Классификация объектов гражданских прав

Объекты субъективных гражданских прав представлены в законе в виде опре­деленным образом организованной системы, состоящей из объектов, входящих в четыре классификационные группы.

1. Имущественные объекты (вещи и иное имущество).

2. Работы и услуги.

3. Охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность).

4. Нематериальные блага.

За исключением нематериальных благ, объекты иных групп так или иначе имеют связь с имущественными отношениями.

Наиболее распространенными являются имущественные объекты, из которых важнейшее место занимают вещи.

7.2.1. Имущественные объекты (вещи и иное имущество)

Вещи в строгом смысле слова — это материальные объекты, имеющие опреде­ленные физические границы, отделяющие их от других вещей. В «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля основное определение вещи звучит так: «нечто, предмет, отдельная единица, всякая неодушевленная особь; в обширном смысле, все, что доступно чувствам».

Вещи всегда занимали центральное место в составе имущества. Они пред­ставляют собой наиболее распространенный, простой, естественный и всем по­нятный вид имущества, способный удовлетворять потребностям человека непо­средственно, из самого факта обладания ими. Поэтому понятие вещи всегда со­относимо с понятием имущества в целом. Под имуществом в узком смысле сле­дует понимать совокупность вещей, а в широком в это понятие включаются так­же права требования и долги, или гражданско-правовые обязанности^[109][110].

Физический мир состоит из вещества (материи). Современное естествознание утверждает о наличии шести форм вещества (газ, жидкости, твердые тела, плазма и два вида конденсатов). В свободном, природном состоянии материя существует лишь в первых трех формах, тогда как остальные создаются только в лаборатор­ных условиях (по крайней мере, в настоящее время).

Применительно к вещам, являющимся материальными телами, наука граж­данского права формулирует дополнительные критерии признания их объектами гражданских прав. Один из таких критериев — полезность, т.е. способность удов­летворять социально значимые потребности субъектов, другой — доступность, т.е. способность поступить в обладание субъекта по предусмотренным законом основаниям (чаще всего — как товар, как продукт человеческого труда).

Наряду с материальными объектами (в той или иной форме) ст. 128 ГК от­носит к вещам также деньги и ценные бумаги. Действительно, деньги в виде мо­нет и банкнот, а также большинство видов ценных бумаг являются вещами. Но, как сказано ранее, закон допускает также существование соответствующих дема­териализованных объектов — безналичных денежных средств и бездокументар­ных ценных бумаг. Поскольку такие объекты лишены материальности, осязаемо­сти и лишь функционально заменяют собой денежную наличность и «бумажные» ценные бумаги, считать их вещами в подлинном смысле слова нельзя.

Именно поэтому одно из предложений Концепции развития гражданского законодательства состоит в том, чтобы уточнить положения ст.

К вещам относятся, как правило, объекты неживой природы, однако в силу прямого указания закона (ст. 137 ГК) общие нормы гражданского права, касаю­щиеся имущества, применяются к животным. Животное есть часть животного мира, последний же определяется как совокупность живых организмов всех ви­дов диких животных, постоянно или временно населяющих территорию Россий­ской Федерации и находящихся в состоянии естественной свободы, а также от­

носящихся к природным ресурсам континентального шельфа и исключительной экономической зоны Российской Федерации. Объект животного мира — орга­низм животного происхождения (дикое животное) или их популяция (ст. 1 Феде­рального закона от 24 апреля 1995 г. № 52-ФЗ «О животном мире»¹). В соответ­ствии со ст. 4 того же Закона животный мир в пределах территории Российской Федерации является государственной собственностью. Объекты животного мира, изъятые из среды обитания в установленном порядке, могут находиться в част­ной, государственной, муниципальной или иных формах собственности. Отно­шения по владению, пользованию и распоряжению такими животными регули­руются гражданским законодательством, Законом «О животном мире» и иными нормативными правовыми актами РФ и субъектов РФ. Отсюда следует, что в полном объеме нормы гражданского права применяются к животным, изъятым из естественной среды обитания (прежде всего, сельскохозяйственным и одо­машненным)^[112][113]. Как справедливо пишет В.В. Ровный, «отечественное законода­тельство знает целый ряд специальных норм, посвященных животным (см. ст. 137, 230—232, 241 ГК) и отличающих их статус на фоне обычных предметов ма­териального мира (вещей).

Виды вещей. За многие сотни лет использования вещей в качестве объектов гражданских прав законодательство выработало целый ряд оснований для юриди­ческой их классификации, что имеет огромное практическое значение. Эти клас­сификации построены в основном по дихотомическому принципу, т.е. сопостав­ляются два понятия, для сравнения которых имеется одно общее основание. Так, различают вещи движимые и недвижимые, индивидуально определенные и родо­вые, потребляемые и непотребляемые, главные вещи и принадлежности, вещи делимые и неделимые, простые и сложные и др. Сопоставляемые понятия нахо­дятся в определенной связи не только между собой, но и с понятиями, образую­щими параллельно существующие пары.

Вещи потребляемые и непотребляемые. Вещи проявляют свои полезные свой­ства при их использовании, причем одни в процессе пользования потребляются полностью или частично (продукты питания, бензин, лекарства) либо теряют свое первоначальное качество (отработанное машинное масло, зола при сгорании угля), другие же в процессе использования утрачивают свои первоначальные свойства не сразу, а постепенно, в течение длительного времени. С житейской точки зрения нет ничего вечного, и всякая вещь в процессе пользования ею либо уничтожается, либо превращается в иной предмет, не тождественный первона­чальному. Поэтому термин «непотребляемая вещь» имеет достаточно условный характер, так как действительно непотребляемых вещей не существует. Только природные объекты, такие как земля, водный и воздушный бассейны, можно

рассматривать в качестве непотребляемых ресурсов, но и то лишь при условии надлежащего их использования.

Для права имеет значение скорость, темп изменений используемых вещей. Если вещь при использовании уничтожается или утрачивает тождество самой се­бе немедленно или в короткий срок, такую вещь считают потребляемой.

Вещи родовые и индивидуально определенные^[115]. Данное различие между вещами основано на экономической (хозяйственной) ценности вещей. Родовые (генери­ческие, от лат. gens — род) вещи представляют собой совокупности материальных тел, при использовании которых имеют значение такие их характеристики, как вес, мера, количество и качество. Например, 1 литр молока и 10 тонн молока представляют собой разные количества одной и той же вещи. Но данное утвер­ждение справедливо лишь до тех пор, пока мы говорим о вещи одного качества (например, молоко с существенно разной жирностью — это уже не одна родовая вещь, а разные родовые вещи).

Родовые вещи юридически заменимы: римляне утверждали, что род не поги­бает. Это означает, что в случае гибели некоторой родовой вещи, являющейся предметом обязательства, должник обязан произвести исполнение, предоставив кредитору обусловленное количество родовых вещей того же качества. Родовые вещи, как правило, делимы. Смешение родовых вещей разных собственников приводит к возникновению общей собственности на образуемую совокупность родового имущества.

Следует заметить, однако, что родовые вещи во многих случаях могут быть индивидуализированы путем обособления их от аналогичных генерических ве­щей. Например, зерно, лежащее навалом, есть имущество родовое; то же зерно, засыпанное в мешки, помеченные знаками принадлежности, будет уже имущест­вом индивидуализированным. Но индивидуализированное родовое имущество все же остается юридически заменимым.

того же многоквартирного дома хотя и подобны одна другой, но они различны хотя бы потому, что занимают разное место в пространстве, ориентированы раз­личным образом, могут не совпадать по площади и т.п. Или же автомобили од­ного производителя, одной модели и комплектации, выпущенные в один день, будут тем не менее вещами индивидуальными, что и подчеркивается особыми техническими правилами маркировки автотранспортных средств.

Индивидуально-определенные вещи считаются непотребляемыми и юридиче­ски незаменимыми. Вследствие того что такие вещи длительное время сохраняют тождество самим себе и обладают устойчивостью качества, именно индивидуаль­ные (а не родовые и потребляемые) вещи могут выступать в качестве предмета обязательств, которые предполагают возврат того же имущества собственнику (аренда, безвозмездное пользование, доверительное управление имуществом). В то же время к утверждению о юридической незаменимости любых индивиду­альных вещей следует относиться с определенной осторожностью. Дело в том, что в некоторых случаях качества индивидуальных вещей (кроме уникальных) оказываются настолько близки друг другу, что закон допускает предоставление одного индивидуального имущества взамен другого. К примеру, в случае изъятия сельскохозяйственных угодий допускается предоставление новых земель взамен изымаемых (ст. 58 ЗК РФ). А это свидетельствует о том, что по крайней мере не­которые индивидуальные вещи все же оказываются заменимыми.

В случае гибели индивидуальной вещи, являющейся предметом обязательства, таковое, по общему правилу, прекращается.

Вещи делимые и неделимые. С точки зрения физической все вещи без исклю­чения являются делимыми. Действительно, нет такой вещи естественного или искусственного происхождения, которую нельзя было бы разделить на отдельные части, вплоть до мельчайших. Поэтому в ст. 133 ГК сформулировано важное правило: вещь, раздел которой в натуре невозможен без изменения ее назначе­ния, признается неделимой. Но что понимать под разделом вещи? Представим себе автомобиль, с которого сняты все колеса. Потеряет ли автомобиль в резуль­тате свое назначение? По-видимому, нет. В результате нехитрых манипуляций колеса (эти или другие, неважно) могут быть установлены вновь. Да и колеса, пока они сняты, также не теряют своего назначения и могут быть смонтированы на другом автомобиле. Но это не раздел вещи, а отделение одной вещи от другой. В данном случае мы имеем дело с иной правовой ситуацией — соотношением главной вещи и принадлежности. Как определено в ст. 135 ГК, вещь, предназна­ченная для обслуживания другой, главной, вещи и связанная с ней общим назна­чением (принадлежность), следует судьбе главной вещи, если договором не пре­дусмотрено иное.

Раздел же вещи предполагает не отделение от нее тех или иных принадлеж­ностей, а образование вместо единой прежде вещи двух (или более) самостоя­тельных вещей, причем «исходная» вещь не теряет при этом своего первоначаль­ного назначения. Обратите внимание: в ст. 135 ГК о разделяемой вещи говорится в единственном числе: «вещь, раздел которой в натуре невозможен без изменения ее назначения». Это означает, что юридически значимым является сохранение первоначального назначения именно исходной вещи, что же касается другой ве­щи, образовавшейся в результате разделения, то ее назначение может как совпа­

дать с назначением вещи до ее разделения, так и может быть иным. Пример пер­вого рода: разделение земельного участка на два или более приводит к тому, что вместо одного первоначального образуется несколько объектов, каждый из кото­рых является земельным участком. Пример второго рода: жилой дом с пристро­енным к нему гаражом разделяется в натуре между сособственниками таким об­разом, что один из них становится собственником только жилого дома, второй — собственником только гаража. В результате жилой дом не утрачивает своего пер­воначального назначения, а гараж не приобретает свойств жилого помещения.

Вещи сложные и простые. В современном материальном мире, особенно в мире рукотворном, количество сложных вещей неуклонно возрастает. Практиче­ски все здания, сооружения, технические объекты, средства транспорта, теле­коммуникаций и т.п. — это сложные вещи, поэтому изучение их правового ре­жима есть задача крайне важная. Однако не следует считать, что юридические свойства простых вещей для теории и практики менее значимы. Как это ни пара­доксально, но сложная вещь стремится «свернуться» в простую вещь, приобрести правовой режим вещи простой!

Непосредственно в тексте ГК понятие «простой вещи» отсутствует, в ст. 134 ГК упомянуты только вещи сложные: «Если разнородные вещи образуют единое целое, предполагающее использование их по общему назначению, они рассмат­риваются как одна вещь (сложная вещь). Действие сделки, заключенной по по­воду сложной вещи, распространяется на все ее составные части, если договором не предусмотрено иное». Если законодатель специально выделяет сложные вещи, то, следовательно, по антитезе, вещи, не являющиеся сложными, можно считать простыми. В одном из новейших исследований сложных вещей дано их опреде­ление и выделены следующие признаки: сложная вещь — определенное множест­во материальных предметов, используемых по общему назначению ввиду инте­гральной (функциональной и/или физической) связи между ними. При этом не­обходимо отметить, что вовсе не обязательно, чтобы сложная вещь состояла не­пременно из простых вещей. В сложную вещь могут входить (и чаще всего вхо­дят) другие сложные вещи, и лишь в конечном итоге, да и то не всегда, аналити­ческим путем всю совокупность компонентов в составе сложной вещи можно «разложить» на составляющие ее простые вещи. Например, микросхемы и элек­тронные элементы, входящие в компьютер, не могут рассматриваться как про­стые вещи даже чисто условно. Каждая из этих конструктивных частей является сама по себе сложной вещью и даже составляющие их материалы (металлы и т.п.) чаще всего не могут рассматриваться как простые вещи, будучи сплавами, композициями и прочими соединениями веществ.

Признаки сложной вещи таковы:

а) число различимых в сложной вещи взаимодействующих компонентов (со­ставных частей) в любом случае не должно быть менее двух;

б) важнейший признак сложных вещей — их интегральность. Именно инте- гральность является условием способности сложных вещей признаваться по за­кону самостоятельным (оригинальным) объектом права. Целостный (интеграль­ный) характер сложным вещам придает системность. Система — это упорядочен­ная совокупность взаимосвязанных между собой относительно независимых эле­ментов, образующих единое целое, обладающее свойствами, отсутствующими у

элементов, его образующих. Элементы системы связаны таким образом, что по­следняя приобретает свойства, отличные от свойств составных частей; ее законо­мерности не выводятся из одних лишь законов элементов (организмы, механиз­мы, коллекции). Интегральность имеет то важное практическое проявление, что стоимость сложной вещи, как правило, выше суммы стоимостей ее составных частей;

в) структура сложной вещи выражается в связи ее частей, которая может быть физической и функциональной.

Однако самое главное в сложной вещи заключается в том, чтобы считать ее «как бы простой вещью» (квазипростой вещью), т.е. вещью, имеющей единую судьбу. В качестве названия правового режима сложных вещей можно использо­вать термин «неделимость». Неделимость сложных вещей — это прежде всего не­возможность установления отдельных прав на части в период их вхождения в со­став целого. Сложные вещи как комплексы в юридическом плане уподобляются простым вещам. Отдельные предметы, став составной частью вещи, теряют свою юридическую самостоятельность^[116].

Таким образом, между свойствами неделимости и сложности вещей имеется органическая взаимосвязь, которая должна учитываться на практике.

Плоды, продукция и доходы. В соответствии со ст. 136 ГК поступления, полу­ченные в результате использования имущества (плоды, продукция, доходы), принадлежат лицу, использующему это имущество на законном основании, ес­ли иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором об использовании этого имущества. Плоды, продукция и доходы составляют возможные приращения имущества лица, владеющего на законном основании плодоприносящей вещью, и обозначены они в законе как «поступления, полу­ченные в результате использования имущества». Между конкретными формами этих поступлений имеются различия. Так, плоды представляют собой результа­ты естественного развития и воспроизводства биологических объектов (приплод животных и птицы, урожаи сельскохозяйственных культур и т.п.). Продукция — это поступления в натуральной форме от производственной деятельности чело­века (товар). Доходы — преимущественно денежные поступления, возникающие вследствие реализации товаров, работ или услуг. Между названными формами поступлений нет непроходимой границы, подчас отнесение того или иного по­ступления к конкретной его форме требует специального анализа ситуации, в которой соответствующее поступление получено. Так, например, куриные яйца могут быть и «плодами» (для собственного потребления сельской семьи), и «продукцией» (для птицефабрики), реализация же их как товара в обоих случа­ях образует доход.

Вещи недвижимые и движимые. Данное подразделение вещей основано на ес­тественных их свойствах и имеет огромное правовое значение. После многих лет забвения эта классификация была восстановлена в нашем праве в 1991 г. в Осно­вах гражданского законодательства Союза ССР и республик и затем воспроизве­дена в ст. 130 действующего ГК.

Относя те или иные объекты к недвижимости, закон руководствуется раз­личными соображениями. Часть объектов отнесена к недвижимостям по приро­де. Таковы земельные участки и участки недр. Основное, что объединяет дан­ные объекты, — это совершенная невозможность перемещения их в простран­стве. Это качество отделяет указанные выше объекты от другой группы — объ­ектов, имеющих прочную связь с землей и не способных к перемещению без несоразмерного ущерба их назначению. В эту группу законодатель включил зда­ния, сооружения, объекты незавершенного строительства. Данный перечень имеет неисчерпывающий характер, поскольку закон говорит об объектах этой группы «в том числе» (ст. 130 ГК). Однако расширение указанного перечня возможно, только если иное имущество будет отнесено к недвижимым вещам по указанию закона.

Например, в ст. 132 ГК признан недвижимостью имущественный комплекс предприятия, используемый для осуществления предпринимательской деятельно­сти. В состав предприятия как имущественного комплекса входят все виды иму­щества, предназначенные для его деятельности, включая земельные участки, зда­ния, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (фирменное наименование, товарные знаки, знаки обслуживания), и другие исключительные права, если иное не предусмотрено законом или договором. Из текста закона видно, что в этом комплексе объеди­нены различные объекты гражданских прав: вещи движимые (инвентарь, сырье, продукция, оборудование) и недвижимые (земельные участки, здания, сооруже­ния), имущественные права и обязанности, средства индивидуализации и исклю­чительные права. То есть значительная часть элементов имущественного ком­плекса предприятия состоит из движимых вещей и прав, которые не могут быть недвижимыми по определению, однако в целом данный комплекс считается не- движимостью^[117].

К недвижимостям отнесены и некоторые вполне движимые вещи: воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания и космические объекты. За исключе­нием космических объектов, все остальные являются транспортными средствами, правовой режим которых определяется соответствующими транспортными уста­вами и кодексами, определяющими правила регистрации соответствующих судов. Следует подчеркнуть, что статус указанных объектов как недвижимости возника­ет только в силу их государственной регистрации. Так, ст. 33 Воздушного кодекса Российской Федерации определяет необходимость государственной регистрации гражданских воздушных судов в Государственном реестре гражданских воздуш­ных судов Российской Федерации, а государственных воздушных судов (исполь­зуемых для осуществления военной, пограничной, милицейской, таможенной и другой государственной службы, а также для выполнения мобилизационно­оборонных задач) — в Государственном реестре государственных воздушных су­дов Российской Федерации.

Аналогично этому в соответствующих реестрах регистрируются морские суда и суда внутреннего плавания, а космические объекты подлежат регистрации в специальном регистре.

Какие же соображения требуют, чтобы названные движимые объекты легали­зовались, приобретали статус недвижимости в силу факта их регистрации?

Прежде всего, все указанные транспортные средства являются дорогостоящи­ми, экономически значимыми объектами, индивидуально определенными веща­ми, и в этом качестве они подобны недвижимости по естественным признакам. Каждое из них имеет определенную связь с территорией Российской Федерации (порты приписки и т.п.), а космические объекты, будучи запущены в космиче­ское пространство, сохраняют связь с управляющими центрами на территории России. Кроме того, государственная регистрация таких объектов одновременно обеспечивает функции учета и контроля^[118].

Вещи, не относящиеся к недвижимости, включая деньги и ценные бумаги, признаются движимым имуществом (п. 2 ст. 130 ГК).

Правовой режим недвижимых вещей характеризуется следующими основны­ми признаками.

1. Право собственности на здания, сооружения и другое вновь создаваемое недвижимое имущество, подлежащее государственной регистрации, возникает с момента такой регистрации (ст. 219 ГК).

Следует учитывать, однако, что в соответствии с п. 1 ст. 6 Федерального за­кона от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на не­движимое имущество и сделок с ним» права на недвижимое имущество, возник­шие до момента вступления в силу закона, признаются юридически действитель­ными при отсутствии их государственной регистрации, введенной данным Зако­ном. Государственная регистрация таких прав проводится по желанию их облада­телей.

В соответствии с п. 1 ст. 33 Закона, он вводился в действие на всей террито­рии России через шесть месяцев после его официального опубликования. Перво­начальная редакция Закона была опубликована в «Российской газете» от 30 июля 1997 г. (№ 145). Следовательно, днем введения Закона в действие нужно считать 31 января 1998 г. Права на вновь созданные объекты недвижимости после этой даты могут возникать только с момента государственной регистрации самих соот­ветствующих объектов. Однако это правило действует только в отношении зда­ний, сооружений и иного вновь создаваемого недвижимого имущества, т.е. в от­ношении объектов рукотворного характера.

Как следует из ст. 25 Закона, право собственности на созданный объект не­движимого имущества регистрируется на основании документов, подтверждаю­щих факт его создания.

Особо следует остановиться на такой разновидности недвижимости, как объ­ект незавершенного строительства. В первоначальной редакции ст. 130 ГК такой объект среди недвижимостей не упоминался. Поэтому судебная практика исходи­ла из того, что вплоть до момента ввода объекта в эксплуатацию таковой объект

квалифицировался как совокупность строительных материалов. Только Феде­ральным законом от 30 декабря 2004 г. № 213 ФЗ^[119] перечень видов недвижимо­стей (абзац первый п. 1 ст. 130 ГК) был дополнен указанием на объекты неза­вершенного строительства. Право собственности на такие объекты возникает в силу регистрации по представлении заявителем документов, подтверждающих право на земельный участок; проектной документации; разрешения на строитель­ство; документов, содержащих описание объекта незавершенного строительства.

2. Государственной регистрации подлежат права собственности и другие вещ­ные права на недвижимое имущество и сделки с ним в соответствии со ст. 130, 131, 132 и 164 ГК. Наряду с государственной регистрацией вещных прав на не­движимое имущество подлежат государственной регистрации ограничения (обре­менения) прав на него, в том числе сервитут, ипотека, доверительное управление, аренда.

Каждый объект недвижимого имущества учитывается в Едином государствен­ном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, где отражаются также возникновение прав на него, переход, ограничение и обременение прав. В случае гибели (уничтожения) объекта недвижимости это обстоятельство также фиксируется в реестре. Зарегистрированное право на объект недвижимости удо­стоверяется свидетельством, которое считается единственным доказательством зарегистрированного права. Однако это не означает, что при наличии свидетель­ства у одного лица другое заинтересованное лицо не может доказать своих прав на этот же объект недвижимости. Зарегистрированное право может быть оспоре­но в суде.

3. Закон содержит ряд специальных правил, касающихся приобретения прав на некоторые виды недвижимости (бесхозяйные недвижимые вещи — ст. 225 ГК, приобретения недвижимости по давности владения — ст. 234 ГК), исполнения обязательства относительно недвижимости в месте ее нахождения (ст. 316 ГК) и др.

4. Существует особое регулирование совершения сделок с земельными участ­ками, зданиями и сооружениями; установлен специальный порядок перехода прав на земельный участок к приобретателю здания или сооружения.

В соответствии с прямым указанием ст. 128 ГК к вещам отнесены деньги и ценные бумаги.

Деньги (валюта) — особый товар, выполняющий роль всеобщего эквивалента при обмене товаров, форма стоимости всех других товаров. Деньги выполняют функции: меры стоимости, средства обращения, средства образования сокровищ, средства платежа и мировых денег. История человечества — это во многом и ис­тория денег. Появление денег относят к позднему первобытному обществу, когда уже появляется товарный оборот. В древние времена в роли денег выступали раз­нообразные вещи: скот (лат. pecunia — деньги от pecus — скот), шкурки куницы (древнерусск. куны), раковины (африк. каури), соль, слоновая кость, ткани, ры­ба, зерно, порох и мн. др. Это были товары, обладавшие относительной однород­ностью, распространенностью, высокой и постоянной ценностью. Однако пол­ноценными деньгами такие товары не были. Они зачастую были громоздки, не

могли дробиться на мелкие доли и накапливаться в любых количествах без поте­ри качества.

Первыми настоящими деньгами, потерявшими утилитарную «товарную» по­требительную стоимость, но приобретшими взамен функции всеобщего эквива­лента, стали слитки, а позднее и монеты из драгоценных металлов, преимущест­венно золота и серебра. Однако торговый оборот скоро выявил недостатки и ме­таллических монет (большая масса, сложность перевозки и риски утраты, кражи и т.п.). К 1970 г. использование денег из драгоценных металлов было практиче­ски повсеместно прекращено, а металлические монеты мелких номиналов ис­пользовались исключительно в целях размена. Но уже к началу XIX в. более по­ловины всей денежной массы в мире приходилось на бумажные деньги, которые впервые возникли в Китае и широко использовались с XI по XIV в.^[120] Бумажные деньги в своей сущности — это долговые расписки (векселя). Продавец, продав товар в кредит, получал от покупателя долговое обязательство — вексель. Этот вексель он мог использовать в качестве денег для расчетов за товары, купленные у третьего лица, а тот, получив вексель, платил им четвертому лицу и т.д. Векселя в таком движении приобретали форму денег. Постепенно коммерческие банки стали брать векселя в качестве платежного средства (учитывать векселя), а взамен выдавать ссуды своими банковскими билетами. Возникла эмиссия банкнот, имевших товарное (вексельное) или золотое покрытие. Первоначально бумажные деньги выпускались коммерческими банками, их обеспечением был капитал бан­ка. Однако уже в XVIII в. банкноты стали выпускаться только государством. По­степенно они перестали обмениваться на золото, став обычными бумажными деньгами. Банкноты, являясь чисто символическими деньгами, требуют для сво­его эффективного функционирования государственных гарантий. Но на этом эволюция денег не заканчивается. После Второй мировой войны начинается пе­реход к безналичному денежному обращению. Исторически становлению полно­ценного безналичного денежного обращения предшествуют чековые вклады. Та­кой вклад предполагает, что собственник денег (вкладчик) открывает текущий счет (депозит) в банке и вносит на этот счет определенную сумму денег (в моне­тах или банкнотах — в данном случае неважно). Банк выдает вкладчику чековую книжку, состоящую из нескольких квитанций (чеков), каждую из которых вклад­чик может заполнить на имя определенного лица. Отделенный от чековой книж­ки чек есть поручение вкладчика банку выплатить указанную в чеке сумму денег предъявителю чека.

Несколько иначе «работает» кредитная карточка. Ее использование также предполагает внесение в банк некоторый суммы денег, однако она позволяет владельцу карточки оплачивать свои покупки и расходы не только в пределах имеющегося в банке вклада, но и пользоваться некоторым кредитом со сторо­ны банка. Впервые кредитные карточки для граждан были введены во Франции в 70-х годах прошлого века.

С этого времени основная часть денежной массы (более 80%) существует в виде остатка средств на счетах клиентов банковских учреждений. Это означает, что подавляющая часть современных денег дематериализована — они не имеют

ни металлической, ни бумажной формы. Безналичные деньги существуют только в виде записей на счетах клиентов банковских учреждений. Существование без­наличных денег обусловливает и необходимость безналичных расчетов, при кото­рых определенная сумма денежных средств технически списывается банком со счета плательщика и зачисляется на счет получателя. Эти особенности безналич­ных денег учитываются Гражданским кодексом в главах 44 (Банковский вклад), 45 (Банковский счет) и 46 (Расчеты).

Современная денежная система России включает в себя следующие элементы: денежную единицу, масштаб цен, виды государственных денежных знаков, поря­док выпуска (эмиссии) денег, регламентацию безналичного оборота и государст­венные органы, этот оборот регулирующие.

Как установлено в ст. 140 ГК, законным платежным средством, обязательным к приему по нарицательной стоимости, выраженной в денежных единицах, на всей территории Российской Федерации является рубль, состоящий из 100 копе­ек. Платежи на территории России осуществляются путем наличных и безналич­ных расчетов. Эмиссия наличных денег осуществляется Банком России в форме банковских билетов (банкнот) Банка России и металлической монеты. Кроме того, лишь Банку России принадлежит право изъятия наличных денег из обра­щения.

Случаи, порядок и условия использования иностранной валюты на террито­рии Российской Федерации определяются законом или в установленном им порядке. В настоящее время эти вопросы урегулированы в основном Федераль­ным законом от 10 декабря 2003 г. № 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле»^[121]. Закон исходит из общего запрета на осуществление валют­ных операций между резидентами, за исключением особо оговоренных случаев (ст. 9, 12, 14).

Денежное обязательство должно быть выражено в рублях. Это общее правило, установленное в п. 1 ст. 317 ГК, тем не менее допускает указание, что обязатель­ство подлежит оплате в рублях в сумме, эквивалентной определенной сумме в иностранной валюте или в условных денежных единицах (ЭКЮ, «специальных правах заимствования» и др.). В этом случае подлежащая уплате в рублях сумма определяется по официальному курсу соответствующей валюты или условных денежных единиц на день платежа, если иной курс или иная дата его определе­ния не установлены законом или соглашением сторон (п. 2 ст. 317 ГК). Это так называемая валютная оговорка, которая позволяет «привязать» выраженные в рублях обязательства к стабильным мировым валютам.

Определение юридических признаков денег встречается с некоторыми труд­ностями. Так, часто деньги характеризуют в качестве родовых, заменимых, дви­жимых и делимых вещей. В принципе обозначение денег как вещей, опирающее­ся на прямое указание ст. 128 ГК, отражает историю эволюции, «вещное» проис­хождение денег и может применяться в современных условиях только к деньгам, сохраняющим материальную основу (металлическая монета и банкноты). Что же касается безналичных денежных средств, то они свою вещную форму утратили и представляют собой скорее права требования, нежели вещи. Поэтому попытка

обозначить специфику безналичных денег с помощью вещно-правовых призна­ков родовых, заменимых, движимых и делимых вещей вряд ли может быть ус­пешной.

Кроме того, даже применительно к монетам и бумажным деньгам признак делимости не может быть реализован, поскольку физическое разделение налич­ных денег приводит к утрате ими признаков платежности и свойства выступать в качестве средства платежа.

Ценные бумаги. Согласно ст. 142 ГК, ценной бумагой является документ, удо­стоверяющий с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов имущественные права, осуществление или передача которых возможны только при его предъявлении. С передачей ценной бумаги переходят все удостоверяемые ею права в совокупности. В данном легальном определении отражена совокуп­ность признаков, которые следует считать нормативными для любых ценных бу­маг: ценная бумага есть документ; указанный документ составляется с соблюде­нием установленной формы; документ составляется с соблюдением обязательных реквизитов; документ удостоверяет имущественные права; осуществление или пе­редача имущественных прав возможны только при предъявлении документа; пере­дача ценной бумаги влечет переход всех удостоверяемых ею прав в совокупности.

Законом установлены также виды ценных бумаг, каковыми являются государ­ственная облигация, облигация, вексель, чек, депозитный и сберегательный сер­тификаты, банковская сберегательная книжка на предъявителя, коносамент, ак­ция, приватизационные ценные бумаги и другие документы, которые законами о ценных бумагах или в установленном ими порядке отнесены к числу ценных бу­маг (ст. 143 ГК). Законы о ценных бумагах в настоящее время как таковые отсут­ствуют, однако существует немалое количество иных федеральных законов, кото­рые регулируют отношения по поводу отдельных видов ценных бумаг, как ука­занных, так и не указанных в ст. 143 ГК.

В самом ГК упоминаются также иные (кроме облигаций) государственные ценные бумаги (п. 3 ст. 817 ГК), простое и двойное складские свидетельства (п. 3 ст. 912 ГК). В отношении векселей применяется Федеральный закон от 11 марта 1997 г. № 48-ФЗ «О переводном и простом векселе»¹. Федеральный закон от 22 апреля 1996 г. № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг»^[122][123] регулирует широкий круг во­просов, связанных с выпуском и обращением эмиссионных ценных бумаг, к ко­торым, помимо указанных в ст. 143 ГК акций и облигаций, отнесен также «оп­цион эмитента». Порядок выпуска и государственных и муниципальных ценных бумаг регулируется Федеральным законом от 29 июля 1998 г. № 136-ФЗ «Об осо­бенностях эмиссии и обращения государственных и муниципальных ценных бу­маг»^[124]. Федеральный закон от 16 июля 1998 г. № 102 «Об ипотеке (залоге недви­жимости)»^[125] регулирует отношения по поводу закладной — именной ценной бума­ги, удостоверяющей право ее законного владельца на получение исполнения по денежному обязательству, обеспеченному ипотекой, без представления других

доказательств существования этого обязательства, а также право залога на иму­щество, обремененное ипотекой. Одним из последних по времени принятия яв­ляется Федеральный закон от 11 ноября 2003 г. № 152-ФЗ «Об ипотечных цен­ных бумагах»¹, вводящий в гражданский оборот новые виды бумаг — ипотечные сертификаты участия, облигации с ипотечным покрытием и особую разновид­ность последних — жилищные облигации с ипотечным покрытием. Ценные бу­маги представляют собой чрезвычайно большой и сложный институт гражданско­го права, чем и объясняется тот факт, что законодатель посвятил им целиком главу 7 ГК.

Строго говоря, ценность ценной бумаги воплощена в заключенном в ней пра­ве, содержание которого придает бумаге стоимость, не совпадающую со стоимо­стью материального носителя (бумаги в техническом смысле слова). Сама по себе ценная бумага является доказательством существования некоторого субъективного права, которое может быть реализовано путем предъявления (презентации) бумаги.

Содержание каждой ценной бумаги должно включать указание на характер воплощенного в ней права и на конкретное лицо (должника по бумаге), обязан­ного произвести исполнение в пользу держателя бумаги (кредитора). С точки зрения права, заключенного в бумаге, последние принято подразделять на товар­ные, денежные и корпоративные.

Товарные (или товарораспорядительные) ценные бумаги — это документы, позволяющие их владельцам требовать получения указанных в них товаров, а также распоряжаться товарами. Ярким представителем товарной ценной бумаги являются простое и двойное складские свидетельства, которые дают их облада­телям не только право требовать выдачи товара со склада, но и передавать со­храняемый на складе товар в залог путем залога соответствующего свидетельства (п. 4 ст. 912 ГК). Другая распространенная разновидность товарной ценной бума­ги — коносамент. В морском праве отправитель груза имеет право распоряжаться грузом до выдачи груза получателю либо передачи такого права получателю или третьему лицу (п. 1 ст. 149 КТМ РФ).

Денежные ценные бумаги дают право на получение определенной денежной суммы. Они более распространены и более многообразны, чем товарные. К ним относятся вексель, чек, государственная облигация, депозитарный и сберегатель­ный сертификаты и другие документы, которые законодательством о ценных бума­гах или в установленном им порядке отнесены к числу денежных ценных бумаг.

К корпоративным ценным бумагам следует отнести акции акционерных об­ществ, а также облигации хозяйственных обществ. Облигация хозяйственного общества удостоверяет право ее владельца требовать погашения облигации (вы­плату номинальной стоимости или номинальной стоимости и процентов) в уста­новленные сроки (п. 3 ст. 33 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах»^[126][127])^[128]. Требования, вытекающие из облигаций, имеют чисто имущественный характер, чем и отличаются от акций, которые дают как

имущественные права (право на дивиденды и право на получение части ликвида­ционного остатка при ликвидации общества), так и организационное право уча­ствовать в управлении делами общества.

Однако более важной с теоретической и практической точек зрения является классификация бумаг по способу обозначения управомоченного по бумаге лица (кредитора). В соответствии со ст. 145 ГК права, удостоверенные ценной бу­магой, могут принадлежать: 1) предъявителю ценной бумаги (ценная бумага на предъявителя); 2) названному в ценной бумаге лицу (именная ценная бумага); 3) названному в ценной бумаге лицу, которое может само осуществить эти права или назначить своим распоряжением (приказом) другое управомоченное лицо (ордерная ценная бумага).

В первом случае субъект, управомоченный по бумаге, либо не персонифици­руется вообще, либо указывается как предъявитель бумаги, однако даже в по­следнем случае бумага может быть предъявлена любым лицом. Такие ценные бу­маги именуются предъявительскими (на предъявителя). Для передачи другому лицу прав, удостоверенных ценной бумагой на предъявителя, достаточно вруче­ния ценной бумаги этому лицу (п. 1 ст. 146 ГК). В современном праве к предъя­вительским бумагам относятся простое складское свидетельство (ст. 917 ГК), сбе­регательные (депозитные) сертификаты (п. 2 ст. 844 ГК), сберегательная книжка на предъявителя (ст. 843 ГК). Предъявительские ценные бумаги следует отличать от иных предъявительских документов, не отнесенных законом к ценным бума­гам (например, страховой полис на предъявителя, п. 3 ст. 930 ГК).

Во втором случае управомоченный субъект может быть обозначен в бумаге своим именем, но он обязательно учитывается в реестре у эмитента ценной бума­ги (должника). Такие ценные бумаги принято называть именными. Передача именных бумаг может иметь место только при отражении факта перемены вла­дельца по реестру эмитента. Наиболее показательным примером именных бумаг являются бездокументарные акции, права на которые учитываются в специаль­ных реестрах. Права, удостоверенные именной ценной бумагой, передаются в порядке, установленном для уступки требований (цессии). Лицо, передающее право по ценной бумаге, несет ответственность за недействительность соответст­вующего требования, но не за его неисполнение. Но не все именные бумаги мо­гут передаваться. Так, именной чек не подлежит передаче (п. 2 ст. 880 ГК).

Наконец, в третьем случае кредитор по бумаге может обозначаться как кон­кретное лицо (первый держатель бумаги) либо иное лицо, которому первый (и возможно, последующий) держатель передаст бумагу в определенном порядке — путем совершения передаточной надписи (индоссамента). Для легитимации лю­бого кредитора, не являющегося первым держателем бумаги, необходимо, чтобы бумага дошла до такого кредитора посредством непрерывной «цепочки» переда­точных надписей. Такие бумаги принято именовать ордерными, наиболее важ­ным примером ордерной бумаги является вексель.

При передаче ордерных ценных бумаг передающее лицо (индоссант) отвечает перед лицом, которому осуществляется передача (индоссат), не только за сущест­вование права, но и за его осуществление. Это очень важное правило, поскольку, передав права по ордерной бумаге, индоссант сам становится должником по от­ношению к индоссату. Согласно п. 1 ст. 147 ГК, лицо, выдавшее ценную бумагу,

и все лица, индоссировавшие ее, отвечают перед ее законным владельцем соли­дарно. Однако владелец ценной бумаги, обнаруживший подлог или подделку ценной бумаги, вправе предъявить к лицу, передавшему ему бумагу, требование о надлежащем исполнении обязательства, удостоверенного ценной бумагой, и о возмещении убытков. В этом случае последний индоссант отвечает перед индос­сатом не как солидарный должник, а персонально. Все прочие лица, индоссиро­вавшие подложную или поддельную ценную бумагу, в такой ситуации не могут рассматриваться как солидарные должники.

Индоссамент, совершенный на ценной бумаге, переносит все права, удосто­веренные ценной бумагой, на лицо, которому или приказу которого передаются права по ценной бумаге, — индоссата. Индоссамент может быть бланковым (без указания лица, которому должно быть произведено исполнение) или ордерным (с указанием лица, которому или приказу которого должно быть произведено ис­полнение). Индоссамент может быть ограничен только поручением осуществлять права, удостоверенные ценной бумагой, без передачи этих прав индоссату (пре­поручительный индоссамент). В этом случае индоссат выступает в качестве пред­ставителя (п. 3 ст. 146 ГК).

Среди ценных бумаг особо выделяются денежные бумаги, в которых ярко вы­ражаются их два важнейших юридических свойства: абстрактный характер и пуб­личная достоверность. В принципе выдача ценной бумаги должником (эмитен­том) кредитору представляет собой самостоятельную сделку, порождающую обя­зательство. В нормально функционирующей экономике обязательства не должны возникать без соответствующего имущественного основания. Поэтому за каждым актом эмиссии ценной бумаги такое основание (кауза), конечно, имеется. Чаще всего — это денежный долг, возникающий в силу предоставления займа, продажи товара с отсрочкой платежа и т.п. Однако для обязательства из ценной бумаги кауза сделки не имеет значения, долг по бумаге отвлекается от основания выдачи бумаги и приобретает самостоятельное значение, почему обязательства из ценных бумаг и рассматриваются как абстрактные.

Начало публичной достоверности ценной бумаги состоит в том, что должнику запрещено выдвигать против добросовестного держателя ценной бумаги возраже­ния, основанные на его отношениях с предшествующими держателями бумаги. Это правило в п. 2 ст. 147 ГК сформулировано следующим образом: отказ от ис­полнения обязательства, удостоверенного ценной бумагой, со ссылкой на отсут­ствие основания обязательства либо на его недействительность не допускается. Приобретатель ценной бумаги исходит из того, что содержание (и состояние) за­крепленного в ней права именно таково, как оно обозначено в бумаге, и что это содержание будет неизменным для любого ее приобретателя, а обладание таковой бумагой является правомерным. Закон допускает отказ должника от исполнения по бумаге лишь в ограниченном числе случаев, а именно если реквизиты бумаги не соответствуют предусмотренным законом, а также если имеют место подлог или подделка бумаги и недобросовестность ее держателя.

В конце XX в. под влиянием усложняющихся требований гражданского обо­рота и с учетом организации западных финансовых рынков в отечественном за­конодательстве (еще до принятия ГК) намечается тенденция к дематериализации некоторых видов ценных бумаг. Этот процесс начался несколько позже появле­

ния безналичных денег, но обусловлен был аналогичными соображениями. По­явление «бездокументарных ценных бумаг» на уровне правового понятия (по меньшей мере, в Европе) обычно связывают с французским Законом о финансах (1982), когда для некоторых видов ценных бумаг впервые была допущена демате­риализация (бездокументарность). Несколько позже и в российском законода­тельстве появляются признаки наметившегося поворота к бездокументарным ценным бумагам. В 1994 г. вновь принятый ГК окончательно оформил отрыв права от материального носителя, допустив бездокументарную форму для имен­ных и ордерных ценных бумаг (ст. 149). В случаях, определенных законом или в установленном им порядке, лицо, получившее специальную лицензию, может производить фиксацию прав, закрепляемых именной или ордерной ценной бума­гой, в том числе в бездокументарной форме (с помощью средств электронно­вычислительной техники и т.п.). Лицо, осуществившее фиксацию права в бездо­кументарной форме, обязано по требованию обладателя права выдать ему доку­мент, свидетельствующий о закрепленном праве. Права, удостоверяемые путем указанной фиксации, порядок официальной фиксации прав и правообладателей, порядок документального подтверждения записей и порядок совершения опера­ций с бездокументарными ценными бумагами определяются законом или в уста­новленном им порядке.

Операции с бездокументарными ценными бумагами могут совершаться толь­ко при обращении к лицу, которое официально совершает записи прав. Переда­ча, предоставление и ограничение прав должны официально фиксироваться этим лицом, которое несет ответственность за сохранность официальных записей, обеспечение их конфиденциальности, представление правильных данных о таких записях, совершение официальных записей о проведенных операциях.

В соответствии со ст. 8 Закона «О рынке ценных бумаг» деятельностью по ве­дению реестра владельцев ценных бумаг признаются сбор, фиксация, обработка, хранение и предоставление данных, составляющих систему ведения реестра вла­дельцев ценных бумаг. Такой деятельностью могут заниматься только юридиче­ские лица — держатели реестра (или регистраторы). Под системой ведения реест­ра владельцев ценных бумаг понимается совокупность данных, зафиксированных на бумажном носителе и(или) с использованием электронной базы данных, обес­печивающая идентификацию зарегистрированных в системе ведения реестра вла­дельцев ценных бумаг номинальных держателей и владельцев ценных бумаг и учет их прав в отношении ценных бумаг, зарегистрированных на их имя, позво­ляющая получать и направлять информацию указанным лицам и составлять ре­естр владельцев ценных бумаг. Реестр владельцев ценных бумаг — это часть сис­темы ведения реестра, представляющая собой список зарегистрированных вла­дельцев с указанием количества, номинальной стоимости и категории принадле­жащих им именных ценных бумаг, составленный по состоянию на любую уста­новленную дату и позволяющий идентифицировать этих владельцев, количество и категорию принадлежащих им ценных бумаг.

По сути дела, «бездокументарные ценные бумаги» уже не являются ценными бумагами в их классическом понимании. Отсутствие материального носителя (собственно бумаги) лишает их владельца возможности осуществить именно то действие, которое необходимо для осуществления или передачи имущественных

прав по бумаге: речь идет о невозможности предъявления (презентации) соответ­ствующего документа, что является обязательным в силу прямого указания зако­на (п. 1 ст. 142 ГК). Бездокументарные ценные бумаги, таким образом, в своей эволюции проходят путь, сравнимый с судьбой безналичных денежных средств, и могут быть охарактеризованы как дематериализованные имущественные права (требования).

Имущественные права. Понятия имущественных прав в действующем законо­дательстве не содержится, в связи с чем известно множество его толкований, на которых нет возможности останавливаться подробно. Имущественное право — это, конечно, право на имущество. Собственник имеет право на имущество. Арендатор тоже имеет право пользоваться чужим имуществом. Однако право соб­ственника — самостоятельное вещное абсолютное право. И право арендатора са­мостоятельно, но имеет обязательственную природу, позволяя арендатору вре­менно владеть и пользоваться чужим имуществом. Это примеры «прав на имуще­ство», но не «имущественных прав».

Что же такое имущественное право? Для уяснения этого понятия целесооб­разно воспользоваться толкованием, которое дал Конституционный Суд Россий­ской Федерации в Постановлении от 28 октября 1999 г. № 14-П, указав, что имущественные права есть права требования. Другими словами, имущественное право есть право требования кредитора к должнику по гражданско-правовому обязательству. Согласно ст. 307 ГК в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п., либо воздер­жаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должни­ка исполнения его обязанности. Между правом требования и имущественным правом полного совпадения нет, поскольку требование может заключаться также в воздержании должника от определенного действия. Следовательно, имущест­венное право — это такое требование, которое направлено на приращение имущест­ва кредитора и предполагает соответствующее действие со стороны должника. Это означает, что имущественное право не может быть реализовано путем воз­держания должника от действия.

Необходимо отметить, однако, что в соответствии со ст. 1226 ГК к имущест­венным отнесены также и исключительные права. Содержание исключительного права ст. 1229 ГК определено следующим образом: «Гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной дея­тельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе исполь­зовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не про­тиворечащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключи­тельным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, если Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать дру­гим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением)».

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллекту­альной деятельности или средство индивидуализации без согласия правооблада­теля, за исключением случаев, предусмотренных Кодексом.

Имущественное содержание исключительного права состоит, конечно, не в самом по себе использовании результата интеллектуальной деятельности или средства инди­видуализации, а в тех выгодах или доходах, которое такое использование приносит.

7.2.2. Работы и услуги

В действующем гражданском законодательстве отсутствуют определения как работ, так и услуг, хотя таковые весьма часто выступают в качестве объектов гражданских правоотношений. Нужно отметить, прежде всего, что выполнение работ и оказание услуг рассматриваются в качестве возможной формы предпринимательской деятельно­сти (ст. 2 ГК), а ст. 132 ГК указывает, что работы и услуги могут быть индивидуализиро­ваны с помощью фирменного наименования, товарных знаков и знаков обслуживания, что способствует их дискретной характеристике в качестве объектов гражданских прав.

Несмотря на то что работы и услуги помещены законодателем в ст. 128 ГК за пределами объектов имущественной группы, они явно тяготеют к имуществу, а в некоторых случаях отношения с их участием регулируются совершенно так же, как имущественные. Например, вместо уплаты арендной платы арендатор может предоставить арендодателю определенные услуги (подп. 3 п. 2 ст. 614 ГК).

Выполнение работы и оказание услуги может являться предметом граждан­ско-правового обязательства (п. 1 ст. 307, ст. 779—783 ГК).

Общее между работами и услугами заключается в том, что это действия, дея­тельность, направленная на достижение определенного результата. Различие же состоит в характере этого результата. Результатом работы является создание но­вой вещи или улучшение состояния уже существующего предмета. Результат ра­боты отделим от самой деятельности, он материализован во внешнем мире и подлежит передаче другой стороне обязательства. Наиболее ярко это свойство работ проявляется в подрядных отношениях (глава 37 ГК). Услуга — это также деятельность, однако полезные качества услуги проявляются не во внешнем ма­териальном результате, а в свойствах самой деятельности. Примером деятельно­сти по оказанию услуг могут являться услуги связи, медицинские, ветеринарные, аудиторские, консультационные, информационные услуги, услуги по обучению, туристическому обслуживанию (глава 39 ГК).

Поскольку разграничение работ и услуг имеет определенные налоговые по­следствия, целесообразно обратиться к формулировкам Налогового кодекса. Ра­ботой признается деятельность, результаты которой имеют материальное выра­жение и могут быть реализованы для удовлетворения потребностей организации и (или) физических лиц (п. 4 ст. 38 НК РФ), а услугой — деятельность, результа­ты которой не имеют материального выражения, реализуются и потребляются в процессе осуществления этой деятельности (п. 5 ст. 38 НК РФ).

7.2.3. Результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации (интеллектуальная собственность)

В науке принято подразделять указанные выше результаты на две большие группы, одну из которых составляют произведения авторского права и прирав­ненные к ним по охране объекты, а во вторую входят объекты промышленной собственности.

К объектам первой группы в соответствии со ст. 1225 ГК следует отнести: произведения науки, литературы и искусства; программы для электронных вы­числительных машин (программы для ЭВМ); базы данных; исполнения; фоно­граммы; сообщение в эфир или по кабелю радио- или телепередач (вещание ор­ганизаций эфирного или кабельного вещания).

Во вторую группу входят: изобретения; полезные модели; промышленные образ­цы; селекционные достижения; топологии интегральны1х микросхем; секреты произ­водства (ноу-хау); фирменные наименования; товарные знаки и знаки обслужива­ния; наименования мест происхождения товаров; коммерческие обозначения.

Несмотря на то что результаты интеллектуальной деятельности весьма разнооб­разны по своей природе и признакам, все они объединяются в ст. 128 ГК, постоль- ку-поскольку в отношении этих объектов возникают интеллектуальные и исключи­тельные права, параллельно именуемые интеллектуальной собственностью.

Статья 44 действующей Конституции, не раскрывая данного понятия, провоз­гласила, что интеллектуальная собственность охраняется законом. Приведенное конституционное положение дано в главе второй Конституции, трактующей о правах и свободах человека и гражданина, и в контексте гарантий свободы лите­ратурного, художественного, научного, технического и других видов творчества. Подобный контекст отнюдь не случаен: он отражает идею о гарантированности творческих прав и свобод личности со стороны государства. Нисколько не при­нижая экономического, коммерческого аспекта интеллектуальной собственности, необходимо иметь в виду, что каждый из названных выше объектов в качестве условия своей охраноспособности требует того или иного уровня творческой ин­теллектуальной деятельности, которая чаще всего проявляется в требовании но­визны (оригинальности) формы (для объектов авторского права) или новизны содержания (для объектов патентного права)^[129].

«Исключительность прав» на результаты интеллектуальной деятельности за­ключается в том, что использование таких результатов может осуществляться третьими лицами только с согласия правообладателя.

Несмотря на принятие выражения «интеллектуальная собственность» в лек­сикон отечественного законодателя, российская правовая система традиционно отказывается от любых попыток унификации вещных прав собственности с пра­вами на продукты творчества. Вследствие этого отношения по поводу интеллек­туальной собственности регулируются не нормами о праве собственности (разд. II части первой ГК РФ), а указанным выше специальным законодательством.

Различие между правом собственности и интеллектуальной собственностью со всей отчетливостью демонстрирует ст. 1227 ГК, определяющая, что интеллек­туальные права не зависят от права собственности на материальный носитель (вещь), в котором выражены соответствующие результат интеллектуальной дея­тельности или средство индивидуализации, а переход права собственности на вещь, по общему правилу, не влечет перехода или предоставления интеллекту­альных прав на результат интеллектуальной деятельности или на средство инди­видуализации, выраженные в этой вещи.

7.2.4. Нематериальные блага

Нематериальные блага, указанные в ст. 150 ГК, непосредственно связаны с личностью человека как биологического и социального существа одновременно. Эти блага бесценны в прямом и переносном смысле слова. Прежде всего, они характеризуют статус человека как субъекта права и гражданина, развивая соот­ветствующие положения Конституции России (в особенности ст. 7, 17, 20—22, 24, 25, 27 и др.). Все нематериальные блага лишены экономического содержания, все они являются неотчуждаемыми и непередаваемыми иным способом. В гра­жданском обороте нематериальные блага не участвуют, лишь в редчайших случа­ях закон связывает с определенным режимом использования нематериального блага те или иные правовые последствия. Например, если в фирменное наимено­вание товарищества на вере включено имя вкладчика, такой вкладчик становится полным товарищем (ч. 2 п. 4 ст. 82 ГК).

С некоторой условностью, нематериальные блага можно подразделить на три группы:

а) блага и права, определяющие права человека как индивида с биологиче­ской и социальной точки зрения. Это жизнь и здоровье человека. В соответствии со ст. 20 Конституции каждый имеет право на жизнь — первое естественное и фундаментальное право человека, без которого все остальные права лишены смысла¹. Это право можно рассматривать в качестве центра, вокруг которого группируются иные фундаментальные права личности: право на охрану здоровья, на образование, на достойное, мирное и безопасное существование, на уважение частной жизни и другие права. Право на жизнь возникает у каждого человека с момента рождения и существует, пока жив сам человек. С этой точки зрения право на жизнь можно сопоставить с правоспособностью физического лица, од­нако понятие правоспособности имеет четкое юридическое содержание, тогда как право на жизнь практически не поддается формализации;

б) блага и права, входящие в правоспособность лица и принадлежащие ему в силу закона. В ст. 18 ГК личные неимущественные права граждан указаны лишь частично. Это право избирать место жительства; иметь права авторов произведе­ний науки, литературы и искусства, изобретений и иных охраняемых законом результатов интеллектуальной деятельности. К числу таковых прав нужно отнести также право на имя (ст. 19 ГК);

в) блага и права, принадлежащие человеку по закону и определяющие его положение в социальной среде. К числу таковых прав нужно отнести честь и доброе имя, деловую репутацию, достоинство, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну. Блага этой группы М.Н. Малеина не без оснований называет правами, обеспечивающими автономию личности^[130][131]. Эти ценности имеют высочайшую моральную значимость, самым активным обра­зом влияя на взаимоотношения человека и общества. Совершенно не случай­

но ст. 23 Конституции каждому предоставлено право на защиту своей чести и доброго имени, а ст. 152 ГК устанавливает правила о защите этих благ граж­данами, позволяя гражданам и юридическим лицам защищать также свою де­ловую репутацию.

Честь и достоинство — понятия чрезвычайно сложные, вбирающие в себя нравственный опыт и этическую практику народов. Исторически их защита осу­ществлялась исходя из требований морали, затем по нормам уголовного, админи­стративного и трудового права, и лишь в последнее время они получили статус охраняемых законом благ. Определений чести и достоинства закон не содержит, поэтому следует обратиться к научным толкованиям этих понятий. Так, напри­мер, А.Л. Анисимов пишет: «Понятия и представления о чести складывались и формировались в процессе нравственной практики того или иного общества, об­щения людей между собой, поэтому содержание понятия "честь" является соци­альным. При этом общественная оценка личности не зависит от воли и желания самого оцениваемого лица, поскольку вся его деятельность проходит под контро­лем общества и именно оно формирует оценку нравственных качеств каждого конкретного человека.

У человека сознание и чувство чести и достоинства как бы органически сли­ты воедино, однако их нельзя отождествлять. Как известно, сознание следует за чувством, но человек как разумное существо в своем поведении не просто подда­ется чувствам, а занимает определенную позицию по отношению к ним: один — воспринимает, другой — отвергает, исключает, подавляет.

При определении понятия "честь" различают два аспекта — объективный и субъективный. Та или иная оценка деятельности индивида коллективом, общест­вом, признание его положительных качеств и заслуг воспринимаются им как не­что объективное, выступают как этическое благо, как оценочная категория, на­правленная от общества к личности.

Что же касается субъективной, личной стороны понятия "честь", то она за­ключается в способности человека оценивать свои поступки, подавлять в себе эгоистические, безнравственные стремления и намерения, действовать в нравст­венной жизни в соответствии с принятыми в этом обществе моральными норма­ми, правилами и требованиями. Субъективный аспект понятия "честь" всегда не­разрывен с объективным, подчиняется и обусловливается последним и оказывает на него огромное воздействие»^[132]. Таким образом, честь — это общественная оцен­ка личности, определенная мера духовных, социальных качеств гражданина. Она является таким же благом человека, как его жизнь, здоровье и свобода. Человек, дорожащий своей честью, соизмеряет ее со своим добрым именем и совестью. Достоинство — это самооценка собственных качеств, способностей, мировоззре­ния, своего поведения, общественного значения.

Поскольку в понятии чести отражается соотношение общественной и инди­видуальной оценки личности, возникает непростой вопрос о том, может ли об­щественная оценка всегда и во всех случаях приниматься за мерило, эталон чело­веческих качеств и в какой мере самооценка личности может от этого «эталона»

отступать. С одной стороны, нередки ситуации, когда высокая социальная оцен­ка дается человеку, который по своим личностным качествам вряд ли является образцом для подражания, однако проявляет выдающиеся способности в какой- то определенной области общественной практики (политике, науке, литературе, искусстве, спорте и т.п.). По этому поводу С.А. Муромцев писал: «Образование и дальнейшее развитие уважения к какой-либо догме и веры в ее всемогущество имеет много общего с образованием и развитием почтения к человеку. Людям свойственно, при поклонении выдающемуся таланту человека, переносить ува­жение, возбуждаемое талантом, на всю личность его обладателя. Предполагают, что во всех остальных сферах своей деятельности он способен возвыситься над другими лицами так же, как и в той, которая была непосредственным выражени­ем его дара. Из такого заблуждения проистекают, например, беспрестанные удивления по поводу великих людей, выказавших какие-нибудь недостатки вне области их специальности»¹.

Однако в определенном аспекте «соизмеримость» чести разных лиц, пусть и не прямым образом, все же имеет место в их деловой репутации. Как справедливо отмечала М.Н. Малеина, понятие репутации в известном смысле совпадает с по­нятием чести в ее внешнем, объективном значении^[133][134].

Деловая репутация невозможна вне сопоставления, вне сравнительной оцен­ки разных лиц.

Личные неимущественные права и блага по своему типу являются абсолют­ными, т.е. все лица обязаны воздерживаться от их нарушения и ущемления. Эта обязанность исполняется добровольно, однако в случае посягательства на ука­занные права они защищаются в судебном порядке.

В статье 152 ГК установлены основные правила о защите чести, достоинства и деловой репутации. В пункте 1 этой статьи определено, что гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Это означает, что порочащие сведения, соответ­ствующие действительности, не могут быть опровергнуты. При этом способ рас­пространения порочащих сведений может быть любым.

Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубли­кование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонст­рацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информа­ции, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публич­ных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообще­ние в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распро­странением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты доста­

точные меры конфиденциальности, с тем чтобы они не стали известными треть­им лицам.

Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений, тогда как истец должен доказать соответствие действительности распространенных сведений.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Не могут рассматриваться как не соответст­вующие действительности сведения, содержащиеся в судебных решениях и при­говорах, постановлениях органов предварительного следствия и других процессу­альных или иных официальных документах, для обжалования и оспаривания ко­торых предусмотрен иной установленный законами судебный порядок (напри­мер, не могут быть опровергнуты в порядке ст. 152 ГК сведения, изложенные в приказе об увольнении, поскольку такой приказ может быть оспорен только в порядке, предусмотренном Трудовым кодексом Российской Федерации).

Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о на­рушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинст­во гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица.

По требованию заинтересованных лиц допускается защита чести и достоинства гражданина и после его смерти. Законодатель исходит из того, что даже после смер­ти человека посягательства на его честь и достоинство недопустимы, и предоставляет право предъявить иск в защиту чести и достоинства умершего не только близким к нему людям, членам семьи, но и любому заинтересованному лицу.

Специальные правила защиты чести и достоинства, нарушенных публикациями в средствах массовой информации, сформулированы в п. 2 и 3 ст. 152 ГК. Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, рас­пространены в средствах массовой информации, они должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации. Если указанные сведения содержатся в документе, исходящем от организации, такой документ подлежит замене или отзы­ву. Порядок опровержения в иных случаях устанавливается судом.

Гражданин, в отношении которого средствами массовой информации опубли­кованы сведения, ущемляющие его права или охраняемые законом интересы, име­ет право на опубликование своего ответа в тех же средствах массовой информации.

Надлежащими ответчиками по искам о защите чести, достоинства и деловой репутации являются авторы не соответствующих действительности порочащих сведений, а также лица, распространившие эти сведения.

Если оспариваемые сведения были распространены в средствах массовой ин­формации, то надлежащими ответчиками являются автор и редакция соответст­вующего средства массовой информации. Если эти сведения были распростране­ны в средстве массовой информации с указанием лица, являющегося их источ­ником, то это лицо также является надлежащим ответчиком. При опубликовании или ином распространении не соответствующих действительности порочащих сведений без обозначения имени автора (например, в редакционной статье) над­

лежащим ответчиком по делу является редакция соответствующего средства мас­совой информации, т.е. организация, физическое лицо или группа физических лиц, осуществляющие производство и выпуск данного средства массовой инфор­мации. В случае если редакция средства массовой информации не является юри­дическим лицом, к участию в деле в качестве ответчика может быть привлечен учредитель данного средства массовой информации.

В случае когда сведения были распространены работником в связи с осущест­влением профессиональной деятельности от имени организации, в которой он работает (например, в служебной характеристике), надлежащим ответчиком в соответствии со ст. 1068 ГК является юридическое лицо, работником которого распространены такие сведения.

Независимо от способа распространения порочащих сведений гражданин, в от­ношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением.

Имея в виду, что во многих случаях распространение не соответствующих дейст­вительности порочащих сведений осуществляется анонимно, закон предусмотрел, что, если установить лицо, распространившее сведения, порочащие честь, достоин­ство или деловую репутацию гражданина, невозможно, лицо, в отношении которого такие сведения распространены, вправе обратиться в суд с заявлением о признании распространенных сведений не соответствующими действительности.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февра­ля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц»^[135] содержится важное указание на то, что предусмотренное ст. 23 и 46 Конституции Российской Федерации право каждого на защиту своей чести и доброго имени, а также уста­новленное ст. 152 ГК право каждого на судебную защиту чести, достоинства и деловой репутации от распространенных не соответствующих действительности порочащих сведений является необходимым ограничением свободы слова и мас­совой информации для случаев злоупотребления этими правами.

То же постановление определяет, что право граждан на защиту чести, досто­инства и деловой репутации является их конституционным правом, а деловая репутация юридических лиц — одним из условий их успешной деятельности.

Дела о защите деловой репутации в сфере предпринимательской и иной эко­номической деятельности отнесены к подведомственности арбитражных судов (п. 5 ч. 1 ст. 33 АПК РФ). Указанные дела рассматриваются арбитражными суда­ми независимо от того, являются ли участниками правоотношений, из которых возникли спор или требование, юридические лица, индивидуальные предприни­матели или иные организации и граждане. Таким образом, дела о защите деловой репутации в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности не подведомственны судам общей юрисдикции. Если же сторонами спора о защите деловой репутации будут юридические лица или индивидуальные предпринима­тели в иной сфере, не относящейся к предпринимательской и иной экономиче­ской деятельности, то такой спор подведомствен суду общей юрисдикции.

Посягательства на честь, достоинство и деловую репутацию затрагивают, как правило, психическую сферу потерпевшего, а иногда и причиняют ему убытки, в связи с чем закон предоставляет гражданину, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, право наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда.

Понятие морального вреда имеет более общее значение, оно не «привязано» только к посягательствам на неимущественные блага. Под моральным вредом по­нимаются физические или нравственные страдания, причиненные гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающи­ми на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом. По иску потерпевшего суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определе­нии размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с ин­дивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Данное правило в части, касающейся деловой репутации гражданина, соответст­венно применяется и к защите деловой репутации юридических лиц (п. 7 ст. 152 ГК). Поэтому правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с рас­пространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении юридического лица.

Компенсация морального вреда определяется судом при вынесении решения в денежном выражении. При определении размера компенсации морального вре­да судам следует принимать во внимание обстоятельства, указанные в ч. 2 ст. 151 и п. 2 ст. 1101 ГК, и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Если не со­ответствующие действительности порочащие сведения распространены в средст­вах массовой информации, суд, определяя размер компенсации морального вре­да, должен учесть характер и содержание публикации, а также степень распро­странения недостоверных сведений. При этом подлежащая взысканию сумма компенсации морального вреда должна быть соразмерна причиненному вреду и не вести к ущемлению свободы массовой информации.

Требование о компенсации морального вреда может быть заявлено самостоятель­но, если, например, редакция средства массовой информации добровольно опублико­вала опровержение, удовлетворяющее истца. Это обстоятельство должно быть учтено судом при определении размера компенсации морального вреда (п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. № 3).

7.3.