ОДИНЦОВСКИЙ ГОРИЗОНТ

Одинцовский горизонт получил свое название от ст. Одинцово к юго­западу от Москвы, близ которой в карьерах кирпичных заводов в конце 20-х годов текущего столетия были открыты обнажения межморенных слоев.

В 1960 г. нами в Одинцове был описан разрез, расположенный в одном из новых карьеров в 300 м севернее завода, оказавшийся совер­шенно аналогичным описанному ранее А. И. Москвитиным (1954). В этом пункте залегают (сверху вниз):

1. Покровный суглинок, местами с прослоем мелкозернистого песка

в основании...................................................................................... . ... до 1 ж

2. Валунный красновато-бурый суглинок..................................................... до 1,5 „

3. Пески с гравием и галькой, залегающие отдельными линзами . . до 0,5 „

4. Супесь буровато-серая со светло-бурыми пятнами, книзу зеленовато­

серая, тонкослоистая, слоистость подчеркнута интенсивным ожелезнением отдельных слоев до 2,2 „

5.

слое В. П. Гричуком найдены надкрылья жуков.................................................... до 2,0 „

6. Суглинки коричневато-бурые и темно-серые с многочисленным гра­

вием кристаллических пород и кремней размером до 15—18 мм, местами слабо ожелезненные, крупитчатой структуры (горизонт В погребенной почвы подзолистого ряда). Граница с нижележащим слоем резкая, местами кар­манообразная . . до 2,0 „

7. Черные иловатые глины, местами приобретающие бурую окраску

за счет обогащения гидроокислами железа. Содержат редкую гальку и ва­лу нчики до 1,0 „

8. Серые валунные суглинки, местами в кровле ожелезненные. Вскры­тая мощность 0,5 „

Из одинцовских межморенных слоев В. В. Меннером (1930) были определены зубы и костные остатки Elephas primigenius Blum., Equus caballus fossilis L. и Ovibos sp., указывающие на возраст, несомненно, не более древний, чем средний плейстоцен, и на достаточно суровый климат. Сравнивая наши описания со старыми, можно заключить, что эти остатки происходят из части разреза, соответствующей низам слоя 4. Из аналогов слоя 5 происходят также единичные зерна пыльцы березы, сосны и полыни, свидетельствующие о довольно холодной кли­матической обстановке времени накопления всей части разреза, распо­лагающейся выше погребенной почвы. К тому же последняя в верхней части нарушена криогенными смятиями. А. И. Москвитин наблюдал при этом остатки сильно криотурбированных гумусного и подзолистого гори­зонтов вместе с иллювиальным горизонтом слоя -6 составляющих полный профиль подзолистой почвы. Подобные же подзолистые почвы, но ярче выраженные описаны им в разрезах аналогичных по строению, положе­нию в рельефе и стратиграфической' позиции межморенных слоев в Верхних Котлах на южной окраине Москвы (1946). Видимо, именно формированию погребенной почвы, т.

Неполнота -одинцовского разреза вполне понятна, поскольку он при­урочен к плоской приводораздельной ложбине, являющейся ареной лишь спорадической и маломощной аккумуляции. Это делает его весьма неудачным стратотипом для межледниковья. Несомненно, что именно его неполнота явилась одной из причин, почему некоторые исследова­тели до сих пор рассматривают одинцовское время всего лишь как круп­ный интерстадиал, не придавая днепровскому и московскому надвига­ниям леднцка значения самостоятельных оледенений. Однако в настоя­щее время известно несколько других, несравненно более полных и бо­гато охарактеризованных палинологически разрезов отложений, разде­ляющих днепровскую и московскую морены, которые вполне убедитель­но рисуют обстановку одинцовского времени как подлинно межледни­ковую. Часть из этих разрезов, расположенных в пределах ‘Смоленской и Калужской областей, с одной стороны, и в окрестностях г. Галича, с другой стороны, приобрела ныне по существу значение парастрато­тип OB.,

Большой интерес представляет так называемая рославльская группа разрезов, подробно описанная С. М. Шиком и В. П. Гричуком (1961). Из них наиболее полным и выразительным является разрез буровой скважины, заложенной у пос. Подруднянский в пойме речки Навли. В ее разрезе отсутствует верхняя, московская, морена, слагающая всю эту местность. Сохранились только валуны этой морены, сгруженные в основании современного аллювия, мощность которого достигает 12 м. Под ним непосредственно начинается 43-метровая межморенная толща. Она состоит из последовательно сменяющих сверху вниз друг друга тонкозернистых песков (3 м), известковистых суглинков (16 м), тонко­зернистых песков, переходящих в разнозернистые (6,6 м), известкови­стых суглинков с вивианитом, переходящих в мергели с раковинами пресноводных моллюсков (11,45 м) и, наконец, ленточных глин (4,6 м).

Таким образом, межморенная толща может быть подразделена на два интервала, нижний из которых начинается ленточными глинами и включает пачку известковистых суглинков и мергелей, а верхний начи­нается слоем песков и обнимает вышележащие известковистые суглин­ки. С этим двучленным делением согласуется спорово-пыльцевая диа­грамма, составленная В. П. Гричуком, на которой каждому из указан­ных интервалов соответствует отдельный климатический оптимум. Оба оптимума разделены фазой весьма значительного похолодания климата, соответствующей в разрезе верхам нижнего интервала и базальным пескам верхнего.

Спорово-пыльцевая диаграмма подруднянского разреза подробно проанализирована В. П. Гричуком. Отмечая присутствие в слоях, отло­жившихся в течение нижнего оптимума Azolla flliculoides Lam. и сосны из секции Strobus, он рассматривает эти формы как доказательство среднеплейстоценового возраста. В целом для нижнего оптимума харак­терен высокий пик широколиственных деревьев, объединяемых обычно в ассоциацию «смешанного дубового леса», среди которых В. П. Гричук указывает несколько видов дубов и вязов (Quercus robur L., Q. petraea Liebl., Q. pubescens Wild., Ulmus laevis Vail., Campestris L.). Особо подчеркивается им общая относительная ксерофильность флоры, выражающаяся в обилии сосны из секции Eupytis в сочетании с такими 34 Зак. 861

характерными травянистыми формами, как Chenopodium botrys L., Ко- chia laniflora (S. G. Gmel.) В orb, Salsola ruthenica Iljin. Обра­щает внимание также очень малое содержание пыльцы орешника, ели. и практически полное отсутствие граба.

Для верхнего климатического оптимума среди широколиственных пород главное место принадлежит тем же дубам и вязам, но отмеча­ется несколько большее содержание пыльцы лип (Tilia cordata Mull., Т.

Похолодание, разделяющее оба оптимума, было, видимо, очень глу­боким. Ему соответствует полное исчезновение широколиственных пород, из состава древесной растительности, господство в ней березы и сосны- при подчиненном значении ели и очень малом количестве ольхи. Здесь же единично встречается пыльца лиственницы и, кроме того, эфедры, указывающей на значительную сухость климата.

Достоверность картины столь значительного похолодания подтверж­дают данные другой скважины, пройденной в 10—12 км от пос. Подруд- нянский, у с. Кириллы, на третьей надпойменной террасе р. Остра. Эта скважина была описана Г. С. Колбиком и обработана палинологически М. Валуевой. В ней под аллювиальными песками (5,7 м.) сохранилась верхняя московская морена (6 ж), в свою очередь отделенная 35-метро­вой межморенной толщей от нижней днепровской морены, пройденной на 31,6 м. Межморенная толща весьма напоминает вскрытую в пос. Под­руднянском, но спорово-пыльцевая диаграмма показывает, что разрез ее здесь менее полон. В нем отсутствуют слои, соответствующие верхне­му оптимуму и выделяется только один нижний, практически тожде­ственный описанному выше. Над ним очень четко выражена такая же- фаза резкого похолодания климата. Этот отрезок диаграммы по типу спорово-пыльцевых спектров скорее напоминает иятерстадиал, чем меж­ледниковье, и поэтому становится правдоподобным допущение, что хро­нологически ему могло отвечать оледенение на севере Европы.

В. П. Гричук (Шик, Гричук, 1961) назвал нижний оптимум подруд- нянского разреза глазовским, верхний — рославльским, а разделяющее их похолодание — красноборским по имени населенных пунктов, вблизи^- которых расположены разрезы, по его мнению, являющиеся эталонны­ми с точки зрения их палеоботанической характеристики. Один из этих, разрезов находится у с. Глазово Барятинского района Калужской обла­сти. Он вскрыт'скважиной, заложенной на высоком (230 м абс. высоты) плато и приурочен к глубокой погребенной ложбине, выполненной тол­щей четвертичных отложений мощностью 115 ж.

Второй оптимум прекрасно охарактеризован в самом подруднянском разрезе,, но В. П. Гричук указывает и для него дополнительный эталон. За такой эталон им приняты разрезы буровых скважин у сел Максименки и Беломир Смоленской обла­сти. Профиль и спорово-пыльцевая диаграмма скважины у Максименок приведены- на рис. 107. Из них видно, что межледниковые слои с погребенным торфяником-!

отделены здесь от московской морены только слоем песков, по-видимому, озерно­ледникового происхождения. Поэтому единственный максимум широколиственных пород, выделяющийся на диаграмме, по своему стратиграфическому положению скорее может быть сопоставлен с нижним, глазовским, чем с верхним, рославльским, оптимумом подруднянского разреза и, таким образом, в качестве эталона этого последнего скважины у Максименок и Беломира избраны В. П. Гричуком явно неудачно.

Эталонным для красноборского похолодания В. П. Гричуком принят разрез у с. Красный Бор под г. Смоленском. Слои, разделяющие здесь две морены, в целом характеризуются спорово-пыльцевой диаграммой интерстадиального, а не межлед­никового типа. Кроме того, бросается в глаза повышенное содержание пыльцы ели (около 20%) и пихты (до 9%) на значительной части диаграммы. Обилие этих влаголюбивых пород контрастатирует с тем относительно ксерофильным обликом ра-

Рис. 107. Геологический профиль через села Ламанчино, Максименко, Семлево и Беломир Семлевского района Смоленской области

°^{б * * *}°³“^аЧЛ^Н“; ’’ ’6 ^Iok-флювиогляциальные и лимногляциальные отложения времени окского оледенения; glok- окская морена; f, lg Iok-IIdn — окско-днепровские t кгПНп^т^ИЛІ^Ь^^{Ь,Є и} лимногляциальные отложения; glldn-днепровская морена;

^ms днепровско-московские флювиогляциальные и лимногляциальные отложения- glims московская морена; f, lgllmss — флювиогляциальные и лимногляциальные отло­жения времени отступления ледника московского оледенения; a, hIV—аШ — аллювиальные

и болотные отложения верхнечетвертичные и современные

стительности красноборского похолодания, да и всего одинцовского времени в целом каким он рисуется по данным подруднянского разреза. Скорее всего, эти различия связаны с особенностями местной ландшафтной обстановки и придавать им большое принципиальное значение, „быть может, и нет оснований. Но нам представляется что они делают красноборский разрез менее удачным эталоном, чем подруднянский.

С этой же точки зрения несколько особняком стоит и описанный С. М. Шиком разрез буровой скважины у д. Новики Сафонского района Смоленской области Эта скважина вскрыла залегающую между двумя моренами 20-метровую толщу глин и мергелей с подчиненными им торфянистыми породами и торфом. Пыльцевая диа­грамма позволяет различить два оптимума и разделяющую их фазу похолодания и в этом отношении аналогична подруднянской. Но на нижнем ее отрезке опять-таки большого, содержания достигает пыльца ели (до 45%), к которой присоединяется сибирскии кедр (до 20%) и пихта (до 10%), кульминирующая в интервале нижнего оптимума одновременно с грабом, также присутствующим в значительных количе­ствах. Это все характеризует растительность как значительно более влаголюбивую, чем та, которую В. П. Гричук приводит в качестве типичной для нижнего глазовского оптимума.

Как бы то ни было, рославльские разрезы несравненно выразительнее одинцов­ского и это побудило К. К. Маркова (Марков, Лазуков, Николаев, 1965) переиме- Х^ал^ТЬ,п°_с^ДЛ^НЦ5^{ВСКОе время в} Рославльское. Еще дальше пошел Г. И. Горецкий (1Уо4, 1УЬЬ). Іакже называя последнепровское межледниковье рославльским, он счи­тает, что межморенные слои Одинцова вообще не имеют к нему отношения, а соот­ветствуют более позднему интерстадиалу, разделяющему выделенную им новую сож- скую стадию оледенения от собственно московской. Нам эти нововведения представ­ляются необоснованными. Под Москвой неизвестно никаких фактов, которые позво­лили бы выделить еще одну дополнительную «сожскую» морену, сверх давно уже установленных трех окской, днепровской и московской. Нижняя морена одинцов- 34*

ского разреза по всей совокупности данных является средней подмосковной мореной, обоснованно сопоставляемой с максимальным днепровским оледенением. Следова­тельно, нет никаких оснований сомневаться в том, что межморенные слои одинцов­ского разреза охватывают тот же днепровско-московский стратиграфический интер­вал, что и межморенные слои рославльских разрезов, т. е., что и те и другие отно­сятся к одному и тому же межледниковью. Необходимо, очевидно, сохранить перво-

Рис. 108. Спорово-пыльцевая диаграмма днепровско-московских меж­ледниковых отложений, вскрытых у с. Ламанчино. Аанализы М. А.

Недошивиной

Условные обозначения см. на рис. 104

начальное наименование этого межледниковья, если следовать правилам стратигра­фической номенклатуры, так же как необходимо сохранить и его первоначальный стра­тотип, сколь бы более совершенными ни оказались позже открытые разрезы.

А. И. Москвитин (1961а и б, 1967) полагает, что описанные С. М. Шиком и В. П. Гричуком разрезы Смоленской и Калужской обла­стей не являются полными и не дают исчерпывающего представления об изменении природной обстановки в течение одинцовского времени. Более показательны, по его мнению, разрезы окрестностей г. Галича.

Один из этих разрезов был открыт В. А. Новским в овраге Полу­дневном под д. Горки на северном берегу Галичского озера. Он изу­чался Н. С. Чеботаревой (19536) и А. И. Москвитиным (1954), а позже С. И. Гольцем. По данным последнего, в этом районе развиты две ста­диальные донные морены московского оледенения, подстилаемые один­цовскими межледниковыми слоями, ниже которых имеется еще до двух горизонтов морен. Овраг Лолудневный вскрывает всю эту серию, исклю­чая самую нижнюю морену. По А. И. Москвитину (4954), обнажаю­щиеся в нем межморенные слои сложены озерными' гиттиями с двумя прослоями торфа и имеют мощность 4,15 м. Им приведена их спорово­пыльцевая диаграмма, составленная по анализам Р. Е. Гиттерман, на которой отчетливо видны два сближенных максимума широколиствен­ных пород в нижней половине и еще один значительно более слабый в верхней части. Аналогичный тип имеет спорово-пыльцевая диаграмма, составленная Л. А. Скибой для другого выхода межморенных слоев, описанного А. И. Москвитиным (1954) несколько северо-восточнее, у с. Крутцы на р. Челсме, где они, как и под Горками, сложены озерны­ми гиттиями. На этой диаграмме третий, верхний, максимум широколи­ственных пород, правда, практически отсутствует, так как их пыльца в верхней части толщи встречается в ничтожных количествах; здесь ре­шительно доминируют хвойные. Но верхний отрезок диаграммы и в дан­ном случае ограничен снизу промежутком, на котором пыльцевые спектры выражают отчетливое и достаточно резкое похолодание. Судя по разрезу в Горках, в некоторые моменты этого похолодания из соста­ва древесной растительности почти полностью выпадали все компо­ненты, за исключением березы. Таким образом, в обоих случаях можно говорить о трех оптимумах, из которых верхний выражен очень слабо, а два нижних весьма отчетливы.

А. И. Москвитян сопоставляет эти два нижних оптимума с глазов- ским и рославльскими оптимумами В. П. Гричука, считая третий более поздним и присваивая ему наименование галичского. Предшествующее последнему похолодание он называет пепеловским (Москвитин, 1967).

Оценивая построения А. И. Москвитина, следует признать их прав­доподобность, хотя они и не могут быть приняты за безусловно досто­верные. Оптимумы в галичских разрезах выражены существенно иначе, чем в разрезах Смоленской и Калужской областей. Там они устанавли­ваются по резко выступающим пикам широколиственных пород, суммар­ное содержание которых доходит до 45%, причем среди них домини­руют, как мы видели, дубы и вязы. В отличие от этого даже наиболее отчетливые два нижних оптимума галичских разрезов характеризуются содержанием пыльцы широколиственных деревьев максимум в 10— 15%, а подавляющую роль среди них играет липа. Доминантами даже на этих отрезках диаграмм остаются хвойные при значительной роли березы. Третий, галичский, оптимум А. И. Москвитина вообще характе­ризуется лишь небольшой примесью широколиственных пород, почти исключительно липы, к хвойным или хвойно-березовым лесам. Сами по себе такие различия могут быть объяснены широтной климатической зональностью и не являются решающим аргументом против сопостав­лений А. И. Москвитина. Надо помнить, что Галич расположен пример­но в 850 км северо-восточнее Рославля и даже в настоящее время лежит в пределах существенно иной растительно-климатической полосы.

Однако учет климатической зональности позволяет допускать и воз­можность другой корреляции разрезов. В этой связи обращает на себя внимание похолодание, разделяющее два нижних оптимума галичских разрезов. Судя по пыльцевым диаграммам, оно было непродолжитель­ным и не очень глубоким. В это время исчезли широколиственные по­роды, но продолжали доминировать те же хвойные, которые преобла­дали в составе растительности и в течение обоих оптимумов. Район

Галича, по сути дела, все время оставался в зоне тайги, попадая только то в более южную, то в более северную ее части. Между тем краснобор­ское похолодание в разрезах рославльской группы выражено несрав­ненно резче, а на диаграммах занимает относительно больший отрезок. В это время широколиственные леса глазовского оптимума сменялись несравненно более холодолюбивой растительностью скорее интерстади­ального, чем межледникового типа, которая затем вновь уступала место широколиственным лесам рославльского оптимума. При столь резком изменении растительно-климатической обстановки на Смоленщине труд­но объяснить одновременные гораздо менее значительные ее изменения в более северных районах. Тем самым закрадывается сомнение в обо­снованности сопоставления похолодания, разделяющего нижние два оп­тимума галичских разрезов с красноборским. По меньшей мере равно­вероятным представляется, что мы имеем дело, в данном случае, с ка­ким-то другим, гораздо менее значительным похолоданием, возможно, вообще не сказавшимся заметным образом на составе растительности более южных частей Русской равнины. В районе Галича оно смогло привести к исчезновению широколиственных пород из местных лесов лишь потому, что вблизи северных пределов их распространения для этого было достаточно даже небольшого смещения границ ареалов. При таком допущении становится вероятным сопоставление двух ниж­них оптимумов галичских разрезов с одним глазовским оптимумом В. П. Гричука, а пепеловского похолодания А. И. Москвитина с красно­борским похолоданием, сравнимым с ним по масштабу. Тогда галичский оптимум А. И. Москвитина оказался бы просто северным вариантом рос­лавльского оптимума, и в южных разрезах несколько менее крупного.

Несмотря на то, что сравнение рославльской и галичской групп раз­резов не дает вполне однозначного результата, оно позволяет все же с известной уверенностью сформулировать некоторые важнейшие осо­бенности одинцовского межледниковья, выразившиеся в смене двух или даже трех оптимумов, разделенных фазами похолодания. Это отчетливо отличает одинцовское межледниковье, например, от микулинского, для которого характерен один очень резкий оптимум. Вторая его особен­ность— относительно ксерофильный тип растительности, который ука­зывает на значительную континентальность климата Русской равнины: в составе свойственных одинцовскому межледниковью лесных ассоциа­ций преобладают такие формы, как дуб, виз и липа среди широколист­венных пород и сосна — среди хвойных. Правда, эти черты не всюду выражены одинаково ярко, а местами, как показывает разрез у с. Но­вики, особенно во время глазовского оптимума, большое значение при­обретали и более влаголюбивые формы. Но все же одинцовское межлед­никовье достаточно определенно отличается по этому признаку, скажем, от «лихвинского» межледниковья, если понимать последнее лишь как время накопления межледниковых озерно-старичных отложений лихвин­ского разреза, а не как весь хронологический интервал, соответствую­щий лихвинскому горизонту унифицированной шкалы. Для «лихвин­ского» межледниковья в этом смысле характерно как раз преобладание влаголюбивых компонентов лесной растительности— граба среди широ­колиственных пород, ели и пихты среди хвойных.

Большинству местонахождений межледниковых слоев, более или менее уверенно датируемых как одинцовские, свойственны в той или иной степени указанные особенности палинологической характеристики. Сейчас известно уже немало таких местонахождений, особенно в преде­лах площади распространения московского оледенения, где слои один­цовского горизонта занимают наиболее четкое стратиграфическое поло­жение в разрезах.

теп Л.Т м^Жетп™^^ДеННг^{ЫХ выше}-„^это разрезы у с. Беломир и у с. Авдюково (ма­териалы с. м. Шика) в Смоленской ооласти и некоторые другие.

Д?^и’ ^однако> ^не прибавляют ничего принципиально нового и мы остановимся здесь более подробно лишь на некоторых разрезах, располагающихся восточнее

Один из них —это разрез буровой скважины у с. Веригино Загорского района

Московской области, описанный В. К. Кузнецовым и С. Я. Гоффеншефер. Здес! непосредственно В подпочве залегают красно-бурые валунные суглинки, на глубине 47,5 -и сменяющиеся валунными же суглинками, но темно-серого цвета мощностью •б,б м. Пока неясно, следует ли всю эту толщу в целом относить к московской морене «Д^{же п}Р^{авильнее} считать верхние красно-бурые суглинки уже мореной более моло­дою калининского оледенения. Решение этого вопроса не влияет, однако, на оценку стратиграфического положения нижележащей межморенной толщи, имеющей суммар­ную мощность 18,5 м. Верхние две трети последней сложены серыми тонкослоистыми •алевритами (8 м) и тонкими суглинками (3,3 м), под которыми следует пачка слоев богатых растительными остатками и содержащих обломки обугленной древесины’ ота пачка сложена последовательно сменяющими друг друга слоями тонкозернистого песка (I л(), иловатого суглинка (3,2 м), темно-серого алеврита (1 м), темно-серой гиттии (1 м), торфа (0,6 м) и, наконец, серой глины (0,4 м). Затем следуют темно- •бурые, ниже темно-серые песчанистые валунные суглинки днепровской морены мощ­ностью 55 м, под которыми пройдено еще 33,5 м по четвертичным отложениям, самым нижним членом которых является 6-метровый слой грубого слабовалунного суглинка (по-видимому, окская морена). Ниже следуют пермские породы.

Межморенная толща была изучена палинологически М. Н. Валуевой; на состав-

.леннои ею спорово-пыльцевой диаграмме не выражены начальная и конечная фазы межледниковья, но достаточно четко вырисовываются по крайней мере два опти­^мума, разделенные фазой похолодания, отображенной в интервале глубин от 36 до 40 м. Здесь вначале полностью исчезает пыльца широколиственных пород, сильно сокращается содержание пыльцы сосны и ели и резко кульминирует береза. Затем, после высокого пика ели, следует новая кульминация березы, но появляется немного пыльцы липы. Одновременно изменяется и общий состав спорово-пыльцевых спектров,

- в которых уменьшается роль древесной пыльцы и возрастает значение травянистой н спор. Напрашивается сопоставление этого похолодания с красноборским, а раз­деляемых им оптимумов с глазовским и рославльским. К сожалению, в диаграмме ■имеется пропуск, охватывающий диапазон глубин от 28 до 31 м. Перед ним наме­чается резкое сокращение пыльцы широколиственных, но соответствует ли оно началу ■еще одного значительного похолодания, остается неизвестным. Наряду с признаками значительных колебаний климата веригинскую спорово-пыльцевую диаграмму сбли­жает с эталонными рославльскими диаграммами и состав растительности Здесь также преобладают из широколиственных пород дуб и вяз, много липы, а граб ■оттеснен далеко на задний план. Среди хвойных большей частью преобладает ■сосна и т. п. Кроме того, в ряде проб определена Picea omorica, подтверждающая возраст слоев, не более молодой, чем средний плейстоцен.

. близкому типу относится спорово-пыльцевая диаграмма межморенных слоев у с. Скобелево Загорского района. Пройденная здесь буровая скважина заложена на крутом склоне долины левого истока р. Трубеж и потому в ней отсутствует москов­ская морена, слагающая прилежащие междуречья. Межморенные слои вскрыты в ней прямо под покровными суглинками, имеющими мощность 2 м. Это — тонкие озерные супеси, образующие 10-метровую толщу. Под ними пройдено четыре слоя валунных ■суглинков соответственно в 7, 1, 4 и 5 м мощности, разделенные тремя слоями песков по 4, 19 и 6 м.

Более выразительна диаграмма межледниковых отложений,. вскрытых скважиной у с. Дарцево Ростовского района Ярославской области, составленная М. Н. Валуевой. Эта скважина расположена на современной террасе оз. Неро и в ней также отсут­ствует московская морена, так что межледниковые отложения залегают прямо под слагающими террасу озерно-аллювиальными песками мощностью 18 м. Они сла­гаются вверху серыми глинами с растительными остатками (3 jtt), далее песками с прослоями оторфованных глин (5,6 лі), торфом (0,2 м), ниже которого залегает ■крупнозернистый песок с линзочками обогащенной органическим веществом черной глины (4 л). В основании этого слоя содержатся гальки гранита, являющиеся, по- видимому, остатками размытой морены и ниже следует более древняя серия тонко- и мелкозернистых песков (36,6 лі), подстилаемая мощной (46,6 м) пачкой горизон­тально-слоистых глин шоколадного цвета с прослоями песка толщиной до 3,2 м, а затем два слоя валунных суглинков по 28,2 и 41,8 м. соответственно, разделен­ных мелкозернистыми песками мощностью 2,6 м. Пыльцевая диаграмма, имеющая явные черты сходства с типичными одинцовскими, относится к торфу и перекрываю­щим его слоям.

Значительно меньше достаточно хорошо датированных и вырази­тельных разрезов одинцовских отложений имеется за пределами рас­пространения московского оледенения и в его краевой зоне. Наиболее

известным из