Стоицизм
В конце IV в. до н.э. в Афинах появилась другая школа, которая получила название «Стоя» («стоя» по-гречески — портик, проход с колоннами), которой суждена была долгая жизнь, и которая была в известном смысле противоположна эпикурейской.
Возникнув в Греции, стоицизм впоследствии был перенесен на римскую почву, поэтому наиболее известны римские стоики: Сенека (I в.), Марк Аврелий (И в.), Эпиктет (II в.) и др. Но выделяют также Древнюю Стою (во главе с Зеноном, Клеанфом и Хрисиппом) — конец IV в. — III вв. до н.э.; и Среднюю Стою — II—I вв. до н.э. Римский стоицизм датируется I—II вв. н.э. и называется Новой Стоей.Основателем стоической школы был Зенон из Китиона (336—264 гг. до н.э.). Он был хорошо знаком с эпикурейской философией, и главный предмет своих размышлений видел также в человеке и смысле его жизни. Он также видит в счастье цель человеческой жизни. Счастье заключается в том, чтобы следовать природе. В результате этого достигается спокойствие души, бесстрастие («апатия») и невозмутимость духа («атараксия»). Апатия тут понимается не как равнодушие, а как высшее напряжение всех сил человека, в результате которого человек становится бесстрастным, и тем самым нечувствительным к страданию. В том, чтобы жить в гармонии с природой и с разумом, заключается главный долг человека. Этика стоиков — это этика долга. Именно стоики впервые ввели в философию понятие «долга». Но эта этика требовала обоснования в логике и в физике.
Стоицизм так же, как и эпикуреизм, принимает деление философии на этику, физику и логику. Стоики большое внимание придавали логике и много сделали для ее развития. Цель логики они видели в выработке критериев истинного знания. Формой его выступает понимающее представление («каталепсис»), живой образ, который возникает на основе чувственного восприятия и его согласия с тем знанием, которое уже есть у человека.
Тут важен момент свободного выбора воли человека, который осуществляется при формировании каталептического представления. Поэтому человек сам повинен в ошибках, которые он совершает, слишком поспешно принимая за истину то, что истиной не является.Физика стоиков основывается на натурфилософии Гераклита. Они считали, что реально существуют только тела, поэтому их воззрения могут быть охарактеризованы как материализм. Субстанцию или сущность мира они понимают как первоматерию, из которой все возникает. Природа, по их мнению, представляет собой космос, возникший из вечного Первоогня, и по прошествии определенного цикла погибающий в «мировом пожаре», а потом вновь возникающий, и так бесконечно. Мир — это единое органической целое и он каждый раз только один. Вокруг космоса пустота, и она бесконечна и бестелесна. Бестелесны и места, которые занимают тела внутри космоса (пространство). Бестелесно также время, которое есть протяжение мирового движения. Бестелесное бывает четырех родов: пустота, пространство, время и понятия как чистые предметы мысли («лектон»).
В мире повсеместно разлита пневма — смесь огня и воздуха, не только физическое, но и духовное начало. Пневма и есть мировой разум — Логос Гераклита. В зависимости от состояния пневмы, ее напряжения, образуется как бы лестница бытия, означающая рост одушевленности, одухотворенности. Это четыре царства природы: неорганическое, растительный мир, животные и человек. Минимально напряжение пневмы в неорганическом мире, максимально — у человека, и, особенно, у стоического мудреца. Чем больше в пневме огня, тем она разумнее. Чистый огонь как высший дух и разум и есть бог стоиков. В Огне-Логосе содержатся семена всех вещей — «сперматические логосы» (или «осеменяющие идеи»). Бог стоиков как бы находится в самой материи, он «смешан» с миром. Фактически, этот бог и есть сама материя, только одухотворенная, оплодотворенная разумом и активной творческой силой. Это — пантеизм в философии.
Логос как мировая разумная сила всем управляет и все предопределяет.
Он является «провидением», то есть судьбой космоса, но разумной. Высшая цель Логоса — победа разума над неразумием, высшего над низшим, единства нал множеством. Все предопределено высшим разумом к благу, но его осуществление в мире может восприниматься как неразумие, как слепой рок, как фатум. Фатализм как полная предопределенность всего совершающегося служит и для оправдания существования зла. То, что для отдельного человека выступает как зло, для всего мироздания является благом. Поэтому надо верить в разумность провидения и любить свою судьбу («amor fati» — «любовь к року»), какой бы она не была.Человек подобен космосу. Как и космос, он состоит из четырех стихий: тело состоит из земли и воды, душа — из пневмы, смеси огня и воздуха. Разум — это огонь в душе. Он часть божественного разума. Душа смертна, после смерти она сливается с мировым разумом. Человек должен следовать своей судьбе. Человеку даны природой задатки, которые он призван развить сам. Развитие, достигшее совершенства — это добродетель, поэтому жизнь в добродетели и есть высшее счастье человека. Это — жизнь в согласии с природой человека.
Добродетель — искусство правильной жизни, она, в конечном счете, вполне совпадает с первичными природными влечениями. И первичное природное влечение не может быть стремлением к удовольствию и избеганием неудовольствия. Это есть, прежде всего, стремление к самосохранению или любовь к себе. Каждое живое существо стремится к тому, чтобы сохранить себя и приумножить; и избегает того, что влечет за собой гибель. Удовольствие или неудовольствие есть только сопровождающие этот процесс состояния. Первично соответствуют природе здоровье, красота, сила, полнота жизни, владение своими душевными и телесными способностями и др. Сюда же относится и стремление к продолжению рода. Деторождение и сохранение потомства, поэтому, важнейшая цель человека, как и каждого живого существа.
Человек как разумное существо может постичь пути природы и осознанно стремиться к' своему совершенству.
Поэтому он может различать не только то, что способствует росту жизни в ее материальности, но и истинные блага. Это — то, что способствует духовно-разумному возрастанию человека, и тем самым его жизни в согласии с разумным Логосом, законом мира. А истинное зло — то, что этому препятствует. Благо — это добродетель, зло — это порок.По отношению к вещам стоики не применяют характеристики блага, добра и зла. Есть веши нейтральные в нравственном отношении, они — не благо и не зло, но могут стать таковыми от их определенного использования. Например, все, что относится к телу — морально индиффирентно («адиафория»). К ним относятся, например, жизнь, удовольствие, здоровье, сила, богатство, красота и др. Это — не совсем истинные блага, а бедность, безобразие, страдание, болезнь, изгнание — не совсем истинное зло. Все зависит от того, как относиться к ним, и какое найти им применение. Адиафория говорит о том, что стоик не может придавать самоценного значения вещам, даже столь важным, важнее любых вещей — сам человек, его отношение к ним.
Таким образом, критерий блага и зла находится в человеке, в его нравственном отношении к действительности, хотя оно, конечно, соотносится с космическим порядком вещей. Это есть основания для относительной автономности человека. В этом стремлении сделать источником счастья самого человека можно найти сходство с эпикуреизмом. Это было общим поветрием эпохи — попытки найти основания человеческой свободы в самом человеке.
Основные четыре добродетели идеала стоического мудреца — это мудрость, мужество, умеренность и справедливость. Их выделил еще Платон. Им противостоят четыре порока — неразумие, трусость, необузданность и несправедливость. Все они есть проявления разного рода невежества и избавиться от них можно только при помощи разума и добродетели. Главный источник пороков — аффекты, страсти, которые являются чрезмерными влечениями, т.е. противоестественными влечениями, не подчиняющимися мере, разуму.
Стоики делили страсти на четыре вида: печаль, страх, вожделение и удовольствие. Печаль определяли как неразумное сжатие души, виды ее многообразны: сострадание, зависть, ревность, беспокойство, смятение, боль, горе, тоска.
Страх — это предчувствие зла; а вожделение — это неразумное стремление души, таящей в себе неудовлетворенность; удовольствие же это — неразумное возбуждение себя тем, что представляется желанным. Эти аффекты не должны омрачать душу мудреца внезапными волнениями. Спокойное радостное настроение никогда не покидает мудреца. Он всегда имеет основания для радостного настроения. Мудрец счастлив, богат добродетелями, прекрасен и свободен. Неразумный человек несчастлив, лишен всех этих качеств.Но свободен ли стоический мудрец? Да и что такое свобода? Свобода — это познанная необходимость. Таким образом, человек несвободен в мире, где царит фатум, но он свободен в его познании и в изменении жизни в соответствии с познанной судьбой. «Того, кто идет за судьбой, она ведет, а того, кто упирается, она тащит», — так гласит стоическая мудрость.
Если первые три добродетели — мудрость, мужество и умеренность — говорят о личном совершенствовании, то четвертая — справедливость — говорит об общественном предназначении человека. Человек — общественное существо. За пределы эгоизма его выводит стремление к самосохранению, оно требует заботы человека о своем потомстве, о своих близких. Но стоики распространяют стремление к самосохранению не только на телесную природу человека, но и на духовную. В человеке живет всеобщее — логос, он — основа единства людей, не только сограждан, но и всех людей, свободных и рабов.
Космос — мировое государство, управляемое судьбой-логосом, а все люди в нем — его граждане, «космополиты». У стоиков появляется идея единства, равенства и братства всех людей. Человек — «гражданин мира», но он, одновременно, патриот своей общины и своего государства. Мудрец ставит благо государства выше собственного и в случае необходимости приносит в жертву свою жизнь. Активная общественная деятельность на благо государства и сограждан — вот путь мудреца. И космическое государство стоиков и их космополитизм — это есть философское обобщение современных им процессов образования глобальных империй.
Основатель стоицизма Зенон был свидетелем основания империи Александра Македонского. Эти же идеи стоицизма вдохновляли и римских граждан, завоевавших полмира, и построивших огромное государство — Римскую империю.Средняя Стоя (Панэций, Посидоний) и Новая Стоя (римские стоики) отличались синтезом древнестоических учений с философией Платона и Аристотеля. Их учения называют стоическим платонизмом и характеризуются уже сильными религиозно-мистическими чертами. Посидоний привносит в стоицизм пифагорейско-платоновское учение о переселении душ и загробном воздаянии. А Первоогонь-пневма начитает трактоваться как платоновский мир идей. Теперь уже земная жизнь человека предстает подобной платоновской пещере, темной и жалкой. А тело — это темница души, из которой душа хочет вырваться. Так единое начало проникает во все вещи, и в мире царит мировая симпатия, все связано со всем. На этой основе создается целая демонология, а также астрология и мантика. Как свидетельствует Гален, Посидоний думал, что внутри человека действуют два демона — добрый и злой. Добрый связан с мировым разумом, а злой имеет животную природу, в которой слепая необходимость преобладает. Так выражена трагическая двойственность человека, его разрыв между добром и злом, который препятствует совершенствованию человека до идеала стоического мудреца. Так нарастают черты мистицизма и религиозности в античной философии, и вытесняется материализм древнего стоицизма.
Древний стоицизм бьш созвучен суровому героизму древних римлян, который требовал от человека быть мужественным и верным долгу перед родиной и согражданами вплоть до самопожертвования. Идеалом римского гражданина был Муций Сцево- ла, который, будучи захвачен в плен, сам сжег на костре свою руку перед врагами, чтобы показать, что им его никогда не сломить. Стоицизм получил большое распространение в Римской империи уже со II в. до н.э., и стал мировоззрением многих известных римлян (Цицерона, Катона Младшего, Марка Брута и др.).
Но наиболее известны, как уже говорилось, Сенека — крупнейший представитель римского стоицизма, богатейший вельможа и учитель Нерона; Эпиктет — раб и потом вольноотпущенник; и император Марк Аврелий. Эти люди занимали слишком разное социальное положение, но исповедовали сходные взгляды. Они были стоики, они верили в безусловное господство судьбы, перед которой все равны — и раб, и император; а также в то, что человек наделен душой и разумом, благодаря которым он всегда может обрести свободу, даже когда тело в оковах.
Главный интерес Сенеки обращен к морали, но он разделяет древнее стоическое учение о возникновении космоса из Первоог- ня и разумном провиденциализме Логоса — космического закона. Душа человека телесна, она есть истечение самого высшего огня, и душа мудреца сознательно восходит к нему. В «Нравственных письмах к Луцилию» Сенека пишет: «Природа и человеческое, — едино: мы только члены огромного тела. Природа из одного и того же нас сотворившая и к одному предназначившая, родила нас братьями». Но у Сенеки очень сильно чувство двойственности и слабости человеческого существа, раздираемого противоречиями. Сенека ясно чувствует эту беспомощность человека. «Лучше всего претерпеть то, чего ты не можешь исправить, и, не ропща, сопутствовать богу, по чьей воле все происходит. Плох тот солдат, который идет за полководцем со стоном».
Изменить космический порядок человек не в силах, но в силах обрести величие духа.
Проблема рабства привлекает его внимание. Он не против рабства, но говорит, что все, так или иначе, являются рабами своей жизни, своих пороков, своих вещей. Сенека утверждает, что в руках господина только тело раба, на душу власть господина не распространяется. Сенека считает, что все люди, в сущности, равны. Он полагает, что рабы заслуживают милосердия. Эта проповедь равенства и милосердия перекликается с христианскими представлениями о человеке, и некоторые христианские богословы говорили о близости Сенеки к христианству. Но это, конечно, не совсем так, Сенека далек от представления о Боге как Личности, как Спасителя человека, который дает ему бессмертие и блаженство.
Мировоззрение Сенеки — пессимизм и фатализм, но это мужественный пессимизм. Он говорит, что жизнь человека подобна пьесе, и не важно, длинна она или коротка, но важно как она сыграна. Перед лицом безжалостной судьбы важно сохранить силу духа и достоинство. А когда это невозможно, можно покончить жизнь самоубийством. Жизнь его, несмотря на высокие слова, часто им не соответствовала. Он проповедывал моральный образ жизни, а поступал аморально. Он сам отдавал себе отчет об этом противоречии, и говорил, что пишет об идеале мудреца, но сам таковым не является. Но когда император Нерон сменил милость к нему на гнев, он покончил жизнь самоубийством. Так что образ Сенеки далек от образа христианина, для которого самоубийство — самый страшный грех, ведь он знаменует полное неверие человека в Бога.
Этика стоицизма доходит до своего логического конца — до противоречия между бессилием человека перед безличной неумолимой и бессмысленной судьбой и попытками человека сохранить свою разумность и мужество. Последнее достойно уважения. Но человек уже не мог этим удовольствоваться. Несправедливость и бессмысленность страданий человека все более рождали недоуменные вопросы и мучительное бессилие. На эти вопросы дало ответ христианство. «Претерпевший же до конца спасется» (Мф., 10, 22). Эти слова Иисуса Христа — основа христианской этики, для которой страдания человека — это путь Христа в мире, это путь искупления грехов. И если человек встает на этот путь ради Бога, то он может достичь своего спасения — бессмертия, соединения с Богом. Конечно, такого высокого предназначения человека стоицизм не знал.