". Дети от фактического брака пользовались теми же правами, что родившиеся от родителей, состоящих в
Кодекс сохранял право супругов на расторжение брака как по обоюдному согласию, так и по одностороннему желанию одного из супругов.
В отличие от ранее действовавшего законодательства, кодекс разрешал регистрировать факт расторжения брака в органах загса без судебного решения. В то же время факт прекращения брака мог устанавливаться и судом, но регистрация развода все равно должна была осуществляться органами загса.Важной гарантией равноправия мужчины и женщины в семейных отношениях стала норма, согласно которой имущество, нажитое супругами в течение брака, считается их общим имуществом и при расторжении брака размер принадлежащей каждому супругу доли в случае спора определяется судом. Данная норма не распространялась на имущество колхозного двора, раздел которого определялся в соответствии с нормами Земельного кодекса.
В отличие от Кодекса 1918 г. новый вводил институт общей собственности супругов (ст. 10). При прекращении брака помимо раздела имущества предусматривалось алиментирование нуждающегося нетрудоспособного супруга в течение одного года после прекращения брака, а также алиментирование безработного супруга в течение полугода.
Введение института фактического брака исключало из оборота термин "внебрачные дети", поскольку почти любое сожительство считалось теперь браком. Однако оно не устраняло процедуры установления отцовства. В отличие от прежнего закона обязанность алиментирования ребенка была возложена только на одного мужчину, хотя бы женщина имела связь с несколькими мужчинами.
Как отмечал в своем докладе Д.И. Курский, бремя содержания детей снять с матери и предполагаемого отца не удастся до тех пор, пока " государство не примет на себя воспитание детей".
Высказанная в тогдашней литературе идея создания общественного фонда для избавления граждан от унизительной процедуры установления отцовства не получила законодательного закрепления.
Кодекс возлагал на родителей обязанность " заботиться о несовершеннолетних детях, их воспитании и подготовлении к общественно полезной деятельности". Однако в случаях невыполнения родителями своих обязанностей или неправомерного осуществления ими своих прав по отношению к детям, а также в случае жестокого обращения с детьми, суд мог принять решения об отобрании у родителей детей и передаче их органам опеки и попечительства. Подобное решение суда не освобождало родителей от обязанности по содержанию детей.
Предусмотренная кодексом возможность отобрания детейу родителей не означала полного лишения их родительских прав.