Заключительные этапы трансафриканского путешествия Стэнли 1874—1877 гг.: исследование Танганьики и Луалабы-Конго

Вернемся к Стэнли, оставленному нами в Уджиджи, куда он прибыл из Карагве в конце апреля 1876 г.

В июне — июле того же года он совершил круговое плавание по озеру Танганьика на «Леди Элис» и заснял всю его бере­

говую линию, частично продублировав при этом работу Каме­рона.

Неожиданные результаты принесло исследование Лукуги. Стэнли проследил эту реку дальше, чем Камерон, и пришел к выводу, что тот ошибся, считая, что она дает сток водам озера: русло Лукуги оказалось целиком закупорено наносами и занято папирусовым болотом с отдельными «окнами» стоячей воды. Это сообщение Стэнли вновь вызвало к жизни проблему стока Танганьики. Только позднее выяснилось, что и Камерон, и Стэнли были по-своему правы: первый — в том, что Лукуга образует естественный выход стока Танганьики, второй — в гом, что в рассматриваемый период этот сток временно прекра­тился. Причиной последнего явления было образование в доли­не Лукуги — в результате землетрясения, оползня или обва­ла — естественной плотины, которую и видел Стэнли. Уровень Танганьики, превратившейся в бессточное озеро, в течение не­скольких десятилетий (начиная по крайней мере с 1846 г.) по­степенно повышался. Еще Ливингстон обратил внимание на то, что «озеро Танганьика в районе Уджиджи наступает на берег и уже захватило больше чем милю: береговая полоса, которая на памяти живущих ныне людей была возделанной землей, по­крыта сейчас водой футов на двенадцать». В 1878 г., через два года после посещения Танганьики Стэнли, озерные воды про­рвали запруду и вновь стали стекать в Лукугу, что привело к быстрому понижению уровня озера.

Промеряя глубину озера, Стэнли обнаружил, что оно со­стоит из двух глубоководных бассейнов, северного и южного, разделенных подводным порогом, и — основываясь частично на преданиях коренного населения — сформулировал гипотезу об относительно недавнем образовании Танганьики за счет сли­яния двух ранее обособленных озер (что в целом соответствует современным научным взглядам).

В конце октября 1876 г. Стэнли прибыл в Ньянгве, чтобы приступить к выполнению своей последней и самой важной задачи — исследованию Луалабы. Не испытывая в отличие от Ливингстона и Камерона недостатка в деньгах, он сравни­тельно легко поладил с арабо-суахилийскими работорговцами и обеспечил себе их помощь: Типпо-Тип за крупное вознаг­раждение согласился не только предоставить экспедиции лод­ки, но и лично сопровождать ее со своими людьми в качестве вооруженной охраны (правда, вскоре этот эскорт отстал, убо­явшись трудностей похода).

Обойдя стороной пороги, образуемые Луалабой непосред­ственно ниже Ньянгве, Стэнли начал в ноябре 1876 г. плава­ние вниз по реке. Под самым экватором он открыл на ней семь следующих один за другим водопадов, которым дал свое соб­ственное имя. Каждый из них пришлось обходить посуху, таща лодки волоком, зато дальше вниз по течению водный путь оказался свободным от препятствий более чем на полторы ты­сячи километров. Ниже водопадов река, придерживавшаяся до того в общем северного направления, начала отклоняться к северо-западу, затем к западу и юго-западу, описывая громад­ную дугу. Недалеко от крайней северной точки этой дуги Стэн­ли выяснил, что местные жители называют реку уже не Луа­лабой, а «Икуту-я-Конго». Все сомнения в том, что Луа- лаба и Конго — одна и та же река, были окончательно рас­сеяны.

Продвижение экспедиции Стэнли вниз по Луалабе (Конго) было далеко не мирным. Воинственные приречные племена, ви­девшие в пришельцах своих врагов, не раз пытались заставить их повернуть назад, но во всех столкновениях огнестрельное оружие брало верх над копьями и стрелами.

На начальном этапе своего плавания по Луалабе (Конго), вплоть до водопадов, Стэнли имел возможность осмотреть и нанести на карту устья практически всех рек, впадающих в нее на этом участке, в том числе ее значительных правых притоков Элилы, Улинди и Ловы, о которых кое-что слышали уже Ли­вингстон и Камерон. В дальнейшем та же задача оказалась неимоверно осложненной огромной шириной Конго в ее сред­нем течении (до 15 км в отдельных озеровидных расширениях) и обилием на ней лесистых островов, затруднявших обзор ме­стности; не удивительно поэтому, что некоторые притоки ве­ликой реки остались незамеченными.

Непосредственно ниже водопадов, названных его именем, Стэнли обнаружил устье впадающей в Конго справа реки Лин­ди (на его карте — Мбура). Далее им был открыт значитель­но более мощный правый приток — многоводная Арувими, достигающая в устье более полутора километров в ширину; эту реку Стэнли ошибочно отождествил с Уэле Швейнфурта. Сле­дующие два правых притока Конго, фигурирующие на карте Стэнли под названием Укере и Бангала, должны были бы в принципе соответствовать Итимбири и Монгале, однако зафик­сированное путешественником положение их устьев заметно от­личается от истинного; это может быть отнесено за счет несо­вершенства съемок Стэнли, но не исключено и то, что в обоих случаях — как и в некоторых других, здесь нами не рассматри­ваемых, — он попросту ошибся, приняв боковые рукава глав­ной реки за ее притоки. Устья крупнейшего правого притока Конго — Убанги Стэнли не видел, но получил кое-какие сведения

о существовании этой реки и обозначил место ее впадения довольно правильно.

Из крупных левых притоков Конго в ее среднем течении Стэнли смог с уверенностью показать на своей карте только два — Руки и Ква (Касаи). В отношении обеих этих рек он пришел к неверным выводам: Руки, поразившую его своей мно­говодностью, он счел идентичной Касаи, исследованной в вер­ховьях Ливингстоном и Мадьяром (причем поместил в среднем ее течении большое гипотетическое озеро), настоящую же Ка­саи принял за продолжение Кванго.

В марте 1877 г. экспедиция Стэнли достигла большого озе­ровидного расширения, которым заканчивался средний судо­ходный бьеф Конго и за которым начиналась новая серия во­допадов, порогов и стремнин, отмечающих собой прорыв могу­чей реки через приатлантический горный вал. Не удержавшись от соблазна еще раз увековечить свое имя на карте, путешест­венник назвал это расширение Стэнли-Пулом, т. е. «прудом Стэнли», водопадам же нижнего течения Конго, уже отчасти известным к тому времени европейцам, но не имевшим общего названия, дал имя Ливингстона.

Последний этап путешествия — вдоль порожистого нижнего течения Конго — оказался самым трудным. Использовать вод­ный путь здесь можно было только на отдельных относитель­но спокойных плесах между порогами и водопадами, большей же частью экспедиция двигалась правобережьем реки по резко пересеченной местности, в условиях полного бездорожья. Под конец Стэнли и его спутники попали в особенно тяжелое поло­жение: у них иссякли запасы продовольствия, пополнить же их в этой бедной и редконаселенной местности было практически невозможно. Изможденные голодом и болезнями, люди были не в силах идти дальше. В это время экспедиция находилась уже всего в нескольких днях пути от Бомы — европейского торгово­го селения в эстуарии Конго. Стэнли отправил вперед гонцов с письмом, адресованным «кому-нибудь в Боме, кто знает по- английски» и содержавшим отчаянную мольбу о помощи. По­мощь была оказана незамедлительно, угроза голодной смерти миновала, и Стэнли со своими людьми смог продолжать путь. 9 августа 1877 г. экспедиция прибыла в Бому, а еще через три дня — в Банану на берегу Атлантического океана.

Так закончился этот грандиозный трансконтинентальный рейд, продолжавшийся без малого три года. Общая протяжен­ность пройденного Стэнли пути составила, по его подсчетам, 11,5 тыс. км. Обошлись эти километры дорогой ценой: на западное побережье пришло менее трети первоначального лич­ного состава экспедиции. Из участвовавших в ней европейцев остался в живых один Стэнли (последний из трех его спутни­ков-англичан, Фрэнсис Покок, утонул в Конго 3 июня 1877 г.).

Карта Экваториальной Африки Г.

Трансафриканское путешествие Стэнли сразу же выдвинуло его в ряд виднейших исследователей «Черного континента». Оценивая в 1877 г. в своих «Сообщениях» итоги этой экспеди­ции, А. Петерманн подчеркивал в качестве главной заслуги Стэнли то, что он связал воедино разрозненные звенья иссле­дования Африки — маршруты своих предшественников, штур­мовавших большое «белое пятно» в экваториальной части ма­терика с севера, юга, востока и запада.

В высшей степени впечатляющими были уже результаты исследований Стэнли в области Великих озер; еще более круп­ным достижением явилось окончательное решение проблемы Луалабы. На карте впервые появилось столь привычное для нас сейчас, но совершенно новое для географов того времени дуго­образное среднее течение Конго. Впервые было получено общее представление об основных чертах орогидрографии Централь­ной Африки — огромной плоской впадине Конго, обрамленной краевыми поднятиями, и ее конвергентной речной сети, воды которой находят выход в Атлантику по единому каналу сто­ка — нижнему течению Конго.

Следует отметить в то же время, что научный уровень ис­следований Стэнли далеко не соответствовал их по-разительно­му размаху. Смелый первопроходец и опытный журналист, Стэнли не обладал вместе с тем достаточной подготовкой для

того, чтобы дать углубленную географическую характеристику посещенных им территорий. Основную научную ценность его книги «Через таинственный континент», изданной в Лондоне в 1878 г., составляют приложенные к ней карты, текст же ее наполнен яркими и красочными описаниями дорожных приклю­чений, опасностей, невзгод и лишений, но беден собственно на­учным материалом.

Став одной из самых эффектных газетных сенсаций того времени, путешествие Стэнли имело и немаловажный политиче­ский резонанс. В большей степени, чем какая-либо другая экс­педиция, оно обратило внимание империалистических держав на нетронутые природные богатства «Черного континента», и в первую очередь бассейна Конго. «После этого путешествия и начался собственно раздел тропической Африки» [§§§§§].