а) Сартр и Маркс
отношений, из которых составляются эти поступки» (Сартр 1989: 334) .
Согласно Марксу, сущность человека есть «совокупность всех общественных отношений».Если, по Сартру, человеческие поступки совершаются в том числе в интерсубъективной реальности, которая так или иначе связана с социальной средой, мы получаем почти марксистское истолкование природы человека. Но поскольку человек экзистенциализма лишен с рождения своей сущности, он изначально оказывается внутренне пустым. При этом в отличие от tabula rasa Лок- ка, которая заполняется содержанием под влиянием извне, сарт- ровский индивид-ничто непостижимым образом делает себя сам, таинственным путем превращается в self-made man.
Понимая человека по Марксу, мы волей-неволей приходим к заключению, что отдельная личность фактически растворяется в социальных отношениях и также лишается своей внутренней сущности. «Какова жизнедеятельность индивидов, таковы и они сами», — сказано в «Немецкой идеологии».
Слов нет, практическая деятельность людей имеет огромное значение для их развития. Вместе с тем невозможно отрицать духовную мотивацию человеческого поведения, которая не предусматривается классическим афоризмом из «Тезисов о Фейербахе». Без внутренней детерминации будет непонятно, как возможна сама практическая деятельность. Как говорил Лейбниц (1984: 109), деяния всякого существа репрезентируют его дух. При этом следует иметь в виду, что бытие духа, его полнокровная жизнь рождает адекватный внешний результат, а пустота духа производит окружающую пустоту. Иначе говоря, экзистенциальное быттие творит практическую жизнь, а внутреннее ничто канализирует вовне смерть.
Если же согласиться с Марксом, что дух человека, его идеальное является лишь продуктом, отражением внешних воздействий в процессе персонального существования, то нам придется признать фактическое отсутствие автономной субъективности личности .
Категория «внутреннее» оказывается неприменимой к человеку, она теряет свою значимость, самостоятельность, поскольку является производной характеристикой от «внешнего». Внешнее творит внутреннее, социум выделывает личность по своему образу и подобию. Индивид трактуется как пассивный материал, годный лишь для восприятия воздействий социальных педагогов, различного рода инженеров человеческих душ.личность без внутреннего принципа (идеального и активного) изначально недооценивается. В самом деле, какую ценность может иметь человек, лишенный внутренней сущности? Ведь он собой ничего не представляет, он есть ничто. В таком случае автономия личности, ее значимость непременно исчезают, по крайней мере, становятся весьма проблематичными.
Думается, современное общество недалеко ушло от пренебрежительной трактовки человека. У нас по-прежнему нет идеи изначальной ценности человека. Его ценность, как правило, специально оговаривается, обставляется различными условиями. В итоге для выполнения требований цивилизации уходит вся жизнь, а иной человек так и не сможет услышать о себе: «Ecce Homo». Воистину, многие умирают, не успев родиться.
Согласно Камю (1990: 129), «анализ бунта приводит по меньшей мере к догадке, что человеческая природа действительно существует, подтверждая представления древних греков и отрицая постулаты современной философии». Писатель замечает, что если человеческая природа — это фикция, то «податливость человека и впрямь безгранична» (Камю 1990: 303). На практике это будет означать, что не существует никаких преград для самых радикальных реформ по переделке человеческого быттия. Подобная идеология освящает политический произвол и безгрешность любой диктатуры.
Камю также критикует марксистское понимание человеческого сознания. Для Маркса, как известно, «идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней». Камю ошибается, когда полагает, что данное определение «лишено всякого смысла».
Но он прав, когда указывает, что согласно рассматриваемой дефиниции человеческая мысль «полностью обусловлена внешней действительностью» (Камю 1990: 272) . Если же дух — всего лишь отражение вещей, «он может опережать их ход разве что гипотетически» (Камю 1990: 289) .К замечаниям А. Камю можно добавить следующее. Человеческий дух обладает не только способностью отражения внешних событтий, но и со-творения быттия. Мышление человека креативно, оно может создавать новую (объективную и субъективную) реальность. Человек самим своим разумом, духом принимает участие в творении общества, жизни и бесконечной Вселенной.
У Маркса встречаются и другие высказывания, в которык отмечается наличие у человека определенной природы. Вместе с тем его главное определение, как и у Сартра, свидетельствует о метафизической недооценке сущности человека, его внутреннего самостоятельного начала. Но, по всей видимости, это не только ошибка отдельных мыслителей, перед нами — заблуждение эпохи. Если же мы и впредь не решимся осознать изначальную самоценность индивида, исходящую из его внутреннего логоса, перспективы гуманизма останутся весьма туманными.