какой глубокій смыслъ имѣетъ эта „юриспруденція безъ права". — Это не значитъ, чтобы у грековъ не было понятія о правѣ, какъкоррелятѣ обязанности. Кто знаетъ и понимаетъ слово „законъti, у того, хотя implicite, есть и нѣкоторое знаніе о правахъ и обязанностяхъ. *) Это такое элементарное и простое знаніе, что греческому философу не могло и прійти въ голову давать по его поводу какія' либо объясненія. Нужно было, чтобы прежде возникло „право въ объективномъ смыслѣ", и всѣ вызываемыя имъ недоразумѣнія, для того чтобы возникла потребность въ подобныхъ объясненіяхъ. Нужно было прежде появиться „болѣзни языка" со всѣми галлюцинаціями въ родѣ миѳологіи и метафизики, въ дурномъ смыслѣ этого слова, чтобы можно было оцѣнить здоровье языка греческихъ философовъ й вліяніе его на всѣ здоровыя отправленія ума. „Только когда мы поймемъ истинную природу языка, можемъ мы понять истинную природу человѣческаго ума; и тотъ, кто желаетъ читать реальную исторію развитія ума человѣка, долженъ научиться читать ее въ языкѣ, этой начальной и нескончаемой автобіографіи нашей расы" (М. Muller, The Science of Thought, 216, 217).
Никогда, конечно, нельзя рекомендовать привязанности къ старому только потому, что оно старо.
Но, и для насъ, юристовъ, должно имѣть силу слово апостола Павла (і Ѳесс. 5, 2і): „все испытывайте, хорошаго держитесь", „Какъ мы не можемъ отвергать новое только потому, что оно ново, такъ не смѣемъ мы осуждать старое только потому, что оно старо,"(Cathrein, nRecht, Naturrecht und positives Recht", 1901, cτp. 7).Потеря связи съ прошлымъ, хотя мы много говоримъ объ исторіи и историческомъ направленіи, есть существенный недостатокъ современной юриспруденціи. На это жалуется и Cathrein въ только что указанной работѣ (стр. 5 и^)∙ «Наша работа, говоритъ онъ, преслѣдуетъ, кромѣ другихъ, цѣль возстановленія связи съ прошлымъ, связи, почти совсѣмъ исчезнувшей въ философіи права и юриспруденціи. Мы должны, наконецъ, покинуть мечту, будто человѣчество до сихъ поръ было вполнѣ невѣжественно и слѣпо въ основныхъ вопросахъ, на которыхъ покоится общественная жизнь, и будто каждый новичекъ имѣетъ право начинать ab оѵо и свысока игнорировать все раньте него сдѣланное."
Въ развитой формѣ правильное ученіе объ основныхъ понятіяхъ юриспруденціи, въ духѣ ученіи лучшихъ греческихъ философовъ, мы находимъ у англичанъ. У Гоббеса, Локка, Юма. Іереміи
* "---------------------------------------------------------------------------------------------------------------- ■■■■ IJ ■■■■ ■
*) Были, кромѣ того, и нѣкоторыя слова, которыя могли замѣнять наше право въ значеніи коррелята обязанности (⅛ov