§ 3. Курляндское ґерцогство

Герцогство образовалось после распада Ливонии за счет выделе­ния земельк югу от Даугавы (Западной Двины), Оно с самого начала попало в вассальную зависимость от польско-литовского короля Сигизмунда II Августа* B 1561 г* был заключен договор, по которому последний магистр Ливонского ордена, а теперь гер­цог Курляндии Г.

Таким образом, герцогство, собственно говоря, никогда не было самостоятельным государством.

Ho герцог зависел не только от Польши, от Речи ПосполитоЙ, но и от своих собственных вассалов, бывших рыцарей Ливонского ордена, которые не очень хотели ему подчиняться.

B герцогстве установилась дворянская анархия. Свою власть дворяне осуществляли через курляндский ландтаг, который стал узкосословным органом, благо из него были изгнаны представи­тели городов, не имевших в герцогстве большой силы, и даже ду­ховенства.

Пользуясь своей силой, дворяне превратили лены, полученные еще во времена господства Ливонского ордена, в аллоды, т.е, част­ную собственность. Таким образом, дворяне становились неогра­ниченными господами в присвоенных землях. По существу, един­ственным признаком вассальных отношений осталась обязанность выставлять определенное число воинов (в зависимости от величи­ны земель) в войско герцога. Дворяне обязаны были также при­носить формальную присягу верности герцогу и признавать его судьей в своих спорах.

Единственной статьей дохода для герцога оставались поступ­ления от земель, ранее бывших под непосредственным управле­нием Ливонского ордена. Впрочем, и эти земли приходилось раз­давать дворянам в виде новых ленов, а также в аренду и в качестве залога за ссужаемые герцогу деньги. Дворяне были освобождены от таможенных и акцизных сборов. Им предоставлялось право торговли и корчмарства, но важнейшей их привилегией была власть над крестьянами, в том числе судебная.

Столь небольшое государство, как .герцогство Курляндское, уже вскоре подверглось процессу феодального дробления. A пер­воначально его поделили сыновьяКеттлера, создавшие, по суще­ству, независимые немецкие княжества. Единственной силой, скреплявшей государство, оставался ландтаг. Правда, это доволь­но скоро кончилось, поскольку один из наследников Кеттлера за­путался в борьбе с дворянством и был лишен власти, которая це­ликом перешла к его брату. Ho власть герцога продолжала убы­вать, что проявилось в принятии констцтуции герцогства, написан­ной комиссией, состоявшей из поляков. Конституция, а также свод уголовных и гражданских законов, получивших названце Курлянд-

ского статута, отменяли все предыдущее законодательство, но за­крепляли привилегию дворянства.

По конституции при герцоге создавался особый совет, без ко­торого он не мог решать ни одного важного политического вопро­са. B совет входили четыре представителя от дворянства и два доктора права. Совет и четыре обергауптмана составляли высший придворный суд (гофгерихт) — первую инстанцию по уголовным делам для дворян, решение которой они могли обжаловать в су­ществовавшем при польском короле суде. Для всего остального населения, за исключением крепостных крестьян, герцогский суд был апелляционной инстанцией.

Территория герцогства была сначала разделена на четыре обергауптманства, а позже на ландтагские округа, которых бьшо свыше 20. Обергауптманы являлись одновременно судьями для дворян по гражданским делам, а для всех остальных свободных людей “ по гражданским и уголовным делам. Крестьян в герцог­ских имениях по уголовным и гражданским делам судили rayrrr- маны, а крестьян частновладельческих — сами помещики, пригла­шая в важнейших случаях в качестве ассистентов соседних поме­щиков*

Ландтаг отстаивал интересы дворянства от малейших пополз­новений герцога, а главное, принимал все меры к укреплению гос­подства над крестьянством* Ландтаг рассматривал важнейшие во­просы внутренней политики герцогства, вносимые герцогом зако­нопроекты, в том числе о предполагаемых налогах* Собирался ландтаг не реже одного раза в два года, обычно в Митаве (Елга­ве) — столице герцогства.

B социально-национальном отношении Курляндия представ­ляла собой как бы слоеный пирог: командовала герцогством, как уже отмечалось, Речь Посполитая, поляки; верхушку герцогства составляли немцы, немецкие феодалы; а вся эта пирамида опира­лась на крестьянство, принадлежащее к коренному^населению, преимущественно к предкам латышей. Крестьяне Курляндии, как и большинства феодальных государств, делились на две катего­рии — герцогских и владельческих. Первым жилось получше, экс­плуатация вторых была сильнее. B частности, герцогские крестья­не могли жаловаться на управляющих имениями, повинности гер­цогских крестьян были нормированы, и управляющие не могли их самостоятельно увеличивать* Однако когда герцог закладывал свои имения, то залогодержатели эксплуатировали его крестьян больше, чем собственных.

B частновладельческих имениях круг и размеры повинностей устанавливались самими землевладельцами. Пределы эксплуата­ции ограничивались лишь физическими возможностями крестья­нина и опасениями, что работники могут просто разбежаться. При этом в Курляндии преобладала барщинная система: при высокой товарности сельскохозяйственных продуктов феодалам было вы­годно использовать собственную запашку. Кроме полевой барщи­ны использовалась и всякая иная — лесная, строительная и т.п.

Наряду с барщиной применялся и оброк, как натуральный, так и денежный.

Крестьяне, отбывавшие барщину, объединялись в хозяйствен­ные единицы — волости, которыми командовали старосты. Ста­росты назначались из самих крестьян и получали вознаграждение в виде освобождения от собственных повинностей целиком или частично. Позже они стали получать иногда дополнительное воз­награждение деньгами или зерном. Старосты занимались также поимкой беглых крестьян и выколачивали оброк. Эти должност­ные лица давали присягу на верность герцогу или хозяину имения,

B Курляндии существовал также специальный аппарат для ох­раны лесов и поддержания порядка в них. При этом нападение на лесника каралось даже смертной казнью, позднее замененной телесным наказанием.

Землепользование крестьян было нормировано. Единицей из­мерения являлся так называемый гак. Крестьянин мог получить полный гак или его часть. Размеры повинностей определялись ко­личеством земли.

Существовали в Курляндии и бобыли, выполнявшие только пе­шую барщину, а также занимавшиеся ремеслами.

Крестьяне-хозяева сами обычно барщину не выполняли, за них работали батраки, имевшие право переходить из одного имения в другое, но землевладельцы стремились ограничить право их пе­рехода.

B XVII в. было установлено, что батрак должен отработать у нанимателя не меньше года. B то же время ландтаг установил нормы оплаты батрацкого труда, включавшие расходы на пропи­тание и довольно скудную одежду. Кроме того, батраку давали клочок земли и посевной материал для собственных нужд, ,

Поденным работникам устанавливалась оплата в зависимости от времени года, зимоЙ в 1,5 раза меньше.

B Курляндии имелась и небольшая группа «свободных земле­владельцев» — оброчных крестьян, подчинявшихся не имению, а

непосредственно гауптману. Они были лично свободными и несли небольшие повинности. Земля принадлежалаим на праве частной собственности. Эту категорию составляли бывшие мелкие вассалы ордена или крестьяне, которые каким-то образом сумели выбтъся из крепостного состояния.

До конца XVI в. право иметь крепостных крестьян принадле­жало и немцам, не относящимся к числу феодалов, в том числе ремесленникам и прочим горожанам. C этого же времени такая привилегия стала распространяться только на дворянство,

B силу патриархальной феодальной традиции господа несли и одну важную обязанность в отношении крестьян: во время голода они должны были кормить своих крестьян, которые в противном случае могли свободно покинуть хозяев. Беглые жекрестьяне должны были быть возвращаемы своему хозяину без всякого срока. Правда, позже такой срок был установлен в сто лет.

Уже с начала XVII в. отмечается право распоряжения крес- тьянами: их продают, меняют, передают по наследству.

Полурабское положение курляндских крестьян не могло не вы- звать йх сопротивления.

Что касается городского населения, то оно бьшо немногочис­ленно. Дело в том, что ремесло в Курляндии первоначально раз­вивалось не столько в городах, сколько в селах. Городов было мало и они были небольшими. B силу этого первоначально все города ■ принадлежали герцогу и лишь постепенно некоторые из них стали получать магдебургское право, т.е. самоуправление.

Ремесло развивалось больше, чем торговля, поэтому цеховая организация ремесленников сложилась раньше, чем гильдеЙская у купцов. Следует отметить, что ремеслеяники работали не толь­ко на внутренний рьшок, но и на экспорт. B то же время местные купцы были не столь сильны, чтобы самим организоватъ внеш- нюю торговлю. Поэтому, например, на протяжении всего XVII в. в Либаве (Лиепае) внешнюю торговлю держал в своих руках амс­тердамский торговый дом. Торговали и другие голландские ком­пании.

Первоначально городское население по своему статусу мало отличалось от сельского, но со временем оно получает более вы­сокий статус.

Города поддерживали герцога, однако поскодьку они сами бы­ли слабы, то эта поддержка не имела ддя него существенного зна­чения.

Таким образом, в Курляндии сложился достаточно четкий со­словный строй, которому соответствовала и государственная ор­ганизация. Сформировалась также правовая система, вернее три самостоятельных системы — дворянское (рыцарское), городское и крестьянское право.

Курляндское герцогство явилось заметной страницей в исто­рии Прибалтики. Оказало оно определенное влияние и на разви­тие впоследствии российского дворянства и даже российской мо­нархии.

* * *

Прибалтика с давних пор входила в орбиту Древнерусского государства. B условиях феодальной раздробленности и монголь­ского нашествия влияние русских княжеств здесь ослабло. Этим воспользовались крестоносцы, rjo преимуществу немецкие, со­здавшие в XIII в. самостоятельные государства Прибалтики. B от­личие от литовцев, предкам латышей и эстонцев создать свою го­сударственность не удалось. Пришельцы стали господствующим классом, а коренное население — классом угнетенным. Немцы не позволили коренному населению иметь какие-нибудь свои наци­ональные институты. Вместе с тем нельая не отметить, что в При­балтику пришли не только рыцари. Здесь поселились немецкие купцы и ремесленники, строившие прекрасные города, дворцы, храмы.

Подобно Закавказью, Прибалтика стала ареной столкновений нескольких держав. Кроме немцев сюда вторгались Дания, Шве­ция, Польша, время от времени перекраивавшие политическую карту Прибалтики. Только присоединение к России создало здесь определенную политическую стабильность, а вместе с ней условия для всестороннего развития края, выведшие ero в число наиболее передовых районов Российской империи.