Жизнь князя Андрея Михайловичя Курбскаго вь Литвѣ и на Волыни.
Жизнь князя Андрея Михайловича Курбскаго, послѣ его бѣгства изъ Россіи, до «ихъ поръ оставалась мало И8вѣстною. Акты, извлеченные изъ литовской метрики ’), содержатъ отрывочныя свѣдѣнія, изъ которыхъ нельзя составить полной біографіи, а у польскихъ историковъ мы находимъ одни только сбивчивые и запутанные разсказы о бѣгствѣ Курбскаго въ Литву.
Въ издаваемыхъ нынѣ матеріалахъ заключаются подробныя свѣдѣнія о характерѣ, жизни и окончательной судьбѣ этого замѣчательнаго лица въ русской исторіи; мы находимъ здѣсь показанія современныхъ свидѣтелей, видѣвшихъ князя Курбскаго въ самыхъ разнообразныхъ отношеніяхъ жизничастной и общественной. Въ Литвѣ, гдѣ слабость законовъ и правительственной власти даваіа просторъ своеволію, Курбскій' ногъ свободнѣе выказаться въ своихъ дѣйствіяхъ, и поэтому личность его представляется намъ яснѣе и понятнѣе.
Сигизмундъ Августъ, король польскій, не.имѣя ни воинскихъ доблестей, ни сильнаго войска, для того чтобъ бороться съ царемъ Іоанномъ Грознымъ, прибѣгалъ къ неблагородной политикѣ. Онъ разсылалъ свои листы въ знатнѣйшимъ боярамъ московскимъ, склоняя ихъ къ измѣнѣ, обѣщалъ земли, свою ласку королевскую и привольное житье въ Литвѣ. Король охотно принималъ также способныхъ въ войнѣ дѣтей боярскихъ, которые цѣлыми толпами уходили изъ московскаго государства,
, получали земли въ Литвѣ, или служили на жалованьи, пользуясь правами'шляхты[55]). Слѣдуя такой политикѣ, Сигизмундъ Августъ рѣшился вступить въ тайную переписку съ княземъ Андреемъ Курбскимъ, знаменитѣйшимъ изъ воеводъ московскихъ, славнымъ своими недавними побѣдами надъ Татарами и Нѣмцами.
Къ Курбскому отправлены были два письма, одно отъ короля Сигизмунда Августа, а другое отъ ёго сенаторовъ: Николая Радивила; гетмана литовскаго, и Евстафія Воловича, подканцлера великаго княжества литовскаго.
Король, гетманъ и подканцлеръ приглашали Курбскаго оставить московское государство u пріѣхать въ Литву. Вѣроятно, отвѣтъ Курбскаго былъ несовсѣмъ отрицательный, потому что король и Радивилъвъ другой разъ отправили вънему свои пославія; вороль обѣщалъ Курбсвому свои милости, а Радивилъ увѣрялъ, что ему
дано будетъ приличное содержаніе (Томъ IL 193). Послѣ дву-
•
кратнаго приглашенія, Бурбсвій изъявилъ согласіе измѣнить Россіи; сенаторы присягнули въ томъ, что вороль исполнитъ свои обѣщанія, и Курбсвій, получивъ воролевсвую опасную грамоту, бѣжалъ въ свое новое отечество [56]). Слѣдовательно Курбсвій явился въ воролю польсвому не кавъ бѣглецъ, преслѣдуемый страхомъ вазни за проигранное сраженіе4); напротивъ, онъ дѣйствовалъ обдуманно, велъ переговоры и только тогда рѣшился измѣнить евоему царю, вогда плату за измѣну нашелъ для себя выгодною.
Курбсвій прибылъ въ Литву въ началѣ 1564 года *). Вмѣстѣ с'ъ нимъ явился значительный отрядъ Мосввитянъ, изъ воторыхъ нѣкоторые- съ молодыхъ лѣтъ раздѣляли его военные подвиги, а другіе .принадлежали въ опальнымъ фамиліямъ, извѣстнымъ въ руссвой исторіи *). Вотъ тѣ изъ нихъ, воторые называются
no именамъ въизданныхъ нами актахъ: 1. Иванъ Ивановичъ Калыметъ; 2. Михаилъ Яковлевичъ Балы- метъ; 3. Бирилъ Ивановшчъ Зубцовскій; 4. Василій Бушниковъ; 5. Бирилъ Невзоровъ; 6. Явимъ Невзоровъ; 7. Иванъ Поснивъ Вижевскій[57]); 8. Иванъ Посникъ Глинскій; 9. Поснивъ Ростовской; 10. Иванъ Поснивъ меньшій Туровицвій[58]); 11. Симонъ Марковичъ .Вешняковъ; 12. Иванъ Мошнинсвій; 13. Петръ Вороновецкій; 14. Андрей Барановскій; 15. Гаврило Байсаровъ; 16. Меркурій ^Неввлюдовъ; 17. Іосифъ Никитичъ Торова- новъ Пятый; 18. Петръ Сербулатъ; 19. Захарія Москвитинъ0); 20. Василій Лукьяновичъ Бали- новсвій.
Вскорѣ по прибытіи въ Лйтву, Бурбскій получилъ грамоту на Ковельсвое имѣніе, данную въ Бѣльсвѣ, 1564 года, іюля 4 (II.
194). Въ этой грамотѣ право Бурбсваго выражено двусмысленно и неопредѣленно. He было означено, что имѣніе дается на вѣчныя времена пріобрѣтателю и потомкамъ его, не упомянуто также о правѣ свободно распоряжать пожалованнымъ имѣніемъ. Такая грамота, по литовскимъ законамъ, не давала права полнойсобственности(П. 195). Сверхътого, для дѣйствительности пожалованія, воля одного короля была недостаточна; для этого нужно было еще согласіе генеральнаго сейма10). Кромѣ Ковельскаго имѣнія, Курбскому дано было староство Кревское, въ воеводствѣ вйленскбмъ. Это пожалованіе было также противузаконно, потому что король не имѣлъ права раздавать иностранцамъ никакихъ должностей въ великомъ княжествѣ литовскомъ ").• Получивъ грамоту, Курбскій не могъ тотчасъ вступить во владѣніе Ковельскимъимѣиіемъ; онъ долженъ былъ участвовать въ походѣ Литовцевъ на -Россію и сражаться подъ стѣнами Полоцка, куда онъ явился съ отрядомъ, состоявшимъ изъ бѣглыхъ Москвитянъ и изъ 200 человѣкъ наемной конницы. IIo возвращеніи изъ похода, въ 1565 году, Курбскій, по приказанію короля, введенъ былъ во владѣніе Ковельскимъ имѣніемъ (П. 194).Ковельская волость была однимъ изъ богатѣйшихъ и многолюднѣйшихъ королевскихъ имѣній. Лѣсной товаръ и хлѣбъ отправлялись въ Данцигъ и Эльбингъ, по рѣкамъ Бугу и Вислѣ (I. 198. 87. П. 154); въ селѣ Гойшинѣ добывалась желѣзная руда; звѣриные промыслы и пчеловодстводоставлялизначитель- ные доходы. Населеніе было многолюдно. Это видно изъ того, что Ковельцы, предпринимая наѣзды на имѣнія сосѣднихъ вла- дѣльцовъ, составляли вооруженный отрядъ, заключавшій болѣе трехъ тысячъ человѣкъ, съ пушками, гаковницами, саадаками,
,0) Stat. Lit. 1529, roz. 1, art. 25.
“) Stat. Lit. 1529, roz. Ш, art. З.—Zbior praw Litewskich.Poznaft.
1841, стр. 405.
.1
I
рогатинами и равнымъ другимъ оружіемъ u).
Ковельское имѣніе заключало въ себѣ городъ Ковель съ замкомъ, мѣстечко Вижву съзамкомъ, мѣстечко Миляновичи съ дворцомъ и двадцать восемь селъ. Всѣ эти имѣнія Курбскій раздѣлилъ на три волости: ковельскую, вижовскую и миляновскую ,3). Дляупра- вленія каждою волостію, избранъ былъ урядникъ, или управляющій, нзъ числа Москвитянъ, бѣжавшихъ вмѣстѣ съКурб- скимъ изъ Россіи. Урядникъ коведьскій считался намѣстникомъ князя, принималъ доходы отъ всѣхъ прочихъ урядниковъ и отдавалъ Курбскому общій отчетъ въ управленіи всѣмъ имѣніемъ (I. 199. П. 4).Устроивъ имѣніе, Курбскій опятьспѣшилъ навойну противъ царя московскаго. Зимою 1565 года, онъ воевалъ область великолуцкую, вмѣстѣ съ отрядомъ, состоящимъ изъ 15,000 Литовцевъ. Король въ своихъ жалованныхъ грамотахъ хвалитъ Курбскаго за храбрость, оказанную въ сраженіяхъ, за его вѣр- ную и доблестную службу (1.10. 13. 16). Возвратившись изъ похода, Курбскій нашелъ имѣніе свое въ большомъ разстройсвѣ. Co- сѣдніевладѣльцы, поль8уясь его отсутствіемъ, начади насильно присвоятъ себѣ земли, принадлежавшія къ волости Ковельской и заселять ихъ своими крестьянами. (I. 1.). Съ другой стороны,
“) См. жалобу князя Александра Саигушка Коширскаго на мѣщанъ города Ковля и обывателей Ковельской волости, въ книгѣ гродской луцкой за 1661 годъ, листъ 166.
а) Волость Ковельскую составляли городъ Ковель и селенія: Гридковичи, Шайно, Хотешово, Нюйно, Красная Воля, Мошчоная, Дубовая, Облапы, Вербка, Гойшино, Бахово, Скулинъ, Стебли; Mo- стища, Верхи. Къ внжевской волости принадлежали мѣстечко Вижва и села: Старая Вижва и Воля. Къ волости, миляновской—мѣстечко Миляновичи и села: Порыдубн, Селища, ГоДевичи, Зелово, Туровичи и Клѳвѳцкое (I; 246). Всѣ эти мѣстечка и села существуютъ и теперь; въ нихъ считается 8,907 ревизскихъ душъ.
право, предостайленое Курбскому аеаловавною грамотою на волость Ковельскую, оказалось на практикѣ невозможномъ.
Ko- вельскую волость населяли, кромѣ крестьянъ,. земляне и бояре господарскіе, мѣщане, водворенные въ городѣ Ковлѣ, также въ мѣстечкахъ Вижвѣ и Меляновичахъ, наконецъ Евреи, разсѣянные по всей волости Ковельской. Земляне и бояре гоопо- * дарсвіе пользовались правами шляхетскими, владѣли землями и цѣлыми селеніями, пожалованными королевою Боною и кияаиют Сангушками ы), на правѣ ленномъ или на правѣ полной собственности; мѣщане пользовались лично свободою и имуществомъ, подъ защитою права магдебурскаго; Евреи, на основаніи королевскихъ грамотъ, издревле пользовались личною свободою и важными общественными преимуществами.' Эти свободныя сословія король ве могъ подчинить Курбскому на вотчинномъ правѣ, не нарушивъ основныхъ законовъ государственныхъ. Чтобъ дать правамъ Курбскаго болѣе опредѣленности и согласить ихъ съ государственными постановленіями, Сигизмундъ Августъ нашелъ нужнымъ дать Курбскому другую грамоту. Этою грамотою, данною 1567, Февраля 25, предоставлено было Курбскому только л e н н о е п р а в о на Ковельское имѣніе. Вслѣдствіе чего права Курбскаго были весьма ограничены. Король объявилъ, что волость Ковельская есть собственность королевская (I. 8) и дана Курбскому на содержаніе, за что Курбскій обязанъ служить земскую военную слукбу, наравнѣ съ другими обывателями, шляхтою великаго княжества литовскаго. Курбскій не имѣлъ права распоряЖать Ковельекими имѣніями, то есть, не могъ ни продавать, ни закладывать, ни [59] завѣщавать. По смерти Бурбскаго,.имѣніе должно перейти въ его дѣтямъ мужескаго пола; еслибы не осталось дѣтей мужескаго пола, то имѣніе должно возвратиться въ вазну. Въ отношеніи въ управленію, Курбскому предоставлена такая же власть, вавая прежде принадлежала королю. Этимъ обезпечены и подтверждены права и преимущества, которыми пользовались жители Ковельсвой волости, на основаніи завоновъ или жало- • ванныхъ грамотъ. Какъ вороль не могъ отмѣнить этихъ правъ, тавъ и Курбскій долженъ былъ сохранять ихъ ненарушимо.Бурбсвій не могъ быть доволенъ такимъ вознагражденіемъ за родовыя вотчины и за все имущество, которое* оставилъ онъ въ московскомъ государствѣ, положившись на обѣщеніе короля; поэтому Сигизмундъ Августъ старался вознаградить Курбскаго пожалованіемъ другихъ ленныхъ имѣній. Грамотою 1568 ноября 23, пожалована Бурбсвому волость Смединсвая (I. 13), а грамотою 1568 іюля 27, подтверждено ленное право на имѣніе въ волости Упитской, заключавшее 10 селъ и около 4000 десятинъ земли.
Скоро Сигизмундъ Августъ увидѣлъ, что въ Бурбскомъ онъ пріобрѣлъ подданнаго строптиваго и непокорнаго. Присвоивъ себѣ самовольно титулъ внязя вовельскаго '5), Курбскій началъ распоряжаться пожалованнымъ ему имѣніемъ, какъ своею вотчиною, и раздавать своимъ Мосввитянамъ села въ вѣчную и потомётвенную собственность: уряднику Ковельскому, Ивану Келемету, онъ далъ села Севунь и Сушки, а Андрею Барановскому село Борви (I. 37. II. 197). Его урядникъ ковельскій, Иванъ Келеметъ, велѣлъ вырыть въ заикѣ ковель- скомъ водяную яму, наполнилъ ее пьявками и сажалъ въ эту яиу жидовъ; вопль ихъ раздавался за стѣнами замка. Жиды владимірскіе вступились за свою братію, жидовъ ковельскихъ, и, ссылаясь на королевскія привилегіи, требовали правосудія. Келеметъ отвѣчалъ, что онъ привилегій ихъ знать не хочетъ; что онъ дѣйствуетъ по приказанію своего князя, а внязь можетъ наказывать своихъ подданныхъ, какъ ему вздумается, даже смертію; что королю и никому другому до этого нѣтъ никакого дѣла (II. 1—13. 196). Тогда жиды отправили депутатовъ на сеймъ (1569 года) въ Люблинъ, гдѣ въ это время паходился и князь Курбскій. Когда началась тяжба, то Курб" скій утверждалъ, что онъ имѣетъ полное право собственности на волость Ковельскую и на ея обывателей; но король въ первый разъ объяснилъ декретомъ своимъ, вѣ какой степени права Курбскаго ограничены. Курбскому приказано было оставить жидовъ въ покоѣ и не нарушать ихъ привилегій (II. 196). Курбскій насылалъ вооруженные отряды на сосѣднія земли и грубо отвѣчалъ посланцамъ, являвшимся къ нему съ приказаніями королевскими (I. 3.) ,в). Впослѣдствіи времени, онъ завладѣлъ по какому-то праву имѣніемъ пановъ Красенскихъ—Туличовомъ (II. 307). Король, по жалобѣ Kpa- сенскихъ, рѣшилъ, что Курбскій долженъ возвратить имѣніе. Курбскій получилъ объ этомъ приказаніе королевское уже въ то время, когда короля не было въ живыхъ. Вольскій, посланецъ королевскій, долго разъѣзжалъ по Ковельской волости съ листомъ королевскимъ. Слуги Курбскаго посылали его изъ одного имѣвія въ другое. Въ Миляновичахъ его встрѣтила толпа слугъ князя Курбскаго, Москвитянъ, которые не хотѣли сказать, гдѣ находится князь Курбскій, а одинъ изъ нихъ,
Кирилъ Зубцовсвій, вапретилъ посланцу королевсвому ѣвдить въ имѣнія князя Курбсваго и грозилъ euy палкой. Наконецъ, Волскій нашелъ Курбскаго въ Турейсвѣ и хотѣлъ вручить ему листъ воролевсвій. Тогда Курбскій, въ присутствіи внязя Константина Острожскаго и многихъ другихъ знатныхъ особъ, сказалъ посланцу королевскому: „ты, панъ Вольскій, ѣздишь ко мнѣ съ мертвыми листами; потому что когда король умеръ, то и всѣ его листы умерли. Когда пріѣдешь ко мнѣ съ листами отъ живаго короля, то тавіе листы я отъ тебя съ честію прійму, а этихъ листовъ, какъ умершихъ, я отъ тебя не беру. Да хотя бы ты u отъ живаго короля пріѣхалъ во мнѣ съ листами, то я тебѣ и никому другому Туличова не уступлю (I. 39).“ Курбскій, распоряжаясь самовольно пожалованными ему имѣніями, сдѣлался опаснымъ для шляхты литовской. Поэтому, на Люблинскомъ сеймѣ, въ 1569 году, шляхта жаловалась королю, что она терпитъ притѣсненіе отъ внязя Курбсваго, п проенла, чтобъ имѣнія, противузаконно ему пожалованныя, были отобраны. Король не уважилъ этой просьбы, объявивъ, что Ковель и староство Кревское даны Курбскому на содержаніе, по весьма важнымъ государственнымъ причинамъ '7).
Въ 1571 году Курбскій вступилъ въ бракъ съ Маріею Юрьевною, урожденною княжною Голшанскою '8). Отецъ ея, князь Юрій Голшансвій, изъ древнѣйшей и знаменитой Фамиліи, былъ женатъ на Маріи, урожденной княжнѣ Сангушковнѣ [60] ¢. 157.) '9). Дочь ихъ, Марія Юрьевна, была сначала замужемъ за Айдреемъ Якубовичемъ Монтолтомъ, отъ котораго имѣла двухъ сыновей, Андрея и Яна. По смерти Андрея Мон- толта, она вышла за Михаила Тишковича Козинскаго, кастеляна Луцкаго, отъ котораго имѣла дочь Варвару, бывшую замужемъ за княземъ Юріемъ Збаражскимъ (I. 157).
Марія Юрьевна Голшанская, оставшись вдовою по смерти Михаила Козинскаго, была богатая невѣста. Она владѣла, вмѣстѣ съ сестрою Анною Юрьевною Мылсвою, родовымъ имѣніемъ князей Голшансвихъ Дубровицею м); въ Литвѣ ей принадлежали имѣнія Шешели и Крошты (I. 280). Сверхъ того, князь Александръ Полубенсвій уступилъ Маріи Юрьевнѣ часть имѣнія, принадлежавшаго сестрѣ ея, Соіи Юрьевнѣ, въ Звонѣ Великомъ Дубровицкомъ (I. 157). Бромѣ этихъ вотчинныхъ имѣній, Марія Юрьевна Голшанская имѣла въ своемъ распоряженіи обширныя имѣнія, записанныя ей покойными мужьями, Яномъ Монтолтомъ и Михаиломъ Козинскимъ. По литовскимъ законамъ, женихъ предъ свадьбою давалъ вѣновую запись, которою онъ записывалъ третью часть своего недвижимаго имущества невѣстѣ, для обезпеченія приданнаго (Stat. Lit. 1566, roz. V, art. 1 и 2.). По смерти мужа, вдова владѣла
имѣніемъ, записаннымъ ей вѣновою записью, до тѣхъ поръ, пока паслѣдники нс выплачивали ей всей суммы, записЬнной въ обезпеченіе приданнаго (Stat. Lit. 1566, roz. V, art. 2). Ha основаніи этихъ законовъ, Марія Юрьевна Голіпанская получила отъ перваго своего мужа, Яна Монтолта, имѣнія Жирмоны и Болотеники въ повѣтѣ лидскомъ и Орловкишки въ повѣт., ошмянскомъ (I. 281), а отъ вторагомужа, Михаила Козинскаго, имѣніе Осмиговичи въ повѣтѣ владимірскомъ (I. 158). Марія Юрьевна внесла въ домъ князя Курбскаго значительное движимое имущество, состоявшее въ драгоцѣнныхъ украгаенілхъ, серебреной посудѣ и въ богатыхъ одеждахъ. Въ ея имѣпіяхъ, Дубровицѣ и Болтеникахъ, находились табуны, въ которыхъ считалось до 500 лошадей, кромѣ рогатаго и мелкаго скота (I. 149—151). Невѣста Курбскаго отличалась своею набожностію. Она всегда имѣла при себѣ Евангеліе въ богатой оправѣ, Нсалтырь, Евангеліе учительное, Октоихъ п книгу, называемою Соборникъ. При ней неразлучно находился кипарисный ковчежецъ, въ которомъ хранилось немало образовъ и мощи многихъ святыхъ. Эта Фамильная святыня князей Голшанскихъ получена была отъ патріарховъ іерусалимскихъ за дорогую цѣну и завѣщана Маріи Юрьевнѣ отцемъ ея, княземъ Юріемъ Голшанскимъ (I. 160). Вступая въ бракъ съ княжною Голшанскою, Курбскій роднился съ важнѣйшими литовскими Фамиліями, что было весьма важно для него, какъ для пришельца, особенно въ Литвѣ и Польшѣ, гдѣ вельможи держали въ рукахъ своихъ короля и цѣлое государство. Онъ вступалъ въ родство съ князьями Сангушками 2І), Збаражскими, Соколинскими, Полубенскимн, Сопегами, съ Монтолтами и Воловичами. Ho увлекаясь богатствомъ и знатностію, Курбскій, вступая въ родство съ домомъ Голшансвихъ, опустилъ изъ виду вссьма важныя невыгоды. Его нсвѣста была пожилая и слигавомъ опытная женщина. Въ семействѣ Голшансвихъ были вѣчные раздоры и непрерывныя тяжбы. Княжны Марія и Анна Голшанскія, владѣя Дубровицвимъ имѣніемъ нераздѣльно, находили поводъ въ безпрестаннымъ ссорамъ; въ эти ссоры вмѣшивался мужъ Анны Юрьевны, Олизаръ Кирдѣй Мылсвій, па- падалъ на врестьянъ Маріи Юрьевны, производя разбои и грабежи въ ея имѣніяхъ. Иногда Анна Юрьевна, лично предводительствуя отрядомъ вооруженныхъ слугъ своихъ, нападала на земли сосѣднихъ владѣльцовъ г1). Однажды, встрѣтивъ на дорогѣ сестру свою, Марію Юрьевну, она напала па нее съ толпою слугъ своихъ и ограбила ее (I. 254). Эти раздоры служили поводомъ въ безконечнымъ тяжбамъ, тавъ что въ 1578 году Марія Юрьевна имѣла болѣе 200 выписей изъ актовыхъ книгъ, по тяжебнымъ дѣламъ съ сестрою своею Анною и ея мужемъ, Олизаромъ Кирдѣсмъ Мылскимъ (I. 154). Сыновья Маріи Юрьевны, Янъ и Андрей Монтолты, отличались своимъ буйствомъ, дѣлали наѣзды на земли сосѣднихъ владѣльцовъ, занимались грабежами и разбоями м). Ихъ двоюродная сестра, Анна Монтолтовпа, дочь Якубовича Монтолта Ko- блинскаго, вела открыто развратную жизнь. Будучи замужемъ за вавимъ-то паномъ Зглнчинсвимъ, она бѣжала изъ дому, сперва съ жолнеромъ Ковнацвимъ, а потомъ, забравъ имуще- [61] ство мужа, бѣжала съ слугою своимъ, Лндрюшкой Менькомъ. Однажды, по наущенію своихъ двоюродныхъ братьевъ, Яна и’ Андрея Монтолтовъ, она покушалась отравить своего мужа и, за ужиномъ, подала ему леща, припр.вленнаго ядомъ, который приготовленъ былъ изъ черной ящерицы. Здѣсь же за ужиномъ сидѣли Александръ Семашко и его жена. Слуги, по приказанію Анны Монтовтовны, поднесли отраву Алексавдру Семашку въ какомъ-то напиткѣ, а женѣ его-въ кувшинѣ съ медомъ (Г. 182). Родственная связь съ такимъ семействомъ не обѣщала ничего добраго.
Предъ вступленіемъ въ бракъ, Курбскій, слѣдуя обычаю, далъ своей невѣстѣ вѣновую запись, которою обезпечилъ приданное, оцѣненное въ 17,000 копъ грошей литовскихъ, на Миля- новичахъ и наимѣніяхъ Упитскихъ*4) (I. 146). Съ своей стороны, Марія Юрьевна, по выходѣ замужъ, записала князю Курбскому почти всѣ свои имѣнія, видя, какъ она выражается, искреннюю любовь и усердіе его милости князя, своего мужа (I. 29). Она записала Курбскому Осмйговичи, Дубровицкія имѣнія, Ше- шели и Крошти, передавъ ему всѣ акты на эти имѣнія (Г. 107). Курбскій сдѣлался владѣльцомъ обширныхъ родовыхъ имѣній, принадлежавшихъ двумъ фамиліямъ: Дубровица. принадлежала роду Голшанскихъ, а Осмиговичи потомкамъ Ko- зинскаго. Съ этихъ поръ начинается непримиримая вражда дѣтей и родственниковъ Маріи Юрьевны къ князю Курбскому. Кирдѣй Мылскій и жена его, Анна Юрьевна, родная сестра княгини Курбской, причиняли князю Курбскому тяжкія обиды, нападали на его слугъ и крестьянъ, дѣлали угрозы, похваляясь [62] на жизнь его, и вымышляли на Курбскаго и его жену небывалыя, позорныя вещи (1. 46).Янъ и Андрей Монтолты подговорили слугу Гинейка украсть и доставить имъ блацкеты за печатью u подписью князя Курбскаго н его жены (I. 52). Вражда еще болѣе усилилась, когда княгиня Курбская, въ 1576 году, написала завѣщаніе, которымъ подтвердила всѣ свои прежнія записи, данныя внязю Курбскому на имѣнія. Княгиня устранила своихъ дѣтей и родственниковъ и клялась, что она имѣній своихъ пикому, кромѣ князя, своего мужа, никогда не записывала и нс дарила (I. 75). Для ея дѣтей оставалось одно только село въ Литвѣ, которое она завѣщала сыну своему Андрею, да, сверхъ того, два заложенныя села: Жирмоны u Орловкишки, которыя она завѣщала сыновьямъ своимъ выкупить и владѣть ими нераздѣльно (I. 72).
Курбская, отдавъ своему мужу умѣнія, а вмѣстѣ съ тѣмъ и власть надъ собою, скоро раскаялась въ своемъ поступкѣ. Курбскій проводилъ печальную жизнь, какъ странникъ между людьми тяжкими и зело нсгостелюбными (II. 303). Онъ не могь сродниться съ вѣтреною и разгульною шляхтою ”), тосковалъ по отчизнѣ, оплакивая мать, жену и единственнаго сына, покинутыхъ имъ въ Россіи и погибшихъ въ темницѣ (II. 307). He находя ни въ чемъ утѣшенія, Курбскій занимался науками, учился латинскому языку, философіи Аристотеля u переводилъбесѣды ІоаннаЗлатоустаго (II. 308). Такой образъ жизни долженъ былъ наскучить Маріи Юрьевнѣ. Чтобъ освободиться отъ власти угрюмаго Москвитянина, она рѣшилась отнять у него свои имѣнія, u для этого, похитивъ документы на Дубровицу, отослала ихъ къ сыну своему Яну (I. 98). Курбскій дѣлалъ домашній обыскъ, но документовъ не отыскалъ, а нашелъ мѣшочекъ съ пескомъ, волосьемъ и другими чарами,
’*) Си.