ДОКУМЕНТЫ конца XVI начала XVIII в.

№ 1

1594 г., февраля 18.— Жалованная грамота царя Федора Ивановича остяцкому князю Игичею Алачеву и 6pamy его Онже Юрьеву на владение ими Васпукульской и Колпукульской волостями с правом ведать и судить местное население и собирать с него на себя ясак

Ce яз, царь и великий князь Федор Иванович, всеа Русии самодержец, Вла­димирский, Московский, Ноугородский, царь Казанский, царь Астраханский, го­сударь Псковский и великий князь Смоленский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных, государь и великий князь Новагорода Низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белоозер- ский, Лифляндский, Удорский, Обдорский, Кондинский, и всея Сибирския земли и Северныя страны повелитель, и государь Иверския земли, Грузинских царей и Кабардинския земли, Черкаских и Горских князей, и иных многих государств го­сударь и обладатель.

Дана сия наша царская жалованная грамота в нашем царствующем граде Москве лета7102 февраля в 18 день.

K подлинной грамоте привешена на шелковом снурке из краснаго воску пе­чать. Ha обороте написано: царь и великий князь Федор Иванович всеа Русии.

Публикуется по: СГГД. Ч. 2. М., 1819. № 63. С. 127.

Опубликована также: Міиілер Г Ф. История Сибири.

М.; Jl., 1937.

1598 г., не позднее января 7.— Челобитная пелымских ясачных вогуличей царю Федору Ивановичу об облегчении их в платеже ясака; о дозволении

покупать у торговых людей топоры, ножи и пешни; об освобождении

*

из тюрьмы сына и внука пелымского князя

Царю государю и великому князю Федору Ивановичю всеа Русии бьют че­лом и плачютца из Сибири пелымские ясашные вогуличи, Корло Чендин, во всех своих вогулич место. Положили, государь, на нас твои государевы прежние вое­воды Василей Толстой да Богдан Полев твой государев ясак велик не в меру. A нынешние, государь, воеводы по тем же книгам на нас емлют твой государев ясак. Милосердный государь царь, пощади нас, сирот своих, вели на нас свой го­сударев ясак положить по мере, как нам возможно тебе, государь, служить и твой государев ясак вперед платить. Да нам же, государь, не велят твои государевы воеводы торговым людем топоров, и ножей, и пешень продавать. A нам, государь, без топоров, и без ножей, и без пешень прожить невозможно, нагими, и босым, и голодным быти, и твоего государева ясаку добывать нечем. Да взяли, государь, у нас пелымского князя** сына Таустея да внука его Учота. И тот Таустей и Учот сидят в твоей царской опале на Москве в тюрме. Милосердный государь, пощади нас, сирот своих, вели того Таустея и Учота из тюрмы выпустить, нам на поруку дать, и вели им быти на своих, на старых юртах, чтобы тот Таустей и Учот тебе, государю, служили и твой государев ясак с нами вместе платили тебе, государю. A мы, государь, того Таустея1 и Учота ручаем всею Пелымской землею. И вели, государь, нам торговым людем топоры, и ножи, и пещни продавать, и пожалуй нас, сирот своих, вели нас в своем государеве ясаку полегчить, и вели на нас по­ложити по мере, как бы нам можно было твой государев ясак вперед платить. Го­сударь царь, смилуйся.

Публикуется по: РИБ. Т. 2. Cn6., 1875. NQ 64-1. Cm. 144-145.

Опубликована также: Міиілер Г. Ф. История Сибири.

М.; Л., 1941. Т. 2. NQ 7. С. 153.

Г Ф. Миллера*"

№ 3

1598 г., сентября 11.— Грамота царя Бориса [Годунова] березовскому воеводе Василию Тимофеевичу Плещееву и голове Тимофею Матвеевичу Лазареву о возвращении на прежнее место жительства трех семей остяков, ушедших в юрты князя Игичея [Алачева]*

От царя и великого князя Бориса Федоровича всеа Русии в Сибирь в Березов город воеводе нашему Василью Тимофеевичю Плещееву да голове Тимофею Матвеевичю Лазареву.

Били нам челом из Сибири Березовского уезда сосвинские остяки Азибины станицы, Кондик и в товарыщей своих место, а сказали. Деялось дей в прошлом во [7]104 (1596) году: сошли де от них из Сосвина** во князь Игичевы юрты три семьи остяков. И князь Игичей дей тех остяков от себя в Сосвин посылает, и те дей остяки жить нейдуть. A как дей придет наш ясак, и они дей к тем остяком, для нашего ясаку, посылают, и в том де им убытки чинятца великие. И нам бы их по­жаловать, велети тех остяков от князь Игичея перевесть назад в Сосвин, где кото­рой жил наперед сего.

И как к вам ся наша грамота придет, а те будет остяки, которые сошли из Coc- вйна во князь Игичевы юрты, и ныне живут у князь Игичея в юртех, и вы б тех ос­тяков велели сыскать и перевести назад в Сосвин, и велели им жить на старых сво­их юртах, где преж того жили, и наш ясак платить с сосвинскими остяки вместе.

Писан[а] на Москве лета 7107 (1598) сентября в 11 день.

Публикуется по: РИБ. Т. 2. Спб., 1875. № 66. Cm. 150-151.

№ 4

1608 г., февраля 16.— Из наказа царя Василия Ивановича [Шуйского] сургутским воеводам Федору Васильевичу Волынскому и Ивану

Владимировичу Благому об оглашении государева жалованного слова князцам

*

и лучшим людям остяков и самоедов и раздаче им государева жалованья

Список с наказу слово в слово.

Лета 7116-го году февраля в 16 день государь царь и великий князь Василей Ивановичь всеа Русии велел воеводам Федору Васильевичю Волынскому да Ивану Володимеровичю Благому быти на своей службе в Сибире в Сургуцком городе, а князю Ивану Жировому Засекину да Григорью Тушину велел ехати к Москве [...].

A наперед всево велети быти в съежжей избе служылым и всяким жилецким и приежжим людем и сказати им государево царево и великого князя Василья Ивановича всеа Русии жаловалное слово [...]. A после руских людей велети им быти у себя сибирским Сургуцкого города князком, и остяком, и самоеди лутчим людям из волости, по колку человек пригоже. A самим в съежжей избе быти B цветном платье, и служылые б всякие люди в те поры были при них в цветном же платье, и казати сургуцким князком, и остяком, и самоеди, и уездным людем по тому ж государево царево и великого князя Василья Ивановича, всеа Русии само­держца, жаловалное слово, что царьское величество их пожаловал, велел их бе- ретчи во всем, чтоб им насилства, и убытков, и продажи никоторые ни от кого не было, и ясаков лишних имати с них и вновь за посмех** прибавливати не велел, и велел их во всем беретчи и лготить велел во всем, а велел ясаки имати рядовые, ка[к] кому мочно заплатить, смотря по вотчинам и по иромыслом. A на кого будет ясак положен тяжел, не в силу, и вперед того ясаку платить не мочно, и государь царь и великий князь Василей Иванович, всеа Русии самодержец, велел того сыс- кати, да будет ясак положен не в силу и в том им тягость, и царьское величество, смотря по тамошнему делу, велел им в ясакех лготить. A з бедных людей, кому платить ясаков не мошно, по сыску имати ясаков не велел, чтоб им, сибирским всяким людем, ни в чем нужи не было, и они б, Сибирские земли всякие люди, жили в царьском жалованье в покое и в тишине безо всякого сумненья и промыс­лы всякими промышляли, и государю царю и великому князю Василью Иванови­чу, всеа Русии самодержцу, служили и прямили"** во всем по своей шерти, на чом ему, великому государю, шерть дали. И над воры воровства, и шатости, и всяково лихово умышленья смотрили и берегли накрепко, и братью, и дядь, и племянни­ков, и друзей отовсюду призывали, и в городкех юрты, и в уездех волости полни­ли, а царское величество во всем их пожалует своим царьским жалованьем и лго- ту им дати велит, а в которых будет людех почают шатости и воровства, и они б воров не укрывали, и тем государю службу свою и правду объявили.

A сказав сургуцким князьком, и остяком, и самоеде государево жалованное слово и во всем им по их челобитью указ учинив, сказати им государево жалова­нье, что государь царь и великий князь Василей Иванович, всеа Русии самодер­жец, их пожаловал, велел их кормить и поити. И сказав им, велети их накормити и напоити доволно и отпустить их по домом. [...]

Публикуется по: Первое столетие сибирских городов. XVII в.

Новосибирск, 1996. Ng 3. С. 38, 39-40.

Впервые опубликован: АВПВШ. М., 1914.

No 108. С. 363, 364, 365.

№ 5

1610 г., марта 25.— Грамота царя Василия Ивановича [Шуйского] березовским воеводам Степану Ивановичу Волынскому и Юрию Яковлевичу Стромилову о дозволении похоронить березовских остяков, казненных за их измену

От царя и великого князя Василья Ивановича всеа Русии в Сибирь в Березов город воеводам нашим Степану Ивановичю Волынскому да Юрью Яковличю Стромилову.

Били нам челом Березовского уезда ляпинский остяк Кушкул Наев да казым- ской мурза Юванко Ладыкин, а сказали. B прошлых де во [7]115 и во [7]116 году в нашей измене березовские остяки Лечманко, да Шатров Лугуев, да обдорской князь Василей, да остяк Богдашко, да новокрещен Петрушка Кулаков, да с сыном

Онтонком повешаны. И тот де новокрещен и остяки и по ся места висят на висе­лицах. A им де, Кушкулу и Юванку1, те остяки и новокрещен во племени, а вы де без нашего указу им того новокрещена и остяков похоронити с висилиц не дади­те. И нам бы их пожаловати, велети того новокрещена и остяков с висилицы сдати и похоронить.

И как к вам ся наша грамота придет, а те будет новокрещены и остяки в на­шей измене повешены, да и ныне будет они на виселицах, и вы б новокрещенов Петрушку с женою и с сыном, и остяков князь Василья Обдорскова с товарыщи с виселиц остяком Кушкулу Наеву и Юванку Ладыкину сдали, и велели тела их по­хоронити. Писана на Москве лета 7118 (1610) году марта в 25 день.

Подлинная грамота за справою подъячего Ивашки Васильева.

Публикуется по: РИБ. Т. 2. Cn6., 1875. N°86. С. 199-200.

№ 6

1610 г., мая 17.— Грамота царя Василия Ивановича [Шуйского] березовским воеводам Степану Ивановичу Волынскому и Юрию Яковлевичу Стромилову о льготе в платеже ясака князцу Юванку Ладыкину;

о сложении ясака со старых, увечных и малолетних остяков городков Казымской волости и об отправке в Москву ясачных книг с показанием городков и числа плательщиков ясака в этой волости

От царя и великого князя Василья Ивановича всеа Русии в Сибирь в Березов город, воеводам нашим Степану Ивановичю Волынскому да Юрью Яковличю Стромилову.

Били нам челом Березовскаго уезда казымских городков, Кинчикора да Че- рикора, остяки, князь Юванко Ладыкин и во всех товарищов своих ста человек место, а сказали. B прошлом [70]95 (1587) году дана де им блаженные памети го­сударева царева и великого князя Федора Ивановича всеа Русии жалованная гра­мота, за красною печатью, а велено имать ясаку с казымских с трех городков по четыре сороки соболей да по две лисицы черных лутчих, а привозить велено ясак, собрав в два года, к нам к Москве Цынгону мурзе на срок на Ильин день, и слу­живых людей по ясак к ним в городки посылать не велено. И как де наши люди поставили город Березов, и с тех мест и по ся места емлют с них, со ста человек, нашего ясаку по семнадцати сороков соболей на год, а у них де в Казыме многие ясашные люди стары и увечны, а иные малы, ясаку добыть не могут, и с тех ста­рых, и с увечных, и с малых робят нашего ясаку емлют потомуже, и им де в том нужа великая. Да их же посылают наши воеводы в кунную самоядь *, по вся годы, а велят ту самоядь сбирать в одно место, и как де оную самоядь сберут, и в ту по­ру присылают воеводы с Березова казаков по самояцкой ясак, по годовой сбор. A сбирают де оная самоядь, ходят по месяцу и по шти недель, и им де в том нужа великая. Да с них же де емлют подводы зимою на все стороны. И нам бы их по­жаловать, велеть с них ясак имать по прежней жалованной грамоте, и сбирая, ве­леть им привозить свой и самояцкой ясак на Березов в нашу казну самим, а с ста­рых, и с увечных, и с малых робят, которые соболей добыть в ясак не могут, ясаку имати не велети. И мы Юванка с товарыщи пожаловали, с старых, и с увечных, и с недорослей нашего ясаку имать не велели, и за его терпенье, что его издержали на Руси, велели ему дати на год лготы.

И как к вам ся наша грамота придет, и вы б Березовского уезду казымских городков с ясашных людей с старых, и с увечных, с недорослей, и с малых робят, которые соболей в ясаку добыть не могут, сыскав допряма, нашего ясаку имать с них не велели, и в ясашные книги тех остяков, с которых за старостьми и за увечьем ясаку взять не мочно, велели писать имянно, чтоб нам про то было ведо­мо. A Юванку Ладыкину[1], за его терпение, что его издержали на Руси, велели в нашем ясаке дать лготы на год. A сколко в Казыме, наперед того в трех городках, что написано в жалованной грамоте, какова дана Цынгону мурзе во [70]95 году, было ясашных людей, и сколко в Казыме городков и ясашных людей и ясаку при­было после жалованной грамоты, и вы б о том отписали нам к Москве и в ясаш­ных книгах велели написать имянно, а отписку и ясашные книги велели отдать в приказ Казанского дворца.

Писана на Москве лета 7118 (1610) году майя в 17 день.

Подлинная грамота за закрепою дьяка Семена Еуфимьева.

Публикуется по: РИБ. T 2. Спб., 1875. Ия 87. С. 200-202.

№ 7

1610 г., мая 26.— Грамота царя ВасилияИвановича [Шуйского] сургутским воеводам Федору Васильевичу Волынскому и Ивану Владимировичу Благому о даровании льготы в уплате ясака князцу Пегой орды Кирше Кунязеву за его службу, о выдаче ему денег на выкуп заложенных им в ясаке жены и детей, об уменьшении ясака с ясачных людей Парабельской волости

От царя и авеликого князяа Василья Ивановича бвсеа Русии0 в Сибирь в Cyp- гуцкой город воеводам нашим Федору Васильевичю Волынскому да Ивану Воло- димеровичю Благово.

Бил нам челом Пегие орды** парабельской князек Кирша Кунязев, а сказал. Служит де он з братьями и з детьми всякие наши службы и на кетцких, и на чю- лымских князьков, и на Меглия князька, на наших изменников, с нашими служы- лыми людьми ходил, и тех князьков под нашу царьскую высокую руку привели, и будучи он на тех наших службах голод и всякую нужу терпели и одолжали, а наш ясак положен на них не в силу, платят ясак продав и в заклады закладывают жены свои и дети, а людей их поимали в Сургут и бьют в ясаке на правеже, а он де, Кирша, заложил жену свою да два сына в нашем ясаке и в поминках в двунатцати соболях, а заплатить де ясаку нечем, взяти негде. И нам бы ево пожаловати за ево службы, велети с него ясаку збавити и людей ис Сургута отдати. И мы парабель- ского князька Киршу Кунязева пожаловали, велели с него и с ево волости с ясаш­ных людей нашего ясаку збавити по два соболи с человека, а велели с них имати в нашу казну ясаку по девяти соболей с человека, а за жену его и за дети велели да­ти на выкуп из нашей казны, и людей отдати.

И как к вам ся наша грамота придет, и вы б Пегие орды с парабельского князька с Кирши Кунязева1 и с ево волости с ясашных остяков вперед имали в нашу казну по девяти соболей с человека на год и велели тех ясашных людей в книги написати имяны, а с старых, и с увечных, и с малых ребят, которые соболей в наш ясак добыти не могут, нашего ясаку, сыскивая допряма, имати не велели, а ему, Кирше, за ево терпенье, что издержали его на Руси, в нашем ясаке дали б ec- те льготы на год, и жену и дети его, будет заложены в нашем ясаке, сыскав доп­ряма, выкупили, и деньги дали на выкуп за двенатцать соболей из нашие казны ис тамошних доходов против тово, какову цену емлете с них соболи в наш ясак, или дали собольми.же, и людей ево, будет в ясак в Сургуте взяты, ему отдали.

Писан[а] на Москве лета 7118-го майя в 26 день.

Публикуется по: АВПВШ. М., 1914. Nb 115. С. 370-371.

№ 8

1645 г., июля 20.— Из окружной известительной грамоты царя Алексея Михайловича верхотурскому воеводе Максиму Федоровичу Стрешневу о кончине царя Михаила Федоровича и о восшествии своем на всероссийский престол, с предписанием привести тамошних жителей к присяге на верность

новому государю

От царя и великаго князя Алексея Михайловича всея Русии в Сибирь на Вер­хотурье воеводе нашему Максиму Федоровичу Стрешневу да подъячему Макси­му Лихачеву [...].

[...] а Верхотурских же татар и вагуличь, по семуж нашему указу, привели бы есте к шерти в съезжей избе по записи ж, какова шертовальная запись для та­тар и вагуличь учинена на Верхотурье наперед сего. A будет на Верхотурье в съезжей избе шертовальныя записи нет, или чего в прежних шертовальных запи­сях против нынешней нашей московской записи не написано, и вы б велели напи­сать на Верхотурье, для татарскаго и вагульскаго шертованья, новую шертоваль- ную запись, примеряся нынешней нашей московской записи, и смотря по тамош­ней мере к укрепленью велели написать имянно. Да как вы верхотурских всяких чинов руских людей ко кресту, а татар и вагуличь к шерти приведете, и которые руские люди у крестнаго целованья, и иноземцы у шерти, и за чем кто не объя­вится, и вы б тех всех людей велели написати в книгу порознь по чинам; [...]. A которые будет руские люди ныне на Верхотурье у нашего крестнаго целованья будут где на наших службах в отсылках, а вагуличи за чем к шертованью не прие­дут, и выб вперед руских наших людей потому ж привели к нашему крестному целованью, а вагуличь к шерти, и имена их велели написать в книги, да о том по­тому ж отписали и книги прислали к нам к Москве в Сибирской приказ.

Писана на Москве лета 7153 июля в 20 день.

Публикуется по: СГГД. Ч. 3. М., 1822. № 122. С. 417, 420^121.

1649 г.— Из «Соборного Уложения» царя Алексея Михайловича о суде, присягах, землевладении и холопстве у иноземцев, ясачных иноверцев

и новокрещенов

ГЛАВА X. 0 суде1

[...]

161. A которые истцы всяких чинов люди учнут с суда слатися в повальной обыск на многих людей безымянно, а ответчики повальной обыск учнут отводити, или ответчики с суда учнут слатися в повальной обыск, а истцы повальной обыск учнут отводити: и повальнаго обыску не отставливати и посылати сыскивати по­вальным обыском всяких чинов многими людьми безотводно; [...] а князи, и мур­зы, и татары, и чувашею, и черемисою, и вотяки, и всякими ясачными людьми по их вере по шерти; и обыскивати тех всяких чинов людьми с лица на лицо, pac- праши^ая всякаго человека порознь, и обыскныя речи сыщиком велети писати при себе, а заочно обысков и обыскных людей в обыск писать не велеть, [...]; а у князей, и у мурз, и у татар, которые татарской грамоте умеют, обыски имати за руками же; а которые грамоте не умеют, и у тех и у ясачных людей имати обыски за их знамяны*

[...]

ГЛАВА XIV O крестном целовании

[...]

3. A будет на руских людех учнут искать литва, или немцы, или татаровя, или иные всякие иноземцы, а в том их иску доведется крест целовать руским людем, а иноземцам крест ставити. И руских людей в иноземцовых искех ко кресту приво­дить в Приказех, где которой иноземец учнет искати, а крест для того держати в Приказе написав на иконе. Также будет и руской человек учнет искати на ино­земце, а к вере доведется приводити иноземца, и иноземцов к вере приводити по их вере в Приказех же.

[...]

ГЛАВА XVI. O поместных землях

[...]

43. A в городех у князей, и у мурз, и у татар, и у мордвы, и у чуваши, и у че­ремисы, и у вотяков, и у башкирцов, бояром, и окольничим, и думным людем, и стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и из городов дворяном и детем боярским, и всяких чинов руским людем, поместным, и всяких земель не поку­пать и не менять, и в заклад, и сдачею, и в наем на многие годы не имать. A будет которые московские и из городов дворяне, и дети боярские, и всяких чинов люди учнут в городех у князей, и у мурз, и у татар, и у мордвы, и у всяких ясашных лю­дей земли имать, сдачею, или покупать, или в заклад, или в наем на многие лета имать, или менять, и у тех всяких чинов людей те татарския поместныя и ясашныя земли имать на государя. Да им же за то от государя быти в опале.

[...]

ГЛАВА XX. Суд о холопах

[...]

71. A которые иноземцы разных вер некрещены живут на Москве и в городех у иноземцев же некрещеных разных же вер по купчим, или полоняники, и похотят те иноземцы креститися в православную христианскую веру, и учнут о том бити челом государю, чтобы государь пожаловал велел их, взяв у тех иноземцов, у кого они во дворех живут, крестити в православную христианскую веру, и по тому че­лобитью тех иноземцев крестити в православную христианскую веру. A окупу за них давати иноземцем по пятнадцати рублев за человека, и платить те деньги им собою. A будет у иноземцев, в купчих, как они их купили, написано будет больше пятнадцати рублев, и тем купчим не верити по тому, что в купчих деньги пишут с прибавкою.

[...]

97. A которые люди купленых татар крестят, и тех новокрещеных людей уч­нут продавати и приводити к записке, и на таких новокрещеных людей в Холопье приказе никому служилых кабал не давати, и от тех людей, кто их к записке при­ведет, свободити по тому, что по государеву указу крещеных людей никому про­давати не велено.

98. A будет которые люди учнут купленых своих людей татарскаго полону кому поступатися по добродетели безденежно, и данные на них учнут давати, и те люди, которым те купленые люди будут даны, с теми данными приведут их для записки в Холопий приказ, и в Холопье приказе тех данных людей, и на них дан- ныя в книги записывати.

99. A будет кто приведет к записке татар по купчим, или по данным, а скажет, что те татаровя куплены на Дону, или в городех, или кто возмет сам полоном,.и тех татар полоненых по купчим и по данным по тому же в книги записывати.

100. A которые купленые люди татаровя новокрещеные останутся после кого умершаго, а духовных после умерших не останется, или духовныя и останутся, да тех новокрещенов в тех духовных никому в надел будет не написано, а как они куплены, и в купчих про них того будет не написано же, что их тот, после кого они останутся, купил себе и жене своей и детем, а жены или дети тех умерших на волю их не отпустят для того, что они их купленые люди, а те купленые люди уч­нут бити челом государю о них о свободе по тому, что они им в духовных И B купчих не написаны, и тем купленым людем по смерти тех людей, кто их купит, быти у жен их и у детей по тому, что многие люди таких людей покупают до же­нитьбы своей, а которые люди таких людей покупают и женяся, и они тех своих купленых людей в купчих пишут себе, а того не повелося, что таких купленых людей в купчих писати себе и жене своей и детем.

[...]

117. Да в прошлом во [7]132-M году послан указ, блаженныя памяти, велика- го государя царя и великаго князя Михаила Феодоровича всея Русии в Сибирь, да в Астрахань, татар и татарченков мужескаго и женскаго полу всяким людем по­купати, и даром ни у кого имати и крестити, и на Русь ни с кем высылати не веле­но. A ныне государь царь и великий князь Алексей Михайлович всея Русии указал таких татар и татарченков в Астрахани и в Сибири покупати всяким людем по прежнему, опричь воевод и всяких приказных людей, которые воеводы и всякие приказные люди у государевых дел будут в Сибири и в Астрахани. И будет таких купленных татар кто приведет к кабальной записке, или по купчей, или по дан­ной, и тех купленных татар записывати в книги в рожей и в приметы, и с книг да­вати тем людем, кто их к записке приведет, выписи за дьячьею рукою.

118. A будет кто в Астрахани и в Сибири татар и татарченков учнет у кого красти или отымати сильно, и тем людем за то по сыску чинити жестокое наказа­ние, и тех татар и татарченков, которых они украдут, или отымут сильно, взяв у них, будет они не крещены, отдати тем людем, у кого они их украдут или отымут. A будет они тех татар и татарченков крестят, и на них за тех татар и за татарчен­ков доправити против тамошния продажи большую цену, и отдати тем людем, у кого они тех татар и татарченков украдут, или отымут, а тем новокрещенным та- таром быти у нйх.

[...]

ПСЗ-І. T: /. Cn6., 1830. № 1. C 41, 71, 80, 81, 129, 133, 137.

№ 10

1679 г., не ранее марта 11.— Отписка мангазейского воеводы Ивана Савелова тобольскому воеводе Петру Васильевичу [Шереметеву] о приходе «воровской юратской самояди» под Хантайское зимовье и о поимке нескольких человек из той «самояди» для языка

Господину Петру Васильевичю Иван Савелов челом бьет. B нынешнем, гос­подине, во [7]187 году февраля в 16 день писали ко мне в Мангазею** мангазей- ские служилые люди Хантайского зимовья ясашные сборщики Ивашко Роставка с товарыщи: в нынешнем де во [7]187 году февраля в 12 день приехали ератская самоядь к ним в ясашное зимовье, князец Коручня с родом своим со многими людми, и хотели Хантайское ясашное зимовье взять, а ясашную великого госуда­ря казну розграбить и служилых людей всех побить, и убили в том ясашном зимо­вье товарыщев их Ивашковых, мангазейских служилых людей дву человек, до смерти, а оне де, Ивашко с товарыщи, с досталными людми от той яратской само- еди отбились, и тое ератскую самоедь от ясашного зимовья били из ружья, и та ератская самоядь, от ясашного зимовья поехав прочь, учела рускихлюдей грабить и побивать до смерти, которые руские люди жили близ ясашного Хантайского зимовья, и многих руских людей побила и пограбила, и поехала таж яратская са­моядь грабить и побивать Мангазейского уезду ясашных людей, хантайскую и тавгицкую самоядь. И в нынешнем же в [7]187 году февраля в 17 день послал я из Мангазеи в то Хантайское ясашное зимовье мангазейского служилого человека, поляка Казимира Моря, да с ним двадцать два человека стрелцов да толмача, а ве­лел я тое яратскую самоядь сыскать и языков имать. И в нынешнем во [7]187 году февраля в 27 день писал ко мне он, Казимир, с товарыщи, а в отписке его писано, что Божиею милостию и господарским счастием той юратской самояди сыскали и побили многих людей, а на бою взяли семь человек языков, не доходя того ясач­ного Хантайского зимовья, и оставил тех языков в зимовье у мангазейского по- сацкого человека у Савки Брюзгина, а он, Казимир, с товарыщи пошел в Хантай­ское зимовье сыскивать той же юратской воровской самояди, а для обереганья тех поиманых языков оставил он, Казимер, товарыщей своих служилых людей, четы­рех человек, да толмача. A ему, Казимеру, с товарыщи велел я с мангазейскими с посацкими и с промышленными людми, которые живут вниз по Енисею, близ Хантайского зимовья, и с ясашными иноземцы с хантайскою и тавгицкою1 само- ядью, за тое воровскую яратскую самоядью, которые в Хантайском зимовье ясашных сборщиков побили, итти за ними, и сыскивать, и языки имать, а буде мочь не сяжать (*)1, и я велел их побивать, а жен их и детей в полон имать. И фев­раля в 27 день послал я из Мангазеи служилого человека поляка Александра Ал- ковского, а с ним мангазейских посацких и гулящих людей пятнадцать человек, а велел я ему, Александру, с товарыщи тех языков, которых поимал Казимер Море, привесть в Мангазейской город. A марта 11 число тех языков ко мне в Мангазею не привели и вести про них нет, а сверх того в посылку послать из Мангазеи неко­го да и не с чем, потому что в Мангазеи великого государя ружья мушкетов нет ни единого мушкета, и зелья и свинцу мало, а у которых служилых людей и есть ружье, и то пищали малые, охотьичьи винтовки, и в прежние те два отпуска вы­брались ружья с великою нужею, а в городе кроме затинных пушек и медных пи­щалей не осталось и нет ни у кого у служилых и у посадских людей. A по указу великого государя велено мне отписыватца об ружье, и о зелье, и о свинцу, и о людех к тебе в Тоболск. И как тех языков приведут ко мне в Мангазейской город, даст Бог, здорово, и мне тех языков поить и кормить нечем, потому что великого государя в казне хлебных запасов нет ни единые гривенки, и учнет ли юратская самоядь под тех языков великому государю ясак платить или нет, того мне не из- вестимо, и о том мне что ты, господине, укажешь? A про иные ясашные зимовья, и великого государя ясашную казну, и ясашных сборщиков, что живы или поби­ты, про то мне ведомости нет.

Г1убликуетсяпо:ДАИ. Т. 8. Cn6., 1862. № 44-Vl. С. 161-162.

Датируется no последнейупомянутой в тексте отписки дате.

№ 11

1679 z., июня 24.— Грамота царя Федора Алексеевича березовскому воеводе Василию Михайловичу Гагарину о посылке к «воровской самояди» служилых людей для замирения оной; о разборе малых дел обдорских остяков в Березове, а не в Тобольске и разрешении этим остякам и их князцу Гынде Моликову для больших дел отправляться в Москву

От царя и великого князя Федора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Бе- лыя Росии самодержца в Сибирь на Березов столнику нашему и вцеводе князю Василью Михайловичю Гагарину.

B нынешнем во [7]187 году апреля в 12 день писал ты к нам, великому госу­дарю, что Березовского де уезду из Обдорского городка писал к тебе ясачной сборщик Ивашко Шахов про воровскую самоядь, про Маулку да про Игонку По- севых, что нам, великому государю, они изменили и с собою подозвали иных го­родов воровскую самоядь многих людей, болше четырех сот человек, и пришли B Обдорской городок войною, и Обдорской городок осадили, стояли шесть дней, и никого из Обдорского городка не выпущали, и в Обдорской городок стреляли, и многих остяков и самоядь ранили, и ясачных остяков, которые были в юртах, и на промыслех, и у рыбной ловли, убили двадцать три человека да дву человек само- ядинов, и над ними наругались: носы и у рук персты резали, а жон их грабили и нагих оставили, а детей имали к себе в полон. Да Маулка ж говорил: пришли де они для того, что наших государевых ясачных людей, князца Гынду Моликова с товарыщи, убить и всех обдорских остяков разорить; и запасы, и платье, и топоры и ножи, и котлы, и что готовили в наш государев ясак у них рухлядь отняли. A ко­торые де ясачные люди под городком остались, и те де, для нашего государева ясаку, на промыслы итти не смеют, бояся от тех воров убойства, а которая де ca- моядь приехали с Каменной стороны** с ясаком, и они де потомуж ехать не сме­ют, бояся от тех воров убойства ж, потому что самоядь Маулка с товарыщи кото­рые к их воровству не пристали ясачных людей вяжут и с собою возят, а иных бьют на смерть. И говорит де тот вор Маулка с товарыщи: которые де остяки и самоядь к их воровству не пристанут, и они де их всех побьют и пойдут Березов­ского уезду в иные верхние городки ясачных людей розорять, а разоря де и погра- бя, пойдут в Мангазею и побьют руских людей. И послал ты, выбрав березовских служилых людей, сына боярского да с ним двадцать человек казаков в Обдорской городок на выручку. И тот де вор Маулка и Игонка с товарыщи, послыша посыл­ку с Березова служилых людей, побежали на прежние свои жилища, откуд при­шли, с Мангазейской стороны из Надыма. И велел ты сыну боярскому и ясачному сборщику, собрався со всеми рускими и ясачными остяки, за теми ворами итти и поиск чинить. И обдорские де ясачные люди били челом нам, великому государю, что де им служилых людей за теми ворами поднять не на чом: которые де были у них в Обдорской волости олени, и те де олени вор Маулка с товарыщи, пограбя, увели с собою без остатку, и за теми де ворами руским людем и остяком без оле­ней пешим итти нелзя, потому что де те воры живут в далних местех, к морю, по рекам и по озерам. И обдорского князя Гынду Моликова, да с ним дву человек ясашных людей и челобитную их прислал к Москве, а в челобитной их написано: в прошлых годех деды и отцы тех изменников воровали, нашу государеву казну громили, и служилых людей побивали, и на Пусте озере руских людей многих поморили и побили и животы их розграбили, и ясачных людей сургуцких и ка- зымских1 остяков побивали, и по вся годы их грабили, и олени отгоняли, а в ны­нешнем де во [7]187 году которая самоядь шла с нашим великого государя ясаком в Обдорской городок, и оне де, Маулка, с товарыщи, поимав их на дороге, вязали и с собою возили и нашего де великого государя ясаку платить не велели, а что де у них какова живота взяли и оленей отогнали, и тому под челобитною роспись. A в росписи их написано: взято у них, князя Гынды и у ясачных людей, денег, и рухляди, и оленей, и всяких их животов по цене на четыре тысячи на семь сот на тридцать на сем рублев на тридцать на один алтын на две денги. Да в нынешнем де во [7]187 году били челом нам, великому государю, Обдорского городка князь Гында ж Моликов и ясашные люди: служат де они нам, великому государю, и ясак платят изстари по вся годы на Березов, а в прошлых де годех до [7]185, до приезду в Тоболск боярина нашего и воевод Петра Васильевича Шереметева с то­варыщи, имали их с Березова в Тоболеск и спрашивают у них в Тоболску про ясачной сбор и про ясачных сборщиков, а у них де в Тоболску дел и никакого че­лобитья не бывало, и от тоболской де им волокиты чинились убытки болшие, и чтоб нам, великому государю, пожаловати, не велети их с Березова имати в Тобо­леск, а будет де у них какие дела небЪлшие будут, и по тем делам велети бы им наш великого государя указ учинить на Березове, а для болших дел отпустить их к нам, великому государю, к Москве с Березова, чтоб им от того убытков и волоки­ты, а нашему великого государя ясачному сбору недобору не было, и от воров­ской самояди их оборонить, а в побитых остяках, и в пограбленых оленях, и жи­вотах наш великого государя указ им учинить.

И ныне мы, великий государь, указали:

Про тое воровскую самоядь розведать подлинно, в которых местех они ко- чюют, а розведав, послать к ним служилых людей, сколко человек пристойно, и велеть их уговаривать, чтобы они от измены своей отстали, и в винах своих нам, великому государю, добили челом, и грабежные остяцкие животы и олени Бере­зовского уезду Обдорского городка князцом и ясачным остяком отдали, и нам, великому государю, служили, и прямили, и во всем добра хотели, и жили, и ясак нам, великому государю, платили по прежнему. A мы, великий государь, пожалу­ем, велим вины их им отдать. A будет тое воровские самояди уговорить никоими мерами не мочно, или для уговору за чем послать к ним нелзя, и про них потомуж розведать всякими мерами подлинно, нет ли у них, воровской самояди, с иными какими иноземцы ссылки, а розведав, посылать на них с Березова березовских всяких чинов служилых людей да с ними Обдорских городков остяков, по сколку человек пристойно, высматривая и розведывая времяни накрепко, чтоб на них прийти во время и безвестно, и их смирить и под нашу великого государя цар­скую высокую руку в ясашной платеж привесть, а себя от них уберечь, и Остяц­кие грабежные животы и олени сыскав, отдать обдорским князцом и ясачным ос­тяком, у кого те животы и олени та воровская самоядь взяли. A как с Березова на воровскую самоядь березовским служилым людем посылки будут, а за посылками досталных березовских служилых людей на Березове будет мало, и на Березов в прибавку служилых людей, и пушек, и пороху, и свинцу, и хлебные запасы, и соль посылать в то время с тоболскими служилыми людми из Тоболска, сколко доведетца, смотря по тамошнему делу, чтоб от малолюдства на Березове, и в Мангазее, и на старом Мангазейском городище, и в уездех от иноземцов порухи какие не учинилось. A для тех посылок березовских служилых людей с Березова в Красноярской, для обереганья от воинских людей, не посылать из Томского. A Березовского уезду обдорского князя Гынду Моликова1 с товарыщи и ясачных людей, будет до них дел и их челобитья о чем не будет, с Березова в Тоболеск не имать, а наш великого государя указ не в болших делах учинить им по нашему великого государя указу на Березове, а для болших дел, будет они похотят, по их челобитью, отпускати их к нам, великому государю, к Москве, вместо провожа­тых березовских служилых людей, за нашею великого государя казною с Березо­ва, и о том к нам, великому государю, писати, чтоб им, иноземцом, от тоболской волокиты убытков, а нашему великого государя ясачному сбору недобору не было.

И как к тебе ся наша великого государя грамота придет, и ты б учинил о том на Березове по сему нашему великого государя указу и по тоболским отпискам, и о том к нам, великому государю, писал, а отписку велел подать в Сибирском при­казе боярину Родиону Матвеевичю Стрешневу, да думному нашему дворянину Богдану Федоровичю Полибину, да дьяком нашим Лву Ермолаеву, Саве Таркову.

Писан[а] на Москве лета 7187 июня в 24 день.

Публикуетсяпо.ДАИ. Т. 8. Cn6., 1862. Nh 44-Х. С. 166-168.

1684 г., после марта.— Отписка тобольского воеводы князя Петра Прозоровского березовскому воеводе Михаилу Алфимову о наблюдении за березовскими самоедами по случаю неприязненных действий их с остяками, живущими в Сургутском уезде

Господину Михайлу Ивановичю Петр Прозоровской челом бьет. B прошлом во [7]19l году писал ты в Тоболеск к боярину и воеводе, ко князю Алексею Анд- реевичю Голицыну, что извещал тебе на Березове в приказной избе ясашной сборщик Иван Шахов: хотят де итти на обдорскую ясашную самоядь войною Сургуцкого уезду Тымские волости ясашные остяки и побить на смерть, и чтоб про то в Сургуте ясашными людми розыскать в правду. И из Тоболска в Сургут к столнику и воеводе ко Лву Вельяминову писано, и Сургуцкого уезду Тымской во­лости ясашными людми велено сыскать по их вере, по шерти, в правду. И в ны­нешнем во [7]192 году из Сургута столник и воевода Лев Вельяминов о том писал ко мне в Тоболеск и под отпискою своею прислал, за знамяны ясашных людей, сыск. И в сыску Тымской волости Когота Сюксин, Келдеяр Ерганков с товарыщи, Караколской волости Чомка Молгетов, Кирка Дедегитов, Тоглемко Сайгодин с товарыщи сказали: на березовскую де обдорскую ясашную самоядь войною итти они не думали, и преж де сего на них никогда не хаживали, и смертного никакова убойства и разоренья им не чинивали, а они де, березовская самоядь, по многия времяна к ним на Тазовскую сторону прихаживали, и многих ясашных остяков побивали, и жен их и детей в полон имали, и животы их грабили, и то де ведомо в Сургуте в приказной избе. И тебе б велеть смотрить накрепко, чтоб у иноземцов меж ими ссор и задоров никаких не было, а буде впредь у них какие ссоры учи- нятца, и про то велеть сыскивать и писать ко мне в Тоболеск подлинно.

Публикуетсяпо.ДАИ. Т. 11. Cn6., 1869. №28. С. 87

№ 13

1684 г., декабря 16.— Из именного указа царей Ивана и Петра Алексеевичей о необращении в холопство новокрещенных и ясачных людей и о наказании их, если будут проситься в холопство

[...] A впредь с сего их великих государей указу, на Москве и в городех боя- ром, и воеводам, и окольничим, и думным, и ближним людем, и стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и жильцом, и городовым дворяном, и детем боярским, и дьяком, и подьячим, и всяких чинов служилым людем новокрещенов служилых и неслужилых, и ясашных, и посойных людей в кабальное холопство не имать. A которые иноверцы, крестясь в православную христианскую веру, ста­нут бить челом кому в кабальное холопство, и кабалы на себя дадут, и их указали великие государи освобождать, а за то, что они станут бить челом кому во двор в холопство, чинить наказанье.

ПСЗ-І. Т. II. Cn6., 1830. Ns 1099. С. 644, 645.

1685 г., апреля 5.— Именной с боярским приговором указ царей Ивана и ГІетра Алексеевичей Сибирскому и Тобольскому митрополиту Павлу о крещении иноверцев только по их свободному желанию; о соблюдении некрещеными иноверцами и иноземцами благочиния во время крестных ходов и о необращении ими новокрещенов в прежнюю веру

Великие государи и сестра их государева, великая государыня царевна, слу­шав выписки в комнате, указали, и бояре приговорили: послать их великих госу­дарей грамоту в Тобольск преосвященному Павлу, митрополиту Сибирскому и Тобольскому, против прежняго указу брата их государева, блаженныя памяти, ве- ликаго государя царя и великаго князя Феодора Алексеевича, всея Великия и Ma- лыя и Белыя России самодержца, и грамоты, какова ему послана в Тобольск в прошлом [7]188 году. Буде которые иноземцы похотят креститься в православную христианскую веру волею своею, и их велеть принимать и крестить, а неволею никаких иноземцов крестить не велеть, и до крещения и по крещении велеть их роспрашивать, какие они люди, вольные ль, или чьи купленые, и у кого они похо­тят жить, у него ли, Павла митрополита, или в монастырех, или станут великих государей какую службу служить, со своею братиею, с такими ж новокрещенны- ми иноземцы? A буде которые иноземцы крестятся в православную христианскую веру, а у татар, или у бухарцов были они куплены, и положат на них те татара и бухарцы какия купчия, а буде которые и купчих не положат, а по розыску объя­вится, что они, у них были купленные: и за тех новокрещенов, которые написаны будут в службу, давать тем иноземцом, чьи они были, из государевы казны день­ги, против их купчих, а без купчих, по чему доведется, освидетельствовав про то сторонними людьми подлинно. A которые такие ж новокрещенные похотят жить у него, Павла митрополита, в Софийском дому, или в монастырех, или у тоболь­ских чинов жилецких людей: и за тех новокрещенов, у кого они станут жить, имать у них тем иноземцом деньги ж. A того б ему, Павлу митрополиту, велеть смотреть и беречь накрепко, с великим опасением. A буде у которых иноземцов купленные, или некупленные дворовые люди, или сами те иноземцы похотят кре­ститься в православную христианскую веру, и учнут приходить ко крещению, во­лею своею: и их велеть принимать и крестить по тому ж, и с разсмотрением тех, которые похотят креститься волею своею, без всякаго утеснения. A неволи б ИМ B том и утеснения ни какого не было. A буде такие иноземческие дворовые люди похотят быть в христианской православной вере и придут ко крещению, пограбя хозяев своих животы, а в тех животах от хозяев их будет до крещения, или после крещения какое челобитье: и против того их челобитья велено о тех их взятых животах розыскивать. A буде у которых новокрещеных иноземцов по розыску та- кия хозяйския животы объявятся: и те животы велено у них имать и отдавать че­лобитчиком с роспискою, чтоб им от тех новокрещенов разорения ни кому ника­кого не было. И о розыскании тех их животов указали великие государи послать в Тобольск свою великих государей грамоту к боярину и воеводе, ко князю Петру Семеновичу Прозоровскому с товарищи, для того что Сибирь государство даль­нее и состоит меж бусурманских и иных вер многих земель, чтоб тем тобольских татар и бухарцов и иных земель приезжих иноземцов не ожесточить, и от госу- дарской милости их не отгонять, и Сибирскому государству какого повреждения не учинить, а добровольно хотящих в православную христианскую веру прини-

мать, и крестить, и на такое дело их призывать, и государскою милостию обнаде­живать, чтоб они приняли святую православную христианскую веру, без всякаго сумнения, и которые крестятся, и к тем держать ласку и привет, чтоб на них смот­ря и иные иноземцы православныя христианския веры пожелали. A которые ино­земцы живут под горою в Тобольску и в иных местех меж русскими людьми: и тем иноземцом указали великие государи жить в тех же местех, по прежнему, а на Панин бугор их не переводить, чтоб им от того лишней тягости и разорения не было. Да их же, тобольских татар и бухарцов и всяких иноземцов, велено при­звать в приказную избу и сказать им великих государей указ, чтоб они, живучи на старых своих местех меж русскими людьми, близко церквей Божиих, во время Божественнаго пения, не кричали, и безчинства никакого не чинили, и тех ново- крещенцов, которые крестятся в православную христианскую веру, они, инозем­цы, в свою бусурманскую веру не прельщали, яствою и питьем их не оскверняли. A как бывают в Тобольску шествие со святыми иконы на водосвящение, и прилу- чится идти с теми святыми, теми местами, где они, иноземцы, живут, а они будут на улицах против тех своих дворов, и они б в то время стояли, со страхом, вежли­во, и без шапок, и смехотворения и безчинства ни какого не чинили. A буде они впредь во время Божественныя службы, или в то время, как прилучится хождение со святыми иконами, учнут какое смехотворение и безчинство чинить, или тех новокрещенов в свою веру прельщать: и им иноземцом от великих государей за то быть в опале и в казни. A к боярину и воеводам, ко князю Петру Семеновичу с то­варищи, послать их великих государей грамоту с прежняго отпуску, какова по­слана в Тобольск о крещении таких иноземцов, против челобитья тобольских та­тар и бухарцов в прошлом [7]188 году, кстольнику и воеводам Алексею Семено­вичу Шеину с товарищи.

ПСЗ-І Т. IL Спб., 1830. №> 1117. С. 662-663.

№ 15

1695 г., декабря 26.— Именной, данный Сибирскому приказу, указ царей Ивана и Петра Алексеевичей о запрещении воеводам казнить и пытать без доклада государям сибирских ясачных иноземцев, об охранении их от обид, налогов и притеснений; о посылке для ясачнаго сбора людей добрых

по градскому выбору и о наблюдении, чтобы они ясашных людей не грабили,

*

запрещенными товарами не торговали, вина не курили и не продавали

Великие государи указали: во все Сибирские городы, опричь Тобольска, по­слать свои великих государей грамоты к воеводам для того, ведомо великим госу­дарем учинилось, в Сибирском приказе по сметным спискам, и по разным ведо­мостям, и по челобитью великих государей казне в денежных и в ясачном сборех, перед прежними годами, учинился многой недобор, потому что многие прежние воеводы воровали всякую денежную великих государей казну, сбирали не против великих государей указов и наказов своих, каковы им даны, и к ним посланных государевых грамот многих, и для своих вымышленных корыстей ясачного сбора сборщиков, и подьячих, и толмачей, и служилых людей посылали в волости и улусы из бсяншшх^зятков. И сами воеводы и те посыльщики их воеводскою ПО­тачкою вино курили и продавали, и всяких чинов градским жителям и ясачным людем чинили всякое мученье для своих корыстей, и неописався к великим госу­дарем приметками своими многих людей пытали и смертию казнили. И многие соболи, и лисицы, и всякой зверь, и скот, и животы имали грабежем и из за муки в неволю, и добрые соболи переменили плохими. И те ж ясашные сборщики у ясашных людей и у иноземцев жен и детей отнимали и сильно блудно воровали, и по их иноземскому челобитью суда и управы на них у воевод не достали. И от то­го их воеводскаго и ясашных сборщиков воровства, и мученья, и грабежа, и разо­рения многие ясачные люди отошли в подданство в Китайское государство и в разныя дальныя безвестныя места, а иные от того сами себя разными случаи по­бивали, и в Якутском ясачные иноземцы, за свои нестерпимыя обиды, и налоги, и разорения, и грабеж, ясачных сборщиков и служилых людей на дорогах побивают до смерти. A русские многие разных чинов люди в русские верховые городы со­шли. И у таможенных голов воеводы в таможенные дела вступали, чего им не токмо делать, и ведать не велено. И с грабленными животы, без указа великих го­сударей и без проезжих грамот, в Китайское государство для торга безпошлинно и именами посторонних людей многие посылали. И таможенным головам памяти за печатью и за своими приписьми посылали, что пропускать товары. И теми своими корыстьми в таможенных сборех учинили многой недобор. И впредь вое­водам против сего вышеписаннаго ничего отнюдь так не делать, и опричь тех дел, которыя по Уложенью пытки надлежат, ни каких русских людей, а ясашных ино- земцов ни в каких делах, не описався с великим государем, не пытать, и не каз­нить, и ни кому ни в чем никаких обид и налог не чинить, и для ясачнаго сбора ясачных сборщиков, и подьячих, и толмачей, и служилых людей в ясачныя волос­ти, и острожки, и в зимовья, и в пашенныя места прикащиков из посулов не посы­лать, и с них для тех посылок и от отпуску ни с кого ничего не имать. A посылать людей добрых, кому в таком деле мочно верить, за выбором градских людей, и приказывать с большим подкреплением под смертною казнию, чтоб те люди, бу­дучи великих государей у дел, с ясачных и с русских людей нигде ни с кого ниче­го ни каких взятков отнюдь не имали, и приметываясь никому никаких обид, и налог, и разорения, и ни какого мучения, и ругания, и тесноты не чинили, и запо­ведных и никаких товаров и вина с собою не имали, и не возили, и не торговали, и в тех местех, где они.будут, ни для чего вина не курили, и ни каким питьем и та­баком и картами не торговали, и от ясачнаго сбора на воевод и на себя соболей и никакой мяхкой рухляди и животов отнюдь не вывозили, и сами воеводы так не делали. A буде которой ясачной сборщик учнет то чинить: и ему быть в смертной казни, а животы его взяты будут в казну великих государей. A буде которой вое­вода, преслушав сей великих государей указ, учнет сам тем людем потакать и их неунимать и сам так делать, как прежние воеводы воровали, или ясачным сбор­щикам, и подьячим, и толмачам, и служилым, и всяким людем в том потакать: и тем воеводам и всяких чинов людем за тое, которую хотя за одну вину, от великих государей быть в великом раззорении. A будет они великих государей казну уч­нут красть или своими вымыслы для своих корыстей умалять, и кого станут, не описався к великим государем, казнить смертию: и тем самим воеводам быть каз­ненными смертию ж, и вотчины их все, и дворы, и поместья, и животы взяты бу­дут на их великих государей безповоротно. A буде в которых городех которой воевода учнет всякие великих1 государей денежные доходы и ясачную казну сби­рать и на кружечных дворех вино продавать с радением, перед прежними годами и воеводскими сборами с большою прибылью, и всяких чинов градским жителем, и ясачным иноземцом, и приезжим торговым и промышленным людем ни каких обид и налог и для своих взятков и приметков делать не станут, и в том ни от кого челобитья, и изветов, и жалоб и ни от кого великим государем ведомости про TO не будет, и все станет по их великих государей указу, и по наказу, и по грамотам исправливать сполна: и в тех городех тем воеводам по их великих государей имянному указу быть перед прежним на воеводств'ах с прибавкою года по 3, и по 4, и по 5, и по 6 безпеременно.

ПСЗ-1 Т. III. Cn6., 1830. № 1526. С. 213-215.

№ 16

1697 г., сентября 1.— Из «Наказа ближнему боярину князю Черкасскому,

назначенному в Тобольск воеводою, об управлении казенными, земскими

*

и военными делами»

4. [...] а после русских людей велети у себя в приказной палате быти сибир­ским тобольским служилым юртовским татарам и бухарцом и волостным ясач­ным лучшим людем, по скольку человек из волости пригоже, а самим им, ближ­ним боярину и воеводам, князю Михайлу Яковлевичу с товарищи, в те поры быть в приказной палате в цветном платье, и русским служилым людем велеть быть при себе у приказной палаты на площади в те поры в цветном платье с ружьем. A сказать сибирским тобольским татаром и бухарцом а из волостей ясачным луч­шим людем великаго государя царя и великаго князя Петра Алексеевича, всея Be- ликия и Малыя и Белыя России самодержца, жалованное слово, что царское Ве­личество их пожаловал, велел их держать во всяком их царском милостивом при­зрении и ото всяких людей велел их оберегать, чтоб им никаких обид, и продажи, и убытков, и налогов, и разоренья ни от кого не было, а они б, тобольские татаро­вя и бухарцы и уездные ясачные люди, в их царском жалованье во всем покое и в тишине безо всякаго сумнения и промыслы всякими промышляли по прежнему и великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцу, служили, и прямили, и во всем добра хотели по своей шерти, на чем ему, великому государю, шерть дали. A над ворами шато- сти, и всякаго воровства, и лихова умышления смотрели и берегли накрепко, и де­тей своих, братью и племянников и друзей отовсюду в государеву милость при­зывали и в городех и юрты в уездех и волости полнили, а царское величество во всем их жалует своим царским жалованьем. A в которых будет людех почают ша- тость или какое воровство, и они б тех воров не укрывали и не таили, и тем вели­кому государю службу свою и правду объявляли, и на тех воров, в которых поча­ют шатость и воровство, сказывали и, переимав их, приводили к ним, ближним боярину и воеводам, ко князю Михайлу Яковлевичу с товарищи. A кто на кого скажет какое воровство или измену, а сыщется про то допряма, и великий госу­дарь царь и великий князь Петр Алексеевич, всея Великия и Малыя и Белыя Рос­сии самодержец, тех людей, кто на кого какую измену или воровство подлинно доведет, а тот в том обличен будет совершенно, пожалует своим царским жало­ваньем и животы и вотчины тех людей, на кого какую измену и воровство дове­дут, велят дать им, кто доведет. A сказав им то великаго государя жалованное слово, велеть их напоити и накормить государевыми запасы довольно, а напоив их и накормя, распустить их по домам, а о государеве ясаке и о поминках ясачным людем приказывати, чтоб они великаго государя ясак и поминки соболи с пупки и с хвосты и лисицы приносили с лапы и с хвосты; [...].

18. A которые будут землицы невеликия подошли к Тобольску, а ясак с тех землиц по ся места в государскую казну не иман, и ближним боярину и воеводам, князю Михайлу Яковлевичу с товарищи, велети в те землицы посылать служилых людей, и тех землиц ясачных людей призывать и приводить под государеву цар­скую высокую руку, и ясак с них имати, примерясь к иным ясачным людям, как бы великаго государя казне было прибыльнее. A тех бы землиц людей не ожесто­чить, да и в городы к воеводам Тобольскаго розряду ближним боярину и воево­дам, князю Михайлу Яковлевичу с товарищи, велети от себя писать, чтоб они но- выя немирныя землицы под государеву высокую руку приводили ласкою, а не жесточью, и великаго государя милосердым жалованьем их обнадеживать, и ясак новых землиц людей велел сбирать ласкою, а не жесточью же. A из которых го­родов учнут посылать воеводы служилых людей новых землиц проведывати и приводити под его великаго государя высокую руку, и как те служилые люди, ко­торых землиц людей вновь под его великаго государя царскую высокую руку приведут, и ясачную соболиную казну1 и всякую мягкую рухлядь с тех землиц имать учнут, и в сибирские городы тое рухлядь привозити, и против тех служи­лых людей, недопустя их до сибирских городов, велети посылати дворян и детей боярских из казаков добрых людей на встречу. И велети у тех служилых людей, которые из тех новых землиц повезут какую мягкую рухлядь на встречу, имать и привозить в те городы, из которых городов кого учнут посылать. A в тех городех имать тое рухлядь в государеву казну и велеть писать в книги именно: кто именем служилой человек, и с которых землиц, и с кою именем с новых людей, что како­ва ясаком и поминочной рухляди возмут и что которому служилому человеку KO- торыя землицы новые ясачные люди дадут для государева имени поминков, сверх великаго государя ясачныя и поминочныя рухляди, в почесть. И тое ясачную и служилых людей рухлядь велеть присылать к великому государю к Москве. A служилым людем, которые из новых землиц учнут мягкую рухлядь привозить, а тое рухляди, буде не утаят, давать им за тое рухлядь деньги или чем пристойно по тамошней прямой цене из государевы казны, и службы их похвалить, и сказати им, что в той их службе из сибирских городов воеводы к великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великия и Малыя и Белыя России са­модержцу, писать учнут.

И великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержец, их, служилых людей, за их службы и за но- воприискныя землицы пожалует своим государевым жалованьем, деньгами и сук­нами, да и наперед сего их братью, сибирских служилых людей, за их службы и за новоприсланныя землицы великий государь их жаловал, своим великаго государя жалованьем деньгами, и сукнами, и камками, и тафтами** A которые служилые люди, ехав из новых землиц, учнут мягкую рухлядь отдавать на дороге ясачным людем воровством, чтоб им тою рухлядью завладеть самим, а в государеву казну не отдать, и про то будет ведомо, и тех служилых людей роспрашивать и розы- скивать ясачными и всякими людьми про тое утаенную рухлядь накрепко. И буде сыщется допряма, и тое рухлядь по тому ж имати в государеву казну, и, оценя, присылати к великому государю к Москве. A тем служилым людем за то чинить наказание, смотря по винам, бити батоги и кнутом, кому какое наказание учинить пристойно, чтобы, на то смотря, не повадно было иным воровать. Да и ясачным людем учинить о том заказ крепкой: которые служилые люди учнут у них, ясач­ных людей, из новых землиц какую рухлядь метати, и они б тое рухлядь привози­ли в сибирские городы к воеводам. A воеводам тое рухлядь, по тому ж оценивая, велеть присылать к великому государю к Москве.

'* [...]

20. [...] A будет кто из ясачных людей похочет креститься своею волею, и воеводам велети про них сыскивати, прямо ли они волею хотят креститься. И бу­дет по сыску похотят они крестится волею своею, и их велеть крестить и устроить в государеву службу, и верстать их великаго государя денежным и хлебным жа­лованьем, смотря по людем, кто в какую статью пригодится. A будет кто из жен- скаго полу или девки похотят крестится, и тех женок и девок по тому ж велети крестить и выдавати замуж за служилых людей, а к себе тех иноземцов крещен­ных воеводам отнюдь во двор не имати, и служилым и никаким людем насильст­вом таких людей держать у себя не велети, и изделий бы никаких отнюдь воеводы русских людей и иноземцов крещенных и некрещенных у себя во дворех делать не заставливати, чтоб в том русским людем и иноземцом от воевод утеснения и изгони не было.

[...]

27. [...]; да о том в Тобольску и в сибирских городех Тобольскаго розряду учинити заказ крепкой, чтоб во всех сибирских городех Тобольскаго розряду от воевод, и от голов, и от дьяков, и от иных детей, и от племянников, и от людей, и от толмачей, и от служилых, и от всяких людей торговым и промышленым, и приезжим, и сибирским ясачным людем насильства, и налоги, и тесноты никакой не было, и собольми бы, и бобрами, и лисицами, и всякою мягкою рухлядью их воеводскою и письменных голов, и дьячьи дети, и племянники, и люди, и толма­чи, и служилые, и всякие люди в тех городех не торговали, и на товары ничего не меняли, и сами б воеводы, будучи в городех и в острогах, не торговали, и на това­ры ничего не меняли, и к ясачным людем воеводы для своих бездельных корыс­тей напрасно не приметывались, и насильств, и продажи, и налогу им не чинили, и посулов и поминков ничего с них не имали, и мягкой рухляди с ними на вино и на товары ни какие не торговали ж. A сбирали бы великаго государя ясак и по­минки по указу великаго государя ласкою, а не жесточью. И взяв великаго госу­даря ясак с ясачных людей отпущали их по домам без задержания, и во всем дер­жали к ним ласку, и привет, и береженье. И жен и детей у них и никаких инозем­цов самим и засылкою однолично не покупали, и во двор к себе не имали, и не крестили, и из Сибири на Русь с собою не вывозили, и ни с кем не высылали, чтоб Сибирская земля пространилась, а не опустела.

ПСЗ-І. Т. III. Cn6., 1830. № 1594. С. 338, 339, 351, 352, 356, 371, 372.

1709 г., августа 12.— Отписка царю Петру I в Сибирский приказ тобольских воевод Михаила и Алексея Черкасских и Ивана Баутина об освобождении из под караула в Березове остяцких князцов Анемка Васкина, Сантли Выртымкова, ИІеиіи Кушкирева и остяка Шурныма Базъянова, подозревавшихся в измене и шатости

(л. ІЗоб.) Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, холопи твои Михаило, Алек­сеи Черкаские, Иван Баутин челом бьют.

B прошлом [1]708-M году писал к нам в Тоболеск з Березова столник и вое­вода Леонтеи Хрущев, а в отписке ево писано: на Березове де в приказнои избе извещали ему, Леонтью, березовские грацкие жители остяцкои толмачь Михаило Телицын с товарыщи, что есть в остяках измена такая: ляпинские де остяки Анемко да Алма Васкины дети хотят изменить, и Березов город взять, и выру­бить. И для тои измены и шатости отдали они Чердынского уезду лосвинским ос­тяком жонку убить шаитану на жертву. A сказывал ему про тое измену Сосвин- скои волости князец Сантля Выртамков. И по тому извету вышеписаннои князец Сантля Выртымков роспрашиван, а в роспросе сказал, что де вышеписаннои остяк Анемко Васкин лосвинским остяком служащую свою жонку убить шаитану на жертву для измены отдал. И по тем ево, Сянтлиным, речам брат ево, Анемков, роднои вышеписаннои Алма роспрашиван, а в роспросе сказал, что брат ево, Анемко, сосвинским остяком девку шаитану на жертву убить отдал для измены, а знает де про тое измену и шатость и про отдачю девки Ляпинскои волости княз[ь] Шеша Кушкирев. И по тем ево, Алминым, // (л. 14) речам князец Шеша роспра­шиван, а в роспросе сказал, что никакои измены и шатости за князцом Анемком, и бутто отдал девку для убивства шаитану на жертву он, Шеша, не ведает. И выше­писаннои остяк Алма Васкин, сидя за караулом, посек себя топором до смерти. A брат ево, вышеписаннои Анемко Васкин, в то время не розспрашиван, для тог[о], что был на промыслу за Каменем, и после де сыскан и роспрашиван, а в роспросе сказал, что просватал де он дочь свою замуж, а жонку хотел купить и дать за нее в приданыя, а не для убивства, а измены де и шатости никакои за ним нет, и в том он шлетца на всех остяков. И вышеписаннои же княжец Сантля Выртымков[2] рос­прашиван в другой ряд, а в роспросе сказал, что де Анемко Васкин дочь свою просватал замуж, а жонку хотел дать за нею в приданые, а не на убивство шаита­ну, а про измену де ево и шатость он не знает и в первом де роспросе того не ска­зывал, а говорил де он, Сантля[3], такие слова, что сказывал ему сосвинскои остяк Шурным Базьянов, бутто лосвинския остяки хотят шаитану на жертву убить жон­ку, которую им хотел дать Анемко Васкин в приданыя за дочерью своею, а для измены ль дает и шатости, того он, Сантля, подлинно не знает и не слыхал. И по тем ево, Сянтлиным, речам вышеписаннои // (л. 14o6.) Анемко Васкин роспраши­ван в другой ряд, и в застенке подыман на дыбу, и были ему стряски, а в роспросе и из стрясок говорил прежние свои речи, что сказал без пытки, что дочь свою просватал замуж, а жонку хотел дать за нею в приданые, а не на убивство, про то де ведают подлинно березовские служилые люди, которыя были B их волостях для ясашного збору, и ездили по него, Анемка, Леонтеи Тарасов с товарыщи пять человек. Да вышеписаннои же сосвинскои остяк Шурным Баз[ь]янов роспраши- ван, а в роспросе сказал: таких де речеи, что бутто Анемко хотел дать жонку для убивства шаитану ему, Сантле, он не говаривал, а сказывал де он, Шурным, ему, Сянтле, что Анемко дает дочь свою замуж, а за нею хотел дать жонку в приданые, а не для измены на убивство.

Да в нынешнем [1]709-M году писал к нам в Тоболеск з Березова ж столник и воевода Григореи Вахромеев*, а в отписке ево писано: вышеписанныя остяцкие князцы Сантля[4] Выртымков, и Алма[5] Васкин, и Шеша, и Шурным сидят на Бере­зове за караулом многое время, и чтоб нам о том указ учинить. H (л. 15) И по твоему, великого государя, указу велели мы, холопи твои, про вышеписанную из­мену и шатость сыскать всех волостеи остяками. И генваря в 2-й де[нь] нынешне­го [l]709-r[o] году писал к нам в Тоболеск з Березова в другой отписке он же, Григореи. A в отписке ево писано: березовские де всех волостеи остяки в сыску сказали и по своей вере шертовали, что никакои шатости и измены за ними нет, и ни за кем не знают, и хотят служить тебе, великому государю, во всем, ясак пла­тить по прежнему без шатости во всякой правде. Да вышеписанные березовские служилые люди, которые ходили за Камень для ясашного збору и для взятья вы- шеписанного остяка Анемка Васкина, сказали, что он, Анемка, дочь свою замуж просватал, и тое де дочь ево у него видели, а про измену де и шатость, и бутто он отдает жонку на убивство для измены шаитану, ни от кого не слыхали. И по твое­му, великого государя, указу велели мы, холопи твои, из-за караула тех остяков // (л. 15o6.) [о]свободить на поруки грацким жителем лутчим людем до твоего, ве­ликого государя, указу. И о том, великии государь царь и великии князь Петр Алексеевичь, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, что укажеш?

A сию отписку послали мы, холопи твои, ис Тоболска к тебе, велйкому госу­дарю, к Москве чрез почту до Тюмени в нынешнем [1]709-M году августа в 12-й де[нь], и велели подать в Сибирском приказе генералному президенту, и москов­скому каменданту, и Сибирских правинцеи судие князю Матфею Петровичю Га­гарину с товарыщи.

Записи и пометы:

1. (л. 13) адрес: «Великому государю царю и великому князю Петру Алексее- вичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу»

2. (л. 13) запись о доставке: «1709-r[o] сентября в [...] де[нь] подал отписку тюменской коннои казак Андреи Быков с товарищем»

3. скрепа по л. 13o6.-l5o6.: «Иван-Бау-ти-н»

4. (л. 13) резолюция: «Послат[ь] великого государя грамоту в Тоболеск к ближ­ним бояром и воиводам ко князю Михаилу Яковлевичю Черкаскому с товарыщи, велет[ь] по делу указ учинит[ь] по наказу, каков им дан из Сибирского приказу»

5. (л. 13) «О шатости березовских остяков».

6. (л. 13) «№ 15».

7. (л. 13) «499» (старая вычеркнутая пагинация)

8. (л. 14) «500» (старая вычеркнутая пагинация)

9. (л. 15) «501» (старая вычеркнутая пагинация)

РГАДА. Ф. 214. On. 5.Д. 1537. Л. 13-15o6.

Подлинник. Публикуется впервые.