Римские исследования Африки

Бурная экспансия Римской республики, приведшая к обра­зованию Римской империи на землях трех континентов, связана с окончательной победой над Карфагеном, завершившей в 146 г. до н.

географический кругозор его военных, ученых и государствен­ных деятелей. Римские географы и историки скрупулезно обобщают географические сведения, собранные египтянами, кар­фагенянами и особенно греками.

С падением Карфагена его территория становится римской провинцией Африка. Легионеры Рима укрепляются почти по всему североафриканскому побережью. Военные лагеря и посты возникают и в глубине материка, в сотнях километров от побе­режья. В I в. до н. э. Страбон (65—21 гг.) располагает уже отдельными точными сведениями о горной системе Атласа. Интерес римлян к более южным областям материка оказывается ограниченным не только трудностями продвижения через Саха­ру, но и сложившимися к этому времени теоретическими заклю­чениями о невозможности жизни людей в жарком экваториаль­ном поясе. Античная гипотеза о семи климатах Земли, среди которых жаркий был отнесен к «необитаемым», просуществовала более тысячи лет и уступила место другим представлениям лишь после того, как накопленные в путешествиях по суше и морю факты окончательно опровергли ее.

В компилятивной «Географии» Страбона из 17 книг только одна была посвящена Африке. Труд Страбона тоже стал широ­ко известным настолько поздно, что географические сведения, собранные в нем, не представляли уже практического интереса. Во времена же, близкие к Страбону, его работой не восполь­зовался даже автор знаменитой энциклопедической «Естествен­ной истории» Плиний Старший, живший в I в. н. э. В «Геогра­фии» Страбона обобщались преимущественно труды греческих авторов. Закономерен особый интерес Страбона, как и почти всех античных ученых, к Нилу.

Африка в целом занимала довольно скромное место и в знаниях ученых римлян, и в их географических интересах. От I в. н. э. сохранилось небольшое географическое сочинение Помпония Мелы «О положении Земли» (De situ orbis), кото­рое по сути дало мало нового в отношении географии Африки. Но так как труд этот был хорошо известен с момента его написания в 43 г., то он особенно часто приводится в историко­географической литературе как показатель уровня античных знаний о Земле. Плиний Старший во всеобъемлющей энцикло­педии посвятил географии четыре книги из 37. Плиний обобщил в этой сводке сотни рукописей своих предшественников и совре­менников, но сам не обогатил географию Африки новыми све­дениями. Мало места уделено Африке и в учебнике географии Дионисия, широко известном в античном мире. Сведения об Африке в нем почти целиком почерпнуты из Эратосфена.

Африка по Помпонию Меле

К концу I в. новые данные о восточном побережье Африки вошли в морской справочник по Индийскому океану, который сначала считали сочинением Арриана. Рукопись эта была опуб­ликована в Европе в 1533 г. и получила название «Перипл Эритрейского моря» псевдо-Арриана. Из этого произведения можно увидеть, что в начале нашей эры продолжалось серьез­ное уточнение географических сведений по северо-восточной части Африки. «Перипл» псевдо-Арриана включает описание восточного побережья Африки от мыса Гвардафуй и примерно до широты Занзибара. Его автор утверждал, что Индийский и Атлантический океаны соединяются на юге.

К началу II в. относится появление интересных документаль­ных сведений о северных районах Сахары и восточном побе­режье Африки до Занзибара и даже южнее этого острова. Сведения эти, принадлежащие некоему Марину из города Тира (Марин Тирский), стали известны крупнейшему географу I—II вв.

Клавдий Птолемей (70—147 гг.) известен прежде всего своими концепциями и трудами по математической географии и астрономии. С его именем связана целая эпоха в науках о Земле, продолжавшаяся на Востоке и в Европе не менее тыся­челетия. Птолемей развил представления о геоцентрической системе мира. Его основной труд «Megale syntax». («Великое строение»), переведенный на арабский язык как Ал-Мажисти («Великое»), вернулся в Европу под названием «Альмагеста» уже как перевод с арабского языка. Хотя теоретические воззре­ния Птолемея сыграли немаловажную роль во всем развитии географии и географических представлений о частях Земли, мы здесь остановимся лишь на другом его сочинении — «Географи­ческое руководство», также известном нам благодаря арабам. Около 150 г. Птолемей предпринял попытку свести воедино все собранные им сведения о географических пунктах и их коорди­натах. Назвать это географическое произведение картой, в на­шем понимании этого-слова, было бы, пожалуй, неверно. Но все же этот перечень позволяет определить те территории в Афри­ке, которые были известны римлянам к середине II в., а затем в последующие столетия арабам до того, как они сами непосред­ственно занялись географией Африки. Анализировать «Геогра­фическое руководство» не так легко, поскольку описания Пто­лемея полны несуразностей, а иногда просто не поддаются географической расшифровке.

Ко II в. римляне уже хорошо изучили так называемую Малую Африку, т. е. территорию прежней провинции Африка (в пределах нынешнего Туниса), примыкающую к ней с запада и юга Нумидию (до Шотт-Мельгира), область восточных Атласских хребтов (Телль-Атлас), североафриканское побе­режье до Танжера (античный Тингис). К этому времени были исправлены грубые искажения в очертаниях побережья Магри­ба, сохранявшиеся во времена Страбона.

С Птолемеем связывается введение в африканскую геогра­фическую номенклатуру названия реки Нигрим на западе Африки. Со времен Птолемея эта таинственная река 'в описани­ях и на картах много раз меняет свое географическое положе­ние и название, пока не совмещается с реальным Нигером. Подобно Нигриму от Птолемея в распоряжение географов

будущих веков поступило множество легендарных, несуществую­щих или существующих неизвестно где географических объек­тов — хребтов, отдельных гор, рек, озер и т. д. Здесь и «самые легендарные горы Африки», и известные уже нам «Лунные горы», и «Колесница богов» с другими сведениями о виденном Ганноном и т. п. Когда через 15 веков очертятся контуры и уточнятся размеры всей Африки, приближающиеся к действи­тельности, картографы, чтобы хоть чем-то заполнить обширное пространство континента, воспользуются легендарными объек­тами, почерпнутыми из трудов Птолемея. А историки и истори- ко-географы и сегодня будут продолжать ломать головы, хотел ли Птолемей сообщить нам о Зеленом мысе или Сенегале, либо его истинные сведения оканчивались всего лишь атлантическим побережьем Марокко. Не будем строго судить за это Клавдия Птолемея. Если на Птолемея ссылались как на главный автори­тет, доказывая невозможность двигаться на юг Африки, где солнце обжигает людей дочерна, а море кипит и испаряется, то и благодаря поискам таинственных гор, рек и озер, упомяну­тых Птолемеем, были впоследствии сделаны в Африке немало­важные истинные открытия.

Анализируя сведения о римских походах в глубь Африки, некоторые историки склонны доводить их маршруты до Чада, Нигера и даже Бенуэ. Не вдаваясь в полемику на эту тему, мы можем отметить, что будущему эти малодостоверные сведе­ния дали немного. Бесспорно, что до римлян доходили какие-то сведения о плодородных землях, реках и озерах далеко к югу от колонизованного ими побережья. Туманно представляя себе истинные масштабы материка, его протяженность в южном направлении, римские авторы сузили размеры пустыни по ши­роте и нагромоздили по существу на территорию Сахары все то, что могло находиться только к югу от нее. Именно поэтому и на картах Африки вплоть до XVII в. можно было увидеть на месте Сахары огромные горные цепи и речные системы, «берущие начало» из сочинений Птолемея.

Сообщения античного времени о Западном, или Негритян­ском, Ниле были окончательно отвергнуты только в XIX в. Живучесть этих и некоторых других легендарных сведений по географии Африки оказалась поистине невероятной! Первые европейские мореплаватели — португальцы, достигшие в XV в. устья Сенегала, были твердо убеждены, что они увидели Запад­ный Нил, текущий с «Лунных гор», помещенных на карту Африки Птолемеем. Этому не приходится удивляться, если вспомнить, что даже Д. Ливингстон с большим уважением относился к сведениям Птолемея.

За античными географами закрепилась слава авторов пер­вых сообщений о великих западных реках Африки и о сущест­вовании на юге огромного озера, которым в действительности мог быть только Чад. С таким же успехом, однако, можно пред­полагать, что античные путешественники и географы, не ориен­тируясь в масштабах континента, сообщали лишь о виденных в Северной Африке разлившихся уэдах и шоттах. Но поскольку последующие путешествия привели к нанесению на карту Африки подлинных великих рек и озер к югу от Сахары, то и сведения римских ученых представились как бы ранними сооб­щениями именно об этих географических объектах. При этом как-то легко забывается, что многие домыслы античных компи­ляторов, например о великих реках и горных хребтах, пересе­кающих всю Центральную Сахару, по данным географии Пто­лемея, были начисто отвергнуты. Не преувеличивая истинного значения всех сообщений римлян, и особенно Птолемея, для развития правильных представлений о географии Африки, надо, однако, еще раз подчеркнуть, что стремление проверить сведе-

Африка по Птолемею

ния античной географии о внутренних областях Африки послу­жили толчком для многих даже очень поздних исследователь­ских путешествий по Африке.

Помимо многочисленных достоверных сведений о географии Северной Африки римляне оставили сообщения о своих походах вверх по течению Нила вплоть до «острова Мероэ». В I в. н. э. отдельные отряды римских легионеров продвигались по Нилу и южнее Мероэ. Некоторые историки сейчас стараются дока­зать, что римские солдаты могли побывать даже на берегах озер Виктория и Альберт. Римляне собрали сведения и о ка­ких-то лесистых островах у восточного побережья Африки. В литературе можно встретить предположения, что этими ост­ровами были либо Сокотра, либо Занзибар и Пемба, либо даже Мадагаскар, о котором нет никаких сведений ни в «Перипле» псевдо-Арриана, ни в других источниках того же или более позднего времени. Значение этих отрывочных и произвольно истолковываемых сведений, относимых к тропической Африке, для развития географических представлений об Африке южнее Сахары было весьма невелико. Достаточно еще раз вспомнить, что сам Птолемей не принимал их всерьез и в отличие от Эра­тосфена «повернул» берег Африки южнее Сомалийского полу­острова в широтном направлении на восток наподобие южного берега Индийского океана. Этот домысел был отвергнут толь­ко с развитием арабских путешествий и исследований.

Вообще после Птолемея римская наука почти ничего не прибавила к географии Африки, ни достоверного, ни фантасти­ческого, кроме единичных новых сведений, например уточнения

положения озера Псебо (т. е. озера Тана) в Эфиопии. В III в. Римская империя оказалась уже на грани развала, хотя рим­ская колонизация на севере Африки в это время еще процве­тала и побережье исследовалось все более детально. В накопле­нии принципиально новых сведений о географии Африки насту­пает перерыв. На северо-востоке континента в расширении по­знания этой части Африки играют некоторую роль походы укреплявшегося Аксумского царства. В IV в. в связи с распро­странением в Аксуме христианства сведения об этой стране по­ступают на Ближний Восток и в Константинополь. Развитие представлений об этой части Африки и ее географии идет по несколько особому пути и будет рассмотрено вместе с обзором начала исследований Эфиопии после анализа достижений араб­ской географии, внесшей существенный вклад в историю иссле­дования Африканского материка после римской эпохи.