Проникновение европейцев в Конго и Анголу

Активное проникновение португальцев в Конго началось сразу же после экспедиции Диогу Кана. Уже в 1491 г. сюда прибыло на трех судах второе португальское посольство, кото­рое возглавлял Руй ди Соуза.

Стэнли-Пул — озеровидное расширение реки Конго непосред­ственно выше порогов и водопадов ее нижнего течения.

Дипломатические отношения между Португалией и Конго с тех пор поддерживались регулярно. При преемнике Жуана I, Аффонсу I, ревностном католике, начинается массовая хри­стианизация населения. Открытое для бесчисленных «единовер­ных» авантюристов, Конго постепенно втягивается в работор­говлю со всеми вытекающими отсюда губительными последст­виями. Войны и междоусобицы, преследующие в первую очередь цель захвата пленных и продажи их в рабство, стано­вятся, по справедливому замечанию А.

Все более бесцеремонное поведение португальцев, начавших грубо вмешиваться во внутренние дела Конго, вызвало в 1561 г. мощное народное восстание. Все находившиеся в стране евро­пейцы, за исключением духовенства, были перебиты. Тем не менее это отнюдь не положило конец португальской экспан­сии. Последующие попытки королей Конго ограничить проник­новение португальцев затруднялись прогрессирующим ослаб­лением государства, которым спешили воспользоваться сосед­ние народы, непрерывно тревожившие его границы. Особен­но сильный удар королевству Конго нанесло опустошительное нашествие полчищ яга—.кочевого народа неясного происхож­дения, пришедшего откуда-то с востока и вторгшегося в страну во второй половине XVI в. Чтобы избавиться от грозного врага, маниконго Алвару I вынужден был обратиться к Пор­тугалии за военной помощью и заплатил за нее тем, что офи­циально признал себя вассалом португальской короны.

В это время Португалия, до того ограничивавшаяся мир­ным — дипломатическим, идеологическим и торговым — проник­новением в Западную Экваториальную Африку, встает на путь прямых военных захватов. Главной причиной такого пово­рота в политике явились дошедшие до португальцев слухи (в большинстве своем ложные) о богатстве недр королевства Кон­го и сопредельных стран благородными металлами. Решено бы­ло начать с завоевания менее обширного и могущественного, чем Конго, государства Ангола (Гола-ан-Донго, Ндонго), рас­положенного к югу от него в бассейне реки Кванза. За состо­явшейся в 1560 г. первой, разведывательного характера пор­тугальской экспедицией в эту страну, возглавленной Паулу Диашем ди Новаишем, последовала вторая, под его же началь­ством; в 1575 г. Диаш поднялся по Кванзе до района водопа­дов Камбамбе и объявил, нижнюю часть долины этой реки вла­дением Португалии. В бухте Луанда к северу от устья Кван­

зы им был заложен форт Сан-Паулу-ди-Луанда, ставший опор­ным пунктом для последующих завоеваний и ядром современ­ной столицы Анголы.

Уже после первых территориальных захватов в Анголе пор­тугальцы начали предпринимать шаги к расширению ново- приобретенных владений за счет земель королевства Конго, в дальнейшем же они не раз делали попытки овладеть этой стра­ной целиком, для чего использовали все средства: дипломати­ческие нажимы, дворцовые заговоры, разжигание междоусобиц и, наконец, завоевательные походы. Цели своей они, однако, не достигли и в конце XVII в. вынуждены были покинуть Конго. Отстояв свою независимость от Португалии, это государство вместе с тем не смогло сохранить целостность: обессиленное внутренними раздорами, войнами и работорговлей, оно распа­лось на враждующие уделы. Один из них продолжал назы­ваться королевством Конго до XIX в., но территория его бы­ла уже крайне невелика и политическое значение ничтожно.

К концу XVIII в. под контролем Португалии находилось почти все побережье современной Анголы и часть его непо­средственного хинтерланда; дальше всего в глубь материка португальское влияние распространялось по долине Кванзы. В торговой колонизаций (без территориальных захватов) райо­на устья Конго и расположенного к северу от него участка по­бережья, так называемого берега Лоанго, наряду с португаль­цами участвовали голландцы, французы, англичане и др.

За три столетия, истекшие со времени открытий Диогу Ка­на, португальцы, несомненно, должны были хорошо познако­миться по крайней мере с приморской частью территории со­временной Анголы, но делиться своими знаниями с остальным миром они не торопились. Отчеты португальских послов, мис­сий, военных экспедиций и другие материалы в подавляющем большинстве остались погребенными в государственных архи­вах и увидели свет (да и то далеко не полностью) только в конце XIX—XX вв., когда публикация их представляла уже лишь чисто исторический интерес.

Основным источником географических и иных сведений об этой части Африки долгое время служил труд видного италь­янского гуманиста, путешественника, историка и политического

деятеля Филиппо Пигафетты «Сообщение о королевстве Кон­го и сопредельных странах», впервые опубликованный на итальянском языке в Риме в 1591 г. и позднее переведенный на многие другие европейские языки. В основу его положен рассказ португальского торговца Дуарти Лопиша, который появился в Конго в 1578 г., прожил в стране несколько лет и стал одним из приближенных короля Алвару I. Впоследст­вии он побывал в качестве посла маниконго в Риме, там встре­чался с Пигафеттой и поведал ему о своих путешествиях и наблюдениях. В «Сообщении» помимо обширных исторических экскурсов содержится подробное географическое описание го­сударства Конго в целом и отдельных его провинций; приве­дены также сведения о территориях, лежащих к югу и восто­ку от Конго. Географические данные Лопиша, однако, доста­точно точны лишь в той части, в какой они относятся к посе­щавшимся им лично районам — приморской провинции Сойо и центральной провинции; во всем остальном он полагался на весьма ненадежную информацию, которую получал в ос­новном от африканцев ■— агентов португальских работорговцев, посылавшихся ими для охоты за рабами во внутренние обла­сти страны. Кроме того, кое-что в «Сообщении», вероятно, до­бавлено от себя Пигафеттой, находившимся под влиянием ан­тичных и арабских авторов.

Как пример сочетания реальности и фантазии можно при­вести следующее описание реки Заири (Конго). «Заири вы­текает из трех различных озер; первый свой исток она берет в том же озере, что и Нил, второй— в "том, откуда... вытека­ют Лелунда и Куанза, а третий — в том озере, которое обра­зует Нил...

В 1625 г. в Лондоне был опубликован любопытный доку­мент-— «Удивительные приключения Эндрью Бэттелла из Ли в Эссексе». Английский моряк Эндрью Бэттелл в 1589 г. был захвачен в плен португальцами в южноатлантических водах и вместе с тремя своими товарищами увезен в Анголу. В Афри­ке— Анголе, Конго и Лоанго — он находился до 1607 г.; между

прочим, он был, насколько известно, первым европейцем, пови­давшим (в бытность свою в Аоанго) крупнейшую человекооб­разную обезьяну — гориллу. Рассказ Бэттелла, записанный по его возвращении на родину викарием С. Пёрчесом, содержал «кое-какое описание виденных им мест, не имевшее, конечно, почти никакого научного значения» [***********]. То же относится к из­данной тогда же Пёрчесом истории приключений Энтони Най- вета, товарища Бэттелла по португальскому плену.

Более существенное пополнение географических знаний о рас­сматриваемой части Африки было связано с голландско-порту­гальским соперничеством на морских торговых путях. Первые попытки голландцев обосноваться на этом участке западного побережья материка восходят к началу XVII в. С 1607 по 1612 г. устье Конго и берег Лоанго трижды посещал голланд­ский купец Питер ван ден Брукке; описание его путешествий было издано в Гарлеме в 1634 г. В конце первой половины XVII в.

Особую и весьма важную группу источников разнообразной информации о Конго и Анголе составляли сочинения итальян­ских миссионеров, главным образом монахов-капуцинов, в боль­шом числе подвизавшихся там в XVII в., особенно во второй его половине, в качестве представителей папского престола (в прямых контактах с Римом были заинтересованы сами короли Конго, рассчитывавшие на его помощь перед лицом португаль­ской угрозы). Их реляции в большинстве случаев довольно бы­стро находили выход в печать, некоторые же из них неодно­кратно переиздавались, в том числе и в переводах.

Самым ранним документом такого рода является опублико­ванное в Риме в 1649 г. «Краткое сообщение об успехе миссии меньших братьев капуцинов... в королевстве Конго», принадле­жащее перу Джованни Франческо Романо и основанное на ре­зультатах его первого путешествия в эту страну в 1645 —- 1647 гг. (впоследствии он еще раз побывал там в 1651 —■ 1655 гг.). Свыше 20 лет, с 1648 по 1668 г., прожил в Конго, преимущественно в его северо-восточной провинции Нсунди, Джироламо да Монтесарчио; оставленная им рукопись, правда, увидела свет в полном виде только в XX в., но она была зна­кома другому миссионеру-капуцину — его современнику Джо­ванни (Джио) Антонио Кавацци да Монтекукколо, который привел обширные выдержки из нее в своем «Историческом опи­сании трех королевств: Конго, Матамба и Ангола», изданном в 1687 г. в Болонье и долгое время пользовавшемся большой по­пулярностью. Собственные наблюдения Кавацци относятся в основном к Анголе, где он жил в 1654—-1668 гг. и затем с 1674 г. В 1671 г. в Реджио была опубликована книга «Путеше­ствие в королевство Конго», авторами которой были Микель­Анджело да Гаттина и Диониджи Карли да Пьяченца, побы­вавшие в этой стране в 1665—1668 гг. В 1683— 1688 гг. в тех. же краях, главным образом в провинции Сойо, занимался мис­сионерской деятельностью Джироламо Меролла; по материалам, собранным им и его коллегой Франческо Монтелеоне, он подго­товил «Краткое и сжатое сообщение о путешествии в королев­ство Конго», изданное в 1692 г. в Неаполе, и в 1693 г. вновь отправился в Африку, где и умер. В 1696—1704 гг. в Сойо жил Антонио Дзучелли да Градиска; его «Сообщения о путе­шествии и миссии в Конго» изданы в Венеции в 1712 г.

Труды итальянских миссионеров, особенно Кавацци, вместе с некоторыми португальскими (видимо, неопубликованными) ма­териалами легли в основу подготовленного Жаном Батистом Лаба и вышедшего в свет в Париже в 1732 г. «Исторического повествования о Западной Эфиопии», которое довольно полно отразило тогдашнее состояние изученности Конго и Анголы.

То немногое, чем обогатились знания европейцев о Западной Экваториальной Африке на протяжении XVIII в., связано в основном с несколькими французскими именами. В 1700 — 1701 гг. в устье Конго и на берегу Лоанго (на территории сов­ременной Кабинды) побывали французские купцы Жак Барбо и Жан Кассенёв; их воспоминания об этой поездке были вклю­чены в «Чёрчиллевское собрание морских и сухопутных путе­шествий» (Лондон, 1746). С 1766 по 1775 г. на берегу Лоанго действовали французские католические миссионеры — Бель- град, Декувриер, Жоли и другие; собранные ими материалы были опубликованы в 1776 г. аббатом Пруайяром. К самому концу рассматриваемого периода относится пребывание в Конго

Африка по О. Дапперу

и Анголе французского работорговца Л. Дегранпре, описанное им в книге «Путешествие на западный берег Африки, совер­шенное в 1786—1787 годах» (Париж, 1801).

Все побывавшие в Анголе и Конго в XVI—XVIII вв. евро­пейские путешественники —миссионеры, купцы и прочие — опи­сывали с большей или меньшей добросовестностью раститель­ный и животный мир посещенных ими стран, обычаи и нравы населения, его духовную и материальную культуру, обществен­ную организацию и т. п., подробно останавливались на полити­ко-географических моментах, но уделяли сравнительно мало вни­мания общегеографическим вопросам и, как правило, не забо­тились о том, чтобы отделить в своих сочинениях установлен­ные ими лично географические факты от слухов и домыслов,

Оценивая впоследствии научные результаты деятельности като­лических миссий, английский географ У. Д. Кули отмечал: «Во всех многочисленных пухлых работах миссионеров едва ли на­берется 20 страниц по-настоящему надежных географических сведений, основанных на подлинных наблюдениях и свободных от преувеличений» [†††††††††††]. Картографическую интерпретацию собран­ных ими данных путешественники целиком предоставляли «ка­бинетным» ученым, которые, располагая лишь скудной и зача­стую противоречивой информацией, обычно не удерживались перед искушением дополнить ее собственной фантазией. Не уди­вительно, что их карты были очень далеки от точности даже в отношении сравнительно хорошо знакомых европейцам при­морских районов, не говоря уже о более удаленных от побе­режья территориях, известных только понаслышке. Так, на картах XVIII в. можно найти по существу все сколько-нибудь значительные реки, впадающие в Атлантический океан в пре­делах современной Анголы, от Конго до Кунене, но конфигу­рация их течения в большинстве случаев сильно отличается от истинной. Характерна тенденция отодвигать на картах истоки береговых рек, равно как и границы прилегающих к побережью стран, возможно дальше в глубь материка, искусственно умень­шая тем самым размеры неисследованной внутренней области.

Некритическое отношение путешественников и обрабатывав­ших их материалы картографов к расспросным данным неред­ко приводило к существенным недоразумениям. Примером может служить история с так называемым озером Аквилонда (Аквилунда, Чиланде), якобы лежащим к востоку от королев­ства Конго, примерно под 7°30' ю. ш. и дающим будто бы на­чало реке Барбола, или Барбела, впадающей затем в Кванго. Сведения об этом озере исходят от Кавацци, получившего их от местных торговцев. Оно фигурирует на всех картах XVIII в., затем исчезает, но в середине XIX в. появляется вновь. Можно думать, что данные Кавацци относились все к тому же Стэнли- Пулу; там, где он должен был бы находиться (значительно севернее), на картах рассматриваемого периода его нет. Выше уже говорилось, что это озеровидное расширение Конго порту­гальцы посещали, по-видимому, еще в конце XV в., но точное местоположение его тогда не было зафиксировано.