Гоббс называл политические коммуникации «нервами государственного управления».
Известно, что политико-правовое регулирование осуществляется преимущественно на информационном уровне. Политико-правовая информация передается посредством языковых, знаковых средств. При этом следует учитывать, что коммуникация подразумевает действия, сознательно ориентированные на их смысловое восприятие, а естественный язык является лишь одной из систем семиосферы, объединяющей в себе различные знаковые системы 6. Являясь совокупностью однородных символов, и политика, и право могут выступать языком особого рода, специфическим способом организации информации. В любых доиндустриаль-ных обществах, в том числе в древнерусском, знаковые, символические коммуникации между субъектами политических и правовых отношений имели значительно большую актуальность, чем в новое и новейшее время. М. Блок справедливо считал, что «в Европе IX—XI вв. не было такой службы или технического средства, которые заменяли бы личный контакт»7. В силу неразвитости государственно-административной инфраструктуры, практического отсутствия дорог и слабого распространения письменности символические средства в политико-правовой коммуникации раннес-редневековой Руси выступают не только специфическим, но и основным способом объективации политических и правовых отношений. Значение невербальных сигналов в осуществлении управленческих коммуникаций трудно переоценить.
По некоторым сведениям даже сегодня в процессе общения людей от 60 до 80 % организационных коммуникаций осуществляется за счет невербальных средств передачи информации8.Определение понятия «политико-правовая символика» сопряжено с предварительным выяснением смысла термина «символ». А.Ф. Лосев обращает внимание на тот факт, что в литературе, в той или иной мере касающейся проблем символа, насчитывается около 60 дефиниций последнего 9. Одна из них гласит: «Символ — это некоторая знаковая структура, служащая для обозначения идеального содержания, отличная от ее непосредственного предметного бытия, открывающегося органам чувств»10.
Фактически, в качестве символа может выступать любой природный или культурный объект, получивший некое семиотическое осмысление, в том числе и по своей форме, цвету, материалу, способу изготовления и т. д., а также любое событие, действие или слово. В этом плане символ может быть охарактеризован как особый код, в котором аккумулируется и посредством которого хранится и передается определенная социальная, в том числе и политико-правовая, информация. Символ — это своего рода «знак знака». Если знак может быть сведен к своему смыслу, то символ может быть только соотнесен с другими символическими комплексами, смысл которых также неоднозначен.
Вопрос о связи между действительностью и ее символическим удвоением является одним из основных в культурологии. Для исследователей, занимающихся выявлением семантикисимволов и определением их семиотического статуса, представляется очевидным, что «символы — это не таинственные, не наблюдаемые образования, находящиеся вне человеческих голов, а скорее ткань каждодневной коммуникации»11.