514. Какова позиция судебно-арбитражной практики по вопросу о соотношении норм п.2 ст.400 ГК и п.1 ст.16 Закона о защите прав потребителей?
Источником проблемы является несоответствие указанных норм. Как известно, обе они трактуют вопрос об условиях и форме недействительности соглашений, направленных на ограничение размера ответственности (далее – соглашения об ОО) организации-должника по обязательствам с участием в качестве кредитора гражданина-потребителя, однако выставляемые ими условия различны.
Так, норма ГК считает необходимым одновременное наличие двух следующих условий: 1) несоответствие соглашения об ОО нормам закона, определяющим размер ответственности для данного вида обязательств или данного правонарушения[465]; 2) его заключение до наступления обстоятельств – оснований гражданско-правовой ответственности. Как видим, первое условие ГК относится к содержанию соглашения об ОО, второе – ко времени его заключения. Оба условия носят необходимый характер, т.е. должны наличествовать одновременно. Так, соглашение об ОО, хотя бы и ограничивающее размер ответственности по такому обязательству, но не входящее в противоречие с законом, определяющим ее размер (например, по причине отсутствия такого закона), не подпадает под признаки п.2 ст.400 ГК. Верно и обратное: соглашение, хотя бы и не соответствующее нормам закона, определяющего размер гражданско-правовой ответственности, но заключенное уже после нарушения обязательства, также будет вполне законным и действительным. Однако соглашение об ОО, подпадающее под оба требования, будет ничтожным (т.е. недействительным независимо от его судебного признания таковым).
Иначе поступает п.1 ст.16 Закона о защите прав потребителей. Для того чтобы констатировать недействительность соглашения об ОО Закон считает вполне достаточным, чтобы таковое «...ущемляло права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами РФ в области защиты прав потребителей»[466]. Видно, что это условие сформулировано, с одной стороны, несколько шире, чем аналогичное условие ГК (не обязательно должно наличествовать несоответствие именно закону – возможно несоответствие и иному правовому акту), с другой – несколько уже (недостаточно несоответствия просто закону – нужно несоответствие «закону в области защиты прав потребителей»).
Условия, касающегося времени заключения соглашения об ОО, Закон вовсе не выдвигает. Не говорит он и о ничтожности соглашений об ОО – только о том, что таковые «признаются недействительными».Как разрешает описанное несоответствие практика? К сожалению, по этому вопросу нам встретился лишь один-единственный акт ВС РФ. Высшая судебная инстанция исходит из того, что «при разрешении споров о защите прав потребителей необходимо иметь в виду, что условия договора, ущемляющие права потребителей по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами РФ в области защиты прав потребителей, признаются недействительными (п.2 ст.400 ГК и ст.16 Закона о защите прав потребителей)» (постановление Пленума ВС РФ от 29.09.1994 N7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей», п.14). Коротко говоря, суд пытается представить дело таким образом, будто бы обе нормы – и ГК и Закона – говорят об одном и том же и никакого несоответствия между ними нет. С содержательной же точки зрения вся «позиция» ограничивается обыкновенным цитированием п. 1 ст.16 Закона, не сопровожденным никакими рассуждениями и объяснениями. Известно также постановление ФАС СКО (от 20.09.2004 NФ08-3967/2004-1624А), еще сильнее «упростившее» проблему: если верить этому акту, то можно установить, что «ограничение ответственности по обязательствам, в которых кредитором является потребитель, согласно ст.400 ГК не допускается, поэтому пункт договора... об ограничении ответственности (туристической компании. – В.Б.) за отмену авиарейсов противоречит закону».
Как должно было бы разрешить описанное несоответствие исходя из положений юридической науки?
Прежде всего нужно обратить внимание на то, что гипотеза нормы Закона существенно шире, чем ГК. если в Законе говорится о недействительности всяких вообще «условий договора, ущемляющих права потребителей», то норма ГК касается не любых «условий», а одних лишь соглашений об ОО. Этот (специальный) характер нормы, а также общее правило о верховенстве ГК над иными федеральными законами (п.2 ст.3 ГК), позволяют соотнести их следующим образом: 1) условия договоров, ущемляющие права потребителей в сравнении с теми, что установлены законами и иными правовыми актами о защите прав потребителей, могут быть признаны недействительными, за исключением 2) соглашений об ОО, заключенных до нарушения обязательства, которые, если не соответствуют закону, определяющему размер ответственности, являются ничтожными, а во всех остальных случаях – подпадают под действие общего правила.
Иными словами, соглашения об ОО в случаях, когда специальный закон, определяющий размер ответственности за нарушение обязательства того или другого вида либо за определенное правонарушение, отсутствует, все же могут быть признаны недействительными, если они не соответствуют иным законам (в том числе – о защите прав потребителей), хотя бы специально и не определяющим размера ответственности, а также – иным правовым актам.Естествен вопрос: в чем смысл п.2 ст.400 ГК (и особенно п. 1 ст.16 Закона), если в ГК имеется еще и ст.168, устанавливающая принцип ничтожности любых сделок, не соответствующих требованиям закона или иного правового акта? Создается даже впечатление, что было бы лучше, если бы подобных норм вовсе не было бы: в таком случае все условия об ограничении размера ответственности, не соответствующие закону или иному правовому акту, были бы ничтожными. Очевидно, составители ГК, руководствуясь соображением о приоритете принципа диспозитивности гражданско-правового регулирования, исходили из того, что ограничение размера договорной ответственности соглашением сторон является, по общему правилу, нормальным и допустимым (см., например, п.1 ст.15 ГК), а правило п.2 ст.400 формулировалось ими лишь как исключение, направленное на защиту интересов экономически слабой стороны. Размер гражданско-правовой ответственности за нарушение прав потребителей, определенный законом, не может быть уменьшен заранее заключенным соглашением – вот смысл и назначение нормы п.2 ст.400 ГК.
Если п.2 ст.400 ГК (и уж тем паче п.1 ст.16 Закона о защите прав потребителей) являет собой исключение из правил (а исключения, как известно, никогда не могут иметь расширительного толкования – только ограничительное!), то это означает, что в отсутствие специального закона (законов), определяющих размер ответственности за нарушения обязательств определенного вида или отдельные нарушения, применение п.2 ст.400 ГК оказывается попросту невозможным. Какими законами устанавливается такая ответственность? На первый взгляд ответственность предпринимателей по потребительским обязательствам строится на основании общих норм ГК (ст.15, 393 и сл.
ст. гл.25 ГК), а также норм об ответственности за нарушение обязательств из договоров розничной купли-продажи (ст.492-505), проката (ст.626-631) и бытового подряда (ст.730-739). Но общие нормы к нашему вопросу явно не относятся (п.2 ст.400 однозначно говорит о нормах специальных), а простое изучение специальных норм ГК показывает, что среди них нет ни одной, которая определяла бы размер ответственности. Что же выходит: норма, содержащаяся в п.2 ст.400 ГК является беспредметной? Нет, не является; нужно вспомнить об уже цитировавшемся абз. 2 п.1 ст.16 Закона о защите прав потребителей, согласно которому убытки, возникшие входе исполнения обязательств из договора, ущемляющего права потребителя, «...подлежат возмещению изготовителем (исполнителем, продавцом) в полном объеме». Очевидно, это и есть тот самый закон, который упоминается в п.2 ст.400 ГК, – закон, определяющий «размер ответственности для данного вида обязательств» (т.е. для обязательств с участием потребителей). Если наше толкование правильно, то норму п.2 ст.400 ГК следует понимать так: убытки, причиненные нарушением обязательств перед гражданином-потребителем, подлежат возмещению в полном объеме; соглашения об ином, заключенные до нарушения обязательства, ничтожны.