Нечкина о методологии и практике последователей экономического материализма
При разборе трудов последователей экономического материализма М.В. Нечкина непременно останавливалась на особенностях методологии автора. Здесь мы сформулируем основные методологические установки русских марксистов в трактовке начинающего историка.
Автор выделила новый метод исследования русской истории, который заключается в требовании изучения сначала экономических, как определяющих и самых простейших, затем социальных, политических, духовных явлений. М. В. Нечкина видела одну из заслуг методологии теории экономического материализма в социологическом подходе, идее закономерности исторического процесса.
Как справедливо заметила автор, исследователи в разное время изучают разные историческое факты, меняется не просто их освещение, а сам выбор, который зависит от общего взгляда ученого на ход исторических событий. Экономический материализм на первое место выдвигает экономические факты. Еще одно достижение этой теории заключается в том, что захват исторических явлений у экономического материализма значительно шире, чем у более ранних теорий, так как последователи экономического материализма изучают [239] [240] искусство, религию в определенной зависимости от экономики, социальной и политической структур. М.В. Нечкина отметила, что исследование психологической жизни в связи с экономикой - слабое место экономического материализма, все попытки исследователей не дали положительных результатов. С отбором исторических фактов связан метод изучения источников, который имеет некоторые особенности у последователей данной теории, а именно: исследователи высоко оценивают и привлекают источники, отражающие экономику, например, писцовые книги, ко всем же источникам, непосредственно характеризующим политическую жизнь общества, относятся скептически. М. В. Нечкина выделила подход экономического материализма к изучению личности как представителя определенного общественного класса, который заключается в исследовании обстановки ее развития, типичных классовых особенностей, обусловивших характер мышления и идеологии, и определила его как чисто исторический метод. 247 зародышем нового течения» . Главной заслугой историков марксистов, по мнению автора, стало применение сравнительно-исторического метода исследования, который заключается в признании, что русская история развивается такими же путями, как западная и восточная, прошла те же периоды развития и не отличается особой оригинальностью прошлого и будущего. Заметим, что в 1941 г. М.В. Нечкина выступила с докладом «Почему Россия позже других стран вступила на путь капиталистического развития», в котором выделила факторы, определившие своеобразный путь развития капитализма в России и отставание от западноевропейских государств. М.В. Нечкина отметила, что теория экономического материализма внесла совершенно новую схему русской истории, а Н.А. Рожков и М.Н. Покровский разработали две новые различные периодизации, очень мало заимствовавшие у предшествующих исследователей. В связи с этим обратим внимание на утверждение историографа о том, что «все схемы законны, поскольку каждый автор вправе придерживаться любой философии истории»[241] [242]. На рубеже 19101920-х гг. М.В. Нечкина стояла на позиции плюрализма. В последующих исследованиях историка подобных утверждений не найти, что было связано с утверждением в советской исторической науке понимания марксизма как единственной научной теории, исключающего возможность изучения действительности с помощью других теоретических установок. Не будем останавливаться на подробном освещении содержания монографии, обратим внимание только на характеристику Н.А. Рожкова. М.В. Нечкина считала, что главная черта философии истории Н.А. Рожкова - это монизм. «Монизм проникает ее всю сверху донизу. Рожков далек от признания равноправия исторических процессов, исторических фактов: экономические явления стоят на первом месте и обуславливают все остальные» . Но, кроме этого, монизм присутствует и в экономических явлениях, определяющее значение имеют формы промышленности, господствующие в данный период, от которых зависят все остальные формы хозяйства. Для того, чтобы определить место историка в ряду последователей экономического материализма, М.В. Нечкина выделила два типа исследователей, признающих данную теорию. Авторы, относящиеся к первому типу, близки к вульгарному пониманию экономического материализма, всюду пытаясь вскрыть непосредственное влияние экономики на религию, искусство. Исследователи второго типа являются последователями той формы экономического материализма, которая отразилась в работах Э. Ферри, А. Лабриола и др. Таким образом, М.В. Нечкина разделила теорию и практику исторического исследования Н.А. Рожкова. Если первая дает возможность отнести его ко второй группе, так как теоретически он не признает непосредственной причинной связи между экономикой и культурой, то вторая не позволяет этого сделать и относит его к первой группе. Такой взгляд М.В. Нечкиной характерен для всего ее раннего историографического творчества, в Отчете о разработке темы «В.О. Ключевский и его место в развитии русской исторической мысли» она высказала свою точку зрения об обязательном «логическом разделении общей философско-исторической 250 концепции и конкретного исторического повествования» . Проанализировав работу Н.А. Рожкова «Город и деревня в русской истории», автор отметила ее характерные особенности. Во-первых, своеобразное отношение к источнику, когда его строгий анализ приносится в жертву теоретическим построениям автора. Таким образом, главные результаты приложения теории экономического материализма к русской истории заключались, по мнению М.В. Нечкиной, в следующем. 1. В рамках теории экономического материализма написано всего три основных обзора русской истории - это «Город и деревня в русской истории» Н.А. Рожкова, «Русская история с древнейших времен» М.Н. Покровского и «Очерк истории русской культуры» его же. Все остальные обзоры русской истории обычно или неполны, т. е. не касаются всех групп исторических явлений, или не доведены до конца. 2. Н.А. Рожков и М.Н. Покровский ввели в научный оборот две новые, различные периодизации русской истории на экономической основе. 3. Последователями данной теории достигнуты положительные результаты в изучении народного хозяйства, социальной структуры и политических форм, отрицательные - в изучении духовной жизни общества. Самостоятельный критический взгляд М.В. Нечкиной как исследователя проявился в последних тезисах ее работы. Она отметила следующее: «Ни одному из последователей экономического материализма не удалось в исследовании конкретного исторического материала остаться до конца верным своей теории. Чаще всего, мы встречаемся с существенными дополнениями и изменениями экономического материализма или с влиянием юридической школы, с которой, в теории, сторонники экономического материализма так энергично борются»[243] [244]. И добавила: «Огромное большинство произведений экономического материализма писано с определенной целью популяризации научных знаний, и очень немногие из них имеют цели исключительно научного 252 характера» . Е.Л. Рудницкая считает, что среди последующих научных работ М.В. Нечкиной это студенческое сочинение было «самым непосредственным, самым научно искренним», так как «автор еще не успел ощутить прессинга надвигавшегося идейного тоталитаризма»[245]. Практически сразу после публикации книги появились критические рецензии. А.Н. Гребенкина объяснила это тем, что «шел процесс становления марксистско-ленинской методологии и в этом плане теория экономического материализма была несостоятельной»[246] [247] [248] [249]. В 1961 г. М.В. Нечкина указала на две основные ошибки своей работы: «во-первых, в работе в “единый поток” смешаны все авторы без разбора, - большевики, меньшивики, легальные марксисты; во-вторых, об историческом материализме у меня не было понятия, - он заменен чистейшим “экономическим материализмом”, прямолинейно 255 возводящим к экономике все исторические явления» . Известно несколько рецензий на книгу М.В. Нечкиной, которые принадлежат В.И. Невскому, В.Т. Дитякину, Н.Н. Фирсову, Г.Ф. Линсцеру. В.Т. Дитякин назвал свою рецензию «Пустая ученость», в ней буквально разгромил первую монографию начинающего ученого, подробно остановившись на каждой главе. Например, вторую главу работы он охарактеризовал как «поразительную безграмотность и невежество мысли» . Тезисы рецензии также были неутешительны для М.В. Нечкиной: она обвинялась в вульгаризации теории исторического материализма, полной безграмотности в литературе по теории марксизма, в попытке покушения на данную теорию. По мнению В.Т. Дитякина, монография М.В. Нечкиной имеет огромное значение для начинающих научных исследователей, так как «она учит - как не следует работать»257. Рецензия В.Т. Дитякина была настолько грубо и ненаучно написана, что Г.Ф. Линсцер в качестве редактора поместил после нее свои размышления. В защиту М.В. Нечкиной автор обратил внимание на главный 258 закон для критика - «критикуй только то, что написано» и на его основании отрицал многие обвинения В.Т. Дитякина. Таким образом, Г.Ф. Линсцер достаточно благосклонно оценил работу М.В. Нечкиной. Но такая оценка была редкостью. В сложившейся ситуации монография была обречена. М.В. Нечкина публично отреклась от нее, хотя в своих дневниках записала: «Просматривала- читала свою книгу об экономическом материализме - с очень многим до сих пор 261 согласна, и книга, в конце концов, не так уж плоха» . С течением времени оценка первой монографии М.В. Нечкиной меняется. С конца 1980-х гг. появились положительные характеристики[254] [255]. В первой историографической работе М.В. Нечкиной проявились характерные черты, присущие ей как исследователю истории исторической науки. А именно: тщательная разработка темы с опорой на источники, признание их важнейшего значения в научном исследовании; обстоятельный анализ литературы; критический взгляд на проблему, непризнание авторитетов; постоянное стремление к расширению предмета науки, к постановке новых вопросов и поиску ответов. В 1923 г. опубликована статья М.В. Нечкиной «Гегельянская 263 окаменелость » , часть которой была написана на основе доклада «Л. Троцкий как историк: Место Л. Троцкого в школе экономического материализма. По поводу его книги “1905” и полемики о ней Троцкого с Покровским», прочитанного 24 января 1923 г. на заседании исторической секции Ассоциации для изучения общественных наук при высших учебных заведениях г. Казани. Как показывают записи рабочего дневника, при подготовке доклада М.В. Нечкина изучила «1905», «Война и революция» Л.Д. Троцкого и полемическую статью М.Н. Покровского о «1905». В личном фонде историка сохранились тезисы доклада, написанные карандашом[256]. В 2011 г. они были опубликованы[257]. Три раздела доклада посвящены книге Л.Д. Троцкого «1905». В первом пункте М.В. Нечкина определила актуальность выбранной темы, во втором кратко охарактеризовала содержание книги, отметив отсутствие оригинальности. В третьем пункте автор определила основные черты схемы русского исторического процесса Л.Д. Троцкого: «а) Своеобразие процесса - хозяйственная отсталость. б) Разобщенность государства - правительства и общества, гл. обр. - буржуазии. в) Международное положение России и ее роль в мировом хозяйстве»265 [258]. В последующих разделах М.В. Нечкина описала полемику Л.Д. Троцкого с М.Н. Покровским. Заметим, что полемику она сравнила в психологическом плане с перепиской Ивана Грозного и Андрея Курбского в характеристике В. О. Ключевского. В этом отразилось увлечение молодого ученого психологией, что характерно для всех ранних историографических работ. Далее автор определила общий вопрос полемики - «насколько Троцкий погрешил против экономического материализма и, в конце концов, примыкает ли он к нему? И вообще - Кто прав в споре - Троцкий или Покровский?»[259]. Это доказывает, что практические историографические вопросы, которые М.В. Нечкина изучала в казанский период, связаны с темой экономического материализма. Дальнейшее изложение строится автором в соответствии с поставленными вопросами. В восьмом разделе М.В. Нечкина встала на сторону М.Н. Покровского, доказывая связь правительства и общества и опровергая тезис Л.Д. Троцкого о разобщенности государства. Причины такой немарксистской позиции Л.Д. Троцкого, по ее мнению, кроются в следующем: «а) психология старого революционера - борьба с царизмом..., а не с буржуазией... б) возникшее обособление идеи... - проекция XIX в.»[260]. Вторая причина до конца не понятна, подробнее мы коснемся ее объяснения ниже, при анализе статьи. После выступления с докладом М.В. Нечкина решила написать статью. Для этого она продолжила поиски необходимой литературы: статей Л.Д. Троцкого и М.Н. Покровского, о чем свидетельствуют дневниковые записи за 2, 5, 7 февраля 1923 г. Точного указания на найденные работы в дневнике нет. 13 февраля М.В. Нечкина завершила запланированную статью. Для изучения этой работы историка разделим ее на четыре части. Первый раздел статьи - это своеобразное вступление, в котором автор объяснила причину возникновения «гегельянской окаменелости» в трудах современников, а именно в книге «1905» Л.Д. Троцкого, заключающуюся в том, что человеческая мысль психологически зависима от предшествующих теорий. В процессе познания личность стремится экономить свой труд, поэтому всегда опирается на результаты ранее живших поколений. Историограф подчеркивала, что последние создавали философские системы для объяснения других общественных процессов и явлений, но в силу инертности человеческой мысли куски данных систем использовались последующими мыслителями для разработки новых концепций. Отметим, что в этой работе М.В. Нечкиной отражается понятие историографии как сложной и непрерывной сети влияний, заимствований, исправлений, новых изобретений, которое она сформулировала в первой монографии. Вторая часть статьи посвящена краткому освещению схемы русского исторического процесса Л.Д. Троцкого по его книге «1905». Основные положения его концепции в трактовке М.В. Нечкиной мы уже осветили при рассмотрении доклада. В третьем разделе работы автор описала полемику, развернувшуюся после выхода книги «1905», на основании двух статей М.Н. Покровского «Правда ли, что в России абсолютизм «существовал наперекор общественному развитию»?», «Откуда взялась внеклассовая теория развития русского самодержавия» и ответа Л.Д. Троцкого, опубликованного во втором издании этой книги. Как отметила историограф, основная критика М.Н. Покровским схемы русского исторического процесса Л.Д. Троцкого была направлена на положение о разобщенности государства и общества, которое он связывал с теорией внеклассового государства. В свою очередь историк доказывал классовую сущность самодержавия. Далее он возражал против положения об отсталости московского государства, аргументируя тем, что московское государство XVI в. было торговой страной, войны представляли собой борьбу за торговые пути, самодержавие было воплощением диктатуры торгового капитала. В своем ответе Л.Д. Троцкий сделал упор на доказательство отсталости России. Для этого он сравнил западно-европейское и русское экономическое развитие и пришел к выводу, что то, что на западе было могучими хозяйственными формациями, в России представляло собой лишь слабые зачатки этих же формаций. М.В. Нечкина обратила также внимание на важный пункт возражения Л.Д. Троцкого, в котором он указывал, что основой хозяйственного развития нельзя считать торговлю и по степени ее интенсивности нельзя судить об уровне экономического развития страны. Критерием экономического развития государства является производство. Во второй своей статье М.Н. Покровский, по выражению М.В. Нечкиной, вскрывает классовый характер внеклассовой теории, которая впервые в России была сформулирована Б.Н. Чичериным перед крестьянской реформой, когда ему, - как утверждал Покровский, - как помещику необходимо было сильное государство, диктатура, способная провести реформу в соответствии с классовыми интересами помещиков. Таким образом, М.В. Нечкина отметила, что книга Л.Д. Троцкого оживила некоторые старые и всегда интересные вопросы для каждого, занимающегося русской историей. Она выделила такую исследовательскую проблему: историографический генезис схемы Л.Д. Троцкого, ее связь со всей предыдущей работой русских историков. Она определила эту связь через внеклассовую теорию государства. Поэтому в четвертой части статьи М.В. Нечкина рассмотрела историю развития внеклассовой теории государства в русской историографии. Отправной точкой является теория Гегеля, сыгравшая значительную роль в истории русской общественной мысли. Ее изучение в России начинается с 30-х гг. XIX в., что связано с деятельностью кружка Станкевича. Автор отметила, что тогда взгляд Гегеля на государство не играл центральной роли в русской исторической мысли, русских гегельянцев тех времен больше интересовали положение о том, что все существующее разумно, и вопросы о народности, о воплощении в ней Мирового Духа, о роли России в общих исторических процессах. Позже, когда определилось течение западничества, вопрос о государстве стал играть значительную роль. М.В. Нечкина обратила внимание на поездки русских историков и юристов за границу, в результате которых они познакомились с Гегелем и его учениками. Вернувшись в Россию, они стали проводниками западной науки. И к сороковым годам возникла новая русская историческая школа - юридическая школа. Ее крупнейшими представителями были С.М. Соловьев, К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин, В.И. Сергеевич. Как отметила М.В. Нечкина: «В этой новой русской исторической школе гегельянское понятие о государстве получило широкое применение и дало основание для первой стройной и научно обработанной схемы русского исторического процесса, которая прочно продержалась в русской историографии всю вторую половину XIX в., оказала влияние на новые молодые течения и, видоизменившись и рассыпавшись на части, живет в русском историческом явлении до сих пор»[261]. Историограф выделила общее и особенное в концепциях русского исторического процесса, созданных разными последователями юридической школы. Общими были положения о том, что эволюционный процесс русской истории идет от родовых отношений к государственным, при этом государство - высшая форма организации народа, цель русского исторического процесса. Заметим, что М.В. Нечкина не относила к этой школе В.О. Ключевского, несмотря на то, что выделяла в его концепции те же общие положения. Так как рассмотрению историографических взглядов М.В. Нечкиной о В.О. Ключевском посвящена отдельная глава работы, здесь мы не будем подробно останавливаться на данном вопросе. Последний этап жизни отмирающей, по ее мнению, внеклассовой теории государства историограф связала со схемой Л.Д. Троцкого и историческими концепциями П.Н. Милюкова и Г.В. Плеханова. Но на этом М. В. Нечкина не закончила рассмотрение поставленной проблемы. Она выделила поиски нового материалистического метода, которые, по ее мнению, проходили параллельно с расцветом внеклассовой теории государства в русской исторической науке. В связи с этим М.В. Нечкина обратила внимание на деятельность двух мыслителей - Т.Н. Грановского и А.П. Щапова, которые пытались сблизить исторические и естественные науки. Заметим, что в представленной историографической схеме М.В. Нечкина опиралась на концепцию М. Н. Покровского, выделявшего два направления движения российской исторической мысли к марксизму: первое - «от Карамзина через гегелевскую диалектику Б.Н. Чичерина и государственной школы (с учетом их влияния на Троцкого и Плеханова) к марксистской исторической науке... Второе - зарождение “настоящей исторической науки” в материалистических построениях Щапова»[262]. Таким образом, проследив длинный путь русской исторической мысли, начиная со второй трети XIX в., когда преобладающим было влияние гегельянства, до начала 1920-х гг., когда была опубликована книга Л.Д.Троцкого «1905», М.В. Нечкина пришла к выводу, что школа экономического материализма в русской историографии со своим методом материалистического объяснения и новым взглядом на государство развилась на хорошо подготовленной почве научной тревоги и поисков нового метола. Подчеркнем, что взгляд М.В. Нечкиной на историографию как эволюционный процесс не изменился; с этой позиции она рассматривала книгу Л.Д. Троцкого «1905», в которой находила признаки «гегельянской окаменелости», проявившейся, прежде всего, во взгляде на государство как на самодовлеющую организацию, стоящую над общественными классами. Отметим, что данная статья органически связана с общей проблематикой казанского периода творчества М.В. Нечкиной, когда историографа интересовала теория экономического материализма и ее генезис в русской исторической мысли. В 1927 г. опубликована статья М.В. Нечкиной «Густав Эверс»[263]. Ранее 1 декабря 1924 г. она прочла доклад «Г. Эверс и его значение в русской историографии» в Секции русской истории Исследовательского института истории (РАНИИОН). План доклада сохранился в личном фонде М.В. Нечкиной. Представим его. «1. Неизученность Эверса и необходимость его изучения... 2. План работы. 3. Положение русской историографии к моменту работ Эверса. 4. Эволюция Эверса, как историка в связи с его биографией. ... 5. Связь Эверса с окружающей его научной атмосферой. Философия: Кант, Фихте, Гердер. История: Ранке, Нибур, Савиньи. 6. Роль Эверса, как основателя юридической школы русской историографии»[264]. Заметим, что опубликованная статья включает все тезисы доклада. Этой работе М.В. Нечкиной исследователи уделили мало внимания. М.Г. Вандалковская в своих очерках об историке высоко оценила эту статью, но ограничилась указанием на то, что она раскрывает принципы подхода М.В. Нечкиной к истории науки и служит эталоном написания историографической работы, несмотря на некоторые перегибы в характеристике Г. Эверса[265]. Рассмотрим статью подробнее. Говоря об актуальности своей работы, М.В. Нечкина определила место Г. Эверса в истории исторической науки. Она охарактеризовала его как первого диалектика русской истории, основателя юридической школы. В связи с этим она подчеркивала, что его работы остаются неизученными. М.В. Нечкина определила цель работы - «бегло обрисовать Эверса, как социолога-диалектика, дать общий очерк его исторической теории и ее постепенного развития и поставить ее в связь с окружающим Эверса “бытием”, с классовой сущностью того социального слоя, с которым он был спаян»[266]. Здесь мы видим проявление характерных черт советской историографии 1920-х гг. М.В. Нечкина изучила научное творчество историка, применив принцип историзма и классовый подход в марксистском понимании 1920-х гг. Принцип историзма предусматривал, с одной стороны, анализ исторической эпохи, изучение «социальной биографии» историка, а с другой - выявление эволюции взглядов ученого на основе его работ. Классовый подход, разработанный М.Н. Покровским, заключался в классовости как методологической базы исследования, так и самого мировоззрения историка. По мнению М.В. Нечкиной, биография историка многое объясняет в его научном творчестве, поэтому она подробно останавливалась на данном вопросе. Историограф осветила важнейшие этапы жизни Г. Эверса, отметила влияние на него людей, научной атмосферы эпохи, политических и личных событий. При этом М.В. Нечкина подчеркивала, что по существу Г. Эверс не был философом, он, прежде всего, любитель всего конкретного, историк, статистик, практик- организатор и юрист. Изучив первый исторический труд Г. Эверса «О происхождении русского государства. Опыт изучения его истории по источникам», М.В. Нечкина пришла к выводу, что данная работа направлена против норманнской теории Байера и Шлецера, так как в ней историк доказывал черноморское происхождение основателей русского государства. Несмотря на резкое расхождение со Шлецером в выводах, по мнению историографа, Эверс оставался его верным учеником в методах и цели исследования, которая заключалась в детальном, самостоятельном изучении источников для ответа на вопрос: откуда пришли основатели русского государства? Автор указала на то, что теория молодого историка была не принята в науке. В связи с этим М.В. Нечкина определила характерную исследовательскую черту Г. Эверса - критицизм, поскольку он, несмотря на неизвестность и молодость, выступил против теории знаменитого Шлецера. Охарактеризовав в целом данную монографию Г. Эверса, историограф отметила, что она написана легко и живо, с задором первого юного убеждения, в котором звучит гордость самостоятельной работы. Складывается впечатление, что в этих строках присутствует и характеристика первой монографии М.В. Нечкиной, которая подверглась жесткой критике. М.В. Нечкина проанализировала работу Г. Эверса «История России», в котором изложение доводится до Петра I. Она определила эту монографию как новый этап в научном развитии исследователя. Автор отметила, что это первая книга по русской истории, в которой большое внимание уделено внутреннему состоянию страны и вопросам народного быта. По мнению историографа, уже в этой работе прослеживаются основные диалектические особенности Г. Эверса, которые в полной мере проявятся в его классическом произведении «Древнейшее право руссов». Заметим, что М.В. Нечкина подробно не остановилась на данном вопросе. Изучив эту работу, автор охарактеризовала ее как типичную для немецкой научной мысли того времени. По мнению М.В. Нечкиной, эпоха определялась тремя именами: Нибур, Ранке, Савиньи. В связи с этим она писала: «Влияние их на Эверса не приходится отрицать, но оно не лишает его самостоятельной роли выразителя тех же научных тенденций и политических настроений. Их всех объединяют кроме того, научно-критический метод, пристальное внимание к архиву и историческому источнику, тонкий анализ текста. Все четверо - сознательные политические деятели своего времени... Политика отражается в темах и методах научной работы: преобладает 275 интерес к политическим явлениям и к вопросам истории государства» . Таким образом, автор подчеркивала, что идея исторического изучения права парила в воздухе. Создавая свой труд, Г. Эверс находился на вершине научной мысли. И две характерные черты научной атмосферы эпохи отразились в его работе: идея постепенности исторического процесса и абсолютное государство, как завершающий его этап. Основной темой данной работы историка М.В. Нечкина определила постепенное развитие государства, естественный переход в него рода, кровной семьи. Заметим, что она подчеркивала, что для историка-марксиста схема Г. Эверса от родового быта к государству неприемлема, поскольку древнейшие источники (летописи, Русская Правда) не отражают того, что форма социальной [267] жизни славян была родовой. Родовые связи в то время ослабли, и основанием социальной жизни родственные отношения уже не были. Охарактеризовав теорию исследователя, автор отметила, что так называемый элемент «общего блага» еще не является определяющим для историка, он лишь иногда вскользь на нем останавливается. Впоследствии историки юридической школы, родоначальником которой был Г. Эверс, проецировали в прошлое свои конституционные идеалы и делали особое ударение именно на этом элементе. Мы можем провести параллели между этой статьей и другими ранними работами историографа. В ней М.В. Нечкина указала на то, что Г. Эверс превозносил государство в форме неограниченной монархии и, несмотря на тонкое историческое чутье, проецировал свои собственные идеалы в прошлое. Она определила общую черту, свойственную всем буржуазным диалектикам: «Тонко чувствуя постепенность развития и борьбу противоречий для отдаленных времен, они перестают быть диалектиками, когда дело доходит до современных им идеалов»[268]. В статьях 1920-х гг. о В.О. Ключевском находим такую же мысль о нем. Изучив работы Г. Эверса, М.В. Нечкина пришла к выводу, что они были слишком новыми для русской науки того времени. При жизни он не создал своей школы. Она отмечала, что он вырос на германской земле и работал в атмосфере западной историографии. Последующие русские историки целых двадцать лет не могли его воспринять как социолога и диалектика. Лишь когда назрел вопрос о крестьянской реформе, он оказал огромное влияние на русскую историческую науку. Именно в это время теория Г. Эверса повлияла на создание школы, представителями которой были С.М. Соловьев, Б.Н. Чичерин, К.Д. Кавелин. Таким образом, отметим, что М.В. Нечкиной удалось представить и связать биографию и научное творчество Г. Эверса, опираясь на тексты его работ, которые она читала в подлиннике. Она подчеркивала, что Г. Эверс был необоснованно забыт исследователями, поэтому и принялась за изучение проблемы. В этом проявилась ее характерная черта как исследователя - стремление расширить предмет науки, составить свой взгляд на проблему. Но, как считает М.Г. Вандалковская, идеологические установки и замысел издания наложили определенный отпечаток на освещение Г. Эверса как ученого, который заключался в чрезмерной политизации его творчества[269]. М.В. Нечкина рассмотрела его труды в соответствии с определенным этапом развития общества и науки, что является еще одной характерной чертой историографа. В 1928 г. вышла статья М.В. Нечкиной «Наука русской истории»[270]. В литературе, посвященной историку, упоминаний о данной работе нет. Возможно, это объясняется тем, что в 1960-е гг. на основании этой статьи М.В. Нечкина была обвинена в пропаганде троцкизма. Целью работы автора было подведение итогов развития советской исторической науки за десятилетие 1917-1927 гг. М.В. Нечкина отметила характерную черту науки этих лет - рост марксистских исследований. Марксизм определил критерий отбора источников для публикации, на его основе были написаны многие монографии. Историограф представила замысел своей работы. Сначала освещение изменения общей проблематики русской истории, затем подведение итогов работы ученых над отдельными проблемами, при этом в центре внимания находились следующие вопросы: привлечение новых источников и создание монографических исследований на основе нового материала и в завершение - определение очередных задач исторической науки. Приведем кратко выводы автора. Перестройку общей проблематики русской истории М.В. Нечкина связывала с политическими событиями. Она подчеркивала, что осознание новой проблематики всего процесса русской истории - важнейшая задача исторической науки, с которой не сравнится даже глубокое монографическое изучение отдельного вопроса. Говоря о разрешении задачи создания новой концепции русской истории, М.В. Нечкина остановилась на творчестве Ленина и М.Н. Покровского. Она отмечала, что Ленину принадлежит первое место в разработке данного вопроса, поэтому анализ его работ приведет исследователей к выводу, «что нет ни одной области русской истории, где Ленин не сказал бы 279 своего слова» . В этом утверждении мы видим проявление характерных черт советской историографии второй половины 1920-х гг., когда взгляды Ленина стали восприниматься историками-марксистами как неоспоримые. После характеристики Ленина как историка автор перешла к анализу работ М.Н. Покровского. По мнению историографа, он выполнил задачу создания новой концепции русского исторического процесса с точки зрения истории классовой борьбы. Подробнее об этом - в соответствующем разделе настоящей главы. В результате М.В. Нечкина пришла к выводу, что за десятилетие русская историческая наука успела осознать ряд крупнейших новых проблем, таких как проблемы трех российских революций, массового революционного движения, торгового капитала и самодержавия, как его политического выразителя. Каждая эта проблема неразрывно связана с пониманием русской истории как классовой борьбы. Затем М.В. Нечкина рассмотрела отдельные проблемы, исследованные за 1917-1927 гг., расположив их по степени изученности. Получился следующий [271] план изложения материала: изучение революций 1917 г. и их предпосылок, которые включают темы о финансовом капитале в России, о 1905 г. с его предпосылками, ходом событий и результатами, о периоде реакций, столыпинщине, Думах, мировой войне. Следующий крупный раздел - изучение революционного движения, в котором выделяется новая дисциплина - история коммунистической партии. Отдельный раздел посвящен изучению истории самодержавия, дворянства. Истории хозяйственного развития России также посвящен особый раздел. В каждой из указанных частей статьи М.В. Нечкина останавливалась не только на монографиях, но и на источниках, так как, по ее мнению, понять развитие науки без этого невозможно. Она отмечала, что отличительной чертой данного периода является повышенный интерес к источнику, и указывала на проблему метода публикации документальных текстов. Так как издания исторических источников рассчитаны на массового читателя и не преследуют академических задач, в публикуемый текст вносятся изменения. Поэтому главная задача в издании документов - разработка точных правил научной публикации и увеличение количества источников строго документального типа. Рассмотрев историографию Октябрьской революции 1917 г., М. В. Нечкина пришла к выводу, что данная проблема практически не разработана. В связи с этим она выделила два типа исторических работ. 1. Зачаточная монография - это первичная обработка источников по какой-либо специальной теме, полусырой материал, над которым проделана главным образом лишь работа внутренней группировки. В подобной монографии привлекалась лишь часть источников, затрагивался не весь документальный материал. Автор подчеркивала, что количество таких работ непрерывно возрастало за исследуемое десятилетие. 2. Подлинная монография - изучение документов поставлено на основе общей проблемы революции, крупная исследовательская задача охватывает ограниченный от других период, исследование проблемы, а не систематизация архивных цитат стоит в центре внимания. Попытки создания таких работ, как отмечала историограф, очень немногочисленны. При изучении предпосылок революций 1917 г. М.В. Нечкина остановилась на источниках личного происхождения. Она описала метод работы с мемуарной литературой, который заключается в сопоставлении данных работ и проверке их на точность с документами более достоверными. Но при этом историограф подчеркнула, что по эмоциональной заряженности воспоминания очень ценны и дают возможность читателю сопереживать с автором прошедшие события. Рассмотрев историю партии как новую проблему, выдвинутую октябрьской революцией 1917 г., М.В. Нечкина указала на то, что, несмотря на большое количество опубликованных работ, задача изучения данной проблемы практически не продвинулась, так же, как и задачи исследования истории русского дворянства и буржуазии, хозяйственного развития страны. М.В. Нечкина пришла к выводу, что результатами первых десяти лет развития советской исторической науки было создание новой концепции русской истории. Но осознанные проблемы остались неизученными, их монографическая разработка представляла собой очередную задачу советских историков. В сфере публикаций источников автор выделила следующие задачи: увеличение количества изданий документальных материалов - протоколов, приказов, декретов, выработка особых правил их публикации, издание подсобных материалов - словарей, хроник и библиографий. В этом выводе проявился сохранившийся в 1920-е гг. и на протяжении всего творчества М.В. Нечкиной ее взгляд на исторический источник как главный носитель информации о прошлом, который она сформулировала еще во время обучения в университете. 2.2.