§ 3. Формирование надправовых понятий: «правость» в государственной концепции Владимира Мономаха
Уже в X в., наряду с развитием юридических понятий для обозначения положительных и богоугодных состояний (право, закон), возникает терминологический антипод этим состояний, выраженный словом «беззаконие».
В XI в. термин «беззаконие» стал абсолютно легальным, но употреблялся значительно шире простого юридического смысла, поскольку его антипод «закон» обозначал широкую сферу моральных и духовных явлений. С древнейших времен летописи используют правовые понятия для характеристики справедливости, как особого состояния государства вообще. В Повести Временных лет под 1015 г. содержится следующее теоретическое положение: «Когда вся земля управится перед Богом, поставляет Он царя или князя правосудного, любящего суд и правду, властителя уст-рояет и судью, правящего суд».27 В комплексе перечисленных выше правовых понятий «беззаконие» сопряжено с грехом, потерей совести, жадностью, развратом. Оно объединяет всю совокупность греховных действий,1 Россия перед вторым пришествием. Изд. 3-е. Т. 1. М. 1998, с. 63.
' Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. Спб. 1993, с. 170-171.
' ПВЛ, с. 62.
240
которые в юридической сфере уголовно наказуемы, а в церковной обозначены понуждением, причем обычно это связано с коллективным состоянием жителей государства. «Грехов ради наших великих и неправды, за умножение беззаконий наших» наступают карательные последствия для всех, гласит летопись.28
В явлениях и действиях, сопричастных «беззаконию», мы встречаемся в летописях с определенной психологизацией ситуаций. Пожалуй, впервые подобная психологизация антитезы «законность - беззаконие» и связанных с этим правовых проявлений в завершенной форме выступает в политико-правовых произведениях Владимира Мономаха (кн. 1113-1125 гг.). Все беды окружающего мира Мономах сводит к первопричине - действиям творящих беззаконие грешников.
Последствия беззаконий отражаются на страдающих душах людей, их эмоциональном и психическом состоянии. Живущие же в «законе» тяготятся торжеством беззакония в тварном мире, но торжество зла недолгое. Мономах дает поразительно сильную картину скорой победы всеобщей правды. «Еще немного и не будет грешника, будет он искать место на земле и не найдет, кроткие же унаследуют землю и будут наслаждаться миром».29 Мир должен наступить не в запредельном состоянии у Бога, а именно в земном реальном бытии. Мономах оказался первым великим русским утопистом, который проповедовал скорое наступление царства Божия на земле. Силу, противостоящую «беззаконию и неправде», Мономах видел, прежде всего, в людях угодных Богу. Для характеристики этой категории людей Мономах использует исключительно производные слова от «права» - «праведники», «правые сердцем», «исправляющиеся» («от Господа стопы человеку исправятся»). Для характеристики исторической реализации своей идеи Мономаху понадобилось оперировать особыми, надправовыми категориями, и центральное место в его доктрине занимает особое состояние бытия, которое присутствует и подразумевается во всех его рассуждениях. Это - особое состояние «пра-вости», не известное в позитивистской и атеистической юриспруденции и философии. В определенной степени состояние «правости» покрывает собой то, что современное право полагает законностью и правопорядком, но оно значительно шире, включает в себя как социальную реальность, адекватную справедливости, так и духовно-эмоциональное состояние почитателей Бога и противников «беззакония», всех «правых сердцем».Из учения Мономаха следует, что вся совокупность деятельности общества и личности позволяет достигнуть в земной жизни правил, установленных Богом. Это и есть «правость», полуутопическая будущая реальность.
Представления об этом мире «правости» наблюдались не только в официальной идеологии и правосознании, но и имелись в бытовой кресть-
28 ПВЛ, с. 93.
29 ПВЛ, с. 99.
241
янской среде весьма поздних веков.
По наблюдениям филологов XIX-XX вв. в крестьянской среде дореволюционной России имелись воззрения, уходящие корнями в догосударственную ведическую древность. Согласно этим представлениям, душа человека до рождения находится в особом состоянии - «вправи с Богом». И в земном состоянии имеется адекватный этому миру мир «прави», в котором может пребывать все живое на земле.30 Филолог Ю. Миролюбов полагал, что в русском крестьянском сознании издревле существует представление о трех мирах-состояниях: Яви (бытие), Нави (запредельный мир) и Прави. «Правь» имеет аналогии у других древних народов и представляет собой не просто состояние справедливости, а «некий всеобщий принцип», тесно связанный с правом и богоугодностью, включающий весь комплекс состояний справедливости, исходящих от права и правды. Это, по мнению Ю. Миролюбова, «приближается к учению св. Фомы Аквинского о Едином принципе».31В концепции Мономаха вся многоплановая деятельность общества, государства и людей, направленная к достижению добра, позволяет достичь в земной жизни реализации правил (закона) Господа. Это и есть «пра-вость», отчасти реализованная на земле, отчасти - будущая богоугодная реальность.
Допустив возможность «правости» тварного мира по образцу Царства Божия, Мономах понимает уязвимость своей позиции и его противоречиями с важнейшими постулатами христианства, отвергавшего эту возможность. Последующее изложение он формулирует таким образом, что совершенно невозможно отличить, когда речь идет о тварном земном мире, а когда о Царстве Христа после конечного видоизменения сотворенного бытия. Однако способы достижения «правды» в земной жизни он перечисляет конкретно и четко и все они имеют правовую окраску: правый суд, защита обиженных, оправдание невинных, милостыня и социальная помощь.
Указывая своим потомкам пути достижения «правости», Мономах не делал различий между бытом и государственной жизнью. Бытовое соблюдение честности, уклонение от пьянства, блуда, гордыни для него не менее важно, чем мудрая государственная политика.
Лишь с одной стороны - это требование православия, с другой - неотъемлемая часть «правды» и «правости», сформировавшаяся у славян в многовековой догосударственный период. «Правость» в положении государства включает в себя несколько состояний. Прежде всего, это жесткое следование евангелическим заветам. «Не грешите ни одну же ночь», - пишет князь.32 Второе требование - непрестанный труд на благо государства, людей, Церкви, будь то на войне, в30 Миролюбов Ю. Сакральное Руси. М. 1996. Т. 1, с. 195. Ранее было указано, что данные представления могут быть лишь предположительными, в зависимости от подлинности «Влесовой книги».
31 Миролюбов Ю. Сакральное Руси. М. 1996. Т. 2, с. 340-341. 32ПВЛ, с. 101.
242
судебных учреждениях, в социальной деятельности. Подробно описывая свою трудовую жизнь, «все дела добрые, славящие Господа со Святыми Его»,33 князь показывает, что трудом преодолевается состояние, противодействующее «правости». Оно названо «кривостью», плодом греховной жизни людей: «кривости ради налезох грех себе».34 Зародившаяся в древности словесная связка «правость - кривость», имела устойчивое смысловое значение, но со временем это словоупотребление менялось. Если «кривость» устойчиво употреблялось в незыблемых значениях даже в московский период, то «правость» постепенно преобразуется в «правду», что видно уже в словарном составе текстов произведений Владимира Мономаха. «Правда» покрывает собой все понятийные элементы «правости», становится вторым надправовым термином, более в дальнейшем устойчивым и употребляемым. Именно в Московской Руси «правость-правда» завершила свою эволюцию, впитав в себя все ценности христианства. В XIII-XVI вв. «правда», вытеснив «правость», стала характеризовать и то, что мы называем законностью и правопорядком. В немалой степени отмеченной тенденции содействовала неустроенность государства и субъективизм. Со второй половины XIII в. при установлении владычества Орды масштабный кризис правосознания поразил все русское общество и надежд на установление «правости» в мономаховском понимании уже не было. Каждый искал свою «правду», за которой приходилось апеллировать к центральной власти. Князья в междуусобицах надеялись не на всеобщую «правость», а на субъективную «правду». Например, в 1447 г., получал напутствие от епископа Трифона князь: «Иди государь со своей правдой на великое княжение».35 Произошла замена основного надправового понятия.