Курбским и др.
Однако сведение этих понятий в единую триаду и объявление их последним якорем спасения оказалось чем-то новым и свидетельствовало о том, что самодержавие нуждалось в идеологических подпорках.
Однако для своего спасения оно избрало путь охранения и утверждения старых теоретических представлений, которые в данную эпоху являлись уже анахронизмом: идеология самодержавия исчерпалась предшествующим развитием. Понятие народности, введенное в эту формулу, трактовалось защитниками этой теории в традиционном духе — патриархальность народа, его послушание и приверженность к основным устоям.Несмотря на то, что теория «официальной народности» поддерживалась правительственной властью, ее авторитет и влияние в обществе быдти невелики. Вопреки ей и всей мощи репрессивного аппарата и цензурных гонений шла огромная умственная работа, рождались новые идеи, разные по своему характеру, которые, тем не менее, объединяло неприятие Николаевской политической системы (славянофильство и западничество).
В 1835 г. было утверждено новое положение об учебных округах, которое перестраивало управление на принципах бюрократической централизации. Права попечителя значительно расширялись. Все учебные заведения округа были изъяты из подчинения университетам и по всем вопросам, в том числе научным и методическим, стали подчиняться непосредственно попечителю и подчиненному ему чиновничьему аппарату. Программы по всем предметам рассматривались и утверждались Министерством просвещения, причем постоянно шел процесс сужения низшего и среднего образования.
В этом же 1835 г. был принят новым университетский устав, призванный расширить правительственный надзор и стеснить академические свободы. Университетыпотеряли значительную долю своей автономии и ставились под обычное бюрократическое руководство министерства и попечителей. Они перестали быть учеными организациями и центрами учебных округов и становились только учебными заведениями, всецело подчиненными высшей бюрократии.
Административными и хозяйственными делами ведал теперь не совет университета, а правление, всецело подчиненное попечителю. Университетский суд упразднялся, для наблюдения за студентами вводились должности инспектора и его помощников, которые подчинялись попечителю. Совет сохранял право выбора ректора, деканов и профессоров, однако министр получал право не утверждать избранных, если они были неугодны правительству, а назначать профессоров по своему усмотрению. Поскольку министр широко пользовался своим правом, то университетская автономия фактически сводилась на нет.В уставе декларировалась возможность получения высшего образования всеми сословиями, однако прием в университеты постоянно ограничивался, а плата за обучение несколько раз повышалась с целью преградить приток в университеты из низов общества. Дети купцов и мещан при поступлении обязаны были представлять увольнительные от соответствующих обществ, а вольноотпущенникамзапрещалось поступать в университет, если они не быши приписаны к податному состоянию.