1. О соотношении науки, метафизики философии и философии.Метафизика как наука и философия метафизики
рования, например, законы диалектики, переходит в категорию философских вопросов.
Аналогичным образом обстоит дело и с положительной метафизикой в границах теоретического разума. Поставив вопросы о том, каким образом возникают нефизические сверхчувственные сущности (ноумены), как они соотносятся друг с другом в процессе становления и развития мира, т.е. если мы займемся обсуждением природы этих сущностей, то, очевидно, мы перейдем в область познания, которую следует назвать философией метафизики. Также очевидно, что метафизику можно рассматривать как предметную науку и тогда она лежит за пределами философии, хотя по аналогии с логикой и является философской наукой, а можно рассматривать философские вопросы метафизики, и тогда эти вопросы - часть философии как специфической области познания.
В широком спектре аналогий и различий между предметными науками и их философскими проблемами, а также обзоре различных чисто философских (монистических, дуалистических и плюралистических) и теофи- лософских (теизм, пантеизм, теокосмизм) систематизаций мира можно установить, с моей точки зрения, принципиальную разницу между наукой и философией.
В конкретных науках мы рассматриваем изучаемые ими объекты как сформировавшиеся, как данные - в синхроническом аспекте и, следовательно, вне становления и развития. В философии мы рассматриваем отдельные предметные области и весь мир в целом в процессе становления и развития по некоторым всеобщим для всех предметных областей и всего мира в целом "законам" становления мира. Например, по законам диалектики (идеалистической или материалистической) или по законам последовательной эманации состояний мира из его предшествующих состояний, которые специфически проявляются на различных стадиях становления и развития как всего мира в целом, так и его отдельных областей.Таким образом, в философии мы рассматриваем отдельные предметные области и весь мир в целом преимущественно в диахроническом аспекте, т.е. в аспекте их происхождения, становления и развития из единого первоначала. Без этого аспекта не может быть завершенного и предельно общего систематизированного знания о мире, не может быть философии.
Напротив, главная функция науки - описать законы функционирования данного, в отвлечении от того как оно возникло. Возникновение, становление и развитие обсуждаются лишь в той мере, в какой это могут объяснить законы функционирования данных объектов, рассматриваемые в синхро-ническом аспекте. Однако на основе функционирования неживых материальных объектов, законы которого формулируются в физике и химии, нельзя, например, удовлетворительно объяснить возникновение органических материальных объектов. И, как показывает практика научного исследования, без предпосылок, выходящих за границы концептуальных средств, используемых в конкретных науках, т.е. без использования философских понятий типа субстанция cause sui, особых философских законов диалектики либо законов эманации целого нельзя создать завершенное мировоззрение. Иначе говоря, в относительно завершенном познании нельзя ограничиться только частными науками, включая и метафизику, не прибегая к философии, в том числе и к философии метафизики.
Но прибегая к услугам философии, мы вводим в структуру теоретического знания гипотезы о становлении и развитии мира, которые, несомненно, имеют меньшую степень вероятности, чем гипотезы отдельных наук. Проиллюстрировать это можно на примере метафизического понятия "Бог".Как показано выше, в рамках положительной теоретической метафизики можно получить аподиктическое знание о существовании Бога как сверхчувственной всемогущей сущности, но это научное знание (в статусе интерсубъективности) есть знание в структуре познавательных способностей человека. Очевидно, что когда мы ставим вопрос о существовании Бога до возникновения человека и физического мира вообще, как это имеет место в завершенной систематизации мира (теокосмизме), мы говорим о существовании Бога вне наших познавательных способностей и, следовательно, находимся в границах чистой веры.
Аналогичным образом обстоит дело с гипотезой возникновения, становления и развития физического мира в теокосмической концепции. Очевидно, что здесь речь может идти лишь о степени фундированности веры,
т.е. является ли она рациональной либо иррациональной. И поскольку я показал, что имеется доказательство существования Бога в структуре наших познавательных способностей, есть все основания утверждать, что теокосмизм представляет глубоко фундированную рациональную веру в существование Бога. Естественно, здесь должно соблюдаться условие непротиворечивости, определенности, последовательности изложения тео- космической концепции возникновения, становления и развития физического мира.
Итак, гипотезы становления и развития мира, используемые в философии, достаточны лишь для обоснования максимально вероятной веры, а не аподиктического знания. Таким образом, теокосмизм мы можем рассматривать лишь как знание в статусе хорошо фундированной рациональной веры.
Принцип различения понятий "метафизика" и "диалектика" в марксистской философии иной. Как известно, под метафизикой в марксистской фи-лософии понимают теорию (метод), в которой (ом) объекты некоторой предметной области рассматриваются как данные, как абсолютные, как ставшие, в отвлечении от процесса их становления и развития, т.е.
в син-хроническом аспекте. При этом метафизический взгляд классики марксистской философии объявляют недостаточно научным, преодоленным естествознанием XIX столетия. В частности Ф. Энгельс в работе "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии" пишет: "Старый метод исследования и мышления, который Гегель называет "метафизическим", который имел дело преимущественно с предметами как с чем-то законченным и неизменным и остатки которого до сих пор еще крепко сидят в головах, имел в свое время великое историческое оправдание. Надо было исследовать предметы, прежде чем можно было приступить к исследованию процессов. Надо сначала знать, что такое данный предмет, чтобы можно было заняться теми изменениями, которые с ним происходят. Так именно и обстоит дело в естественных науках. Старая метафизика, считавшая предметы законченными, выросла из такого естествознания, которое изучалопредметы неживой и живой природы как нечто законченное. Когда же это изучение отдельных предметов подвинулось настолько далеко, что можно было сделать решительный шаг вперед, то есть перейти к систематическому исследованию тех изменений, которые происходят с этими предметами в самой природе, тогда и в философской области пробил смертный час старой метафизики".
Последнее утверждение можно понять так, что "пробил смертный час" синхроническому аспекту рассмотрения предметов мира, что на мой взгляд, недиалектично, ибо диалектика, согласно классикам марксистской философии, - метод всестороннего рассмотрения предметов, т.е. как с синхронической, так и с диахронической точек зрения. Но самый главный вывод Ф. Энгельса заключается в том, что "с помощью фактов, доставленных самим эмпирическим естествознанием, можно в довольно систематической форме дать общую картину природы как связанного целого"111, можно, таким образом, обойтись без метафизики, называемой натурфилософией.
В свое время несостоятельность подобного подхода показал Кант, указавший, что причинно-следственная связь продлевает ряд эмпирических явлений до бесконечности и, следовательно, наше мировоззрение никогда не будет завершенным, так как мы всегда будем находиться в мире множе-ственного и никогда при таком подходе не доберемся до первопричины мира.
С другой стороны, очевидно, что даже при таком подходе наше мировоззрение незаметно оказывается в области сверхчувственного, так как понятно, что бесконечное чувственное (физическое, эмпирическое) становится в конечном счете сверхчувственным, если рассматривать это бесконечное в абстракции актуальной осуществимости, к чему постоянно подталкивает нас здравый смысл.
Однако, как известно, понятие актуальной беско-нечности является внутренне противоречивым и, следовательно, пустым понятием. Поэтому мы должны занять в этом вопросе более реалистиче-скую позицию: понимать бесконечность чувственного, физического, эмпирического в абстракции потенциальной осуществимости. Последнее поня-тие, не является пустым, но снова возвращает нас к состоянию незавершенного мировоззрения.
Обратим внимание и на следующее утверждение Энгельса. Он пишет, что старая метафизика - натурфилософия - "заменяла неизвестные еще ей действительные связи явлений идеальными, фантастическими связями и замещала недостающие факты вымыслами, пополняя действительные проблемы лишь в воображении"112. Однако, это утверждение также небесспорно. В опыте, в эксперименте мы непосредственно имеем дело лишь с отдельными материальными объектами, физическими телами, с их расширением и сокращением, нагреваниями или охлаждениями и т. д., которые описываются конкретными физическими законами. У нас нет непосредственно чувственной связи с материей, с экспериментальной проверкой наличия либо отсутствия у нее определенных атрибутов, с экспериментальным, опытным методом установления законов диалектики, которым подчиняется материя. Таким образом, выражаясь языком Энгельса, "с помощью фактов, доставленных самим эмпирическим естествознанием", нельзя полностью обойтись без "идеальных связей", фиксируемых с помощью метафизических понятий, т.е. с помощью таких понятий как "материя", "атрибут материи", "закон диалектики" и др. Сама "система диалектики природы" Энгельса есть не что иное как некая физико-метафизическая система, которая наряду с физическими понятиями, такими как "тело", "масса", "тяжесть" и т.д, содержит и метафизические понятия, такие как "материя", "атрибут материи", "закон диалектики" и т.д. Дело в том, что Энгельс не проводит различия между физическими (в широком смысле) и метафизическими понятиями, что позволяет ему в "Диалектике природы" создать видимость того, что утверждения об атрибутах материи и сами законы диалектики имеют экспериментальное, опытное подтверждение.
Можно сделать вывод, что, во-первых, совокупность всех наук о природе не дает системного, целостного, связного представления о ней, что, следовательно, нужна философия природы, или натурфилософия, или, выражаясь современным языком, необходимо решать философские вопросы
естествознания.
И, во-вторых, сама философия природы с необходимостью должна включать в себя метафизические, т.е. сверхчувственные нефизические сущности, (ноумены).Далее. Несмотря на негативное отношение к метафизике в качестве натурфилософии, Энгельс все же утверждает, что "за философией, изгнанной из природы и из истории, остается ... еще только царство чистой мысли ... учение о законах самого процесса мышления, логика и диалектика". Но в логике и теории познания мы, как известно, широко пользуемся понятиями из сферы сверхчувственных нефизических сущностей, т.е. ноуменов, таких, например, как "силлогизм", "импликация", "эквиваленция", "конъ-юнкция", "дизъюинкция" и др.
Таким образом, даже с этой точки зрения философия полностью не может освободиться от метафизических сущностей и соответствующих им понятий. Нельзя освободиться от них в диалектической логике и в диалек- тико-материалистической теории познания. Нельзя освободиться от них и в математике, да и вообще в любой науке. Следовательно, изучение метафизических объектов должно занять достойное место в человеческом познании. А для этого в первую очередь следует выяснить, как соотносятся между собой понятия "метафизика", "философия", "наука" в истории познания.
Известно, что само слово "метафизика" традиционно употреблялось в философии как часть философского учения о сверхчувственных нефизических началах мира, представленная в соответствующих понятиях, суждениях и умозаключениях, и как наука о первоначалах мира, и как часть любого знания, в котором нечто высказывается о сверхчувственных нефизических объектах (например, "метафизика нравственности" у Канта), и как метод рассмотрения предметов исключительно в синхроническом аспекте, т.е. в отвлечении от вопроса о их происхождении, становлении и развитии (как это имело место в марксистской философии).
Наибольший интерес представляет соотношение между понятиями "метафизика", "наука" и "философия" в контекстах философия метафизики
и метафизика как наука, поскольку в любой области знания мы всегда нечто высказываем либо о физических, либо о метафизических (ноуменальных), либо о смешанных физико-метафизических (физико-ноуменальных) объектах типа "человек", "общество" и т.д. При этом в каждой области мы имеем соответствующее конкретное знание о ноуменальных (метафизических) объектах. Так, этика оперирует конкретной характеристикой ноумена "свобода", теория чисел - конкретной характеристикой ноуменов "1", "2", "3" и т.д. У всех этих ноуменов, т.е. метафизических объектов, есть общее свойство: быть существующими. Это свойство, как мы отмечали выше, - чрезвычайно важно в познании. Поскольку обнаружение свойства существования для сверхчувственных нефизических сущностей не является тривиальной процедурой, то необходима специальная наука о доказательствах существования и априорных способах познания ноуменов, и эту науку следует назвать метафизикой. Возможность этой науки и ее основное содержание я описал в параграфах 4-8, в чем как раз и заключается принципиальная новизна настоящего исследования. Однако наше знание о ноуменах будет неполным, если мы не будем знать как они возникли. Это знание можно получить из философии метафизики, которую необходимо построить на основе наиболее адекватной теоретической систематизацией мира - на основе теокосмизма.